Битва за Европу.

— Слушай щенок, не убивай меня, я дам за себя хороший выкуп. — Залебезил утративший надменность Тиномай.

— Ты кого назвал щенком? — Слава щелкнул саблей.

Князь упал на колени и выдавил из себя:

— Извини, я хотел сказать благородный отрок.

Мальчишка-терминатор расхохотался:

— Вот это другое дело, где твой выкуп покажи его?

— В подвале. — Князь вежливо поклонился и повел Славу вниз. Тут юноша передумал, наверное, ощутил в противнике слишком много фальши.

— Хочешь завлечь меня в очередную ловушку, не выйдет, лучше вырублю тебя, об своем кладе ты расскажешь под пытками.

Князь, словно утопающий таракан хватаясь за соломинку залопотал:

— Но в этом случае тебе придется, делиться, а так все останется тебе одному.

— А я не намерен обманывать своих товарищей. — Слава ударил Тиномая рукоятью сабли, по затылку исходя из того, что он не скоро придет в себя, а потом спрятал его в шкаф и закрыл.

— Сначала бой, а затем все остальное. — Паренек кинулся в очередную пляску мечей.

. ГЛАВА ? 14

Князь Петр, он же попаданец из второй мировой войны, несмотря на юные годы уже успел побывать в таком большом количестве различных передряг, что сохранял хладнокровие. Пускай неуязвимая пара терминаторов-архангелов себе крушит вражескую армию. А они лучше сохранят хладнокровие и сберегут людей.

Опыт второй мировой войны показывал насколько это важно для полководца чувствовать момент. Например, сильный ход не вовремя, как правило, слабый ход.

При случае время только на них и сработает. Максимум через несколько дней подойдут пешие войска под командованием Басманова-младшего. А с ними и орудий бой. Так что в любом случае им спешить некуда. Более дальнобойные русские единороги на дадут герцогу де Гиззу и еще одному герцогу дон Альбе никаких шансов.

Так что пока можно и придерживаться выжидательной тактике провоцируя на активность. Причем губительную для атакующий войск европейкой коалиции.

Вот уже пробовали три дня назад их взять нахрапом, и что получилось?

Рядом с Петром девчонка Алена. Эта девушка исполняет обязанности оружейника при князе. Она из простых крестьянок, но научилась грамоте при дворе пана.

Затем попала в полон к крымским татарам. Её вместе с другими девочками вели на аркане до самого Крыма. Тех, кто падала тут же забивали... Погода стояла холодная, уже падал снег, а невольницы естественно босые.

Её как красавицу, хоть тогда еще малую хотели продать в гарем. Но она исцарапала и укусила евнуха. После чего оказал на рудниках. Там работали строптивые женщины, толкали тачки и рубили камень. Получали плеткой, а то и прижигали их факелами.

Но Алене повезло. После полугода работы в подземелье, где она очень сильная от природы толкала в узких шахтах вагонетку, её перевели на поверхность строить платину. Иначе бы девочка сдохла от ядовитых испарений. А так, по крайней мере, солнце и свежий морской воздух Малой Азии.

Русский цветок от тяжелой работы только расцвел, а Алена, сохранив превосходное телосложение женщины атлета, стало сильнее подавляющего большинства мужчин-воинов. Петр обучал её и естественно, красивая девушка была в отсутствие жены ему усладой в походе. Он даже подумывал взять её себе третьей женой. Благо можно иметь четыре по новому постановлению собора.

Теперь воительница тоже хотела драться, но князь Петр отдавал приказы избегать сближения и лупить противника точными ружейными выстрелами. Так оно куда лучше и ничто не заставляет слишком уж все обострять. Пускай противник сам, атакуя, растрачивает силы впустую

Алена одета как мужчина, только босоногая, так её куда ловчее сражаться, а и жара все еще стоит летняя. Такой уже это край цветущий, что, конечно же, никто не хочет оставлять его без контроля. Петр подумал, а не могла ли вторая мировая война пойти для СССР иначе? В принципе и могла, но в отличии от средневековых сражений попаданцам очень трудно изменить ход истории своим вмешательством. Даже если это такие крутые ребята как Гришка и его сверхподруга Лея. Слишком уж широкий фронт сражений, чтобы тактический успех все изменил.

Что же касается открытий в науке, то тут нужны фундаментальные знания и на одном принципе далеко не уедешь.

А пара ангелов уже прорвалась к орудиям. Начала молотить пушкарей. Лея кричит:

— За Родину, за Разина!

Григорий, долбанув по пушке так что, так прокрутившись, сбила пару десятков пехотинцев, при этом сломав им кости, спросил с иронией:

— За Стеньку или Ласковый Май!

Лея повторив прием, вертушка с орудием, бившим трехпудовыми ядрами ответила:

— Самый лаской Май. Был в истории при штурме Берлина!

Григорий, работая мечами энергичнее мельницы в ураган, заметил:

— Но в любом случае мы тут уже всех заткнули за пояс!

Лея согласилась, швыряя ногами обломки чугуна:

— Конечно! Ведь русские войска никогда не брали Рим!

Григорий, ведя атаку батарей, подсчитал:

— Берлин брали два раза, Париж один раз, а Рим ни разу!

Лея плюнув свинцом, так что завалилось сразу семь наемников, игриво спросила:

— А вывод?

Гришка итог подвел быстро:

— Нужно ликвидировать историческую несправедливость!

Лея хихикнув, согласилась:

— Не возражаю, хотя есть еще один должок.

Гришка, срезав мечами башку барону и двум его охранникам верзилам, спросил:

— А какой -такой должок?

Лея обратила внимание:

— А Нью-Йорк мы еще не брали!

Григорий тяжело вздохнул:

— Увы... Не всем можно взять, что хочешь получить!

Лея разрубив испанского гранда, возразила:

— Взять можно все, не все можно положить!

И пара прибавила своего напора и рубки:

— Мы всех врагов на части разорвем и сотрем!

Петр уже почти не отдавал команд, войска действовали настолько согласовано, словно заведенные пружинки. Значит можно и...

Петр вспомнил теперь уже такой далекий сорок первый год. Началась война не совсем внезапно. Уже в апреле или даже марте гадалки стали предсказывать войну. Ходили тревожные слухи и видели все военные приготовления. Но правительство СССР клялось, что войны не будет. Пока в мае не прозвучала речь Сталина, которая всех сильно встревожила. Хотя речь и секретная, но часть информации просочилась, и поползли очень даже зловещие слухи.

А речь 14 июня речь ТАСС тоже не слишком успокаивала. Как-то уже умные люди давно понимали, что сталинская власть выдает желаемое за действительное!

Двадцать второго июня началась война и тогда немецкие войска вступили на советскую землю. Тогда еще Петр был двенадцатилетним пионером. А с непобедимой парой он познакомился в концлагере. Тогда они еще не сверхлюди, а испуганные дети, боровшиеся за выживание. Теперь же это ранее не виданные исчадия аннигиляции!

За их движениями даже невозможно уследить, какие-то размытые контуры и молнии разрыва в пространстве. Только куски разрубленных тел разлетаются.

Да попадись они немцам то от блицкрига одни только головешки бы и остались.

Воительнице Алене не терпится вступить в бой. Еще бы она отлично обучена драться мечом и её надоело трусливо стрелять на дистанции. Но что делать? Разрешить девушке переть в атаку одной слишком уж рискованно! Ведь она простая хоть и закаленная русская баба, а не бессмертная как эти витязи.

Григорий тем временем выискивает герцога де Гизза. Понятно, какую роль в сражении может сыграть ликвидация главного полководца. В этом случае шансы у врага падают каскадом стремительных домкратов.

Лея кричит ему:

— Так рубить!

Юный терминатор отвечает:

— Есть так рубить!

Среди пушек противника есть очень большие, даже удивительно как их перевозят. Настоящие "Тигры" самые знаменитые танки второй мировой войны. Которые буквально потрясли войска союзников... Что впрочем, не принесло им победы. В данном случае и испанским войскам подобное не помогает. Как и французскому легиону, тоже не повезло...

Во время сражения у Григория внезапно возникло видение. Константинополь и дворец императора Всея Руси. Богатейший на окраинах даже кипят работы — воздвигают пристройки.

Царь слушает Малюту... Главный палач докладывает царю:

— Допросы Клыковых дали новые показания. Похоже боярин Челядин и князь Милославский тоже в заговоре.

Перехватив жесткий взгляд Ивана Васильевича, Скуратов добавил:

— Самое главное и Андрей Старицкий похоже в заговоре.

Царь кашлянул и тихо произнес:

— Он последний из прямой линии Рюрикова!

Малюта плотоядно облизнул губы:

— Вот именно надежда наша Государь последний! И если его...— Здоровяк с огненной бородой провел ребром ладони по горлу.

Иван Грозный расхохотался:

— И тогда последняя надежда заговорщиков на легитимную передачу власти будет похоронена!

Малюта шепотом спросил:

— Взять Андрея Старицкого сейчас Государь?

Царь отрицательно мотнул головой:

— Пока повремени. Следи за ним обо все докладывай. Путь Андрюша станет медом, через которого мы всех мух вычислим. А выявив паразитов и, передавим!

Глава палачей с хитринкой заметил:

— Конечно, дыба развяжет им языки. Ну, нас появились отличные турецкие палачи, которые всем развяжут пасти. Уж так мы будем их истязать, что будет...

Царь грозно произнес:

— Розог и огня не жалеть!

Малюта многообещающее произнес:

— Жалеть не будем. Никого жалеть не будем!

Иван Грозный с некоторым неудовольствием заметил:

— Все бы хорошо, но... Куда исчезли ангелы?

Малюта вжал шею в плечи, ответил:

— Не могу знать Великий Государь!

Царь неожиданно принялся рассуждать вслух:

— Конечно это сильные воины, которым равных нет и ранее не было. Но слишком уж они популярны. Просто как царь Давид против Саула. Народ почитает их более, чем царя, что опасно. Хотя пока они и не давали повода усомниться в своей преданности.

Малюта с хитринкой заметил:

— От их славы может закружиться голова. Захотят еще стать сами царями и тогда...

Иван Васильевич тихо произнес:

— Ну и как мы их остановим? Ни меч, ни огонь ничего могут с ними поделать. Ты думал Малюта?

Главный палач шепотом ответил:

— Думал надежда Государь.

Царь рыкнул:

— И что ты додумал?

Малюта также тихо заявил:

— На магию у нас одна надежда! Если найдем колдунов то...

Иван Грозный с неудовольствием ответил:

— И они их зарубят, как это уже делали не раз.... А затем придет череда и нас с тобой. Нет Малюта одной магии мало!

Главный палач ядовито произнес:

— Мы думали уже и над таки вариантом. Заманить их в подземелья и там взорвать так, что подгребсти под скальными породами. Когда десятки метров завала камней будет над ними, то... И не выбраться из-под завалов никак!

Иван Грозный нахмурился:

— А ты уверен? Червь и тот землю прогрызает, а это ангелы Господние. И трогать их нельзя!

Малюта со вздохом ответил:

— Я бы и сам предпочел бы прикончить их, когда они весь мир для нас завоюют, но... Опасно это!

Царь стукнул посохом по полу и рявкнул:

— Господь усмотрит! А пока мой приказ простой — не трогать и не делать сверхлюдей врагами короне. Но следит постоянно и докладывать. Что там о них нового?

Малюта с улыбкой ответил:

— Уже месяц ни слуха, ни духа!

Царь обрадовано воскликнул:

— Так значит, сгинули нечистые! Или вернее пречистые! — Тут Иван Грозный бросил опасливый взгляд вверх и поправился. — А может, исполнив миссию, ушли на небеса! Господь дал Руси силу великую, а когда мы окрепли, то снова взял её себе.

Малюта с улыбкой заметил:

— Сие вполне возможно государь... И я даже надеюсь на это!

Иван Грозный присел и сам себе налил из стеклянного с особым отвинчивающим горлышком сосуда вина. Когда крутишь пробку играет мело

=-0гзхэъ

дия. И уху приятно и никто незаметно яду не подсыплет. Тоже кстати работа Григория Непобедимого. Тут-то царь и вспомнил:

— А ведь Гришка то мне еще и зять!

Малюта с ухмылкой ответил:

— Так Марии мы жениха то всегда найдем! Только прикажите как сразу ваше Величество!

Иван Васильевич не торопясь стал пить из кубка, затем вытер губы и негромко ответил:

— Не спеши, подождем, может ангелы еще и, вернутся! А пока дополнительный ратный сбор сделать не помешает.

Малюта явно колебался, он, то хотел сказать, то наоборот замолкал. Как говорят в таких случаях, и хочется и колется. Перехватив сердитый взгляд царя, Скуратов все же произнес:

— Но вот бессмертных мы так просто взять не можем, но...

— Что но! — Рыкнул Иван.

— Есть еще трое дружков у них которые вовсе не бессмертны! — Малюта даже сверкнул клыками и добавил. — Вот их можно и...

Царь зло произнес:

— А ты пес уже слишком разлаялся. А ведь клыки я могу и укоротить! Не слишком ли ты много плетешь?

Малюта бесстрашно ответил:

— Так ведь с их помощью и этих бессмертных ангелов можно держать за горло!

Иван Васильев погрозил пальцем:

— Никого не трогай из этой пятерки. Притворяйся им лучшим другом, но постоянно следи и будь готов их в любой момент схапать! Но только когда я отдам приказ!

Малюта, вынужден кивнуть головой, выразив знак согласия:

— Наше дело холопье!

Ведение пропало и вскоре стало ослабевать натиск противника. Хитрый герцог де Гизз запланировал отвод войск. Действительно идет одностороннее избиение, и противопоставить этому можно только магию. Но колдуны пока медлят. Толи собирают силы, толи может элементарно струсили. Правда отход может превратиться в повальное бегство. И так в войсках по сути уже паника. Да и многочисленные орудия видимо будут потеряны.

Герцог де Гизз заколебался, может даже впервые в своей военной карьере. Что даст ему отступление, кроме потери организованного сопротивления? А что даст ему как бы организованное сопротивление кроме потерь?

Но проклятые колдуны и в самом деле медлят. Или, хотят, чтобы их оппоненты выложились и устали, или у них иные соображения, включая ориентацию на времена суток?

Герцог де Гизз не очень любил и чародеев и инквизицию с иезуитами. Все они люди не от мира сего. Мало того даже сам герцог пострадал от действия инквизиторов. И это заметьте почти равный императорскому наследник славного рода.

Сановник тогда еще совсем мальчишка со стаей таких же, как и он сам сорванцов решил совершить набег приход Святого Доминика. Местный священник посмел оскорбить наследника, и грозить небесными карами. А в голове у мальчишки-виконта ( пока он еще не унаследовал титула герцога!) бушует пожар.

Он то думает, что де Гиззы всесильны, и никто не посмеет им перечить. Даже французские и испанские короли с ними вынуждены считаться. А тут какой-то священник. Но у иезуитов отношение к Гиззам двойственное. С одной стороны это католические принцы, близкие к короне. С другой стороны хочется и на их богатства и земли наложить руку. Да и вообще между светской и духовной властью вечный антагонизм.

Герцог подозревал, что хитрые иезуиты все заранее рассчитали и их сорванцов, уже ждала засада.