Вглядываясь глубже в туман кораблей, я мог видеть фантастические цепочки кораблей-дисков, спускающихся к Великому аттрактору, уменьшаясь до крошечных точек на фоне огромного каркаса кольца. Возвращающиеся корабли, как я видел, направлялись к облакам грузовых судов-чаш для перегрузки.
Я начал видеть закономерность. — Итак, корабли-диски — это огромные, э-э, самосвалы, — сказал я. — Они обслуживают Великий аттрактор, принося ему материю и энергию. Используя этот кристаллический материал для выращивания нити, связывая ее вместе нить за нитью, с терпением, которого хватило на миллиарды лет...
Краем глаза я заметил вспышку. Мои преследователи. Они закружились вокруг меня и снова начали смыкаться.
Я сложил крылья и приготовился нажать на красную кнопку. — Липси, я увидел достаточно. Мы должны распространить эту новость среди всех рас в нашем регионе — найти способ остановить ксили, прежде чем они разрушат нашу Вселенную. У нас есть время спланировать...
Он извиняющимся тоном кашлянул. — А — смотри, Болдер, эта информация является коммерческой собственностью кваксов. Вы это знаете.
Я колебался. — Вы шутите. Мы обречены, если кваксы будут держать это знание при себе.
Он вздохнул. — Кваксы не мыслят такими временными рамками. Помните, они просто не могут. Они думают о сегодняшней прибыли.
Я заставил себя убрать руку с кнопки выхода; холодный узел в моем животе начал затягиваться. Внезапно это перестало быть игрой. Если бы я попытался вернуться домой после того, что я только что выпалил, кваксы, не колеблясь, использовали бы свои боевые корабли-сплайны, чтобы сбить меня с неба. Внезапно моя изоляция превратилась в яркую реальность, и клетка вокруг меня показалась абсурдно хрупкой... И ксили закружились еще плотнее, напоминая мне, что торчать здесь тоже не вариант.
Мне нужно было выкроить больше времени. Справа от меня, теперь скрытый облаком НИКов вокруг меня, был тот самосвал с сопровождающими его грузовиками. Я расправил крылья, ухватился за пространство и выбрался из ловушки. Вскоре я уже прокладывал себе путь в переполненном строю грузовых кораблей, плотно прижав крылья. НИКи расплывались за мной.
Я прогонял мысли через свой изголодавшийся по сну мозг, пока летел. Смогу ли я уклониться от ожидающего сплайна? Может быть, я мог бы изменить направление гиперпространственного полета корабля — но как? Вскрыть расплавленный блок управления? Поменять массу корабля, чтобы изменить расстояние, на котором я прибыл от солнца кваксов?
Конечно, я мог бы покинуть корабль до того, как достигну системы кваксов, в одной из близлежащих к ней точек прыжка. У меня был аварийный маяк сплайна; меня бы подобрали. И если бы я молчал, я мог бы скрываться от кваксов, возможно, годами...
Но, черт возьми, если бы я это сделал, человечество и несколько сотен других рас однажды оказались бы в яме ксили. Прятаться было недостаточно хорошо.
Я нырнул под борт самосвала и увернулся от обработанного материала для Великого аттрактора, сыплющегося с днища грузовика. Огромные сосульки упали на несколько тысяч миль, а затем рассыпались тонким туманом... и когда я рассеянно уставился на этот туман, то понял, что из этого есть выход. Это было глупо, безумно, почти неосуществимо. И мой единственный шанс.
— Хорошо, квакс, — сказал я. — Я вернусь домой. Но сначала...
Я снизился, расправил крылья, насколько это было возможно, и закружился, как чайка, под хрустальным дождем. Крылья быстро покрылись чешуей и стали жесткими и громоздкими.
— Болдер, что ты делаешь?
— Разрушаю этот прекрасный корабль, — сказал я Липси с искренним сожалением.
НИКи ксили наконец сомкнулись вокруг меня, закрывая дождь.
Я нажал кнопку.
Ловушка ксили исчезла; я прыгнул обратно в голубоватый свет звездного облака. И затем...
Прыжок. Прыжок. Прыжок — прыжок — прыжок — прыжок-прыжок-прыжок-прыжок...
Небо стало размытым. Я провалился в сон.
Я падал к гостеприимному бассейну, который был моей родной Галактикой. Я выглянул из своей застекленной клетки, когда мерцание звезд начало замедляться. Впервые за месяц я расстегнул ремни, которыми был привязан к кушетке, и снял коробку-переводчик со стойки над головой.
Мы с Липси попрощались. — Сделайте мне одолжение, — сказал я. — Что бы ни случилось, продолжайте говорить. Рассказывайте мне о том, что вы видите.
— Что бы вы ни сказали. — Я представил его благородное лицо, смотрящее на бурлящий океан кваксов. — Болдер... Я хочу, чтобы вы знали, как мне жаль.
— Да. — Корабль — прыгнул — в двойную систему гантели. Это было потрясающе; я оказался гораздо ближе, чем помнил по своему визиту на обратном пути. Я торжествующе сжал кулак в перчатке. Это должно было сработать...
— прыжок...
Компактная желтая звезда в центре Галактики, невероятно близко к кораблю. Последняя остановка. Пора выбираться.
Я забрался на свое сиденье, уперся плечами в кристаллическую обшивку капсулы и толкнул. На мгновение, от которого замирало сердце, мне показалось, что обшивка слишком прочная — затем она рассыпалась, и я выскочил в космос, сжимая в руках коробку с транслятором. Подо мной блестели покрытые коркой крылья корабля, на котором я летел до сих пор.
Мой план сработал. Вещество Великого аттрактора добавило кораблю достаточно массы, чтобы значительно сместить точку прибытия ближе к центру системы. Теперь мне приходилось полагаться на кваксов, чтобы они сделали остальное...
— прыжок...
— и корабль исчез, а я остался один в облаке обломков; они сверкали в свете компактной звезды.
Я некоторое время дрейфовал там, медленно вращаясь. Затем сжал аварийный браслет сплайна. Он стал жестким и холодным.
Липси начал говорить через переводчик. Его голос был хриплым, вымученным. Я слушал, рассеянно собирая сверкающие осколки из окружающего пространства и засовывая их в карманы скафандра.
— Вы появились не там, где мы ожидали, Болдер. Я могу точно сказать, что вы... вы вносите кваксам много путаницы...
Пауза. — Я думаю, они нашли вас... но что вы там делаете?
Боевые корабли-сплайны вращались, как глазные яблоки, прочесывая пространство...
Затем они обнаружили мой корабль, необъяснимо близко к солнцу кваксов.
Кваксы запаниковали. Они с ревом направили свою армаду в форме оболочки к своему солнцу. Волны энергии обрушились на корабль ксили; огромные крылья обвисли, как тающий шоколад. И в середине этого потока энергии была нить вишнево-красного света, которая стрелой проходила сквозь обломки и устремлялась к солнцу.
Как я и надеялся, в своем беспокойстве и замешательстве кваксы бросили в мой корабль все, что у них было, включая свое единственное оружие ксили.
Конечно, это был всего лишь один "звездолом". Мне сказали, что прошло пару дней, прежде чем начались вспышки.
Липси умер в одиночестве, окруженный яростью завоевателей человечества. Это был конец незаслуженно долгой жизни. Но он умер, смеясь над ними. Я слышал его.
Грузовой корабль-сплайн проглотил меня через день.
Сплайн продал мне доступ к человеческому новостному каналу. Я подумал, почему бы и нет. Поскольку я все еще был на мели, несмотря ни на что, то все равно не смог бы ему заплатить...
Человечество ликовало. Принадлежащие кваксам корабли исчезали с небес населенных миров Солнечной системы. Кваксам требовался каждый кубический фут грузоподъемности, чтобы покинуть свой родной мир до того, как взорвется их солнце. Они собирались быть занятыми долгое-долгое время и были слишком озабочены, чтобы выследить меня.
И как только я опубликую свои новости о ксили, мы тоже будем заняты. Однажды мы вернемся в Великий аттрактор, сразимся со звездоломами ксили.
Но тем временем мне придется найти работу. Мое приключение закончилось, и я столкнулся с унылой перспективой провести остаток своей жизни, расплачиваясь со сплайном — среди прочих. Я потянулся за своим скафандром и вытащил пригоршню фрагментов Великого аттрактора. Холодные, как лед, и такие же никчемные, они сверкали даже в кроваво-красном свете сплайна...
Никчемные?
Внезапно я представил себе эти камни, оправленные в платину и лежащие на загорелой коже: драгоценные камни, изготовленные ксили на расстоянии в полмиллиарда световых лет.
Может быть, у меня все-таки был способ расплатиться с долгами. Вскоре, когда технологии снова станут доступны. И после этого я смогу купить свой собственный корабль, открыть небольшую транспортную линию...
Я убрал камни и снова начал мечтать.
Ева сказала: — Джим Болдер был смелым, импульсивным человеком. Но он мыслил масштабно. Он сразу увидел значение знания об артефакте ксили, вещи, которую он назвал Великим аттрактором, для человечества.
— Болдер жил настоящим моментом. Но его действия будут отзываться миллионы лет. Вполне уместно, что для людей найденный им артефакт всегда будет носить его имя:
— Кольцо Болдера.
— Но для кваксов последствия его действий были разрушительными...
Жалкая эвакуационная армада кваксов состояла из сотен сплайновых кораблей.
Корабли с открытыми сферическими корпусами опустились в океан кваксов. Каждый корпус был облицован обогревателями, разработанными для имитации вулканизма этого материнского моря; внутри кораблей ожили конвекционные камеры, и осознание того, что на борту каждого судна есть квакс, неохотно проникло на борт каждого судна.
Носители-сплайны осторожно поднялись из амниотического океана. Вспышки, похожие на человеческие кулаки, уже ударили по солнцу, и штормовые ветра с воем проносились сквозь атмосферу, препятствуя величественному подъему сплайнов. С каждым толчком нарушались тонкие схемы конвекции; кваксы переживали постепенное угасание своего сознания.
Более половины расы погибло.
Но после эвакуации изобретательность и предприимчивость кваксов подтвердились. Вскоре торговцы снова начали распространять товары и услуги кваксов по соседним звездным системам. И кваксы, дрейфуя на своем флоте сплайнов, начали искать новые дома для своих хрупких сооружений.
Они были порождениями турбулентности, и они находили турбулентность повсюду.
Осознание кваксов укоренилось в волнующихся атмосферах юпитероподобных гигантов... в медленных, величественных гравитационных ритмах галактических орбит... и, наконец, они научились колонизировать структуру самого бурлящего космоса.
После своего возрождения в качестве межзвездной державы кваксы обратились к человечеству, но — как, очевидно, надеялся Болдер в своей бестолковой манере — долгое, вынужденное отстранение кваксов от дел дало человечеству время стать могущественным.
История двух видов разошлась, человечество возобновило свою энергичную экспансию, а кваксы начали интроспективное отступление в структуру космоса.
Вскоре кваксы стали бесчисленными и бессмертными.
Но они помнили тот момент, когда один-единственный человек поставил их на грань вымирания.
Тем временем люди процветали.
Некоторые утверждали, что доступ к технологии ксили повредил человеческой изобретательности. Ее было слишком легко взять, а не построить.
Но не все исследования были завершены. И в ходе этого исследования были обнаружены свидетельства — фрагментарные и неполные — о технологии, еще более древней, чем у ксили...
ИСХОДНАЯ КВАГМА
5611 год н.э.
Суп был холодным. Я отодвинул его. — Скажите мне, почему я здесь.
Уайман не отвечал, пока не принесли следующее блюдо. Это был сочный цыпленок в вине. Он отправил его в рот вилкой с энтузиазмом, который подсказал мне, что он не всегда привык к такой роскоши. В свете Земли на его пальцах засверкали украшения.
Испытывая легкое отвращение, я поднял глаза к эркеру за его спиной. Теперь, когда мы покинули атмосферу, ресторан лифта поднимался по тросу еще круче. Якорная площадка в Сахеле превратилась в коричневый носовой платок, затерявшийся в голубой раковине Земли.
Внезапно крыша прояснилась. Свет звезд заиграл на столовых приборах, и разговоры за столом стихли.
Уайман улыбнулся моей реакции.
— Доктор Люс, вы ученый. Я пригласил вас сюда, чтобы задать вам научную головоломку. — Его акцент был напыщенным, маскируя его происхождение. — Вы читали о событии с литием-7? Нет? Объект, яркий, как новая звезда, на расстоянии четырнадцати миллиардов световых лет; это продолжалось около года. В спектре преобладал один элемент. Доктор, это был радиомаяк из лития-7.
Плавающая бутылка "Сент-Эмильона" снова наполнила мой стакан.
Я подумал об этом. — Четырнадцать миллиардов лет — возраст Вселенной. Итак, этот объект достиг своего расцвета вскоре после Большого взрыва.
Тонкие пальцы играли с уложенными волосами. — Итак, доктор, в чем значение лития?
— Литий-7 является реликтом ранней Вселенной. Через несколько микросекунд после сингулярности Вселенная была в основном квагмой — магмой свободных кварков. Затем кварки сгустились в ядерные частицы, которые собрались в первые ядра.
— Литий-7 не образуется в звездах. Он образовался в момент нуклеосинтеза. Таким образом, все это указывает на событие в ранней Вселенной.
— Хорошо, — сказал он, как будто я прошел тест.
Наши пустые тарелки опустились на стол.
— Так какое это имеет отношение ко мне? Мне неприятно разочаровывать вас, Уайман, но это не моя область.
— Теории единой силы, — быстро сказал он. — Это ваша область. При достаточно высоких энергиях физические силы объединяются в единую суперсилу. Принцип старого ВЕС-привода. Верно? И единственный раз, когда такая плотность энергии была достигнута естественным путем, был сразу после Большого взрыва. Сверхсила удерживала вашу квагму вместе. — Он был худощавым человеком, но пристальный взгляд его светлых глаз заставил меня отвернуться. — Итак, ранняя Вселенная — это, в конце концов, ваша область. Доктор Люс, не пытайтесь меня подловить. Вы, без сомнения, пренебрежительно относитесь ко мне как к предпринимателю. Но в чем я предприниматель, так это в науке о человеке. Том, что от нее осталось... Я сделал себя богатым человеком. Вы не должны считать, что это делает меня дураком.
Я поднял свой бокал. — Справедливо. Так почему, по-вашему, эта штука с литием так важна?
— Две причины. Во-первых, физика сотворения. Здесь у нас есть точное местоположение, где мы можем быть уверены, что всего через несколько мгновений после сингулярности произошло нечто странное. Подумайте, что мы могли бы узнать, изучая это. Совершенно новая область понимания... и подумайте, какое преимущество такое понимание принесло бы первой расе, которая его приобрела.
— И какую прибыль можно было бы извлечь из этого, — сухо сказал я. — Верно? И вторая причина?
— Серебряные призраки думают, что это важно. И то, что их интересует, интересует и меня.
Это заставило меня закашляться от вина. — Откуда вы знаете, что замышляют призраки?
Его улыбка внезапно стала мальчишеской. — У меня есть свои контакты. И они сказали мне, что призраки посылают корабль.
Я снова поперхнулся. — Через четырнадцать миллиардов световых лет? Я в это не верю.
