Нет, он не собирался устраивать здесь яркое шоу, не собирался применять спецэффекты. Он рассчитывал на доступ к разуму, к памяти и к сути собравшихся в этом зале. И — к разуму, памяти и сути тех, кому они передадут свои впечатления об увиденном, услышанном, почувствованном. В конечном итоге перед ним, протеанином, находились люди, представители человечества, которую он знал ещё в самом начале её эволюции. Пятьдесят тысяч лет — это всегда пятьдесят тысяч лет.
Явик начал говорить. Без тени стрёкота, негромко, чётко и последовательно. Одновременно он установил информационный контакт с каждым разумным органиком, находившимся в этом зале. Постарался не только увидеть, но и почувствовать собеседника. Сейчас это было необходимо, потому что те, кто сидел в амфитеатре, полученную информацию обязательно передадут дальше, возможно, даже не догадываясь, насколько полно, точно и чётко.
В зале установилась тишина, но это была не тишина пустоты, а рабочая, нормативная тишина. Люди слушали Явика. И слышали, понимали то, что он говорил. Возможно, они не обращали особого внимания на то, как он говорил, но суть схватывали полностью. Протеанин не посягал на индивидуальные фильтры восприятия, он просто их проходил насквозь, они не работали. Вся информация достигала памяти, разума, сути отдельного разумного органика и не было разницы, сколько лычек у него на рукаве форменного комбинезона и сколько красивых кристаллов на погонах и нагрудных лентах-информерах. Воевать должны были все разумные органики. И воевать хорошо. Эффективно, точно, чётко, результативно. Враг должен быть не только остановлен, он должен быть разбит и уничтожен.
Люди не только слышали Явика. Они видели в своём сознании, видели в своём разуме то, о чём он говорил. Они чувствовали то, что он хотел, чтобы они почувствовали, они ощущали то, что он хотел, чтобы они ощутили. Это были не просто картины боёв, в которых сам Явик принимал непосредственное участие. Протеанин учёл, что здесь собрались и штабисты, поэтому активно показывал карты, схемы, виртуальные трёхмерные картины боевых операций, наступлений и отступлений, оборонительных сражений на планетах, космостанциях, в глубоком космосе. Если бы протеанин хотел всё это облечь в стандартную словесную форму — года бы оказалось мало. А так...
Явик очень надеялся, что большая часть передаваемой им информации сработает так, как должно. Волна, благодаря которой он держал аудиторию, побуждал не только видеть и чувствовать, но и понимать, позволяла ему отслеживать реакцию каждого военнослужащего, кто был в зале. Да, за пределы зала информация не поступала. Воин древней расы знал о попытках высших офицеров Штаба Обороны подключиться к линиям связи и "поприсутствовать" на лекции виртуально, не покидая уютных кресел в своих тёплых и светлых кабинетах. Такие соглядатаи Явику были не нужны и потому он безжалостно и эффективно обрезал всю связь, когда сказал первое слово вступительной части своей лекции. Пусть те офицеры — старшие, средние и младшие, кто физически, реально присутствовал в зале, потом пояснят своим увешанным лычками и кристаллами руководителям многое. Может быть, им получится пояснить "старшим" услышанное и увиденное. Но главное — они будут знать, что сами присутствовали лично там, где им была оказана реальная, действенная поддержка и помощь. Только поддержка и помощь. Воевать они будут сами. Сами командовать будут. Сами будут организовывать, планировать, руководить.
Протеанин понимал, что его слушают. В большинстве случаев — очень внимательно. Не приходилось слишком напрягаться, чтобы пробить 'стену' откровенного, активного непонимания. Работа нормандовцев на Идене стала приносить ощутимые плоды. Люди — и прежде всего люди — поняли очень остро горечь перспективы очередного поражения. Да что там поражения — собственного исчезновения как расы. В том случае, если в кратчайшие сроки не будет сделано всё, чтобы можно было не просто уцелеть, а выстоять. Выдержать первый, самый сильный и сложный удар внегалактического врага. А потом, собрав достаточно сил, атаковать гигантские корабли и их войска поддержки. Атаковать, уничтожая и преследуя везде и всюду. Атаковать, чтобы в конечном итоге вломиться в странный и страшный Тёмный Космос, даже через Цитадель. И там — завершить разгром агрессора. Как говорили земляне-имперцы? "Мы — мирные люди, но наш бронепоезд стоит на запасном пути". Больше века тому назад были сказаны эти слова, но как же они актуальны сейчас, в преддверии Вторжения Жнецов.
Он нечётко, но видел циферблат больших зальных часов. Секундная стрелка бегала по кругу. Время текло абсолютно незаметно. Никто из сидевших в амфитеатре не вставал, не стремился пересесть или покинуть зал. Свободных мест почти не осталось — так, изредка попадались. Но, в основном, куда бы протеанин ни смотрел, он видел лица людей. И понимал, что они рады. Рады тому, что у них появилась возможность не просто повоевать, не просто побороться, но и победить. Вписать свои имена в историю и обоснованно относить себя к поколению, имеющему все права именовать себя коротко, чётко и ёмко — "победители".
Час пролетел незаметно. Да, Явик видел — многие офицеры отметили окончание шестидесятиминутного интервала. Как всегда. Люди — не киберы, им нужно временами расслабляться, отдыхать. Но сейчас Явик просто добавил в информационные потоки картинок, видов, убрал излишне многорядные таблицы, пригасил сложные графики и диаграммы. Несколько минут для снижения нагрузки не повредят, а потом... Потом будет новая волна интереса, новая волна внимания.
И она пришла. Люди снова стали внимательно смотреть на протеанина. Снова слушали его, ловя не только каждое слово, а каждый звук. Вдумываясь, вслушиваясь, стремясь чётче, острее, полнее почувствовать, увидеть, осознать. Явик не расслаблялся. Сейчас надо было сделать всё, чтобы весь массив информации был усвоен максимально полно. У него не будет возможности, да и времени тоже — повторить всё это. Потому что приближается время отлёта "Нормандии" с планеты и остаться здесь, на Идене, воин древней расы не сможет.
Он уже решил для себя, что будет летать вместе и рядом с нормандовцами. Возможно, фрегат-прототип, его экипаж и команда вскоре станут очень известны. Они уже сейчас приобретают известность — Ингвар Темпке это доказал Явику неоднократно, опираясь не на эмоции, а на сухие и точные данные, собранные автоматикой поста РЭБ.
Десять, двадцать, тридцать минут. Не было необходимости затягивать лекцию. Да, можно было ещё очень многое показать и рассказать, но сейчас протеанин — не представитель главенствующей, верховной, командующей, руководящей и управляющей всем и вся расы. Сейчас надо было сделать всё, чтобы люди, земляне ощутили, поняли и осознали: они уже — не неофиты, они — связующее звено, цемент, сцепка между множеством разноликих рас. Да, Старых Рас. Они сами — стары, но пока что ни азари, ни саларианцы, ни турианцы не готовы в полной мере это признать — не только на словах, но и деятельно. Пусть. Главное — люди воспримут, запомнят и поймут услышанное, увиденное и почувствованное. И будут действовать. Сами.
Явик выпрямился чуть больше, склонил лобастую голову, опустил взгляд и замолчал. Прошло несколько десятков секунд, прежде чем присутствовавшие в зале земляне поняли — лекция подошла к концу.
Протеанин не ждал никаких почестей. Ни аплодисментов, ни одобрительных возгласов. Всё же он общался с воинами, а у них — свои стандарты и свои протоколы. Он, воин древней расы, говорил с современными воинами о том, что близко, понятно каждому, кто надел военную форму. О том, что время мира в очередной раз подошло к концу и теперь воины становятся необходимы.
Первым со своего места поднялся лейтенант-космопех. Он вытянулся в струнку, повернулся лицом к Явику и вскинул руку к виску, отдавая уставное воинское приветствие своему собрату по профессии. Совсем недавно он встретил протеанина у КПП городка Иден-Праймовского Штаба Обороны. И теперь он многое понял. И правильно, верно отреагировал. Так, как надлежит воину-профессионалу.
За ним встал капитан-инженер. Явик встретился с ним взглядом и понял, что офицер не обижается на гостя за то, что он не воспользовался богатым техническим оснащением зала, понимает, что вряд ли любая существующая начинка смогла бы оказать на присутствовавших в зале такое воздействие. Офицер вскинул руку к виску, выпрямился и благодарно посмотрел на протеанина.
Галёрка — дальние ряды амфитеатра, где обычно сидели самые младшие офицеры — от лейтенанта и до старшего лейтенанта — встала почти одновременно. "Лес" рук взметнулся к вискам и Явик, приняв строевую стойку, отдал "зеркальное" воинское приветствие. Да, формально он мог бы и дальше сохранять неподвижность, но сейчас надо было дать понять молодёжи: именно им предстоит сделать основную работу, чтобы жители Галактики больше никогда не увидели Жнецов-агрессоров.
Видя такое единство младших офицеров, со своих мест стали подниматься традиционно немногочисленные капитаны, майоры, подполковники и полковники.
Протеанин отнёсся к такой медлительности спокойно — всё укладывалось в рамки стандартов, нормативов и привычек. Средние и старшие офицеры откозыряли протеанину. Дробный стук пронёсся по залу — это поднимались сиденья. Явик опустил руку, убрал из тела излишнее строевое напряжение.
Вскоре вокруг протеанина не было свободного места. Все хотели подойти к гостю поближе, задать вопрос, просто дать себе возможность поверить ещё более глубоко и полно в то, что именно он больше часа держал их в таком непривычном, важном и где-то даже приятном и физическом и психическом состоянии.
Явик отвечал на вопросы быстро, чётко и полно. Старшие и средние офицеры не стремились пробиться в первые ряды. Протеанин был склонен поверить, что они поняли главное: в предстоящей войне именно молодым придётся тяжелее всего. Им воевать "на местах", им воевать не на вирт-планшетах, не на картах, не на схемах, а в реальности. Им вести за собой солдат, сержантов, старшин. Хотелось Явику верить и в то, что старшие офицеры не будут пытаться организовать какое-то "продолжение банкета", не будут требовать прочесть для них особую лекцию.
Полчаса, час, полтора часа. Явик продолжал отвечать на вопросы, не выказывая неудовольствия и стремления уйти. Он уже знал, что челнок ушёл к фрегату, выполнил два коротких рейса.
Предстоял очень нелёгкий разговор с профессором Сташинским, но теперь, после лекции в Штабе обороны Идена протеанин знал, где будет говорить с археологом. Конечно же, там, где общался со Жнецом-разведчиком. В подземном, скальном комплексе.
Увидев масштабы и совершенство этого сооружения, Сташинский, если и не позабудет о своей мечте увидеть протеанскую базу, то будет впечатлён и даже благодарен протеанину за такой подарок, которым уже сейчас смогут воспользоваться иденцы. Подземные укрытия становились не просто нужными — необходимыми, а о том скальном комплексе не знал, как оказалось, никто из поселенцев. Три уровня — там можно укрыть и разместить десятки тысяч жителей. В первую очередь — гражданских.
Поток вопросов не иссякал, но Явик понимал, что надо постепенно подводить встречу к закономерному финалу. Он стал осторожно и медленно продвигаться к выходу из зала, продолжая отвечать, используя только голос, только интонацию. После такой лекции этого было вполне достаточно. Остальное присутствовавшие на лекции воины додумают сами. Им — воевать здесь, на Идене. И никто кроме них с этой сложной и трудной задачей не справится лучше и полнее. И им же предстоит обучать тех разноранговых воинов, которые будут прилетать в самое ближайшее время на Иден, чтобы получить хотя бы часть информации, переданной нормандовцами — экипажем и командой фрегата, остановившего сверхдредноут.
Кто-то распахнул двери зала. Явик с облегчением убрал изолирующее поле. Всё. Теперь уже — можно. В окружении лейтенантов, старших лейтенантов и капитанов протеанин вышел в коридор. Вопросы продолжали задавать, но было заметно: люди удовлетворены полученными ответами, многие ушли на рабочие места. Совсем скоро пойдут разговоры о происшедшем в зале. Пусть. Главное — личное впечатление, личное понимание, личное осознание. А там наступит и время передачи информации и по формальным и по неформальным каналам.
Майоры и капитаны попытались было направить гостя к центральному входу в штабной корпус — если уж не удалось более-менее торжественно встретить, то, может быть, удастся более-менее торжественно проводить. Явик уловил это намерение, быстро и решительно шагнул к лестнице, ведущей к дверям одного из обычных, "рабочих" подъездов. Старшие лейтенанты и лейтенанты, поняв, что воин древней расы не желает завершать встречу на формальной ноте, ещё плотнее обступили Явика. Спускаясь по лестнице, протеанин продолжал отвечать на вопросы, старался избегать задавать свои — время поджимало.
Двери подъезда распахнули во всю ширь — сразу обе створки. Явик, перешагивая порог, успел привычно подумать, что если бы их не открыли, то просто вынесли бы вместе с рамой. Вполне обычное и даже ожидаемое действо.
Ступив на тротуар, протеанин рассчитывал, что толпа вокруг него станет быстро убывать, но пока он дошёл до дороги, уходившей к КПП, почти никто из тех, кто присутствовал на лекции, не ушёл.
Больше восьми десятков офицеров по-прежнему сопровождали гостя. Пришлось сойти на дорогу, чтобы не мешать другим штабным офицерам и гражданским служащим городка проходить по тротуарам. Когда Явик стал подниматься на крыльцо КПП, он заметил, что офицеры приотстают, а остановившись перед открывавшимися дверями "параллелепипеда", отметил, что позади происходит что-то необычное. Не опасное, а именно необычное. Сквозь стёкла дверей КПП он видел подлетавший челнок, водителя, с интересом наблюдавшего за происходящим на территории штабного городка. Сигнал, посланный протеанином сразу, как только он вышел из корпуса, сработал правильно.
Обернувшись, Явик увидел вместо толпы штабных сотрудников ровную "коробочку" воинского строя. Дневальные КПП смотрели на это построение с нескрываемым удивлением, переходящим в острое и глубокое изумление.
Штабники — и не только лейтенанты с капитанами, но и майоры с полковниками с видимым удовольствием провожали гостя так, как это надлежит делать воинам-профессионалам — в строю. Негромкая команда — кто её отдал — Явик не стал выяснять — это было не критично — и все, кроме правофланговых синхронно поворачивают головы вправо. Только равнение. И это было важно.
Повернувшись, Явик выпрямился, принял строевую стойку и откозырял. Строй рассыпался. Люди стали расходиться. Встреча со 'штабниками' завершилась.
Пройдя мимо дневальных, Явик подождал, пока откроются створки внешней двери. Вышел на площадку, отмечая, как плавно и быстро подлетает, одновременно открывая салонную боковую дверь челнок.
— Не, я понимаю, но чтобы штабные так провожали кого-нибудь... — только и смог сказать водитель, наблюдая, как протеанин, поднявшись в салон, садится на лавку.
— Может быть, они поняли что-то важное для себя, — негромко ответил воин древней расы. — Очень хотел бы верить, что они действительно поняли, — он взглянул на салонный экран навигационной обстановки. — На фрегат. — Явик устроился поудобнее, включил инструментрон, вывел на экран план лекции, стал отмечать лёгкими касаниями когтей пункты, которые удалось выполнить. — Полетели.
