Carrera da India теперь могла финансироваться за счет займов, обеспеченных грузами перца, и в течение нескольких лет кредит Мануэла казался почти неисчерпаемым. Между 1510 и 1520 гг. ежегодно на Восток отправлялось в среднем десять кораблей с сотнями солдат на борту, груженных тесаным камнем и артиллерией для крепостей, а также медью и сундуками с серебром для покупки специй 5. Большие нау стали привычным зрелищем в Ла-Манше и были предметом, который привлекал фламандских художников того времени — возможно, лучшим примером является большой корабль, нарисованный Брейгелем на переднем плане картины "Падение Икара".
Тесные связи, установившиеся с Нидерландами, должны были вплести яркую нить в гобелен португальской культуры. В течение 1520-х и 1530-х гг. сильное течение гуманизма из Нидерландов хлынуло в Португалию и утвердилось в литературных и культурных придворных кругах, так что португальцы приобщились к основным течениям европейской интеллектуальной культуры. Именно в Нидерландах такие писатели, как Дамиан де Гоиш, познакомились с христианским гуманизмом Эразма, и Альбрехт Дюрер нарисовал портреты и его, и чернокожего раба королевского фактора в Антверпене. Эразм даже посвятил одно из своих произведений дону Жуану III в 1527 г., а драматург Жиль Висенте представил драму, основанную на "Naufragium" Эразма, при дворе дона Жуана III в 1529 г.6 Именно в городах Нидерландов впервые были опубликованы многие современные португальские сочинения 7. Тем временем появился вкус к фламандскому искусству, которое стало украшать не только дома купцов в Португалии, но церкви и жилые дома на Мадейре и Азорских островах. Тем временем керамика, импортированная из Нидерландов, подверглась влиянию мавританских традиций, что привело к появлению азулежу (изразцов), которые стали наиболее характерной формой искусства для Португалии.
Хотя португальцы по-прежнему строили множество собственных кораблей, основывали оружейные заводы, набирали большую часть собственных солдат и матросов и обучали собственных мореплавателей и картографов, тем не менее утвердилась тенденция, согласно которой Португальская империя все больше обходила стороной свою собственную метрополию. В Антверпене доходы от перечной монополии поступали немецким, фламандским и итальянским банкирам и подрядчикам; торговля и поселения в Западной Африке зависели от рабочей силы, инвестиций и предпринимательских навыков жителей атлантических островов, а также от полуофициальных афро-португальских поселений на материке; тогда как на Востоке португальские поселения уже становились независимыми от самой Португалии — отчасти из-за официальной политики обеспечения самодостаточности флотов и армий, а отчасти в результате роста неофициальной империи частной торговли и поселений, находящихся вне контроля португальской Короны.
Официальная империя II: турецкая угроза Эстадо да Индия
Когда Албукерки умер, только пессимист заметил бы какую-либо серьезную угрозу позициям Португалии в Индийском океане. Однако успехи Албукерки носили случайный характер. Крупнейшие государства, граничившие с Индийским океаном, были слабыми и разобщенными, и неспособными ответить на вызов, брошенный Португалией. В традициях Востока казалось, что легче принять вновь прибывшего и постепенно ассимилировать его в сложившуюся систему торговли и обмена, чем ввязываться в длительные, дорогостоящие и кровавые конфликты. После поражения союза Гуджарата, Каликута и мамлюков у Диу в 1509 г. бывшие враги поспешили заключить мир с Португалией, приобрести пропуска (картажи) для своих кораблей и, насколько это было возможно, продолжали торговать по-прежнему, с португальцами в качестве партнеров. Однако в течение четырех лет после смерти Албукерки ситуация зловеще изменилась, и Эстадо да Индии столкнулось с проблемами со стороны турок-осман и своего старого атлантического соперника, Кастилии.
В 1516 г. еще один враждебный египетский флот собрался в Красном море, но был отвлечен для безуспешной атаки на Аден 8. Затем, в 1517 г., прежде чем можно было запланировать какое-либо дальнейшее нападение на португальцев, турки-османы вторглись в Египет и свергли мамлюкский султанат. Солдаты султана вскоре заняли города на побережье Красного моря, хотя сам Аден продолжал сопротивляться и до поры до времени сохранял свою автономию. Теперь у османов были все возможности для вторжения в Индийский океан, либо напрямую, построив военный флот в Суэце, чтобы бросить вызов португальцам на море, либо косвенно, предоставив огнестрельное оружие и солдат азиатским правителям, желающим оспорить господство Португалии. Будучи преисполнены решимости вернуть прибыльную торговлю пряностями в Средиземноморье, османские султаны должны были принять обе эти стратегии.
Ответом Португалии на усиление турецкого могущества первоначально была отправка экспедиции под руководством нового губернатора Лопо Суареша де Альбергарии в Красное море. Эта крупная армада достигла Джидды, но ничего не добилась и даже не смогла воспользоваться возможностью занять Аден — история, рассказанная йеменским летописцем Ба Факихом, гласит, что город сдался португальцам, которые сочли излишним размещать в нем гарнизон, поскольку оборонительные укрепления казались такими слабыми. Однако когда Лопо Суареш вернулся из рейда в Красное море, он неожиданно обнаружил, что город находится в состоянии обороны 9.
В 1520 г. португальцы решили возродить идею сопротивления турецкому наступлению путем укрепления связей с Эфиопией, политика, которая была приостановлена со времени посольства эфиопского Матиаса в Лиссабоне в 1513 г. Миссия, которую португальцы теперь отправили в Эфиопию, во многом была похожа на посольства, которые ранее направлялись к королю Конго, и была призвана обеспечить интересы Португалии посредством тесного коммерческого и религиозного союза с африканским монархом. Основное отличие заключалось в том, что в случае Эфиопии уже было известно, что это царство является христианским. В каком-то отношении эта миссия была окончательным осуществлением давнего стремления правителей средневековой Европы объединиться с Пресвитером Иоанном и сформировать христианский союз против мусульман, но на более приземленном уровне она предоставила португальцам лучший шанс обезопасить Красное море от мусульманского судоходства и дальнейшего наступления турок. Первоначально посольство должен был возглавить не кто иной, как Дуарте Гальван, главный представитель мессианской разновидности христианства, оказавшей столь большое влияние на дона Мануэла. Однако Гальван погиб в Красном море, и его заменил Родриго де Лима, который плыл на борту флота под командованием нового губернатора Эстадо да Индия — Диогу Лопиша де Секейры 10.
Посольство высадилось в Массауа и направилось вглубь страны, ко двору негуса в эфиопских горах. Там дон Родриго был поражен, встретив Перо да Ковильяна, эмиссара, которого послал дон Жуан II более тридцати лет назад, все еще живого и здравствующего и проживавшего со своей африканской семьей при эфиопском дворе. В течение шести лет португальское посольство оставалось в Эфиопии, проводя переговоры с негусом, путешествуя с королевской свитой во время его поездок по стране и участвуя в богословских диспутах с эфиопскими священниками. Однако прочного союза заключено не было, и, как и в случае с Китаем, неуправляемое поведение португальской стороны во многом оттолкнуло хозяев. Более того, поскольку эфиопский правитель чувствовал себя в то время в достаточной безопасности, у него не было причин заключать союз, который безосновательно вовлек бы его в войну с его мусульманскими соседями.
Португальское посольство было подробно описано Франсишку Алваришем, священником, сопровождавшим его, и его описание Эфиопии представляет собой наиболее подробное описание этой страны, написанное в годы, предшествовавшие великому вторжению сомалийцев, которое началось вскоре после ухода португальцев и уничтожило большую часть христианского наследия страны 11.
Официальная империя III: кастильская угроза Эстадо да Индия
После османского завоевания Египта португальцы внезапно снова оказались под угрозой со стороны Кастилии, которая, казалось, наконец-то собиралась оправдать хвастовство Колумба о том, что на Дальний Восток можно добраться, плывя на запад.
После захвата Малакки в 1511 г. португальцы узнали об огромном торговом мире, лежащем за проливом на восток, в сторону Китая. Это был мир, столь же сложный и потенциально столь же богатый, как сам Индийский океан. Однако коммерческий интерес португальцев привлекли, в частности, два товара — гвоздика и шелк. Торговые корабли под командованием Франсишку Серрана были отправлены из Малакки и достигли Молуккских островов, где правители крошечных островов Тернате и Тидоре контролировали большую часть мировых поставок гвоздики. В 1513 г. частные португальские купцы впервые прибыли в Китай на борту торговой джонки. За ними в 1517 г. последовала официальная миссия под руководством Фернана Пиреша де Андраде, который был наделен посольскими полномочиями и получил задание открыть прямые торговые связи с Китаем 12.
С этими португальскими торговыми экспедициями отправлялись люди, которые не только изучали карты, рисовали новые карты и наносили на карту мир островов, но и оставили письменные труды о бесконечном разнообразии товаров и обществ Востока. Пираты и солдаты, хотя они все еще активно занимались бизнесом, уступали почетное место факторам и торговцам — людям, которых меньше интересовала псевдогероика устаревшего рыцарства и которые были заинтересованы в том, чтобы описывать новые земли и взаимодействовать с ними более мирным образом. В 1512 г. Томе Пиреш завершил свою монументальную "Summa Oriental" с описанием торговли и народов Востока, а к 1516 г. Дуарте Барбоза написал свою "Livro", содержащую знаменитое описание Индии 13. Эти две работы не только удивительным образом осветили мир морской Азии, но и помогли португальцам понять всю значимость их собственных достижений. Португальцы открыли европейскому пониманию новый мир, с которым они стремились к мирному коммерческому взаимодействию и который они не собирались разрушать, как кастильцы уничтожали цивилизации обеих Америк. Однако ни Барбоза, ни Пиреш не увидели своих работ опубликованными, и итальянцу Рамузио пришлось напечатать первые "пиратские" издания их работ в 1550-х гг.
Второй португальский флот под командованием Симана де Андраде достиг Кантона в 1518 г., но оскорбил китайцев, среди прочего, купив китайских детей для их продажи в рабство, и вступил в столкновение с флотом береговой охраны. В результате в 1522 г. португальцев причислили к японским "пиратам", и им было официально запрещено посещать китайские порты 14. Сам Томе Пиреш был среди тех, кто был задержан китайцами и умер в плену в Китае.
Если на какое-то время Китай стал закрыт, португальцы убедились в прибыли, которую можно получить от торговли гвоздикой, и договорились с правителем Тернате о создании фактории, где гвоздика будет продаваться исключительно агентам португальской Короны. В 1522 г. для защиты фактории в Тернате был построен форт Сан-Жуан, а в следующем году также была основана фактория на острове Амбон 15.
Одним из капитанов, сопровождавших флот Секейры в Малакку в 1509 г. и впоследствии принявших участие в захвате Гоа и Малакки, был Фернан де Магальяйнш. Познакомившись с Франсишку Серраном, Магальяйнш сопровождал его в первом путешествии на Молуккские острова. Вернувшись в Португалию, он служил в Марокко при взятии Азамора, но затем обнаружил, что впал в немилость при дворе. Фидалгуш, служившие Короне, нередко обнаруживали, что изменение направления ветра придворной фракции оставляло их в дураках. Это был опыт, который приговорил самого Васко да Гаму к двадцати годам пребывания в вынужденной отставке. Однако вместо того, чтобы просто удалиться от двора, Магальяйнш решил предложить свои услуги Кастилии и, как до него Колумб, появился в Севилье в 1517 г. с картами, планами и схемой достижения Молуккских островов путем плавания на запад. В Севилье он присоединился к большой группе португальских изгнанников и нашел поддержку у Кристобаля де Аро, который участвовал вместе с Фуггерами в первых путешествиях на Восток до того, как дон Мануэл исключил прямое участие немецких торговых банков. В 1518 г. Карл V и его советники вели переговоры об еще одном португальском браке — на этот раз между уже неоднократно женатым доном Мануэлом и сестрой Карла Леонор. Этот брак обязал Португалию оказать Карлу дипломатическую поддержку в его кампании по избранию императором Священной Римской империи в 1519 г. Поэтому неудивительно, что только после окончания выборов в июне 1519 г. Магальяйнш смог отправился в свое путешествие 16.
Магальяйнш в сопровождении пяти кораблей и ряда других португальских ренегатов покинул Севилью в августе 1519 г. Обнаружив опасный Магелланов пролив, флот первым пересек Тихий океан и в 1521 г. достиг Филиппинских островов, где в апреле сам Магальяйнш был убит в стычке с жителями Мактана. Командование его флотом перешло к Себастьяну дель Кано, который в ноябре 1521 г. достиг Молуккских островов, на которые он предъявил права от имени Кастилии, прежде чем отправиться домой вокруг мыса Доброй Надежды. Достижение Магальяйнша считается одним из величайших из всех исследовательских путешествий. Он был истинным наследником столетнего опыта португальского мореплавания и картографического мастерства и сделал больше, чем любой другой человек, для определения истинных размеров мировых морей и суши. Ирония заключалась в том, что это великое путешествие было совершено на службе Кастилии, а не Португалии.
В то время как посольство, отправленное в Эфиопию, искало способ защитить западную часть Эстадо да Индия от турок, португальцам теперь пришлось обратить свое внимание на проблему, которую путешествие Магальяйнша создало для них на Востоке. Еще в 1519 г. капитану Малакки было приказано построить форт на Молуккских островах, и срочность этого стала очевидной, когда кастильцы заявили, что эти острова находятся в сфере их интересов — утверждение, которое поддерживал один из кораблей дель Кано, оставленных вместе со своей командой. В 1522 г. была отправлена португальская экспедиция, чтобы захватить уцелевших испанцев и построить форт на Тернате.
Тордесильясский договор 1494 г., который успешно предотвратил конфликт в Атлантике, оказался неработоспособным на другом конце света. Во-первых, было неясно, планировалось ли применить его на Дальнем Востоке, и булла "Praecelsae Devotionis", впоследствии изданная папой Львом X, предполагала ограничить сферу его действия пределами Атлантики. Во-вторых, никто не мог достаточно точно рассчитать долготу, чтобы решить, где будет проходить линия раздела, если ее продлить на другую сторону земного шара 17. Важнее этих соображений был важнейший практический вопрос о том, был ли маршрут, по которому пошел Магальяйнш, более практичным, чем тот, по которому плавали португальцы. На первый взгляд, конечно, казалось, что двухмесячное пересечение Тихого океана от берегов Мексики будет проще, чем девятимесячное плавание из Португалии.
