Неудавшийся спаситель человечества

Павел переместился к растеряно смотрящему второму парню и двинул ногой по колену. Человек невольно вскрикнул и отшатнулся, раскрываясь. И тут получил левой в лицо. Именно левой, поскольку на ней был кастет, который надел сразу, при их появлении. Главная у него как раз правая, но с левой обычно удара не ждут. Парень рухнул, как срубленное дерево. С шумом и прямо. И судя по ощущениям, челюсть ему сломал на совесть. Возможно в будущем три раза подумает, прежде чем цепляться к незнакомым людям.

— Валим, быстро, — сказал, хватая девчонок, стоящих с открытыми ртами и побежал в сторону машины, волоча их за собой.

Кажется, дурочка с перепугу чуток протрезвела. Во всяком случае ногами передвигала резво и больше не пыталась упасть на ровном месте.

Объясняться с полицией настроения не было. К тому же запросто могли пришить превышение необходимой самообороны и доказывай, что не первый начал. Вряд ли посадят, тем не менее, нервы намотают по полной программе. Будем надеяться, никто не станет смотреть камеры по дороге. А здесь темно, сознательно оставил машину чуть в стороне. Проще поиска свободной стоянки перед входом. Вот там полно и охранники смотрят.

Он почти забросил очумевшую от происходящего подружку внутрь на заднее сиденье и прыгнул за руль, заводя.

Сестра сама влезла спереди.

— Где ты так научился драться? — спросила Алена с недоумением.

— Это было круто! — поддержала подружка, имя которой так и не удосужился спросить.

— Пристегнитесь, — приказал Павел, резко поворачивая в очередной темный переулок наугад.

Направление он и так знал, куда нужно выедет, но сейчас требовалось не скакать прямо, на случай, если кому захочется вызвать полицию. Всегда найдутся доброхоты, из лучших побуждений, портящие жизнь нормальным людям.

— Не слышите, что ли, пищит!

Видимо голос у него достаточно раздраженный, обе послушно защелкнули ремень в замок.

— А меня так водить научишь?

— Я не собираюсь рассказывать вашим родителям, — произнес Павел, игнорируя дурацкий вопрос.

Он слегка успокоился и старательно сохранял ограничение в скорости, поскольку уже пилил по приличной улице. Слава богу, вечер и особого движения нет.

— Надеюсь и самим хватит мозгов не болтать о случившемся. А если имеется хоть немного ума, имеет смысл задуматься, что в следующий раз все может закончится плохо. Никто за вас соплюшек вступаться не станет, а меня рядом не окажется. Хочется иметь неприятностей на задницу — продолжайте в том же духе.

— Ты сам говорил, — пробормотала Алена.

— Ага, — не дослушав, прервал, — не идти на конфликт, чтоб не приставали лишний раз. Но это не означает, переться в дурной кабак и клеить придурков.

— Они сами прицепились.

— Голова у тебя своя, пора ей думать. Когда две одинокие девчонки сидят, что думают парни? То-то и оно. А, делай что хочешь. Я тебе не папа с мамой. Пусть они воспитывают.

Еще минут десять ехали в полном молчании. Потом он притормозил у знакомого подъезда.

— Спасибо, — сказала Алена неуверенно, прежде, чем выйти.

Он молча отмахнулся, нажимая газ.

На заднем сиденье зашевелилась подружка.

— Ты, правда один живешь? — спросила почти нормальным голосом.

— С котом.

— А вот скажи, разве я непривлекательна? — потребовала и он осознал, что изрядно погорячился. То ли сама, то ли с подачи тех парней прилично набралась и тормоза не держат. Причем связь с предыдущим не улавливается. Разве намылилась поселиться у него. Так это шиш.

— И даже очень, — равнодушно согласился.

— Так чего нос воротишь, будто денег в долг прошу?

— Тебе сколько лет, красавица?

— Ик, шестнадцать.

Зато вид на все двадцать, благодаря раскраске и солидной груди. А одежда... В такой американские проститутки в 60х ходили. Возможно и сейчас рассекают по точкам.

— Вот подрастешь, — сказал миролюбиво, — тогда и поговорим. А пока мне за разврат в тюрьму неохота.

— Подумаешь, — гневно воскликнула она, — можно подумать сам в этом возрасте не трахался.

Как раз — нет, но не говорить же. Не поверит. И потом не от отсутствия желания.

— Вот и лови ровесников, — равнодушно сказал Павел. — Хоть не подцепишь чего венерического.

— Дурак! Пожалеешь еще!

Он остановился прямо на улице, не заезжая во двор. Дом, про который говорила Алена, напротив его. Ничего, сама дойдет.

— Пошла вон, — сказал без злости. Настроение тащить до двери отсутствовало напрочь. — Дальше ножками, вдруг протрезвеешь.

Она что-то там орала, вылезая по импотента и дурака, но это совершено не задевало. Его обидеть теперь достаточно сложно. А недовольство соплюхи абсолютно не трогало.

Не успел выйти из лифта, требовательно затрезвонил телефон, заставив вздрогнуть от неожиданности. Ну, вот. Катерина возбудилась. Видать вырвала у дочки частичный отчет о случившемся и потребует к ответу. Почему не уследил и все такое. Невольно поморщился, нажимая на кнопку.

— Да?

— Не спишь еще? — требовательно гавкнула. — Посмотри мыло.

— Чего? — растерялся он.

— Не свое. Компании. А кстати, у тебя есть личная почта?

— Она потому и называется личной, что не каждому положено знать, — пробурчал Павел, проходя в комнату и заходя по нужному электронному адресу.

Звонить в одиннадцатом часу просто так не стала бы. Лекции от отца и статьи подняли изрядную волну, особенно, когда стало ясно, не теоретические выкладки, а есть реальный прототип. Обращались неоднократно, но в основном за уточнениями и с приглашениями на научные собрания. Может и приятно для популярности и будущего резюме отца, но толку пока ноль. Три месяца бесполезного сидения с намеками и без результата. Особенно радовали российские компании и власти, не почесавшиеся совсем.

Ну, не совсем тупо сидели. Папа пытался продолжать работать в направлении уменьшения образца, но все упиралось в новое финансирование. Со старым оборудованием преодолеть барьер размера не выходило. Повторять фокус с наличкой и сомнительной фирмой, отжимающей треть, Павел не хотел. Именно сейчас их станут изучать под микроскопом и никаких сомнительных контактов. Зарплату своим 'трудягам' и охране он платил с кредита на квартиру. Это не особо приятно и матери так и не сказал. Рано или поздно будет изрядный скандал. То есть погасить он мог в любой момент, но опять же, как объяснить наличие большой суммы для налоговой.

— Я с переводчиком смотрела. Кажется, дождались, — сообщила Катерина с удовлетворением.

Ага, письмо пришло. Со странным отправителем. Юридическая контора ему абсолютно неизвестная. Хотят выяснить возможность обоюдовыгодного сотрудничества. Чьи интересы представляют ни черта не ясно. Какой-то 'групп чего-то'.

— Я пробью кто это и напишу максимально вежливое письмо для выяснения намерений, — сказал Катерине. — Тут одни общие фразы. Пока радоваться рано.

— Зря звонила? — упавшим голосом спросила женщина.

— Почему? Лиха беда начало. Что-то стронулось. Ага, — глядя в ссылку хухля, — контора американская и вроде очень солидная.

Двадцать девятая в рейтинге самых успешных американских юридических фирм, работающих за рубежом. Управление активами, коммерческие споры, корпоративные слияния и поглощения, интеллектуальная собственность, налогообложение, ценные бумаги и тому подобное. Ну, это все прямо на сайте написано, а что за люди из таких рекламных сообщений не понять. На данный момент и плевать. Даже к Чапаю нет пока смысла идти.

На ваш запрос отвечаем, что с интересом рассмотрим предложение, когда увидим нечто конкретное. Это ведь не мы к вам обратились, а вы к нам. Последняя фраза, будем честным, лишняя. Они и так в курсе. Вычеркиваем. Будем предельно вежливы. А вот просьба уточнить что именно за 'группа' скрывается под отсутствующим названием и от чьего лица юристы обращаются, поскольку, наверняка, у любой компании есть собственный отдел такого рода, естественна. Не-а, ребята, анонимность не порок, но хотелось бы знать подробности. Такие нюансы всегда важны.

Глава 17

Крыша приходит без приглашения.

Он сидел и тупо глядя на девственно чистый листок размышлял на тему зачем пришел. Ответов на вопросы все равно не знал и в последнее время голова занята совсем другими вещами. В очередной раз запустил учебу напрочь, героически сражаясь с заграничными жлобами. Переговоры шли тяжело и вязко. И ладно б дело было в деньгах, норовили подсунуть сомнительную формулировку очередного пункта и приходилось совещаться с Василием Ивановичем, а затем вычеркивать полностью. После чего шла нудная переписка с уточнениями и разборками.

Они настаивали на своем, он на уже прежде зафиксированном. Причем вели себя эти импортные козлы абсолютно не по-дружески, пытаясь вставить в очередной раз уже однажды отвергнутый параграф. Бороться с международными волками-юристами, съевшими ни одну фирму с потрохами было тяжело еще и из-за заковыристых выражений. Мало знать английский, их жаргон и заходы не всегда и Чапай понимал, специализирующийся на международном праве. Любые сомнительные добавки Павел просто уничтожал с наглостью дилетанта и вписывал свой вариант, максимально ясный.

Эта самая группа, возжелавшая наложить лапу на открытие, состояла из нескольких концернов: японского, южнокорейского, тайванского и мутной компании из Гонконга, с не то китайским, не то столь же сомнительным капиталом. В обычном интернете такие вещи не понять. Видимо все это утверждалось и у них, поскольку времени согласование занимало немало даже после обоюдного согласия. Кстати на предложение встретиться где-нибудь в Макао или даже Нью Йорке он категорически отказался. Будут давить авторитетом и возможностями. Папу вон уже старательно соблазняли и приходилось его держать на поводке, максимально отсекая от общения с заграницей. Но этим козлам прислать вербовщика прямо домой не составляло труда. Дважды приходили, пока не потребовал категорически оставить в покое, под угрозой разрыва дальнейших переговоров.

Подействовало, скорее не из-за решительности тона, а потому что поступило еще два предложения, о чем и сообщил открытым текстом. От европейских господ из химической промышленности и американских производителей автомобилей. Откровенно говоря, по нынешним временам, машины могли оказаться турецкой или малазийской сборки, а штаб-квартира находиться в Бразилии, но конкуренция изрядно подстегнула переговоры и первая группа была готова согласится на часть выдвинутых условий. Приходилось теперь ударно трудится на трех фронтах и по возможности не забывать, о чем и с кем говорил на днях. Шляться по другим мирам не ко времени. Тем более план у него уже расписан и куда сходить знает. Но не сейчас. Когда хоть чуток освободится.

Дверь хлопнула и вошли ректор с деканом факультета. Профессор поспешно вскочил с места, здороваясь. Остальные прекратили писать и уставились на гостей. Ничего удивительного. Павел, например, ректора видел пару раз со стороны, а чтоб тот заявился в аудиторию должно произойти реальное ЧП.

Они нечто негромко перетерли в течении двух минут, а затем препод обернулся и громко позвал:

— Белкин, спуститесь.

Павел мысленно прикинул свои прегрешения и не уловил с чего такое внимание к его персоне. Ну, есть парочка 'хвостов', так еще будет время на пересдачу. Идиотски спрашивать: 'За что?' не стал. Все равно скажут. Послушно собрав свои вещички подошел под взглядами остальных студентов. На это, как раз начхать и растереть. Он и прежде был не самый компанейский человек, а теперь и вовсе забил практически на любые контакты с однокурсниками. Некогда и незачем. Разве со Светой продолжал работать иногда, спихивая сомнительные юридические моменты для контроля и дополнительного мнения.

Чапаю он не то чтоб не доверял, тот и сам не очень стремился ввязываться. Типа курировал результат, а ты сам паши. Откровенно говоря, причина и веская у того имелась. Но тут уж подстраховался сознательно. Играть с взрослыми дядями нужно серьезно, а то кинут и сам виноват. Василий Иванович его прекрасно понял, посмеялся и демонстративно отодвинулся. Вот и приходилось привлекать со стороны. Заплатить за труд он мог и без бумаг, а все показывать не обязательно. Почему с такой же студенткой, а не с серьезной адвокатской конторой? А они будут пропихивать не его интерес, а свой, ведь с процента работают и в итоге все равно придется проверять.

— Зачетку, молодой человек! — удивительно ласково, произнес декан и получив нужное сунул профессору.

Тот размашисто расписался и вернул уже с отметкой 'хорошо', удивив от всей души. Этот деятель обожал помучить плавающих в теме и утопив окончательно, выгнать. Такое поведение сбивало с толку. Начальство приказало? А чего ради?

Повинуясь жесту прошел за ними. В коридоре торчали двое с крайне серьезными лицами и проводком от микрофона, как в сериалах про крутой спецназ. Автоматов, впрочем, при них не имелось. Зато костюмчики по одному лекалу кроились. Государственные люди, можно не сомневаться.

— Пройдемте, — сказал один из них, мало чем отличающийся от второго.

— Куда и зачем? — брюзгливо спросил Павел. — Я ничего не совершал, чтоб из полиции явились.

На самом деле, было, но откуда им знать. Явно из-за мордобоя не припрется лично ректор вызывать с занятий.

— Это администрация президента, — сказал, отечески положив руку на плечо парню ректор. — Постарайся не выделываться, — и в тоне прозвучала хорошо различимая угроза. При желании вышибить любого из университета начальству свыше не составит труда даже без особых причин.

— Конечно, — тут же согласился Павел, остро жалея, что не прихватил на экзамен миелофон.

Вобще с ним сдавать сессию одно удовольствие. Задавая вопрос обычно мысленно озвучивают и ответ. Или машинально подсказывают правильное выражение. Увы, если пронести сам аппарат можно и в сумке, то спрятать микрофон в ухе не представлялось возможным. Это ж не людей на улице слушать, изображая разговор по телефону. Один раз засекут и устроят хай. Потом объясняй кто тебе подсказывает. Хорошая, в принципе, вещь, миелофон, но когда ты начальник, а не студент под грозным взором очередного любителя завалить. Проще уж в зачетку положить пару крупных 'президентов'. С некоторыми прокатывает.

У входа, в абсолютно запрещенном месте, под взглядами удивленных прохожих, торчал мощный 'членовоз' стандартного черного цвета. По крайней мере реально сверху прикатили, а не бандиты на джипе с липовыми документами. Но это еще хуже. Данная категория никого не боится и жаловаться на них контрпродуктивно. А о чем речь пойдет мог бы и сразу догадаться. Интересно, где протекает. Кто-то читает его почту или сразу у зарубежных господ.

— А куда это мы едем? — спросил с недоумением, поняв, что отнюдь не в Кремль.

Водитель вместе с двумя близнецами-братьями промолчали, не считая нужным давать объяснения. Ну и черт с вами, подумалось. Вытянул ноги, поскольку размер машины позволял и откинулся назад, закрыв глаза. Пусть везут, раз приспичило, можно и подремать чуток. Тем более, реально устал. Не столько физически, сколько от вечной нервотрепки и боязни упустить в очередном варианте договора скрытую подляну. Кто тебе виноват, если не прочел написанное мелким шрифтом? Суд не принимает оправданий такого рода. Подписал — исполняй.