— Есть, сэр, — ответил водитель, поднимая челнок повыше и включая маршевые двигатели. Машина стала набирать высоту: сначала полого, выходя за пределы высот городской застройки, а потом всё круче, пока не достигла установленного предела. Переведя челнок в горизонтальный полёт, водитель обернулся, взглянул на экран, убедился, что протеанин погрузился в работу и тихо добавил. — Об этом легенды будут слагать и рассказывать. Уверен.
Протеанин услышал сказанное водителем, но виду не подал. Он думал о том, как организовать и провести встречу со Сташинским.
Явик и Сташинский. Вопрос о протеанской базе и её использовании иденцами
Челнок приземлился в пределах стояночного поля — на специальную посадочную площадку недалеко от пассажирского шлюза "Нормандии". Машину ждали: техники фрегата-прототипа везли в райцентр инструменты — корпоративная солидарность и взаимовыручка. Поприветствовав сокомандников, Явик прошёл к трапу, поднялся к шлюзу и несколько минут ждал, пока ВИ не известит о прохождении процедуры "дезинфекции". Войдя в пределы внутреннего корпуса корабля, протеанин направился к себе в каюту.
Можно было попросить водителя изменить курс и совершить посадку на первой археоплощадке, где располагался офис Сташинского, но... Хотелось побывать у себя в каюте и ещё раз взглянуть на некоторые материалы. Нельзя торопиться. Хорошо известно и понятно, насколько Сташинский остро желает увидеть внутренности протеанской базы.
Как говорят земляне-имперцы, "клин — клином вышибают", потому надо найти достойную, пусть и временную замену объекту желаний почтенного археолога. Пусть вместо протеанской базы он пока что увидит что-то другое, не менее монументальное, объёмное и сложное. Если уж иденцам придётся остаться на своей планете, выдержать и первый удар Жнецов и их сообщников, и все последующие нападения и внести свой вклад в победу над этими полумашинами, то этот подземный комплекс гораздо ценнее для иденцев, чем небольшая... ну пусть сравнительно небольшая протеанская база. Небольшая потому, что её глубинные уровни надёжно заблокированы. Люди, конечно, попав туда, постараются пробиться в закрытые части, но это если и будет, то уже в финальные месяцы войны со Жнецами. А тогда надо будет думать о мирных проблемах и вопросах больше, чем о военных. Ведь полумашины будут изрядно потрёпаны. И о постоянных нападениях на заселённые разумными органиками звёздные миры исследованной части галактики тогда можно будет почти полностью забыть.
Закрыв за собой дверь каюты, Явик подошёл к саркофагу, приподнял крышку, наклонился, стал шарить в "карманах", доставая кристаллы. Когда-то он потратил на то, чтобы перенести эти кристаллы из скафандра в саркофаг больше четверти часа. После того, как очнулся после криостазиса. После того, как пришёл сюда в эту выделенную ему каюту — новое обиталище в изменившемся мире.
Вернув крышку на место, протеанин прошёл к столу, ссыпал кристаллы в лоток распределительного устройства накопителя. Тот щёлкнул, встряхнул кучку разноформенных носителей, после чего те быстро распределились по щелям.
Экраны на стенах вспыхнули, проявились строки объёмных текстов, картинки, таблицы. Переходя от экрана к экрану, Явик делал заметки на экране своего наручного инструментрона. Идя к месту встречи с "аватарой" Жнеца-разведчика, протеанин многое запомнил из "окружающего пейзажа".
К сожалению, нынешние разумные органики не умеют считывать такой формат информации прямо, потому пришлось сбрасывать данные на накопители саркофага и конвертировать их во что-то более удобоваримое и понятное. И даже эти объёмы информации непосильны для многих ныне живущих разумных... Даже столь подготовленному археологу, как Сташинский... многое, очень многое будет непонятно. Так что приходится ещё больше сжимать объём возможных для передачи данных. Очередной экстракт. Ещё и ещё один.
Да, ясно, что профессор спать не будет и про еду почти забудет, но этот подземный центр, все три уровня он со своими коллегами постарается изучить досконально. Уже сейчас Явику понятно, что там работы — на месяцы. А главное всё же то, что этим подземным центром иденцы смогут воспользоваться прямо сейчас, буквально через несколько часов после того, как закончится встреча Сташинского и Явика.
За археологами подтянутся другие спецы, а там и очередь простых гражданских обывателей наступит. Да, ясно, что и военнослужащие — хоть ополченцы, хоть профессионалы тоже постараются отхватить себе куски территории этого подземного центра, — Явик взглянул на схему каждого из уровней, — но места там хватит всем. Предварительное распределение автоматика скафандра и автоматика саркофага уже выполнили, несколько десятков вариантов заложены в план-схемы. Иденцы, конечно, создадут свой "винегрет", ну так это — как водится.
Постепенно массив информации, который будет доступен для изучения и понимания не только Сташинским, но и другими иденцами, обретал всё большую и большую чёткость. Явик не смотрел на каютный индикатор времени — он работал. А когда работаешь над действительно важным и ценным — время перестаёт играть сколько-нибудь определяющую роль.
Настенные экраны гасли, едва только отображённая на них информация переставала быть необходимой. Автоматика скафандра и саркофага формировала дополнительные порции данных.
Явик отошёл к рабочему столу, не обратив особого внимания на то, как погас последний настенный экран. В лоток накопителя ссыпались совершенно стандартные для людей "флешки". Свои "кристаллы" Явик придержал — рано ещё устраивать даже минимикротехнологическую и тем более — техническую революцию. Не до того сейчас будет иденцам.
Небольшая коробочка серого цвета приняла в своё нутро все кристаллы. Ясно, что с этих носителей будут сняты многочисленные копии. А возможно, часть этих носителей Тимур Лаврович передаст своим ближайшим помощникам. Закон доверия и закон совместной работы. Общее дело делается только так... Копировать, конечно, будут. Частями или полностью — будут. Это точно. А передача самих носителей... Нет, пусть Сташинский сам решает — фильтрация информационного массива проведена. Этот подземный центр — он открыт, его только найти надо, а там... Через несколько входов туда войдут очень многие иденцы.
Протеанин отошёл от стола, подошёл к кювете с проточной водой, опустил пальцы обеих рук в жидкость, подвигал, сбрасывая излишки 'отпечатков'. Наверное, он и поэтому спешил и желал вернуться на 'Нормандию'. Здесь — всё знакомо и не надо напрягаться, встретив очередную 'вариантную копию'. А вот за пределами фрегата...
Стряхнув капли воды с пальцев, Явик повернулся и прошагал к рабочему столу, включил настольный инструментрон.
— Тимур Лаврович, здравствуйте. Явик беспокоит.
— Всегда рад слышать вас, Явик, — по аудиоканалу, конечно, сложно отслеживать весь спектр настроения собеседника, но протеанин понял, что профессор действительно обрадован. — Не собираетесь к нам, на первую археоплощадку?
— Нет. Я уже в курсе ваших новых успехов. Сможете на несколько ближайших часов составить мне компанию? Где-то на половину дня.
— Гм. — Сташинский, как понял протеанин, активировал экран своего инструментрона, просмотрел расписание. — Смогу. Где встречаемся?
— Не на площадке, профессор. Причал 'Мерцающие огни'.
— Помню, помню. Предстоит прогулка по реке? — профессор, как понял Явик, не посчитал назначенное место встречи поводом для проявления недовольства.
— Да. Остальное — при встрече. Есть то, что только вы можете оценить. И это — не на реке, а на берегу. Так что идти придётся в основном посуху.
— Пешком? — усмехнулся профессор.
— Да.
— Согласен. Люблю пешие прогулки. Обычный комплект?
— Нет, спелеодополнения — обязательны. И осветительной аппаратуры — побольше. Дроны — до десятка, например, мелкие, тоже — не помешают.
— Заинтересовали вы меня, Явик. Даже заинтриговали, — усмехнулся Сташинский. — Хорошо. Я переговорю со своими помощниками. Когда встречаемся?
— Рейсовик от фрегата идёт к причалу по сильно удлинённому маршруту час, так что...
— Через полтора часа, — ответил профессор. — Два часа — максимум.
— Договорились, Тимур Лаврович. До встречи.
— До встречи на причале, Явик, — археолог первым переключил каналы.
Протеанин усмехнулся. Сташинский всегда молодел и внешне и внутренне, если чувствовал, что предстоит интересное дело. Не рутина, а именно важное и интересное занятие. Увлекающийся он, конечно, человек, но — очень умелый и знающий. Такие разумные органики очень ценны и важны. И им, в том числе и поэтому, можно доверять гораздо больше, чем многим другим.
Предстояло повторить, теперь уже в компании землянина-иденца путь, уже однажды проделанный для того, чтобы встретиться с аватарой Жнеца-разведчика.
Явик закончил работу с накопителями информации, выключил общий рубильник питания настенных экранов, проверил, хорошо ли закрыт саркофаг и покинул каюту. Несколько минут — и он спускается по трапу на площадку у 'лап' 'Нормандии'. Кивая нормандовцам, протеанин быстрым шагом двигается к КПП, учтивым кивком поприветствовав вахтенных полисменов, пересекает границу охранной зоны, подходит к остановочному павильону.
Садиться не хотелось. До прибытия рейсового флайера оставалось несколько минут и, судя по всему, машина должна была прибыть в точно назначенное время.
Так и случилось. Войдя в салон, Явик приветливо кивнул знакомому водителю. Выбрал себе одиночное кресло — не хотелось, чтобы сейчас рядом кто-то из иденцев сидел. Присел, чуть наклонившись вперёд, привычно прикрывая глаза и, как обычно, всем своим расслабленным видом показывая окружающим разумным, что желает продремать весь путь до нужной остановки.
Флайер ушёл с остановки в назначенное расписанием время. Это Явик отметил механически. Ему, как всегда, было о чём подумать, но сейчас он давал возможность поработать подсознанию, немногое пропуская в сознание. Разговор с Тимуром Лавровичем Сташинским предстоял... сложный. Впрочем, протеанин почти все такие разговоры относил к категории 'сложные' — сейчас лучше было, как часто говорили земляне-имперцы, 'перебдеть', то есть приложить максимум усилий, чем потом тратить ресурсы и время на устранение проблем.
Погрузившись в размышления, Явик не удивился тому, насколько быстро пассбус прибыл на остановку, расположенную у цепочки речных причалов. Выйдя из салона, протеанин огляделся по сторонам, отметил, что в салон рейсового транспорта уже вошли другие пассажиры и водитель готовился закрыть двери. Хорошо, что люди далеко не всё отдавали автоматам, хорошо, что они стремились и сами поработать и физически и умственно.
Казалось бы, чего проще — сделать автоматический рейсовый транспорт. Удобно, да и безопасно, к тому же людям можно будет не платить заработную плату, не давать отпуска, не заботиться о соцпакетах. Нет, люди везде стремились напрячься, потрудиться лично и самостоятельно. Не все, не всегда, конечно, но в большинстве случаев 'активных' людей хватало в большинстве внеземных колоний, не говоря уже о материнской звёздной системе и тем более — о материнской планете людей.
Сейчас можно было не спешить, потому что Сташинский тоже должен был подъехать именно к причалам. Явик неспешным шагом, не обращая внимания на вполне понятный и заметный интерес к своей персоне, прошёлся несколько раз по набережной, останавливался, опирался на поручни ограждения, смотрел на реку, на разноразмерные суда, на пассажиров и речников.
Приближение профессора Явик отметил сразу же. Отвлёкшись от созерцания реки, Явик повернулся, протянул подошедшему мужчине руку, ответил на рукопожатие.
— Вот. Постарался немного пораньше, — профессор поправил лямки экспедиционного рюкзака, подвигал плечами. — Люблю, знаете ли...
— Основательность? — улыбнулся Явик.
— Что-то вроде того, — подтвердил Сташинский. — Идём?
— Идёмте. — Явик обернулся, поискал глазами знакомого берегового матроса. Тот узнал гостя, кивнул, сделал рукой знак, что всё в порядке, катер полностью подготовлен. — Катер ждёт.
— Хорошо, — профессор, не напрягаясь, последовал за протеанином.
Переговорив с боцманом, Явик уплатил с помощью кредитного чипа за прокат катера и, открыв решётчатую калитку, пропустил профессора на трап, соединявший причал с небольшим корабликом. Сташинский не стал медлить. Быстро устроился на корме. Рюкзак снимать со спины не стал, только немного ослабил наплечные лямки, с интересом оглядываясь вокруг.
Явик прошёл на катер, убрал трап, поднял руку в прощальном жесте, отвечая на жесты боцмана и берегового матроса, включил двигатели судёнышка и легко развернул кораблик, одновременно увеличивая скорость его движения.
— Мы направляемся к 'Прибрежным Пещерам', профессор, — сказал негромко Явик, понимая, что ещё немного времени — и спутник начнёт проявлять беспокойство. — По реке время хода туда — около часа.
— Да уж, — облегчённо вздохнув, ответил Сташинский. — Хорошо, что сказали. Знаю это место, некоторые поисковые партии археологов там бывали, но...
— Немного подождите с разоблачениями, профессор, — усмехнулся Явик. — Дело иногда обстоит совершенно не так, как мы, разумные органики, чаще всего склонны себе представлять.
— И то — правда. Значит, там есть что-то вроде 'второго дна'? — улыбнулся Тимур Лаврович.
— И даже третьего, — ответно усмехнулся протеанин, отмечая, что человек расслабляется и успокаивается. Всё же определённость своего положения — великий стабилизирующий фактор.
— Даже третьего, — задумчиво произнёс Сташинский, поглядывая на проносящиеся мимо кораблики. — Интересно, интересно. Там есть, слышал, пещеры, причём — довольно глубокие... Разветвлённые и протяжённые, — профессор помолчал несколько секунд. — Давно я не лазал по пещерам, давно. Рад буду обновить навыки.
Явик не ответил. Ему вполне хватало работы за штурвалом катера. На то, чтобы дать себе возможность подумать о чём-то другом времени почти и не оставалось. Да и не нужно было сейчас ни о чём особом думать. Пусть Сташинский тоже настроится на работу. Именно — на работу, а не на простую и приятную прогулку по подземному пещерному комплексу. Явик в этот раз будет просто сопровождающим. А Сташинский — первооткрывателем. Пусть не всего комплекса подземелий — профессор прав, часть информации о Прибрежных Пещерах уже давно стала общедоступной, но — другая часть — о втором, к примеру, уровне, оставалась до этого дня вполне надёжно скрытой от посторонних глаз.
Время хода по реке истекло и Явик, сверившись с картой на малом экране своего наручного инструментрона, направил катер к берегу. Пришвартовав кораблик, протеанин первым соскочил с борта на берег, подал руку Сташинскому, успевшему подняться, привести лямки рюкзака в 'рабочее' положение и вполне очнуться от размышлений.
— А вы, Явик? Всегда так, налегке?
— Да, — кивнул протеанин. — Я уже был здесь. Пришлось прибыть в этот квадрат, — воин древней расы махнул рукой в сторону входа в пещерный комплекс. — Нам — туда.
— Тихо тут, — отметил Сташинский, делая несколько шагов.
