Пока дышу

— Как вам игра нашего мальца, господин? — сгружая тарелки на деревянный поднос, спросила девушка.

— С душой парень играет, с душой, принеси еще два кувшина пива и морс ко мне в комнату и захвати еще две кружки.

— Господин желает еще выпить, а господин выдержит? — с ехидным смешком поинтересовалась аппетитная дама.

Хмыкнув в ответ:

— Господин еще не то сможет, ты, главное, приходи, — я поднялся со стула.

— Хорошо, сейчас уберусь на столах и принесу ваше пиво. — И, раскачивая бедрами, направилась в сторону кухни с подносом грязной посуды.

Я же отправился на улицу освежиться, да и лишнее скинуть, так сказать. Постояв, полюбовался на звезды, красивое здесь небо. Правда, за столько лет так и не смог привыкнуть: не мое, не родное. Не мой мир это, не мой, смотришь на звезды и особенно четко это понимаешь. Люди здесь такие же, как и дома, да и не только люди. Со своими слабостями, страхами и желаниями. Природа очень похожа, что здесь, что в Африке береза есть береза. Нет, есть различия во флоре, но чтобы точно сказать, большие они или нет, надо быть в этом деле специалистом. А вот в фауне есть разница, я сам тому яркий пример, да и та животинка, за которой выйду на охоту, ну, или она за мной, иллюстрирует степень различий. Вдохнув еще раз прохладный свежий воздух, я направился в свои апартаменты.

Зайдя в комнату и оставив дверь приоткрытой, стянул с себя ремень с ножнами, вытащив нож, убрал его под кровать со стороны подушки, пускай полежит там. Вдруг колбаску среди ночи захочу порезать.

Пододвинул комод к кровати. И тут дверь распахнулась: вот и мое пиво пожаловало вместе с Ольхой. В руках девушка держала поднос с закусками. Поставив его на комод, провела рукой по волосам:

— Ох, господин, как я устала. А что же вы в темноте сидите, как вы пить-то собрались, давайте я хоть свечи принесу.

Присев на кровать, я пробормотал:

— Хм, свечи. Свечи — это хорошо. Только кто их держать будет?

Удивленно подняв бровь и сморщив носик, Ольга спросила:

— А зачем свечи держать?

М-да шутка не зашла.

— Да так, Ольха, да так, неси быстрей, я как раз пиво разолью.

Как только за Ольхой закрылась дверь, я выдохнул.

— М-да, шутка явно не минутка, другие времена — другие нравы. И как тут за барышнями-то ухаживать? В высшем обществе-то вроде понятно, куртуазность и так далее. А тут, в селе, как? Стихи явно не зайдут, а может, и зайдут. Ага, как у Шекспира: 'быть или не быть, вот в чем вопрос'. А девчонка-то хороша, хороша. Такая сладкая, эх, мне бы такую.

А вот и она, в комнате появилась Ольха, держа в руках две зажженные свечи, которые сразу разогнали темноту.

— Вот и все, ладно я пошла. — Девушка поставила свечи на сундук и, мило улыбнувшись, не спеша, она сделал шаг к выходу.

— Куда ты торопишься-то? Давай посидишь немного, стаканчик выпьешь да пойдешь, мне компанию составишь, а то я весь вечер в одиночестве пью, нехорошо как-то.

— Хм, — Ольха, хихикнув в кулачок и сузив глаза, посмотрела на меня, — с удовольствием, да дел дома много, поздновато, и муж будет против.

Вроде девушка не против выпить, а там как дело пойдет, главное, уговорить, найти те самые заветные слова. А вот найти их бывает непросто.

— Муж — это да, муж — это конечно, но ведь главное, чтобы ты не против была.

И протянул наполненную кружку с пивом.

Девушка задумалась, осмотрела меня, как будто взвешивала за и против, и, улыбнувшись, протянула руку за кружкой:

— Ну, если только одну и недолго.

— То, что недолго, обещать не могу,— и опрокинул в себя кружку с пивом.

ГЛАВА 14

— Милсдарь, милсдарь,— раздался невыносимый стук в дверь, — милсдарь, там стражники пришли, вас требуют.

Твою мать, Ричард такое утро испоганил, сказал же, что сам приду, нет, плять. Повернув голову, я увидел спящую Ольху, губы сами расплылись в улыбке, не девушка, а мечта. Шум из-за двери не прекращался, с горем пополам встав и натянув штаны, я проковылял до двери, выспался, блин, уснули только с самым рассветом.

Открыв, увидел на пороге корчмаря.

— Милсдарь, там стража пришла, вас требуют.

— Щас оденусь и спущусь, — буркнул я и захлопнув дверь, пошел собираться. Ричард, ну не сука ли ты, так, где моя рубашка?

Одевшись, я подошел к кровати и взглянув на Ольху, провел рукой по ее волосам, м-да, а утро могло начаться и по-другому.

Спустившись на первый этаж и оглядев зал, увидел пару опохмеляющихся рож и двух стражников, сидящих на лавке возле стены в полном обмундировании.

Подойдя к корчмарю, бросил:

— Кружку пива давай, — на что лишь получил кивок.

Спустя пару минут и одну кружку пива я почти пришел в себя.

— Там у меня девушка спит, — кивнул в сторону своей комнаты, — не буди, пусть сегодня отдыхает. — И, подцепив из кошеля пару монет, бросил на стойку.

Подойдя к стражникам и дыхнув на них перегаром, прогундосил:

— Ну что, служивые, утречка вам доброго, пойдем, не стоит капитана заставлять ждать.

Зайдя в кабинет Ричарда, я понял все без слов. Капитан имел весьма скучающий вид, а вот напротив него сидела одна примечательная личность. Которая верещала своим мерзким голоском. Молча кивнув капитану, я подошел к окну.

Сколько продолжался визг этого ощипанного соловья, уж не знаю. А я лично ушел в воспоминания, это была отличная ночь. Правда, небритые ноги и волосатая варежка поначалу меня смутили, но только поначалу. А какая у нее отличная грудь, упругая, третьего размера, м-м-м. В общем, не девка, а огонь. Страстная и горячая. А то бывает красивая девчонка с хорошим телом, а в постели бревно и снулая рыба, расщеперилась — и все, ты давай трудись, работяга, доставляй королевне удовольствие. С такой потом все желание спать пропадает. А Ольха то ли голодная была до этого дела, то ли сама по себе такая. А какие эмоции были, какая энергия фонтанировала, как она от поцелуев в соски вздрагивала, действительно вулкан страстей. Да и поговорить с ней интересно было. Поплакалась мне о том, что вроде и замужем, а мужа нет. Как так? Да легко, сбежал в столицу от проблем и за поиском лучшей жизни. Поначалу писал, даже денег присыл. А потом перестал, видать, все у него хорошо. Да и свекровь из хаты погнала. Куда ей подастся-то с дитем было, еле работу нашла. Выслушав, хозяин ее пожалел, да и взял официанткой. А девчонка хорошая, как от такой сбежать-то можно, лично мне непонятно. Хотя, что мне из-за этого переживать, радоваться надо. Эх, сейчас бы мог в теплой постельке лежать с ней в обнимку или совсем даже не лежать.

О, крыса по-новой шарманку завел.

— Да этот выпердыш зла, сапогом деланый там, где козлы херами воду черпают. Зараза, граблями драная. Меня, честного трактирщика, обокрала, триста марок упер. А когда я увидел и помешать хотел, избил. Я даже сделать ничего не смог, а что наша стража, а ни хрена наша стража. Почему он еще не в кандалах и не вздернут? Я честный житель города, а он приблуда. Сколько еще будет творить свои пакости, нелюдь злоебучая? А если убьет кого али снасильничает Вы, — и тыкнул в Ричарда забинтованным пальцем, — смотреть будете. Я честно плачу налоги. Буду жаловаться в магистрат, да вас ссаными тряпками погонят. Да вы знаете, какие у меня знакомцы есть? Я вас спрашиваю, какого хера это отрыжка здесь да еще лыбится?

— Хватит, — Ричард, не выдержав, хлопнул кулаком по столу. — Вас я выслушал, теперь пусть ведьмак ответствует, что там у вас произошло.

— А хер ли ему ответствовать или мне не верите, думаете лгу, да я честный подданный.

— Хватит, я сказал, Рин, не молчи, что там вчера было? — и повернулся в мою сторону.

— А что было? — я отвлекся от воспоминаний и созерцания солдатского плаца. — Пару раз в морду этому сунул — и все.

— Вот видите, — этот индюк весьма резво вскочил и начал тыкать в меня пальцем, — он во всем сознался, — от него слюни аж в разные стороны полетели.

— И за что ты побил уважаемого трактирщика? — не повелся капитан на новую руладу.

— Как за что, знамо за дело, ты у этой отрыжки спроси, может скажет. Вся эта ситуация мне совсем не прибавила настроения еще и голова разболелась.

— Капитан, он меня оскорбил, вы слышали, вы свидетель, вы так и будете сидеть и смотреть, как честных горожан оскорбляют, я буду жаловаться.

— Молчать блядь, здесь я решаю, что и как, еще раз рот без спроса откроешь — я тебя с ведьмаком в камере на сутки закрою.

От этого зловредный трактирщик аж присел и с испугом и злобой посмотрел на меня.

— Так за что вас ведьмак вчера избил, просто так, хотите сказать?

— Так я это, того, сказывал же вам, обокрал меня злыдень это, бродяжка проклятущая, я как увидел, что он деньги мои, честным трудом заработанные, к себе в кошель набивает, так и попытался его остановить. А он мне раз в морду, два в морду, да так быстро, что я и понять ничего не успел.

Ричард перевел взгляд на меня, ожидая каких-то комментариев на этот счет, а что здесь комментировать, врет, да еще и так красиво, заслушаешься.

— Значит, не скажет, Ричард, а у тебя окно это открывается? — я подергал ставню за ручку, закрыто.

— Да, вон защелки вверху, а тебе зачем?

— Душно, да еще падалью смердит, дышать невозможно.

Справившись с окном, я его распахнул, и утренний ветерок ворвался в комнату, освежая утренней прохладой.

— Это ты верно заметил, — облокотился Ричард о стол, — и что, блять, мне теперь делать?

— Пока ничего, — делая пару шагов в сторону крысы и хватая за плечи, проговорил я. Пару мгновений — и он с криком полетел из окна. Я даже рукой ему вслед помахал, еще бы платочком слезу утереть, и вообще красиво.

— Ты охренел, ведьмак, — вскинувшийся Ричард ломанулся к окну, опрокинув стул.

— Ага, совсем охренел, — воскликнул я, смотря, как Ричард подбегает к окну. Внизу на плацу уже собралась стража, окружившая врунишку, тот сидел и держался за спину, вовсю матерясь. — Ну подумаешь, выпал случайно, всякое бывает. Представь, возвращаюсь я вчера в свою комнату, а вещичек моих нет. Обратился к этому индивиду с вопросом, — и кивнул на завывающего под окном,— а он повел себя как-то подозрительно, вот я и ткнул ему пару раз в морду, а он признался, что упер мои вещи. А сегодня рано утром меня вытащили из кровати. Очень теплой и очень сладкой кровати. А тут такое происходит, меня еще и обвиняют непонятно в чем.

Прикрыв глаза и глубоко вздохнув, Ричард уже более спокойно обратился ко мне, хотя было видно, что его все равно потряхивает:

— И что мне, блять, теперь делать, этот же не успокоится? А ты мог бы и стражу вызвать, а не самосуд устраивать.

— Наверно мог бы, только хрен к тому моменту я бы что-то доказал, вещи он бы перепрятал — и все, да я и сам взбесился от этого, были там очень дорогие штуки, я же не резню устроил, а всего лишь пару раз в морду дал, обычная кабацкая драка.

— Козлова отрыжка, ну почему мне так везет, вечно черт его пойми, что происходит, ладно, придумаю что-нибудь. Говоришь, обокрал тебя? — оторвался Ричард от разглядывания веселой картины.

— Ага, а еще сегодня поклеп устроил. Бедный я бедный, во всех злодеяниях честного ведьмака обвинить готовы.

— Понятно все с тобой, обиженный ты наш, сиди здесь, пойду разберусь, — оставив меня в комнате, Ричард свалил.

— Эх, и что же мне делать, блин, ситуация эта, не, ну летел-то он красиво, даже руки раскинул, прям как птица, — я уселся на стул, подвинув к себе второй, положил на него ноги да решил немного покемарить. Все-таки ночь бессонная была.

— Эй, Рин, — меня потрепали за плечо. Заснул и не заметил, Ричард возвышался над стулом. Потянувшись всем телом и встав размяться, он же прошел к столу и из его недр вытащил пузатую бутылку, а, приложившись к ней, кхекнул и вытер рукавом рот.

— Вот скажи мне, ведьмак, все-таки какого хрена ты выкинул этого урода из окна?

— Он слишком громко визжал и от него воняло, — сев на стул, я устроился поудобней, — ты извини, вспылил.

— В жопу засунь свои извинения, — и Ричард приложился к бутылке еще раз.

Почесав голову, я спросил:

— Ричард, тебе удалось как-то решить это дело? — я кивнул в сторону окна.

— Удалось, — он уставился на меня немигающим взглядом.

Я же почувствовал себя не в своей тарелке, поерзал на стуле:

— И?

— Что и? В камеру определил, посидит пару дней, назначу небольшой штраф и отпущу, здесь дело плевое, а вот то, что ты его выкинул из моего окна, блять. Ты ценный специалист, так что пока тишина будет, а если трактирщик, когда выйдет, попытается бучу поднять, но ты справишься с заказом, претензий точно не будет, я прослежу. А не справишься — за тебя никто не вступится. Еще и я виноват буду, что сразу тебя в тюрягу не бросил. Всех собак на тебя повесят, а трактирщик станет безвинно пострадавшим, и по тебе заплачет веревка.

— Ага, а до этого все прекрасно было, срок установлен, если справлюсь — все хорошо, не справлюсь — я вор и мошенник. Так что ситуация фактически не поменялась, — я взял со стола бутылку и тоже глотнул. — Эх, — и, как Ричард, вытер рот об руку, заодно и занюхав. В бутылке плескался хороший и качественный самогон, почти виски.

— Ведьмак, ты совсем страх потерял, — и вырвал бутылку из моих рук, — мою выпивку никто не трогает, а знаешь почему? Потому что она Моя, — и погрозил кулаком.

— Не, ну, если жалко, так бы и сказал, ладно пойду. Думаю, сегодня никуда уже не поеду, пока поем да соберусь, поздно уже будет. Ты с утра присылай мне кого, чтобы дорогу показал да сопроводил.

— Хорошо, вали давай уже, оставь меня в покое, — Ричард махнул мне рукой вслед.

Веселые у меня деньки. Вот, что было в Каэр Мархене, тренировки и тренировки. А сейчас что имеем: две драки в трактире, один поджог, конокрадство, великолепная ночь с девушкой, мужика еще из окна выбросил, с таким началом я своей смертью точно не умру. Весело, ой, весело.

Ладно, раз выбрался в город надо бы травника найти и прицениться, а вот если алхимика раздобуду — вообще великолепно будет. У него есть своя лаборатория, и если договорюсь, при надобности смогу воспользоваться.

На улице ошивалась пара стражников, которые обсуждали недавнее событие, а именно полет воробья.

— Уважаемые, а не подскажите, есть ли в городе травник или алхимик?

Смерив меня взглядом, и скривившись:

— Эт тебе не деревня, чтобы травник был, у нас и свой алхимик есть, хреновый, зато свой, — проговорил он грубым голосом. Второй страж молчал, осматривая меня, и ковырялся в своей бороде.

— А тебе-то он чем помешал, небось тоже хочешь из окна выкинуть? — И тут оба заржали.

Мда, никаких секретов, все всё знают.

— Зачем уж так сразу, на товар его хочу взглянуть, — хмыкнув в ответ и скривил губы, неприятно.

— Ладно, ты не тушуйся, — страж ударил меня по плечу, — никто на тебя не в обиде, ну, кроме этого, — и они вновь заржали, видимо, какой-то местный расклад, о котором я и не подозреваю.

Тот, что был с бородой, харкнул на землю:

— Значится так, выходишь — налево, идешь-идешь, третий поворот направо, поворачиваешь и там видишь распахнутые ворота во двор, потом дом с вывеской — это и есть лавка алхимика, ты того не обижай его, он хоть и придурковатый и странный, но дюже зелья хорошие готовит особенно для опохмела. Так что из окна его не кидай, а то вдруг разучится.