"Уму не постижимо, такой результат за такое короткое время. — думал Снуга, рассматривая со всех сторон проекцию внутренностей малых роботов. — Эти настройки в работе морально устаревшего сканера и никому неизвестная программа виртуальной реальности, сотворили настоящее чудо. Необходимо на всю поступающую с этой свалки погибших кораблей информацию навесить гриф наивысшей секретности. А ещё, я ...".
На сей раз, Хайс впервые не заметил, как к нему в кабинет вошла госпожа Грамм. Красивая как модель блондинка, заметив, что вызвавший её безопасник никак на неё не реагирует, только ехидно улыбнулась, и усевшись в кресло для посетителей, приняла, по её мнению, максимально соблазнительную позу и деликатно прокашлялась. От этих неожиданных звуков, худощавый мужчина вздрогнул и открыл глаза.
— Теряешь хватку, мой милый цербер. — игриво "стрельнув" глазами, с придыханием сказала женщина. — Сам позвал красивую девушку в гости, открыл ей заранее дверь, и тут же, обо всём позабыл. А вдруг, я, понадеявшись на твою недремлющую заботу обо мне, по привычке не глядя сяду на стул, и упав, больно ушибусь?
— Радость моя, разве можно о тебе забыть? Просто не ожидал что ты так быстро ко мне прибежишь. — мгновенно расплывшись в улыбке ловеласа, тут же ответил Снуга.
— Не слишком ли ты о себе лестно думаешь? Хайс.
— А ты, солнышко, ознакомься с полученным файлом; заверь его своим цифровым автографом, а после этого, я тебя очень сильно удивлю. Вот тогда и увидим, как уже ты не потеряешь свою хватку.
— А что это? — недоверчиво поинтересовалась исполнительный директор.
— Всего лишь, расписка о неразглашении.
— Но у меня и без того высокий допуск тайным документам?
— А это, радость моих очей, ещё не даёт тебе право на ознакомление с документами первого уровня допуска. Ты подписывай, поверь, это того стоит. Прошу, поверь мне на слово.
— Поверю. Только не перебарщиваешь ли ты с секретностью? — буквально "излучая" игривую надменность, поинтересовалась госпожа Грамм.
Через полчаса, всё в том же кабинете, Сильда Грамм, открыв глаза с недоумением посмотрела на своего друга и через пару медленных вдохов и выдохов, окончательно справившись с эмоциями, поинтересовалась:
— Цербер, ты думаешь, что он не один? И мы, подставив этого мальчишку, перешли кому-то могущественному дорогу?
— Думаю, что у нашего наёмного медика, никаких серьёзных благодетелей нет. Но при этом, он и не одиночка.
— А это как? С чего ты так решил?
— Вспомни, радость моя. Что твои агенты накопали на той станции фронтира, где наш подопечный приобрёл яхту, названную им Чижиком.
— Добрался он туда не на "Мясном прессе", а на РЭР эсминце и не один. Ещё, удачно там расторговался модернизированными кремневыми искинами. М-да. После чего, оба корабля, и яхта, и эсминец покинули ту космическую станцию.
— Во-от, видишь. А переход в наше содружество, он окончил в полном одиночестве. Значит выжил он не один, второй его сообщник, до сих пор от нас скрывается. А кто из членов погибшей экспедиции, был у нас непревзойдённым программистом и хакером? Случаем не подскажешь?
— Профессор Расдом Керк.
— Верно, прелесть моя. Вот и ответ, на вопрос, куда делся космический разведчик и откуда у нашего мальчишки так быстро появились нестандартные программы и утилиты. Правы были наши спецы по электронике, когда подозревали что наручный гаджет нашего клиента, имеет "второе дно".
— И как ты собираешься изъять у этого мальчишки его "игрушку"?
— Никак. Без его дозволения, мы всё равно не сможем ознакомиться с данными потайного диска памяти. Да и с планетоида-могильника Кэп никогда не вернётся и работать на конкурентов у него не получится. Это неоспоримый факт. Всё что он сейчас делает, позволяет нам экономить средства корпорации, а мы, зарабатываем на этом дополнительные бонусы. Кстати, пока собирается новый коллектив экспертов исследователей, этот мальчик, стараясь восстановить плазменный резак чужаков, позволил отмести как минимум пять тупиковых направлений исследования. А это, значительная экономия в создании новых резаков.
— Да, Цербер, вижу, деловую хватку ты не потерял.
— Стараюсь, прелесть моя, стараюсь. Хоть я и не принадлежу к отделу технической разведки.
— Будешь искать беглого профессора?
— Специально нет. Но любого, кто будет искать следы нашего Кэпа, мои люди будут отслеживать, в смысле, брать под плотное наблюдение.
— Ну тебе виднее что делать. А я, пойду к себе и помедитирую немного. — игриво потянувшись, грудным голосом проговорила Сильда, зная, как пожирая её похотливым взглядом, Хайс, мысленно сдирает с неё платье от дорогого кутюрье. — Если что ..., м-да, то зови, но, только по работе. Помнишь? Более никакой близости
Глава 12
Мысленно ругая себя за вышедшую ему боком излишнюю инициативность, и действуя только на одном упрямстве, Макс, после окончания долгого рабочего дня, с его завышенным нормативом по сбору металлолома, в конце которого, его руки "отваливались" от длительной работы тяжеленым плазменным резаком, отправился на испытание очередного своего технологического Франкенштейна. Погрузив свою очередную несуразную на вид поделку, на гравиплатформу и подключив её к реактору, он, направился к торчащему из почвы толстенному обломку балки. Этот никому не нужный кусок неподатливого металлолома, похожий на торчащий из породы массивный, кривой столб, никто даже не пытался резать. Однако, раз за разом, Кэп, на всякий случай подъезжая к этой "стеле", ставшей памятником его былых неудач, упрямо пытался добиться появления на тонком "сопле форсунки", фокусируемой струи плазмы. Сегодня, после долгого тестирования и теоретических расчётов, Максим в девятый и судя по всему, последний раз попытается запустить новый образец своего инструмента. Позавчера, во всеуслышание, И.И. базы оповестил его о том, что лимит на исследование исчерпан и нового, ему никто выделять не собирается. Так же, по словам бездушной "железяки", если и на этот раз не будет положительного результата, то на Макса Кэпа, будет наложен штраф за нецелевое использование ресурсов. То есть, долг перед корпорацией значительно возрастёт. Почему данная информация не была доведена до Кэпа приватно, ни Сол, ни остальные члены его бригады понять не могли, да и не сильно старались в этом разобраться.
Макс не был слепцом, и видел, как после полученной им взбучки, на него смотрели другие заключённые. Представители конкурирующих коллективов, проявляли своё отношение к "выскочке" по-разному. Кто-то провожал его со злорадной усмешкой, кто проходил мимо с полным безразличием во взгляде, а кто-то, поглядывал в след с жалостью. Последние, бесили попавшего в опалу конструктора сильнее. Лишь Сол и вся бригада, старались поддерживать своего товарища, убеждая того, что эта угроза искина, никак не отразится ни на сроке пребывания на этой каторге, ни на его уровне жизни. Кэп, обращал внимание только на реакцию своих новых друзей, и безрезультатно пытался их убедить что "мешки" под глазами — это следы накопившейся усталости, а не переживаний по поводу возможных штрафных санкций.
Всё это лирика, не относящаяся к делу. Подавив начинавшую зарождаться в душе панику, Максим почти вплотную припарковался к металлическому "столбу". Забравшись в кузов грузовой платформы и не оглядываясь назад, где в километре от него, возле одного из грузовых шлюзов базы, стояла толпа сопереживающих ему людей, мысленно перекрестившись, Максим начал процедуру включения резака. В ожидании прошла минута прогрева оборудования, вторая, третья. По истечению которых набирая яркость, начала светиться индикация, свидетельствующая о выходе накачки магнитных катушек на полную мощность. С запозданием в несколько секунд, подал сигнал готовности микроволновый нагреватель газа. Мысленно прочитав молитву, которую он знал из странных снов о жизни на древней Земле, Макс немного поколебавшись, надавил на клавишу запуска резака. Яркая, тонкая струя плазмы, предварительно сверкнув как микроразряд молнии, впилась в торчащий из "стелы" толстый обломок металлической плиты. И ..., не произошло ничего кроме ускоренного нагрева небольшого участка этого "нароста". Затем, после вывода струи на максимум, и корректировки фокусировки, в металле образовалась тонкая, сквозная пробоина, а плавное перемещение резака вдоль ребра торчащей из грунта балки, оставило за собою ровный разрез. На то, чтоб в три приёма отделить торчащий в бок кусок бронеплиты, ушло полтора часа. Перерывы, пришлось устраивать во избежание выхода из строя реплики резака. И всё равно, были побиты все рекорды разделки металлолома. Не удержавшись, Максим, насколько мог высоко обрезал верхушку "столба", на что потратил ещё два с половиной часа. Далее, под радостные крики "болельщиков", которые не оглушали Кэпа только благодаря шумовым фильтрам связи, он погрузил манипулятором свои трофеи на гравиплатформу. Нахлынувшая от победы эйфория, временно прогнала накопившуюся усталость, поэтому, расстояние отделяющее неподлежащую утилизации в силу технических причин балку от жилого комплекса каторжан, было преодолено неожиданно быстро.
— Макс, чёрную дыру тебе в дышло! Ты это всё-таки сделал! — не подпрыгивая только от того, что в условиях слабой гравитации можно отправиться в полёт по непредсказуемой траектории, заглушая всех, радостно кричала Кек. — Вот видишь, а ты переживал.
— Макс, — вторил седовласой женщине Крипп, — ты молодец? Ты хоть понимаешь, что ты сделал? Ты понимаешь? Голова тво...!
— Всё я понимаю, Сол. Только я жутко устал, и вот-вот свалюсь с ног. Не тормоши, пожалей меня. И ещё. — Максим, на которого неожиданно накатила волна слабости, указал рукою на кусок балки, у которой всё ещё тускло светилось поверхность ровного среза. — Сам понимаешь, для того чтоб мой трофей поместился в приёмник утилизатора, эту болванку необходимо поделить на три части. Завтра, перед тем как отправляться на "плантации" потренируйся на нём в разделке толстого железа. Если пожелаешь, можешь поочерёдно поработать с Селной. Только давайте каждые пятнадцать — двадцать минут резаку остывать. Иначе он быстро прогорит. Что ещё? Ах да. Здесь управление такое же, как у нашего стандартного инструмента. Фиксируешь направляющую резака на разделываемой поверхности электромагнитом и задаешь ...
Тем же утром, по времени базы 003-й, на все её промышленные принтеры пришла программа изготовления нового инструмента, который был более громоздким чем оригинальная "горелка" чужого робота-техника, но компактней и мощнее, чем давно используемые. В отличии от изготовленного Максом прототипа, дизайнеры постарались сгладить все нелепые угловатости корпуса, да и сама магнитная ловушка, с её катушками, была выполнена из более тугоплавкого материала. В остальном, это оставалось всё той же поделкой Макса. Примечание, к общему подъёму контингента, изготовление по паре новых резаков на бригаду было окончено, а все без исключения детали послужившего образцом для исследования робота, упакованы и приготовлены к отправке на административную базу. Всё это, по поступившей сверху команде, выполнил И.И. жилого комплекса, только Максима это совершенно не беспокоило, он, полностью выспавшись, в ожидании сигнала к подъёму, лежал на своей кровати и морально готовился к началу нового трудового дня.
— Дядька Макс, ты уже прочёл утреннее сообщение? — ворвавшись в кубрик, возбуждённо вытаращив глаза, и едва не переходя на крик, поинтересовался высокий, угловатый подросток
— Прочёл, Сид. И что мне с этого эпистолярного "шедевра" бюрократии?
— Как что? Значит, это ...! Значит эти неблагодарные мрази, ещё вчера собирались повесить на тебя несправедливый штраф. А сейчас, как ни в чём не бывало, они, твой резак начали тиражировать, присвоив авторство самым бесстыжим способом. И прочие гнусы, которые в последнее время над тобою взахлёб смеялись, или смотрели как на пустое место, как ни в чём не бывало, будут твоим изобретением пользоваться.
— Бездна с ними, пусть пользуются. Главное, изготовленный мною прототип у нашей бригады не конфисковали, значит, у нас не два, а три резака.
— Нет, дядька Макс, не всё так просто! Ты что, не внимательно читал спущенную сверху писанину? Эти корпоранты, во всех документах прописали, будто только они являются единственными правообладателями на твоё изобретение! Повторяю, на твоё изобретение, за которое они собирались тебя наказать. А тут, опаньки, после успешного испытания, о тебе не сказано ни единого слова.
На поднятый юным Каланом шум, в тесный кубрик заглянула недовольная такой необычной побудкой седоволосая Селна. Макс только сейчас обратил внимание, что, не смотря на утро, выглядела она до придела измождённой, да и кажется, ещё сильнее похудевшей. Немного поморщившись, женщина, машинально поправив ладонью свою непослушную чёлку, поинтересовалась:
— Чего разорались, ранние олухи? До подъёма ещё двадцать минут, а вы, тут устроили. — заглянув в распахнутую дверь, недовольно проворчала женщина.
— Тётка Селна, да тут такое творится. Прямо жуть!
— Ничего такого не произошло. Не слушай его, Селночка. — всё так же лёжа в постели, спокойно возразил парню Максим.
— Как ничего? Ещё вчера, корпоранты хотели на дядьку Кэпа навесить ещё один долг! А сегодня, пользуясь плодами его тяжкого труда, даже спасибо ему не сказали!
Молча махнув рукой, седая Кек, шаркая ногами, побрела в направлении санитарно-гигиенического блока. Максим же, желая заткнуть крикуна, просто поинтересовался:
— А что мне даст их спасибо, или даже справедливо заслуженная премия? На меня такой огромный долг повесили, никакие премии его существенно не уменьшат. Для меня, главное, что мы сможем подольше работать без захода в красные зоны. Вон сколько ещё валяется вокруг нас ранее не подлежащих обработке железяк, утилизируй их — не хочу. Помнишь, чем недавно закончилась пробная вылазка в опасную зону? И ты желаешь тоже испытать свою удачу?
— Не-ет, — передёрнувшись всем телом, ответил Сид, — я туда ни за что не пойду.
— Ни ходи, никто тебя не гонит. Только на что ты у наших тюремщиков будешь выменивать кислород, воду, еду? Не подскажешь?
— А что нам тогда делать? — окончательно сдувшись, поинтересовался подросток.
— Что делать? Что делать? Думать будем. Иди давай, дай хоть немного понежиться перед подъёмом.
Казалось, только за Сидом закрылась дверь, а Кэп смежил веки, как послышался мерзкий перелив звука общей побудки. Поморщившись, Максим подождал пока с верхней койки, чего-то недовольно бурча себе под нос, неспешно слезет коренастый мужичок, с абсолютно лысой, плотно покрытой татуировкой, исполненной в стиле замысловатой вязи головой. Тёзка Макса как обычно, быстро облачился в спортивные брюки и вогнав ноги в мгновенно подстроившиеся под нужный размер боты, вразвалочку направился в душевую. После чего и Кэп, проделав то же самое, неспешно побрёл в помывочную.
Позднее, во время завтрака в небольшой кают-компании, Кэп, в пол-уха слушал Сола, который параллельно с приёмом безвкусной пищи, распределял народ по работам. Причём, и бригадир выглядел не лучшим образом, такой же вымотанный как Селна. Отчего, Макс не удержался и поинтересовался:
