Последний охраняемый периметр недостроенного энергоблока остался позади, и Айзек свернул к проходной, но за углом остановился, быстро оглянулся через плечо и спросил:
— Та расшифровка дозиметрии, с накопителем... У тебя от неё что-то осталось?
Гедимин мигнул.
— Записи у Маккензи, — отозвался он. — Обещал показать тебе и Гварзе. Ты их вообще не видел?
Айзек качнул головой.
— Я узнал-то о них случайно... Если что-то осталось — можешь мне дать? Я скопирую и верну. Надо бы показать их... кое-кому. Может, так дело быстрее пойдёт.
Гедимин пристально посмотрел на него — взгляд Айзека стал непроницаемым и больше не выражал ничего.
— Не надо копий. У меня есть, — буркнул он, протягивая сармату сложенную распечатку. — Здесь всё, что успел проверить.
— Спасибо, атомщик, — Айзек слабо улыбнулся и очень аккуратно убрал распечатку в карман на застёжке. — От меня последнее время никакого толку для науки. Сделаю ещё одну попытку...
01 декабря 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
"А через месяц — предзапуск..."
Гедимин досадливо сощурился. В душевой было пусто, ни коменданты, ни охрана не мешали экспериментировать с температурой воды, а три-четыре нырка из ледяной воды в кипяток и обратно напрочь вышибали из головы все глупые и ненужные мысли. В этот раз они вернулись быстрее, чем обычно, и первой вылезла именно эта — о предзапуске.
"Думал бы ты о своих делах, теск. У тебя через две недели выгрузка," — сармат поднялся на ноги, провёл ладонью по жёсткой щетине на макушке — волосы, даже такие короткие, сохли в разы медленнее, чем гладкая кожа — и включил обсушку. "Иджес скоро вернётся..."
— Город по уши в снегу, — с порога сказал Иджес, прикрывая за собой дверь душевой. Гедимин уже оделся, осталось только влезть в броню — а после этого, как он знал по опыту, весь эффект "пустой головы" пропадёт, и снова полезут предзапуски, пропавшие куда-то твэлы, недоделанные миниреакторы и неизвестная науке тварь в активной зоне. Он внимательно слушал Иджеса, надеясь ещё ненадолго отвлечься, — от бесполезных мыслей ломило виски, и неприятно сдавливало грудь.
— Одни мы, как дурни, под куполом, — продолжал механик, сердито щурясь. — Хотел набрать снега, — ничего, кроме грязных ледышек. Всё гетто под куполом, представляешь?
— Странно, что город — нет, — отозвался Гедимин, думая, зачем Иджесу среди ночи мог понадобиться снег, и как приспособить его к недостроенной установке. — Две энергостанции... Не такие огромные затраты на купол. Могли бы прикрыться.
— Вот, похоже, наши командиры так и думают, — закивал Иджес, немного понизив голос в пустом коридоре. — После жара, атомщик, надо в снег. Совсем другие ощущения. Вода — всё-таки не то!
— Ты в сеть выходил? — прервал его рассуждения о формах воды Гедимин.
Он отобрал у Иджеса передатчик, вставил в пустую нишу в рукаве, и экран зажёгся, показывая последнюю страницу — строчки новостных анонсов. "Депортация искусственнорождённых из Австралии...", "Энергомагистраль "Канада-Аргентина"...", "Представитель Мианийской Федерации предложил...", "Семьдесят шесть опасных форм жизни..."
Под протяжный гудок передатчика поверх заголовков всплыло окошко нового сообщения. "Айзек Норд", — изумлённо мигнув, прочитал Гедимин имя отправителя.
— Чего? — заглянул в передатчик Иджес. — Какой Норд?!
— Просит выйти, — Гедимин закрыл сообщение. — Ты спускайся, я схожу к нему.
Он подозрительно покосился в сторону энергоблоков, на протянутые под потолком цепочки красных светодиодов, — на станции было тихо, и ни одна тревожная лампочка не горела. "Может, Гварза опять... доконтактировался? Вот макака! Хоть бы не взрыв..."
Айзек стоял за проходной, у главного входа — в чёрном скафандре пытался слиться со стеной, но станция так ярко подсвечивалась со всех сторон, что чёрное пятно было заметно за километр. Увидев Гедимина, он поспешно шагнул навстречу и смущённо улыбнулся.
— Всё-таки связь сработала! Я заходил к вам, но никого не нашёл.
— Никого? — Гедимин недовольно сощурился. — Где Анди? С вечера должен был...
Айзек махнул рукой.
— Анди, если это был он, заявил, что следит за реактором, а не за вами... Кстати, Гедимин, температура у вас что-то быстро растёт. И марганца многовато. Я бы с выгрузкой не затягивал.
За плечом Гедимина кто-то сердито фыркнул.
— Ты за этим нас вытащил среди ночи? — спросил Иджес, вставая с ремонтником рядом. — Показать нам термодатчик?
— Ты чего не внизу? — удивился Гедимин. — Я же сказал...
— Нечего бегать по ночам в одиночку, — мрачно отозвался Иджес. — Я с тобой.
Айзек поморщился.
— Иджес, ты бы лучше послушал атомщика... Гедимин, я тебе хотел показать кое-что. На топливном заводе. Тебе будет интересно.
"На заводе?" — Гедимин заинтересованно сощурился. "Приехали волокуши с Равнины? Надо посмотреть, пока не разгрузили."
— Идём, — сказал он Айзеку. — Иджес, спускайся, я ненадолго.
— Ага, ненадолго он, — буркнул Иджес, направляясь вслед за ними.
...Ворота хранилища приоткрылись на пять секунд и тут же захлопнулись — Гедимин еле успел за Айзеком и Иджесом протиснуться внутрь и тут же забыл и о воротах, и о том, что его едва не прищемило. На разгрузке стояли три многоосные платформы. Две из них были накрыты плотным защитным полем, третью уже частично разгрузили, и сейчас рабочие подвешивали на электрокран очередную партию руды. На этот раз никаких контейнеров не было — ни ящиков, ни бочонков; на платформе громоздились в четыре ряда полуметровые шары из светло-оранжевой глины. Те, что снизу, были примотаны к платформе грубой волокнистой сеткой; с верхних её успели снять и сложить в контейнер с символом биологической опасности. Сетка соединялась с платформой как-то странно, и Гедимин долго вглядывался, прежде чем понял, что она не прицеплена к скобе и не приклеена, — пучок растительных волокон просто врастал в каменную подложку, уложенную на прицеп. Это была базальтовая плита, не то отлитая, не то вырубленная по форме груза — с поднятыми бортиками и углублением под каждый шар. Гедимин секунд десять глазел на неё, прежде чем взяться за сканер — он пытался понять, как этот "поддон" изготовлен, и у него так и не получилось.
"Это не вырубалось. И, похоже, не отливалось," — он направил сканер на плиту и облегчённо вздохнул, увидев на экране химический состав обычной разновидности базальта. "Это... лепилось. Оторвали кусок камня, помяли и вылепили. Только не руками. Чем-то вроде пучковатых щупалец. Мать моя пробирка..."
Раздался треск, и Гедимин, вздрогнув, повернулся к электрокрану, зависшему над широким контейнером. Глиняная корка, покрывающая подвешенный шар, треснула по швам и теперь осыпалась мелкой пылью, пока рабочий обстукивал его багром. Несколько секунд — и Гедимин увидел блестящую светло-серую сферу, слегка отливающую зеленцой — характерным серебристо-зелёным оттенком окислов кеззия. Защитное поле, прикрывающее манипуляторы крана, тоже позеленело — шар "фонил", несмотря на примесь кеззия, так, будто был скатан из чистого сингита. Гедимин уставился на экран сигма-сканера, силой заставил себя перестать мигать, — глаза уже начинали слезиться. "Так и есть. Сингит и окись кеззия. И десять процентов кварцита. Где они это взяли?!"
Он повернулся к заваленной шарами платформе. Глиной все они были обмазаны тщательно, сантиметров на пять-шесть; на верхних боках второго слоя шаров виднелись аккуратные вмятины по форме первого слоя. "Два центнера в каждом," — на глаз определил сармат. "Два центнера сингита. Что там было про критическую массу?.."
Кто-то крепко ткнул его кулаком под рёбра — даже через броню Гедимин почувствовал и недовольно поморщился. На него смотрел Иджес, и его глаза неестественно расширились и округлились.
— Что это такое? — громким шёпотом спросил он, ткнув пальцем в сторону платформы. — И почему оно... такое?!
— Тш-ш! — шикнул на него Айзек, отступая к стене и отталкивая Гедимина туда же. Электрокран снова завис над платформой; рабочие цепляли к нему новый шар, ещё не очищенный от оболочки. Гедимин просканировал её, — ничего, кроме глины с кучей ненужных примесей, обычный глинозём, зачем-то намазанный на ирренциевые сферы. Но что-то необычное в ней определённо было — иначе рабочие не стряхивали бы каждую её песчинку в особые контейнеры и не огораживали бы так тщательно площадку.
"Четыре слоя в высоту, пять — поперёк..." — Гедимин смотрел на каменный "поддон", тщетно разыскивая на его краях хоть какие-то приспособления для транспортировки. "Сто пять тонн груза. Сто пять тонн... Они что, тащили это волоком?!"
— Айзек, — прошипел он, крепко взяв сармата за плечо. — На чём это привезли? На каком транспорте?
Айзек виновато покосился на него, даже не пытаясь высвободиться.
— Текты, — прошептал он в ответ. — Им для такой мелочи транспорт не нужен. Грузили уже за порталом. Жаль, им сюда нельзя...
— Текты? — повторил Гедимин, проглотив слово "мелочь" применительно к стотонному грузу.
— Teqq"ta, — чётко проговорил Айзек, выделив двойной щёлкающий звук перед короткой паузой. — Они в этот раз нам помогали. Попросили Броннов не влезать. У Броннов не очень с горным делом.
Гедимин мигнул. Новой информации вроде бы было немного, но череп от неё отчётливо распух.
— Почему руда камнями? — спросил он, уже не стараясь сформулировать менее глупый вопрос. — И без контейнеров? И без биозащиты?
Он вспомнил броннские бочонки и осёкся — о биозащите, похоже, у всех жителей Равнины были странные представления.
— Идеально круглые камни... у них так принято? Это традиция? Смысла же нет в таких усилиях...
Айзек прижал ладонь к помятому плечу и криво ухмыльнулся.
— Трудно, да? Я до сих пор не привык... Им так удобно, атомщик. Они просто берут руду, скатывают и выталкивают. Маленькие шарики, чтобы не взорвалось. И кеззий для этого же. Мы попросили их сложить всё на платформу, а Бронны принесли глину и сетки. Наш прицеп ждал у портала...
Он развёл руками.
— Знаю, что всё это странно, атомщик. Равнина вообще странная.
Гедимин мрачно кивнул.
— Снимки есть? — спросил он. — Этих существ, их работы?
Айзек покосился на рабочих, отправляющих с платформы очередную партию руды, как будто у них было время подслушивать.
— Работа вся под землёй, — он неохотно взялся за наручный смарт. — Маккензи просил не распространять...
На маленьком экране появилось чёткое цветное изображение — клиновидная голова на фоне разноцветного, словно собранного в пёстрые складки неба. Она блестела, как стекло с примесью металла. Гедимин видел рельефные пластины на "щеках", длинные отростки, тянущиеся от них вдоль черепа, два ряда коротких заострённых рогов на длинной "макушке" и два непропорционально огромных клыка, торчащих из пасти. Нижнюю челюсть, прорастая между стеклянистыми щитками панциря, покрывали короткие игольчатые отростки, похожие на друзы кристаллов. За головой просматривался фрагмент широкого змееподобного туловища — в таких же щитках, будто отлитых из рилкара, с торчащими кое-где заострёнными гребнями — скорее выростами брони, чем конечностями.
— Каменный змей? — брякнул наугад Гедимин и с изумлением увидел, что Айзек вздрагивает и отводит взгляд. — Метров двадцать в длину?
— Бывают до пятидесяти, — отозвался Айзек, выключая смарт и глядя куда-то в сторону. — Те, кого я видел. Они... Это надо видеть, атомщик. Самому, под тем небом и с той земли.
Гедимин посмотрел на платформу с сингитовыми шарами. Разгрузка шла быстро, рабочие спешили — и всё же каждая крупинка глинозёма сметалась в контейнер.
— Триста тонн сингита, — прошептал он, стараясь не думать о пятидесятиметровых змеях, катающих из руды аккуратные "снежки". — Этого хватит на сотню энергоблоков. На кой мы возимся с реактором с выходом в пару центнеров?!
Айзек неловко похлопал Гедимина по плечу. Вид у него был виноватый.
— Маккензи говорит — реактор очень нужен. Наш источник на случай, если рудник опять... уйдёт. Или портал закроется. Синтез в рудах прервался, не справляется с добычей, — надо разжечь его заново. А блоки... блоков будет много. Очень много.
Он странно улыбнулся.
...Иджес долго ворочался на матрасе и бубнил что-то себе под нос, но Гедимин вскоре перестал вслушиваться. Ему самому в полусне мерещилось что-то странное — тысячи светящихся шаров в бурлящей воде, превращающейся в зелёный свет и падающей в бездонный провал, лезвия чёрных кристаллов на его стенках и ритмичные вспышки в темноте.
10 декабря 17 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити
Солнце было где-то справа, за зданием офиса; Гедимин видел его отблески в окнах северных высоток. Небо полностью очистилось, и даже смотреть на него было холодно; от дыхания на стенах оседали белые разводы инея.
"Минус тридцать восемь," — Гедимин покосился на термометр. "И Ренгера до сих пор нет. Может, им по холоду закрыли выезд? Как принято у "макак"? Тридцать восемь — это достаточно холодно, или ещё нет?"
Он прислушался к шуму транспорта за воротами. Что-то гудело, но реже и тише, чем месяц назад, в ноябре, когда Гедимин в последний раз выбирался из гетто.
"Вот будет забавно, если из-за морозов полицию закрыли," — мелькнуло в голове, и сармат недовольно сощурился. "Жаль, передатчик не тянет, — связался бы с Ренгером... Пора бы ему приехать. Не люблю так стоять..."
Слева что-то загудело — небольшой глайдер выезжал к воротам, и Гедимин подался к стене, мельком подумав, что транспорт не такой уж широкий — ему и так хватило бы места. Гудок повторился. Глайдер подполз ближе и остановился, чтобы прогудеть ещё раз — дольше и протяжнее.
— Гедимин! — услышал сармат недовольный голос Айзека. — Садись быстрее! Тебя что, не предупредили?
— Нет, — буркнул Гедимин, втискиваясь в чересчур тесный салон и садясь на пол. — Всё как всегда. А ты чего не на станции?
Айзек весело хмыкнул. Глайдер выскользнул за ворота и почти вертикально взлетел, перестраиваясь в верхний ряд. Гедимин выглянул в окно — мимо мелькали высотки. Посадки на крышах превратились в куски заснеженного леса; вроде бы там были расчищены дорожки, но сармат не успевал приглядеться — лёгкий глайдер летел быстрее, чем массивный бронированный фургон.
— Сегодня я с тобой. Вернёмся из участка — и в хранилище, — отозвался он, пройдя поворот. — Чем они думают?! Загрузка назначена на послезавтра, а про тебя все забыли. Гварза тебя не зовёт — поедем к нему сами.
Гедимин настороженно сощурился.
— Он не обрадуется, — предупредил он Айзека, но тот только фыркнул.
— Его проблемы, атомщик. Ну, и мои — если он там совсем не в себе. Ты думай о твэлах.
...Гедимин думал, что Айзек застрянет на проходной надолго, но охранник, лишь заглянув в его карту, махнул рукой — "Проходите!".
— Ну что же вы, мистер Кет? — осуждающе покачал головой грузный "коп", сверяясь с новыми данными. — Первый выезд — и очередное нарекание...
Гедимин вспомнил, как на толпу на окраине кладбища падал, взрываясь изнутри, подбитый хасен, и как свистел наручный генератор, формируя купол за куполом, чтобы хоть как-то смягчить удар. "Интересно. О том, что я говорил по-сарматски, донесли. А что я выставил поле — нет. Или это не заслуживает отметки в карте?"
