Сеня демонстративно зашел в приложение, перекинул деньги, закрыл его...
И — завизжал, словно свинья под ножом.
Евгений атаковал неожиданно, как и положено настоящему боевому еноту! Вылезти из ванны, подмигнуть Нине Ивановне, чтобы та отодвинулась от Сени, ну и участкового отодвинула — и вперед! Да не кусать, зачем? Вы знаете, сколько литров воды на своей шкуре может принести енот? Нет?
Попробуйте для начала на маленьком йорк-терьерчике, а потом умножьте в разы. Потому что Евгений воду принес, и донес. Вылетел перед Соней, словно защищая ее, грозно заверещал — и встряхнулся.
Соне это не повредит, она уже мокрая, кстати, очень симпатично выглядит... ради этого и искупаться не жалко! А вот Семену...
Вода полетела хорошо, качественно, Семен, не знакомый с таким коварством, завизжал, отшатнулся, поскользнулся — и шлепнулся на задницу.
— Хррррряп! — печально сказал сотовый телефон, приземляясь на плитку.
— Крррррр! — отозвался енот, приближаясь к Евгению с видом 'загрызу и не замечу!!!'.
— СОНЬКА!!! ЗАБЕРИ ОТ МЕНЯ ЭТУ ТВАРЬ!!!
А вот отползал Семен быстро, если бы проводилось соревнование по ползанию на ягодичных мышцах, точно бы первое место занял. Жаль, не сверзился в лестничный пролет, площадка великовата оказалась, ну кто так строит? Евгений бы его с огромным удовольствием с лестницы спустил! Не получилось, разве что вокруг походил, мордой пару раз толкнул, порычал... ну хоть так!
Ничего, он пока кое-чем другим займется.
Енот ухватил зубами папку из дорогой малиновой кожи, и юркнул за спину Нине Ивановне.
Участковый, посмеиваясь, помог несчастному Сене подняться.
— Что ж вы так? Сразу видно, что не собачник...
— Эта тварь на меня напала! Немедленно пристрелите его!
— А покусы где? И погрызы?
Участковый как раз был собачником. У него дома жили эрдельтерьер и симпатичная мелкая дворняга, и енот ему тоже нравился. А что?
Не хуже собаки, вон как хозяйку защищает.
А что встряхнулся... это всем собаковладельцам знакомо. После чистой ванны же, не после грязной осенней лужи он встряхнулся! А мог бы и так! Запросто!
Считай, площадку помыли, сначала енот ее водой окатил, потом Сеня по... штанами вытер.
Сеня замялся.
— Я... может, он бешеный!
— У Евгения есть все справки и прививки, — парировала Нина Ивановна. — А у тебя? Вдруг животное от тебя чего подцепит? Вон глаза какие, сейчас выпадут! Точно, больной...
За ее спиной Евгений осуществлял подлог.
Бумаги из папки Семена были уже изъяты, и сейчас Евгений упоенно превращал в конфетти несколько листов Сониных конспектов. Им такие сразу на кафедре давали, распечатанные, и валялись они у Сони, и собирали пыль годами. Ренессанс, Возрождение... да кто спорит, все это прекрасно! Но только когда занимаешься изучением искусства с удовольствием и по призванию. А в противном случае — да пропади оно трижды пропадом!
Евгений об этом не знал, но это было и неважно! Сам он еще не настолько хорошо читает, а Нина Ивановна ему уже шепотом пообещала показать все знакомому юристу.
— И телефон!!!
— Телефон вы сами уронили!
— И... а где мои бумаги! СОНЬКА!!!
— Крррррр!
Нина Ивановна сделала вид, что отнимает у Евгения папку, и торжественно-издевательски вручила ее Сене.
— Смотреть за своим добром надо! А не пачкать на лестнице!
Сеня взвыл уж вовсе нечеловеческим голосом.
В папке... некогда это было договорами, счетами, да, и Сонины документы там уже лежали. Ее признание, ее отказ от алиментов, мировое соглашение и прочие радости юридической практики, уже подписанные лично им и даже заверенные знакомым нотариусом.
Сейчас это была такая симпатичная бумажная труха. Обрывки и огрызки размером не больше пяти миллиметров в диаметре.
— СОНЬКА!!!
— Я это не ела, — открестилась Соня, которая начала уж вовсе нагло хихикать. Оказывается, и так можно? Когда рядом с тобой симпатичный боевой енот!
А еще подкрепление из Нины Ивановны и участкового.
— Точно, не ела, я свидетель! — Нина Ивановна смотрела на Сеню, как людоед на миссионера. Съесть бы, но кто знает, где и чего этот тип набрался? С другой стороны, если получше поварить, а потом прожарить — не сойдет?
— Сговорились?! — Сеня выглядел уж вовсе бешеным. Хоть ты лови и уколы делай насильно.
— Ты алименты перевел? Вот и мотай отсюда! — рыкнула на него Нина Ивановна. — Что, думаешь, тебя тут чаем поить будут?
Евгений, который под шумок, успел еще и чуточку пометить Сене ботинок, посмотрел на нее с укоризной. Чего шуметь-то? Он еще не все сделал, что хотел!
Сеня плюнул на площадку — и рванул вниз по лестнице.
— Какой пылкий мальчик, — прокомментировала его исход Нина Ивановна.
Испорченный ботинок Сеня обнаружил только у машины, и взвыл еще громче.
Сонька, зараза!!!
Прошлый раз он попал, джип только на металлолом, одежду на выброс, да еще и владелец газели оказался таким... содрал в компенсацию все, что мог, вплоть до морального ущерба. И судя по сумме, мораль там прищемили — полностью! От ушей до пяток! Таких денег слону бы хватило, на реанимацию!
Сеня, может, и не поехал бы сегодня к Соньке, но мама позвонила.
Илона к ней в больницу приходила, принесла фрукты и сладости, такая милая девочка... Сеня, у тебя еще вопрос не решен?
Сеня пообещал маме решить его, и поехал.
М-да.
И вопрос не решил, и контракт с 'Рим-инко' сволочной енот изодрал в клочья, а у них директор такой педант, с ума сойдешь, пока тебе новый переподпишут!
Что самое обидное, если бы эта скотина папку погрызла, Сеня бы у Соньки компенсацию потребовал! Папка-то дорогая! Между прочим, натуральный морской скат, серебряные уголки, застежка, индивидуальный заказ...*
*— реально дорого. Я нашла папку для документов за 212000 руб., но понимаю, что это не предел, прим. авт.
И... самое плохое-то что?
Где ключи от автомобиля?
ГДЕ?!
В настоящий момент ключи покоились в объемистом кармане Нины Ивановны. А чего Сеня их без присмотра бросает? Ну... почти! Купил брелок, прицепил ключи к поясу и так ходит, у него эти ключи болтаются, как вот то самое... а что? Раньше мужчины гульфики делали королевских размеров и бриллиантами расшивали, мол, смотри, дорогая, у меня КАКОЙ! А сейчас ключи от джипа повесить можно! С теми же целями!
Сеня повесил, Евгений отцепил под шумок, пока вокруг топтался... не то б он до Сени и палкой не дотронулся! Нужна ему эта медуза! Тьфу!
Ключей не было.
Джип открываться отказывался.
Ладно, сейчас он такси вызовет... Сеня протянул руку к поясу, на котором висел и телефон, и взвыл еще громче.
Ну да.
Телефон раскололся, ключей нет, документы сожрал енот... оставалось только бессильно выматериться и отправиться ловить такси. Хорошо хоть бумажник был в кармане, его енот не тронул. Деньги вымокли, но карты-то целы!
Но ботинки! Между прочим, настоящие Moro Monk Strap от Amadeo Testoni!!!*
*— Болонья. Туфельки из кожи аллигатора стоят от 40 тыс. долларов. Прим. авт.
Он с этого енота шкуру спустит! На ботинки!
Но в том-то и беда, что туфли этой марки абсолютно — ВООБЩЕ — непромокаемы! Поэтому влажности Сеня не ощутил, а вот запах... запах ощутил и он, и таксист, и слуги...
А все СОНЬКА!!!
Вот ведь дрянь какая! Как он только мог на ней жениться?!
* * *
Соня закрыла дверь за участковым, и упала на диван.
— Еня, ты чудо! Но как этот придурок отползал!!!
Евгений согласно заворчал.
Хорошо отползал, хорошо! Но мало! Надо бы подальше, и вообще, не мог он с лестницы сверзиться! Евгений же старался... ну, как мог!
Интересно, что за документы этот гад притащил?
Ладно, Нина Ивановна расскажет. А пока Евгений отправился в соседнюю комнату, где под шумок крепко уснула Марта, взял в зубы футболку и принес ее Соне.
— ой, и правда, я вся мокрая.
Как-то в пылу схватки и не заметила. А вымокла Соня прилично.
Женщина стянула футболку, сняла бюстгальтер, и шутливо погладила енота по носу.
— Так, отвернись. Я стесняюсь!
Евгений едва и правда не отвернулся. Ну... есть на что посмотреть! Очень даже есть!
Был бы он человеком, он бы сейчас с огромным удовольствием и погладил, и пощупал! И вообще... Может, заклинание можно будет снять?
Как же ему надоело быть енотом!!!
Рамира
Марина чувствовала себя отвратительно.
Ее мутило и тошнило, раскалывалась голова, накатывала противная слабость. Явно, несовместимость сил, такое бывает.
Или второй вариант, если ее ребенок будет девочкой, то это будет очень сильная ведьма. Или — или.
И в том, и в другом случае, Марине приходится плохо. Она-то вообще не ведьма, в ней только кровь ведьминская. А самое обидное, что разобраться не получается. Сейчас у малыша самая лучшая защита — сама Марина. Ее аура, ее тело...
И это тело активно требовало кушать.
ЖРАТЬ!!!
Желательно — вот прямо сейчас, посреди ночи! А что?
Ночью нажраться, с утра потошнит — и порядок! Но Марина так устала от этой тошноты... вот сейчас ей хотелось бананов! И обязательно с медом. Намазать и медленно откусывать по кусочку. Чтобы два вида сладости...
Марина честно лежала пять минут.
Десять...
Потом желание стало вовсе уж непереносимым, и она махнула рукой. Позвонить прислуге? Ах, если бы! Это вокруг Евгения слуги прыгали и всячески ему угождали, надо было — ночью прилетали по первому же зову. Но не к ней!
Дворецкий так и объяснил, простите, литта, а никак. У слуг прописан ночной отдых... дежурного оставить? Так хозяин за это доплачивал. А вы будете?
Ах, вы не можете распоряжаться деньгами? Вот, и людьми тоже не распоряжайтесь. Чего вам не хватает? У вас в покоях есть все! Вам приносят что вы пожелаете, но бегать по вашей воле не станет никто. Просто потому, что и вы тут — никто. И вообще... если бы ребенок ТОЧНО был от Евгения! А вы! Как вы вообще могли ему изменить?
Вот, по порядочности вашей и отношение!
Вслух дворецкий этого не сказал, конечно. Но и так все было ясно. Марине оставалось только скрипеть зубами и считать время до родов. Долгое, очень долгое еще время...
Вот станет она тут хозяйкой, она всех этих хамов в клочья разнесет! Вдребезги и напополам! Если они сами не уйдут, конечно...
Дворецкий точно уйдет, он уже об этом сказал. Он служит роду Отт, а не всяким разным, которые умудрились лечь под хозяина! Бабушка могла бы помочь, но ее-то как раз и нельзя было привлекать! Марина даже не представляла, на какие рычаги пришлось надавить Маркусу, чтобы никто не стал копаться в ее родословной.
Маркус еще...
Ну почему нельзя жениться на ней сейчас? Все она понимает, но замужем она бы чувствовала себя спокойнее... ох уж эти родовые заморочки!
Марина горестно вздохнула, завернулась в халат и потопала вниз по лестнице. Где находится кухня, она знает. Пойдет, да и возьмет себе, что захочется. К примеру, бананы. И мед. Она точно знает, там все это есть. А беспорядок слуги уберут, никуда не денутся!
До кухни-то Марина дошла...
А вот зрелище, которое она там увидела, надолго отбило у нее охоту к бананам и меду. Потому что на стуле, без штанов, расположился Маркус Отт, с вальяжно раздвинутыми ногами, а между ними на полу сидела совершенно голая Беатриче. Рядом с ней стояла столь желанная Марине банка с медом, только вот намазан он был вовсе не на банан.
Зато слизывала женщина его с большим азартом. И обоим участникам происходящее очень нравилось, судя по позам и выражениям лиц.
— А... гха...
Марину согнуло и снова вывернуло наизнанку.
Какие уж тут выяснения отношений, когда такая беременность?
* * *
Если бы на прелюбодеев ведро с водой вывернули, был бы такой же эффект. Маркус подскочил на стуле, заехал Беатриче в ухо коленкой и взвыл.
А вот не надо так дергаться в сложный момент, женщина ведь может и перепутать что-то с бананом. Только зубы щелкнули.
Судя по вою, Маркуса, если и не укоротили ему банан, то сильно травмировали.
Марина и рада бы гордо сбежать, да вот беда — ее опять стошнило. Так что она пронаблюдала и как Маркус исследует пострадавшее место, и как Беатриче ощупывает лицо — нет, не будет синяка? А потом, даже не накинув халата, разворачивается к Марине.
— Ты сюда чего приперлась, идиотка?! Тебя звали?!
— Ты... ты...
Марина даже и не придумала, что сказать в ответ.
— Я! Законная невеста Евгения! А ты тут никто, и никем будешь! Вот вернется Эжен, я попрошу его признать твоего ребенка, а тебя выкинуть прочь, на родную помойку! Нужна ты тут, как бобру — валторна!
— Да я... ты — шлюха!!!
— И вовсе даже нет! — Беатриче выпрямилась во весь рост. — Мне и Маркус предложение сделал!
— КАК?! — задохнулась от ярости и возмущения Марина.
— А вот так! Потому что я настоящая женщина, а ты — скучная серая плесень, которая только пузом и может взять!
Что бы еще сказала Беатриче, неизвестно, потому что Марина, лишившись последних слов, резко толкнула ее двумя руками в грудь.
Беатриче, которая была в изящных тапочках на высоких каблуках, ахнула, взмахнула руками — и полетела спиной назад.
И наступила тишина.
Первым опомнился на этот раз Маркус.
— Марина? Беата?
— Ах, уже Беата?! — рявкнула на него Марина. — ДА?!
Маркус молча опустился на колени перед Беатриче и коснулся ее шеи. Поискал пульс.
Безуспешно. Падение с высоты своего роста — тоже опасно. Особенно на кухне, где много массивной мебели. К примеру, колода для разделки мяса. Стояла она себе, стояла, и вот — дождалась удобного часа.
Беатриче лежала, и висок у нее был странно вдавлен внутрь, а глаза смотрели неподвижно. Совсем неподвижно.
— Ты ее убила, — тихо произнес Маркус.
Марина дернулась, словно от ожога.
— Я... я не... как...
Может, она бы и устроила истерику, но Маркус поднялся с колен, посмотрел ей в лицо — и вдруг влепил пощечину. Сильную и жестокую.
— Ай!
Боль отлично отрезвляет. Марина схватилась за щеку.
— Ты... ты ЧТО?!
— Я? Нет, дорогуша, мы. Мы сейчас унесем ее и спрячем.
— К-куда?! — Марина даже заикаться стала.
Маркус сильно не задумался.
— Туда, где ее точно искать пока не будут, да и запах мертвечины подозрений не вызовет. В фамильный склеп рода Отт.
Если б Маркус не навещал его недавно, чтобы взять кость из саркофага Николаса М. Отт, он бы и не подумал о таком варианте. Но — вот сложилось.
Думать ему вообще пришлось очень быстро.
Вот Марина. Вот Беатриче. Первая — его надежда на будущее. Вторая — орудие мести Евгению. Неприятно, что с Беатриче получилось именно так, и в постели с ней было хорошо, и не только в постели, но это неважно. Сейчас — вообще неважно!
Если Беатриче пропадет, ее будут искать? Вряд ли. Разве что Евгений, если вообще вернется и вспомнит, в остальном, она никому не интересна. С родней она не общалась достаточно давно, близких у нее нет, детей нет... уехала, и кто ее знает, куда именно? Куда-то! Она нам не докладывает!
