— Простите, вы всегда сначала пускаете в ход ядерные бомбы и высаживаете армию, а потом начинаете торговаться?
— Можно подумать, — застрекотал Безумный Вой, — что если бы мы начали переговоры издали, вы бы стали нас слушать. Необходимо иметь на руках определённые редкие элементы, чтобы вас начали слушать.
"Редкие элементы" были проксимским аналогом слова земного выражения "козыри на руках". Азартных игр у них не было.
— А если бы мы интерпретировали ваши действия, как объявление войны, и отреагировали соответственно? Вы представляете, чем может быть вооружена межзвёздная цивилизация, и какие методы самозащиты она может применить? Из-за вашего желания иметь дополнительные аргументы ваш народ мог оказаться полностью уничтожен! Вам просто повезло, что вы наткнулись на достаточно миролюбивых космических странников. Но поверьте, не все цивилизации, с которыми мы контактировали, проявили бы аналогичную сдержанность! В Галактике, господа, ТАК дела не делаются.
Проксимцы обменялись сложными жестами щупалец. Они явно чувствовали себя неловко.
— Если пришельцы настолько жестоки, чтобы начинать войну на истребление из-за атаки, в которой никто не погиб, и при этом настолько могущественны, что всё наше сопротивление для них ничего не значит — наша цивилизация обречена в любом случае, — заметила Скрытый Очаг.
— Верно, — согласилась Александрия. — Весь вопрос в том, знали ли вы заранее, что погибших не будет? Или вам просто повезло, а ваши стратеги вполне допускали возможность высоких потерь на Горе, но сочли эту проблему незначительной? Мы, в отличие от вас, живём только один раз, и не любим, когда эту единственную жизнь подвергают ненужному риску.
— Мы тоже не особо любим умирать, — не согласилась командующая. — Возможно, мы поступили не лучшим возможным образом. Возможно, риск действительно был чрезмерен. Мы готовы принести официальные извинения.
— Но войска с поверхности Гора не отзовёте?
— Разумеется нет. По крайней мере, до тех пор, пока не будет заключён договор о праве входа.
— Мы ведь можем эту армию и уничтожить.
— Что ж, в таком случае мы получим ценную информацию о ваших методах войны. Вы должны понимать, что весь наш флот — лишь небольшой разведывательный отряд. По мере продвижения в систему, вас встретят куда более значительные силы.
— По мере продвижения в систему наши войска будут выходить из спячки, так что вас тоже ждёт много сюрпризов. Вашу же армию мы можем уничтожить, используя устаревшее по нашим меркам оружие — так что эта информация будет для вас не актуальна, когда дойдёт до решающего сражения.
— ЕСЛИ дойдёт.
— Если дойдёт. Итак, какую оплату вы хотите получить?
— Для начала — полную информацию о содержимом кладовых вашего... хммм... корабля. Считайте это таможенной декларацией на въезд. Не зная, чем вы можете платить, как мы можем составить правильное требование? Неизвестно же, из чего выбирать.
— Что вы сделаете, если мы откажемся предоставить такую информацию?
— Прямо сейчас — ничего. Но при приближении к центральным планетам могут возникнуть... проблемы.
— Давайте скажем прямо — "мы организуем вам проблемы".
Проксимцы снова обменялись жестами.
— Не совсем мы. И не совсем организуем, — неохотно сказал Безумный Вой.
— Дело в том, что наша цивилизация политически не едина, — визитёрам явно тяжело далось это признание, но раз уж они совершили его, то теперь стремились извлечь максимум выгоды. — Существует несколько... политических объединений, скажем так. Мы с командующим Безумным Воем представляем только две из этих фракций, которые и сформировали разведывательный флот. Не самые сильные фракции. Не самые агрессивные. По мере продвижения в глубину системы, вы встретитесь с другими. И если у вас к этому моменту не будет нормального мирного договора...
— То что? — парировала Александрия. — Каким образом договор с вами защитит нас от других фракций, по вашим же словам более сильных и агрессивных?
— Вы не понимаете нюансов нашей внутренней политики. Не понимаете, чем можно припугнуть или подкупить каждую из фракций. Мы — знаем. Если будет заключён договор, мы станем вашими представителями во внутренней системе. Ваша сила и наши знания в сочетании обеспечат вам полную безопасность.
— Звучит логично. Только простите, откуда мне знать, что это всё правда? Что эти другие фракции вообще существуют, что они договороспособны, что ваше участие позволит уменьшить число недоразумений, а не увеличит их? Может, остальные участники вас настолько ненавидят, что союз с вами превратит нас в однозначное зло в их глазах. Может, вы просто хотите узнать наши силы, чтобы когда сюда явится основной флот, ему было легче нас уничтожить?
— Ваш народ весь настолько параноидален?
— Не более, чем ваш. Вы сделали очень серьёзное заявление, требующее столь же серьёзных доказательств. При том, что даже не хотите обучить нас своему языку. Не для того ли, чтобы мы не могли договориться с планетами через вашу голову? Ой, извините, через ваши плечи.
— Вашего языка мы, между прочим, тоже до сих пор не знаем.
Переговоры шли на промежуточном языке, специально созданном обеими высокими сторонами для такого случая.
— А мы и не отрицаем, что годы межзвёздных скитаний научили нас высокой осторожности. Но мы не требуем верить нам на слово.
— Именно этого вы и требуете. Вы хотите привести к нашей звезде корабль размером с планету, не объясняя, что и кто там внутри. Мы были бы глупцами, если бы позволили вам это сделать, не получив хотя бы базовой информации о ваших возможностях и намерениях. Если вы так любите параноидальные теории, вот вам ещё одна — ваш планетоид — эта гигантская бомба, которая, приблизившись к обитаемым мирам, взорвётся с силой Новой. Поэтому нам следует остановить вас любой ценой — даже если для этого потребуется погубить девяносто процентов нашей цивилизации в сражении, это лучше, чем погибнуть всем.
— Есть и такая возможность, — вынуждена была признать Александрия. — Хорошо, допустим, для снижения недоверия мы обменяемся пакетами информации о наших цивилизациях. Но какова будет гарантия, что эти пакеты правдивы?
— Если их не готовили для обмана в течение многих лет...
— У вас были эти многие годы. У нас тоже. За это время можно набить архивы отборной ложью. Столкновение цивилизаций — игра с достаточно большими ставками, чтобы такая работа окупилась.
— Тогда остаётся лишь один вариант. Пропустите наших разведчиков в недра своего корабля, а мы отвезём равное число ваших — на свои планеты. Дадим увидеть всё собственными зрительными лентами. Да, такой полёт займёт около тридцати проксимских лет — но приближение вашего планетоида займёт более тысячи, так что это самый оперативный способ получить достоверную информацию.
— Внутренний объём Гора — миллиарды кубических километров. Сколько вам понадобится времени и разведчиков, чтобы проверить их все?
— Не волнуйтесь на этот счёт. Наш мир тоже весьма велик, и в нём тоже можно много чего спрятать. Мы проверим те детали, которые покажутся нам подозрительными после прочтения вашего пакета данных. Вы сможете аналогичным образом проверить то, что описано в нашем пакете.
— Если предположить, что хотя бы треть этого отчёта — правда — у нас большие неприятности, — подытожил Граприс, который благодаря своим электронным мозгам первым закончил чтение архива.
— У них тоже, — заметила Роза.
— Но они вряд ли это понимают. Прямо сейчас или через несколько часов кто-то из них скажет: "Если предположить, что хотя бы треть этого отчёта — правда — мы вытянули величайший приз в истории".
Каск не ошибся в оценке физиологии проксимцев по косвенным данным. Гениальный биолог извлёк очень много информации из того, что принёс ему Джаффа. Больше, чем смог бы кто-то другой. Но недостаточно много, чтобы предотвратить назревающий кризис.
Да, проксимцы были подвижными автотрофами, но не принадлежали к Четвёртому Царству, поскольку представляли собой не самостоятельные организмы, а лишь автономные органы растений настоящих. Да, у них не было нервной системы — глубокая рассудочная обработка информации шла на биохимическом уровне, а срочные реакции на изменения обстановки кодировались молекулярными схемами, которые выращивались по необходимости.
Это всё было верно. Но были вещи, которые при быстром пролёте увидеть нельзя.
Каск правильно предположил, что одна из основных функций подвижных "конечностей" — добыча веществ, которых нет в почве вокруг материнского растения. Собственно, с этой же целью многие земные растения, укоренившиеся в бедных почвах (росянка, венерина мухоловка, пузырчатка) становятся хищниками.
Но Каск не мог предположить, КАКИЕ ИМЕННО вещества в первую очередь разыскивают проксимские растения.
В первую очередь, конечно же, редкие элементы. Но эта проблема практически исчезла, как только обретшие разум растения придумали горное дело.
Затем — химически связанный азот (атмосферный не подходит, он инертен). И эта проблема была решена, с открытием процесса Габера (у проксимцев он, само собой, назывался иначе, но суть была та же) и изобретением синтетических удобрений.
Аминокислоты синтезировать чуть сложнее — но несинтезируемых аминокислот у растений не бывает. Даже на Проксиме Центавра.
А вот белки...
У проксимских растений протеом достаточно беден. Тусклый свет красного карлика не позволяет широкого спектра биохимических экспериментов, на которые щедра эволюция земных растений. Почти вся органика, которую удаётся синтезировать, идёт либо на структурные элементы (рост), либо на запасы энергии на будущее (различные сахара и жиры). Проксимские растения (в большинстве) очень просты, очень инертны, и очень экономичны. Никаких ярких цветов, никаких ароматов. Проксимские травы примерно так же съедобны, как пластик.
Чего не скажешь о местных гетеротрофах, животных и грибах. Их эволюция, наоборот, была крайне изобретательна. Она вырабатывала сложные сигнальные системы, чтобы обнаруживать склады сахаров. Сложные ферменты, чтобы разъесть жёсткие структурные элементы растений. Для всего этого требуется большое разнообразие белковых молекул.
Около четырёхсот миллионов лет назад некоторые грибы и животные научились "взламывать" простейшую химическую систему сигнализации растений. Заставлять их откладывать сахара в нужных местах, например. Или сделать кожуру, укрывающую эти сахара, чуть более тонкой.
Спустя примерно сто миллионов лет "чистых" растений на Проксиме практически не осталось. Все они были "осёдланы" более химически сложными гетеротрофами. На своих местах росли лишайники (симбиоз растений и грибов), а по степям носились спороносы (симбиоз растений и животных). Общий уровень организации биосферы заметно возрос, планета эффективно улавливала и перерабатывала всё растущую долю солнечного света. Растения синтезировали простые органические молекулы, животные и грибы перерабатывали их в более сложные, которые использовались для создания единой системы химической сигнализации — общей для автотрофной и гетеротрофной части организма. Кроме того, автотрофы вырабатывали свободный кислород, гетеротрофы, "не отходя от кассы" его потребляли и выделяли в общую систему углекислый газ, который тут же шёл на синтез новой органики... сплошные плюсы.
А потом, как обычно, утопия закончилась с появлением первого хищника.
Грибная фабрика сложных молекул в ядре растения — это, конечно, хорошо, но больно уж прожорливо. Ты с таким трудом синтезируешь жиры и углеводы, откладываешь их месяцами в клубни — а этот паразит их высасывает в считанные дни. Да, взамен он даёт тебе белки, которые ты воспроизвести не можешь. Но ведь у соседа, растущего через делянку от тебя, можно отнять сразу и то, и другое! И энергозапасы, и ферменты!
И растения тянут щупальца в чужой огород. Сначала очень медленно, по сантиметру в час, потом всё с каждым поколением быстрее. Словно зомби из голливудских ужастиков, впиваются в грибную сердцевину других лишайников — их "мозг" — и тянут готовый набор биополимеров. Затем выгрызают и клубни — энергетическое "сердце".
Да, такая охота сама по себе требует много биохимической энергии. Но выигрыш даже по сахарам как правило больше. А уж по сложным белковым молекулам — на порядок, а то и на два больше, чем затрачено. Выигрыш так велик, что можно избавиться от собственной грибковой сети — как от ненужного рудимента. Переварив её и пустив тоже на белок.
Правда, двигать всё тело экс-лишайника, а ныне хищного растения — дороговато. Особенно если вы разрослись на сотню метров. А незащищённые соседи со вкусной грибной сердцевиной слишком быстро кончаются. Можно, конечно, ловить неосторожно подошедших спороносов — но те быстро учатся обходить опасный участок.
Тупик? Нет, просто хищные растения процветают лишь в малом размерном классе — где движение не так дорого. Они эволюционно эффективнее животных-спороносов, потому что при нехватке пищи не умирают от голода, а могут лечь на землю, укорениться и прикинуться шлангами. Да, на солнечно-минеральной диете они сильно отупеют, потеряют большинство возможностей, но не умрут.
Дальнейший шаг напрашивается сам. Разделение на две фазы жизненного цикла. Мелкие подвижные "личинки" и крупная укоренённая форма. Мелочь бегает и ищет всё, что можно спиратить — белки, жиры, углеводы, но белки определённых групп — в первую очередь. Оседлая форма складирует всё, что спиратят детишки — и заодно выращивает собственные жиры и углеводы, когда хватает энергии. И их тоже складирует. Такой двухфазовый гибрид гораздо эффективнее, чем обе формы по отдельности.
Двухфазные хищные растения сделали уже серьёзную заявку на доминирование в пищевой цепочке. Однако вытеснить другие царства у них было не больше шансов, чем у хищников на Земле сожрать всех травоядных, например. Нет, в отдельных регионах они, в отличие от земных хищников, могли это сделать — но вот в масштабах планеты — никак. Сожрав всю добычу, они не сразу вымирали, но их экспансия замедлялась и сходила на нет.
Пока спустя ещё двести миллионов лет одна из тысяч разновидностей хищных растений в результате какой-то неудачной комбинации молекул не обрела разум.
Разум этот, конечно, был весьма и весьма условен. Даже тот аналог самосознания, который есть у нынешних проксимцев, был их предкам совершенно чужд. Они представляли собой просто умных биороботов, способных сопоставлять и запоминать факты. И иногда выдвигать новые предположения и проверять их.
Пожалуй, ещё не разум, но рассудок. Простейший вариант научного мышления. Логика. Метод проб и ошибок. Сохранение результатов.
Сила, которой нет равных во Вселенной. Сила, которую даже люди толком освоили лишь во втором тысячелетии нашей эры. Никакая сила естественной биологической эволюции не могла противостоять ей. Нет, эволюция тоже действует "методом тыка" и сохраняет успешные результаты — но в совершенно ином темпе. Мыслящее существо за свою жизнь может перепробовать десятки решений, а генетический код — только одно за поколение. В этом смысле ранние проксимцы были даже успешнее первобытных людей — у них изначально сохранялись все результаты — в памяти материнского дерева. Людям же зачастую приходилось десятки поколений наступать на одни и те же грабли — потому что результаты предыдущих экспериментов сохранялись только в виде легенд, которые далеко не всегда правильно интерпретировались потомками.
