К третьей неделе у Римуса сложился более общий график с девяти утра до трех часов дня. Утром они занимались математикой, делали перерыв около половины одиннадцатого, а затем переходили к письму и литературе, где Гарри читал вслух любой рассказ, который они использовали в то время; за которыми следуют новые слова дня и структура предложения. После обеда они проводили полчаса на улице, бегая, играя и делая все, что Гарри хотел, прежде чем он вздремнет. Пока Гарри спал, Римус работал над своим следующим уроком.
Он решил учить Гарри истории, так как мальчик любил сказки, а что такое история, как не великие сказки? Он всегда был зачарован, а поскольку его мать была магглом, а Хоуп Люпин всегда делилась с ним своей любовью к истории в детстве, у него было довольно много знаний по этому вопросу. Он хотел учить их бок о бок — то есть истории магглов и магической истории — чтобы дать Гарри полное понимание мира.
Когда Гарри просыпался, они перекусывали, а потом Римус проверял его правильность написания слов. Последние тридцать-сорок минут своего времени они проводили вместе, изучая начальные основы латыни.
Сириус и Римус решили, что не хотят перегружать Гарри, поэтому Римус будет учить его каждый понедельник, вторник, среду и каждую вторую пятницу с девяти до трех. В те дни, когда у Гарри не было школы, он тусовался с Сириусом или Римусом либо дома, либо гулял с ними, куда бы им ни нужно было идти или что делать.
До сих пор это оказывалось довольно успешным между ними двумя.
Гарри также провел некоторое время в доме Римуса; несколько часов здесь и там в течение недели, играя в лесу с Римусом или просматривая его книги. Он напросился к нему в гости, и Римус улыбнулся, узнав, что теперь Гарри достаточно комфортно с ним, чтобы проводить время только с ним и прийти к нему домой, чтобы сделать это. Сириус даже помог Римусу превратить его свободную комнату во вторую спальню для Гарри, когда они решили, что Гарри пора устроить ночевку. Римус нарисовал карту мира на одной из стен, а Гарри выбрал себе простыни и покрывало.
Сириус большую часть времени проводил вдали от дома, пока Римус был с Гарри. Когда он был дома, он был в саду, взрывая маггловские камни, пока работал на своем мотоцикле. Он разобрал свой Triumph Bonneville T120 1970 года выпуска, купил для него новые детали, полностью перестроил двигатель и добавил к нему специальные функции, такие как механизмы безопасности, когда он ехал с Гарри. Он удлинил сиденье, добавив съемное детское сиденье. Он покрасил мотоцикл в черный цвет с серебряными вставками и отполировал хром до блеска, прежде чем поиграть с подвесками.
Он увеличил давление и скорость мотоцикла с помощью заклинаний парения и левитации, объединив их, чтобы помочь сбалансировать мотоцикл. Чары невидимости все еще действовали немного шатко, так как, как правило, длились лишь короткие промежутки времени. Сириус повозился с чарами, запустив их в двигатель и добавив чары разочарования, чтобы уменьшить шансы быть замеченным, если чары невидимости сработают.
Он прекрасно проводил время, занимаясь этим.
Верная своему слову, Кастелланос прислала ему сову о щенках ее брата на следующий день после визита Гарри к целителю. Его собака должна была разродиться со дня на день, и он пообещал сову Сириусу, как только она родит. Только через два дня прибыла эта сова, и Сириус направился в дом, чтобы навестить щенков.
Аполлон Кастелланос тепло приветствовал его, когда Сириус постучал в его парадную дверь. У него были такие же светлые волосы, как и у его сестры, но они были темнее, и Сириус считал его на несколько лет старше.
— Входите, входите! — поздоровался он, проводя Сириуса внутрь. — Извините за беспорядок, но сейчас, когда в доме так много животных, нам с Медеей трудно за всем уследить. Щенкам сейчас нужно много внимания.
Сириус последовал за ним в заднюю часть дома, улыбаясь маленькой брюнетке, которая встала, вытирая руки о штаны.
— Привет, ты должно быть Сириус. Тея рассказала нам о тебе. Я Медея, жена Аполлона.
Сириус с улыбкой пожал ей руку.
— Приятно познакомиться. Тея рассказала тебе обо мне, а?
Медея рассмеялась.
— Она сказала, что ты пригласил ее на свидание.
— Да, — сказал Сириус с ухмылкой. — Она так и не ответила мне.
Аполлон усмехнулся и почесал уши крупного золотисто-коричневого ретривера.
— Она может быть упрямой, когда хочет, — признал он.
— Это Зевс, он гордый папа щенков. Его подруга — Афродита, моя золотая красавица спит там. Вчера у нее было десять щенков.
— 10? — удивленно спросил Сириус, следуя за Аполлоном к кровати, которую он приготовил для собаки. Она мирно спала, ее десять щенков прижимались к ней.
— Да. В среднем у ретриверов от восьми до двенадцати, думаю, нам повезло. — с улыбкой сказал Аполлон. — И как бы мы с Медеей ни любили животных — у нас также есть две кошки, поэтому мы не можем держать еще десять собак. У нас нет места для них. Мы договорились держать двух... еще не решил, если честно.
Сириус кивнул, усмехнувшись, и наклонился, чтобы посмотреть на щенков.
— Они красивые.
Каждый щенок представлял собой интересную смесь золота и бронзы, некоторые светлее, некоторые темнее, чем другие, а некоторые с красноватым оттенком шерсти.
— Тея упомянула, что вы искали для своего сына?
— В конце июля ему исполнится шесть. Он... технически он мой крестник, и до того, как я получил над ним опеку, он жил плохо, немного застенчив и через многое прошел. собака может помочь ему во многих отношениях, а также подарит ему верного друга, которого он будет любить.
Медея тепло улыбнулась.
— Ему понравится.
— Я тоже так думаю. Меня очень интересует один из этих щенков, если вы хотите продать их, когда они станут достаточно взрослыми, — сказал им Сириус.
— Я хочу кобеля.
Аполлон усмехнулся, все еще почесывая Зевса за ушами.
— У нас в помете семь кобелей, так что выбирать вам. Почему бы вам не зайти снова на следующей неделе, чтобы еще раз взглянуть, может быть, подержать и покормить нескольких, прежде чем принять решение?
Сириус улыбнулся, глядя на очаровательных щенков перед собой.
— Звучит здорово. Может быть, вы можете сказать мне, как я могу заставить Тею дать мне ответ на этот день?
Медея рассмеялась и переплела руку с рукой Сириуса.
— О, дорогой, ты здесь один. Тея слишком упряма для этого.
Аполлон ухмыльнулся.
— А потом некоторые жалуются. — Он открыл коробку со льдом и достал две бутылки пива, предложив одну Сириусу. — Что ты хочешь знать о моей сестре?
Когда Сириус ушел через час, он был очень доволен Алтеей Кастелланос. Аполлон сказал ему, что он был четвертым ребенком из пяти в семье Кастелланос, Тея была самой младшей. У них было три старших брата: Ахерон, Аристокл и Адонис. Они выросли в Афинах и переехали в Англию, когда их отец Александрос был нанят Министерством магии в качестве греческого посла по международным магическим отношениям, когда Алтее было четырнадцать, но все дети Кастелланоса продолжали посещать институт Дурмстранг. Алтея всегда мечтала стать детским целителем и сразу после школы была принята в Академию целителей.
Алтея тоже была одинока; живет в Лондоне недалеко от больницы Святого Мунго в квартире со своей лучшей подругой и коллегой-целительницей Прией Дарой. Ей было двадцать три года, и она была гордой тетушкой девяти лет. И, по словам Аполлона, была слишком упряма для ее же блага. Аполлон также упомянул, что его сестра питает слабость к маггловским фильмам и мороженому "Семь вуалей".
Сириус понял, что это означает, что Аполлон одобряет его и будет помнить об этом в следующий раз, когда увидит ее снова, что, как он надеялся, произойдет скоро.
Тем временем он раз в неделю навещал Аполлона и Медею, чтобы проверить щенков. Он обнаружил, что Аполлон также любил мотоциклы и пока они играли с собаками; они часто терялись в дискуссиях о том, как дышала вентиляция двигателя в Triumph Bonneville 70-го года, чего ей исключительно не хватало в 68-м, и насколько лучше были заполненные маслом катушки зажигания меньшего размера в Triumph 70-го. Медея только закатила глаза, когда они вдвоем заговорили о мотоциклах.
Было приятно найти человека, так же интересующегося внутренней механикой автомобилей и мотоциклов, как и он.
Сириус также вернулся к тренировкам. Три дня в неделю с девяти до трех ему было нечем заняться, поэтому ему нужно было быть занятым и активным. Он почувствовал, как его кричащие, недоиспользованные за годы заключения мышцы начали восстанавливать свою выносливость благодаря рутине, и ему стало лучше. Каждое утро, просыпаясь, он отжимался и приседал, но чувствовал, как усердно работают мышцы его рук, когда он чинил велосипед, поднимал шины и запчасти и перестраивал сарай на заднем дворе для хранения своих инструментов. Он повесил свои мотоциклетные пин-апы вдоль стен и подумал, что это действительно начинает ощущаться как его дом.
Он также начал копать огород на заднем дворе; избавление от погибших растений и посадка новых семян. Тед прислал ему конверт, полный семян для посадки разных цветов и виноградных лоз, с запиской, обещавшей, что Андромеда даже не прикоснулась к семенам, что рассмешило Сириуса. Ему было интересно, что такого в его двоюродной сестре, что растения её так не любят.
Сириус тоже отправился в Гринготтс, организовав для Гарри личный счет и отдав остаток состояния Поттеров в доверительное управление, пока Гарри не исполнилось семнадцать. Он разобрался с прямым депозитным фондом из поместья Поттеров Римусу Люпину, как профессору Гарри Поттера. После разговора с МакГонагалл о том, какая достойная заработная плата для профессора зависит от годового оклада, Сириус подсчитал, что если Римус будет учить Гарри четыре дня в неделю, каждую неделю в течение года, Сириус должен платить ему примерно шестьдесят четыре галеона, четыре сикля и один кнат в день. Он распорядился, чтобы платеж в размере двухсот пятидесяти шести галеонов, шестнадцати сиклей и четырех кнатов еженедельно переводился в банковское хранилище Римуса.
Рев протеста Римуса был встречен глухотой.
Сириус знал, что Джеймс и Лили ожидают от него не меньшего, чем заставить Люпина платить за его обучение, и он не собирался позволять своему другу пытаться отговорить его от этого. Он знал, как много Римусу пришлось бороться с того момента, как он окончил Хогвартс. Его отец оставил ему маленький коттедж, когда он проезжал мимо, и Римус с трудом мог себе его позволить. Никто не стал бы его нанимать, потому что ему нужно было свободное время, чтобы разобраться с полной луной; слишком много больничных — и они считали плохим качеством работника, когда он никогда не приводил уважительной причины. Сириус не собирался смотреть, как его друг пытается свести концы с концами, когда он может помочь, а Флимонт Поттер покинул хранилище Поттера с миллиардами (если не триллионами) галеонов. Джеймс всегда говорил, что он и еще шесть поколений могут жить на проценты и при этом оставаться богатыми.
Таким образом, оплата обучения Гарри Римусом Люпином из хранилища Поттеровского поместья не только имела смысл, но и Сириус знал, что Поттеры бы от всего сердца одобрили это.
Но сюрприз пришел к нему в конце июня, когда из Министерства Магии прибыла сова.
"Дорогой мистер Сириус Блэк,
Пожалуйста, будьте в офисе администрации Визенгамота, чтобы встретиться с Дарси Флорас в три часа дня в эту пятницу, 27 июня.
Искренне,
Дарси Флорас
Административные услуги Визенгамота
Департамент магического правопорядка
Министерство магии"
Сириус в замешательстве уставился на письмо. Зачем кому-то из Административной службы Визенгамота хотеть с ним разговаривать? Он получил плату за незаконное заключение после освобождения из Азкабана. Зачем им встречаться с ним по поводу чего бы то ни было, особенно спустя почти одиннадцать недель после его освобождения?
Когда он показал его Римусу, тот тоже был сбит с толку.
— Понятия не имею, Сириус. Но Визенгамот имеет дело не только с судебной системой. И там говорится, что административный офис, я уверен, есть кое-какие документы, которые вам нужно заполнить или разобраться с опекой над Гарри.
Эта мысль все еще заставляла его немного нервничать. Что-то пошло не так? Была ли проблема с его опекой, которая была четко указана в завещаниях Джеймса и Лили Поттер? Он уже оформил все документы. Он был в этом уверен.
Он чувствовал себя неловко из-за всего этого.
Когда в тот пятничный день Сириус вышел из лифта на второй этаж Министерства магии, он глубоко вздохнул, прежде чем отправиться в офис административного обслуживания Визенгамота и улыбнуться женщине, сидевшей за стойкой регистрации. Он повесил солнцезащитные очки на рубашку и улыбнулся, заставив женщину улыбнуться в ответ с почти мечтательным выражением в глазах.
Сириус использовал это только в своих интересах.
— Привет, дорогая, я пришел к Дарси Флорас на встречу в три часа.
Женщина покраснела, поймав себя на том, что пялиться, и Сириус усмехнулся. Было приятно знать, что он все еще мог очаровывать женщин своей внешностью. Он всегда считал это сильным качеством.
— Мисс Флорас сейчас примет вас, мистер Блэк.
Он подмигнул ей, и она покраснела, наблюдая, как неторопливо качается его задница в узких джинсах, которые он носил, направляясь в офис.
Дарси Флорас, симпатичная брюнетка в квадратных очках, улыбнулась ему, когда он постучал в дверь ее кабинета.
— Ах, да, мистер Блэк, пожалуйста, входите.
Сириус вошел в ее кабинет, с интересом оглядывая книжные полки и бумаги, которые, казалось, валялись на ее столе.
— Хороший офис.
— Спасибо, — сказала она, тепло улыбаясь ему. — Пожалуйста, присядьте.
Как только он сел перед ней, она скрестила руки на столе, улыбаясь ему.
— Сегодня я хочу обсудить с вами два отдельных вопроса, оба требуют вашей подписи.
Сириус только кивнул, наклоняясь вперед в своем кресле.
— Можете ли вы сказать мне, что они в отношении чего?
Флорас улыбнулась, ее мягкие карие глаза загорелись в замешательстве.
— Разве вы не знаете? О, мне очень жаль, мистер Блэк, я думал, что причина очевидна.
Когда он только продолжал смотреть на нее, она покраснела, а его улыбка заставила ее колени задрожать. Он был слишком красив для своего же блага — и знал это.
— Речь идет об опеке над неким Гарри Джеймсом Поттером и поместьем Блеков.
— Извините, вы только что сказали поместье Блеков?
Флорас кивнула, перебирая папки на столе, пока не нашла то, что искала.
— Правильно. Вы Сириус Орион Блэк, сын Ориона и Вальбурги Блэк?
Когда он только кивнул, Флорас открыла папку и начала читать вслух.
— Последняя воля и завещание лорда Ориона Блэка, виконта Фалмута. В случае моей смерти я завещаю все свое имущество и состояние моей жене, Вальбурге, с доверенным лицом, оставленным моему сыну, Регулусу Арктуру Блэку, который не будет получил до своего семнадцатого дня рождения. Если по какой-то причине времена по-прежнему будут тяжелыми и Регулус не сможет унаследовать, то все имущество и титулы Древнего и Благородного Дома Блэков, дом и состояние, будут доверены моему старшему сыну, Сириусу Ориону Блэку.
