-Нет, ты будешь сидеть здесь. И это не обсуждается! Не хватало мне опять бегать, искать тебя по всему кораблю. Сиди тихо и жди меня. Поняла?
-Гена...
-Всё, я пошёл, -Осипов запрыгнул на столик, нечаянно уронив с него светильник, и довольно проворно проскользнул через окно, вывалившись на палубу.
Сделав Ольге знак "ожидать", он тут же метнулся в сторону, и исчез в туманной завесе.
Спешно продвигаясь по прогулочной палубе, капитан лихорадочно соображал, что ему делать дальше. Проходя мимо крепёжных тросов, удерживающих мотобот, Гена с опаской глянул за борт, и, удостоверившись, что с лодкой всё в порядке, отправился дальше. Ему меньше всего хотелось возвращаться в страшное нутро "Эвридики", но деваться было некуда. Трусцой пробежавшись по палубе, он свернул в парадные двери центрального холла.
Стараясь не задерживаться на месте, Осипов, не поднимая глаз, подбежал к винтовой лестнице, и одним махом взметнулся по ней до красной палубы. Всё также ни на что не отвлекаясь, он торопливо направился в сторону кают экипажа, и остановился лишь перед дверью каюты старшего помощника.
Заскочив в опустошённое помещение, Гена быстренько захлопнул дверь, и только теперь смог как следует отдышаться. Кровь лупила по вискам. В груди, казалось, работал часовой механизм. Но отдыхать было некогда, и парень тут же приступил к поискам.
-Ну же, Федька, куда ты её запрятал? -бормотал он, шаря по разграбленному помещению. -Признавайся, старик. Намекни хотя бы, ну...
Покопавшись ещё пару минут, Геннадий уже начал было сомневаться, что маслёнка спрятана именно здесь. Но исступлённо продолжал перекладывать с места на место какие-то пыльные тряпки, разбитые коробки и прочий хлам. За дверью что-то подозрительно скрипнуло, заставив сердце капитана судорожно ёкнуть.
-Где же эта сраная маслёнка?! -он упал на четвереньки, и полез под койку.
Пыль тут же наполнила его ноздри, заставив расчихаться. Протиснувшись как можно глубже, капитан на ощупь хватал скопившиеся под койкой клубки пыли. Наконец, в самом дальнем углу, ему удалось что-то нащупать. Подцепив предмет кончиками пальцев, он стал подтягивать его к себе. И тут, словно какое-то дуновение едва ощутимо обдало его вспотевший затылок. Осипов замер, затаив дыхание.
-Не спеши, -произнёс чей-то вкрадчивый голос, то ли наяву, то ли в его сознании.
И чья-то сухая тонкая рука, похожая на птичью лапу, мягко легла на его запястье. Выдернув из пыльной темноты какой-то плоский тюбик, Гена с воем и проклятьями отполз назад, поцарапав плечо обо что-то острое, торчащее из панцирной сетки. Быстро вскочив на ноги, он кинулся к двери, и незамедлительно выскочил в коридор.
Пока он бежал, его спина явственно ощущала на себе чей-то пристальный взгляд. Домчавшись до лестницы, Геннадий бросился вниз, но впопыхах споткнулся на крутых ступеньках, и, подвернув ногу, кубарем прокатился до жёлтой палубы. Воя от боли и страха, он несколько секунд извивался на полу, не в силах подняться. Когда боль стала терпимой, капитан первым делом поднял оброненный предмет, и с радостью распознал в нём маслёнку. "Значит не зря жизнью рисковал", -не без облегчения подумал он.
Поднимаясь, Гена опрометчиво наступил на подвёрнутую ногу, и новый болевой удар отправил его обратно на пол.
-У-у-у-у! Ч-чёрт! -корчился Осипов, держась за лодыжку. -Вот угораздило! У-у-у! Только бы не перелом.
Боль отпускала не сразу. К счастью, перелома ему удалось избежать, но полученный сильный вывих был не намного приятнее. Опираясь на лестничный поручень, капитан поднялся, и начал поспешно обдумывать свои дальнейшие действия, параллельно пробуя наступать на больную ногу. Ситуация выглядела хуже некуда. Оглядываясь по сторонам, в поисках какой-нибудь жерди, которую можно было использовать в качестве костыля, Гена заметил неестественную выпуклость на противоположной стене, и совершил непростительную ошибку, задержав на ней взгляд.
Из стены медленно выступало Хо. Его руки, ноги, и нижняя часть туловища были погружены в переборку, а торс и голова торчали наружу, словно какое-то безобразное чучело. При этом, от всей поверхности его тела в разные стороны отлетало что-то вроде пепла, или пыли.
-Что ты задумал, ничтожный куклёныш? -прошипел сумеречник, сверкнув глазами.
Гена вовремя отвёл взгляд, переведя его чуть ниже смертельных очей.
-В глаза смотри! -взвизгнуло Хо.
-Иди в жопу! -выкрикнул в ответ Гена, не столько от злобы, сколько от страха.
-Ты взял на себя поистине геройскую ношу, и при этом ругаешься как малолетний сопляк. Что за глупая натура, замахиваться на то, с чем не в силах справиться? Признай это, Геннадий. И отдай мне всё, что тебе не принадлежит.
-О чём ты, Хо? Может быть, об этом? -Осипов протянул ему маслёнку.
-Дай. Дай сюда.
-А зачем тебе? Что смазывать собралось?
-Отдай, -с трудом выдернув руку из стены, Хо потянулось за маслёнкой.
-Перебьёшься! -Гена убрал тюбик в карман.
Хищно рявкнув, сумеречник рванулся вперёд, разметая клубы отлетающей от него шелухи.
Безнаказанно дёргать тигра за хвост нельзя, и капитан это прекрасно понимал. Когда чудовище бросилось на него, кипящая волна адреналина захлестнула чувства, утопив боль в ноге. Сорвавшись с места, Осипов, прихрамывая, бросился к двери, в то время как Хо, едва его не зацепив, обрушилось на лестничные перилла.
-Зачем я его отпустила? Зачем я его отпустила? -кусая ногти, бормотала Вершинина, бродившая по каюте из угла в угол.
Время от времени она замирала, и прислушивалась к тишине, но никаких посторонних звуков расслышать не могла.
-Почему я не пошла с ним? Почему?
-А-то сама не знаешь.
-Лиша? -Ольга остановилась, и заглянула в карман.
Ящерка смотрела на неё глазками-бисеринками, как ни в чём не бывало.
-Я думала, что ты потерялась.
-Меня можно выбросить. Но потерять нельзя.
-Я тебя не выбрасывала. Ты сама куда-то пропадала.
-Я всё время была здесь. Нужно было всего лишь заглянуть в кармашек.
-Мне было не до этого.
-Правильно. Ты спасала свою жизнь. За счёт чужой. Не так ли?
-О чём ты говоришь? Как это понимать?
-Он не должен был уходить. Это твоя прерогатива. Не его.
-Но он сам ушёл.
-Ты не оставила ему выбора. Ты подписала ему приговор. Теперь он погибнет. Из-за тебя.
-Почему ты меня обвиняешь?!
-Вовсе не обвиняю. Обвинять себя будешь ты сама, когда поймёшь, что натворила. А пока, ты пытаешься спасти свою жизнь любыми доступными способами. Дело не в выборе. Дело в результате. Можно выбраться из адского пекла по костям тех, кто отдали за тебя свои жизни . Но сможешь ли ты спокойно жить после этого?
-Я н-не понимаю. Правда, не понимаю.
-Те, кто тебя любят — вынуждены страдать. Ты позволяешь им тебя любить, и этим губишь их. Неосознанно. Непреднамеренно. Потому что желаешь иметь под боком запасного ферзя, для возможной рокировки.
-Что ты хочешь этим сказать?
-Ты добрая, но внутри тебя живёт зло. Оно спрятано так глубоко, что, возможно, ты сама этого не подозреваешь. Но в критических ситуациях оно берёт контроль над тобой. И помогает сделать трудный, но необходимый выбор. Человеческий разум готов бросить тебя в пекло ради спасения другого человека, но кукла, сидящая внутри, очень, очень хочет жить. Отсюда и твои метания, и сомнения, и угрызения совести.
-Почему ты считаешь меня такой?
-А чем ты объяснишь столь спонтанное соблазнение капитана? Вы что, не могли с ним заняться этим в другое время?
-Я... Я не знаю, что со мной произошло. Это получилось неожиданно. Просто случилось, и всё.
-Нет, не просто. Ты знала, что Хо, впитав чувства Евгения, переняло его любовь к тебе. Ты знала, что оно от тебя не отстанет, и специально заставила его ревновать, чтобы переключить внимание на соперника. Таким образом, ты сумела сбить Хо с толку, и временно отвлечь его от себя. Теперь оно не успокоится, пока не поквитается с конкурентом. Видишь ли, Хо впервые столкнулось с такими щепетильными понятиями, как "любовь" и "ревность". По привычке оно продолжает реагировать прямолинейно и стандартно, делая свои поступки предсказуемыми. Ему пока ещё не хватает человеческой незаурядности, поэтому подвоха оно не почувствовало. Пока что.
-Я вовсе этого не хотела! Не надо говорить за меня!
-Это говорит твоё слепое сознание. Ты не ведаешь, что творится в глубине твоей души. И не хочешь туда заглянуть, потому что боишься. Но подсознательно руководствуешься исходящими оттуда посылами. Ведь твой разум знает — в них кроется твоё спасение.
-Ты сошла с ума. Сумасшедшая ящерица. Я больше не хочу тебя слушать. Замолчи. Лучше бы ты оставалась обычной брошкой.
-Время пришло. Уходи отсюда. Сейчас же.
-Я никуда не пойду!
-Не будь дурой. Лезь в окно, беги к лодке, и уплывай. Ты ведь хочешь этого? Ты чувствуешь, что это необходимо.
-Я не уйду без Гены!
-Он уже идёт сюда. И тащит Хо за собой. Беги же, глупая девчонка!
Ольга выхватила Лишу из кармана, и поднесла к лицу:
-Я сказала, что дождусь его! И мне плевать на твои советы! Плевать на тебя! Я уйду только вместе с Генкой!
-Нет, не уйдёшь, -гневно прошипела ящерица. -Ему уже не помочь. Ты сама обрекла его, так доведи дело до ума, чтобы эта жертва не оказалась бессмысленной.
-Я им не жертвовала!!!
-Внемли здравому смыслу.
-Замолчи-и!!! -завизжала Ольга, едва не стряхнув Лишу с ладони.
И в этот самый момент в каюту влетел переполошенный Геннадий. Увидев кричащую подругу, он тут же подбежал к ней, от волнения забыв про боль в ноге. Выхватив у Ольги ящерицу, капитан с содроганием поднял её за хвост, желая рассмотреть поближе.
-Нет-нет, только не за хвостик!!! -истошно запищала Лиша, извиваясь так яростно, что вконец перепуганный Гена бросил её на пол, и тут же раздавил ботинком.
-Зачем? -только и смогла прошептать Оля.
-Ты как? -схватив девушку в охапку, Осипов тут же принялся осматривать её трясущиеся руки. -Укусила? Где?
-Нет.
-Слава богу. Как же ты меня напугала. Откуда здесь взялась эта саламандра?
-Зачем? -всхлипнула Вершинина. -Зачем ты?
-Я думал, что ты в опасности.
-Она не собиралась меня кусать. Господи, Генка, какой же ты непутёвый, -Оля склонилась над раздавленной брошкой.
От удара, у броши отломилась заколка. Кроме этого, из ящеркиной спинки выпала пара камешков.
-Лиша, -подняв её с пола, позвала Ольга. -Лиша.
-Что тут произошло? -раздражённо спросил капитан.
-Ты убил её. Зачем? Зачем надо было убивать?
-Я не знал. Я думал, что она напала. Ты кричала, и тут она...
-Это моя вина. Не бери в голову, -хлюпнув носом, Оля положила сломанную брошь в карман. -Как ты сходил? Удачно?
Гена вытащил из кармана маслёнку.
-Молодец. Тебе удалось достать её без проблем? Хо не пыталось тебе помешать?
-Ну, вообще-то, пыталось. Но, как видишь, я цел и невредим. Ногу вот только подвернул.
-Сильно?
-Фигня. Когда драпал от Хо, даже почти не хромал. Сейчас, правда, опять наступать больно. Наверное, шок проходит. Да чёрт с ней, с ногой, головы бы уберечь. Похоже, что тварь сильно на нас разозлилась. Не знаю как ты, а я уже досыта наобщался с этим отродьем. Лезь в окно. Я за тобой.
Ольга коротко кивнула, и полезла на столик. Протиснувшись через раму, она выбралась на сырую палубу. Захватив фонарик Сергея, Гена вылез следом за ней.
-Идём, -поманив её рукой, капитан поспешил в сторону оборванного заграждения, отчаянно хромая.
Девушка побежала за ним, но вместо бега у неё получалось лишь вялое ковыляние. Она не понимала, почему ноги подкашиваются, мышцы наполняются тяжёлой усталостью, глаза слипаются, а рассудок упрямо заставляет её вернуться назад в каюту. Необъяснимая лень вновь опутала её, и теперь уже стало понятно, что вызвано это отнюдь не обычной усталостью. Что-то пыталось её удержать любой ценой. Ольга прекрасно понимала это, и боролась с мучительной вялостью как могла.
-Ну что ты там ползёшь еле-еле?! -махал ей ускакавший вперёд Осипов.
-Иду, иду! -прохныкала Оля, изо всех сил преодолевая ватную расторможенность.
Под сильно потяжелевшим телом, суставы её ног ломило так, что хотелось присесть, и двигаться в присяде. Но она терпела, и продолжала ковылять вперёд, словно парализованная.
-Быстрее, Оля, быстрее! -Гена вернулся к ней и, подхватив под руку, потащил за собой. -Тебе плохо? Как ты себя чувствуешь?
-Нормально, -сонно ответила Вершинина.
-Спуститься сможешь?
-Угу.
-Давай я тебя верёвкой обвяжу, от греха, -Геннадий принялся обвязывать девушку заранее приготовленной верёвкой. -Я тебя страхую, но ты всё равно спускайся аккуратно, хорошо?
-Угу.
-Ну же, не раскисай!
-Угу.
-Всё, Готово. Давай вниз.
Ольга повернулась спиной к краю палубы, присела, с трудом сгибая негнущиеся суставы, и начала спуск. Спустившись до уровня шеи, она вдруг остановилась, и с тревогой посмотрела на возвышавшегося над ней капитана.
-Ген.
-Что?
-Ты ведь сразу следом за мной спустишься, да?
-Спущусь-спущусь. Но не сразу. Мы ведь должны этот хренов корабль взорвать.
-Да чёрт с ним, с этим кораблём. Давай попробуем уплыть, не уничтожая его.
-Ну, уж нет. Дудки. У меня с этим корытом особые счёты. Нет, Оль, я не уйду, не поквитавшись. Давай, спускайся, и жди меня в лодке. Вернусь ровно через пятнадцать минут. Обещаю.
-А как я узнаю? У меня часы сломались.
-Блин... Вот, на, возьми, -Гена протянул ей свои увесистые часы. -Засекай время.
-А может, всё-таки, не пойдёшь?
-Со мной всё будет в порядке. Лезь вниз, кому сказал! Это приказ.
-Угу, -Ольга продолжила спуск, но преодолев несколько леерных ячеек, вновь остановилась. -Гена...
-Что ещё? -начал психовать капитан.
-Я только сейчас об этом задумалась... А этот взрыв, ну, когда вентиль маслом смазываешь, с какой задержкой происходит?
-Откуда я знаю? Сразу, наверное. Как откроешь вентиль, так и ё..., -он вовремя осёкся. -Ну ты поняла.
-А как же тогда? Как же ты тогда убежишь? Ты же не успеешь.
-Ох-х, -Гена утёр пот со лба, -Ты, это самое, совсем меня за дурака держишь? Думаешь, что я в смертники записался?
-Ну а как же тогда?
-Каком кверху! Этот способ, ну, с маслом, во-первых, не факт что сработает, а во-вторых, я держу его как план "Б". Ну, на крайний случай. Если совсем уж туго будет. Надеюсь, что до этого не дойдёт. Самому не хочется.
-А какой же тогда план "А"?
-Всё гениальное просто. Я сейчас иду в трюм, открываю все газовые вентили на баллонах, и бодренько делаю ноги. Потом прыгаю к тебе в шлюпку, и мы взрываем посудину к чертям собачьим.
-А как мы её взорвём снаружи?
-Для этой цели, я предварительно стравлю из иллюминатора промасленную верёвку. Используем её в качестве бикфордова шнура. Именно поэтому ты должна находиться там — внизу. Чтобы, если что, подпалить верёвку.
-Я дождусь тебя!
-Не майся дурью. Я вернусь через пятнадцать минут. Если задержусь хотя бы на секунду, заводи мотор, и уплывай как можно дальше от корабля. Рвануть должно знатно.
