"Педантка!" — я мысленно, то ли похвалил, то ли обозвал родственницу. О других мотивах появления морщин думать даже не хотелось. Страшно.
— Чуть-чуть приоткрыл один глаз и подсмотрел. Дверь открылась. Я испугался, но забоялся кричать.— я показательно потупился.
— Я увидел дедушку в длинной мантии и высоком колпаке, как у тех клоунов из парка. В темноте я сначала не был уверен, но подошёл ближе и я понял, что это тот самый, которого я помню.
— Он... мне показалось что он показал на меня пальцем, но .... мне кажется у него была какая-то указка или ручка в руке. Он что-то сказал. Потом я уснул и мне приснилось, что на мою голову напал парик миссис Фигг, а я не могу его снять. — чесслово, я едва слезу не пустил. Как бы не переиграть. Хотя..., особо притворяться не пришлось. Заново переживая ночные события, пусть и в отредактированном для родичей виде, нужный настрой пришёл сам собой.
Лицо тёти закаменело ещё больше. И пошло красными пятнами. Чётко вижу, что она понимает о чём я говорю. Как бы буря не грянула. Надо продолжать пока внимают.
— Я старался его стащить и мне показалось, что кто-то мне старается помочь и как-будто протягивает руку. Я протянул свою и в меня через неё пошёл приятный холод, парик слетел и мне стало легко дышать. Как будто с меня Дадли встал когда я ему сказал, что я под ним. — пересказал я давний реальный случай из нашей жизни.
Тогда кузен действительно уселся на меня, не заметив. В его оправдание замечу, что было это когда нам ещё по пять лет было и я реально был мелким, а братец спросонья не заметил куда приземляется.
Наверное я слишком гладко всё пересказал. Но сейчас лучше не выдумывать сложности и действовать максимально просто. Стресс сгладит углы в критическом восприятии.
А пока не останавливаться:
— Потом мне стало страшно одному и я решил посмотреть как там Дадли. Когда с встал с кровати заметил красивую белую светяшку, похожую на нитку которую протянули над моей кроватью через всю спальню, одной стороной в комнату Дадли. И она хотела со мной дружить. Она мне помогла сбросить парик. — взволнованно проговорил скороговоркой я.
Тётя уже открыла рот что-то сказать, но я затараторил пуще прежнего:
— Я зашёл к Даду(я его так наедине иногда называю), а у него над головой был тёмно-серый туман. Я хотел его смахнуть и ничего не получилось. Но там была та же красивая нитка, я прикоснулся к ней и понял, что надо смахнуть туман с головы Дадли держась за неё. И я смахнул. Потом потряс Дада, но он не просыпался и только стонал. — проговорил я сколько хватило дыхания.
В этот раз у тёти получилось меня перебить:
— Старика уже не было? Ты вообще больше никого не видел?
— Нет, тётя. Я не сразу очнулся, наверное он ушёл уже.
Петунья кивнула:
— Что было дальше?
— Я хотел сказать тебе и дяде Вернону, что Дадли плохо и пошёл к вам в комнату. — я скромно потупился, сделав вид, что стесняюсь.
— Я знаю что не хорошо ночью приходить в спальню, но я стучался, честно. Но вы не отвечали. Я несколько раз стучался. — У меня даже слёзы выступили на глазах.
Артист больших и малых ...
— Ничего, ничего, — стала утешать меня Петунья. — Ты правильно поступил, надо было попросить у нас помощи. Что ты делал дальше, расскажи, не бойся, я не буду тебя ругать. — Петунья пересела поближе ко мне и приобняла одной рукой за плечи. Лицо её вновь потеплело и приняло более естественный вид.
Ага, материнский инстинкт перенаправил энергию в более позитивное русло. Вот только чувствую ненадолго. Кому-то, не буду показывать пальцем, может поплохеть за произведённые художества. Быть бородатому бритым. Когда-нибудь. Может быть.
Дадлик тем временем максимально замер и затих, зато его уши стали походить на локаторы. Вот кому захватывающее приключение. Завидно даже.
— Я открыл вашу дверь и чуть-чуть заглянул. Дядя Вернон очень хрипло дышал. — начал я заключительную часть рассказа.
— Храпел? — уточнила тётя.
— Нет, он похоже дышит когда по груше долго бьёт.
— Понятно, продолжай, расскажи всё подробно. — Голос тёти снова стал набирать стали.
— Тётя, а ты дышала так тихо, что я подумал.... Подумал... — слёзы закапали у меня из глаз. Чёрт побери, это не было запланировано.
Она придвинулась ещё ближе и обняла меня уже обеими руками.
— Тише, тише. Всё хорошо. Не плачь, мой маленький, тётя не даст тебя в обиду. — голос Петуньи вновь стал бархатно-жалеющим. — Не волнуйся, сейчас просто расскажи что было и всё. Не надо переживать, всё уже закончилось. Просто расскажи.
Я закивал головой в её объятиях.
— На ваших головах был такой же туман как и Большого Дэ. — теперь я назвал Дадли уличным прозвищем. Видимо на эмоциях проскользнуло. Ну ничего, прозвище не обидное, скорее даже наоборот.
— Я хотел его разогнать, но у меня не получалось. А нитки тут не было. Я побежал к себе чтобы попросить её помочь. Но она не отвечала. Она же не человек. — То ли спросил, то ли утвердил я глядя на Петунью.
Не знаю какого ответа я от неё ждал. Видимо это у меня инстинктивно получилось, жать пояснений от взрослого. Я то очевидно уже, что не совсем такой. Детское тело слишком часто берёт верх над более практичным разумом.
В глазах тётушки я так же ответа не нашёл. Очевидно, что в данном случае она нифига не понимает о чём я. Так, надо сворачиваться. И покороче, желательно. А то мне хочется уже рыдать навзрыд.
— Я хотел руками взять и перетащить её в вашу спальню, но она растекалась между рук у меня... Тогда стал её наворачивать на пальцы как то тесто, когда мы делали оладьи, помнишь? — да, тогда я получил нагоняй. За баловство, но вот как пример сойдёт. Визуализация наше всё.
— Я накрутил немного светяшки на руки и побежал к вам, но она стала стекать с меня и сильно жечься. Немножко я принёс и смог разогнать туман над твоей головой. Но мне было плохо и я не смог помочь дя-я-де. — Всё, здоровье моё закончилось. Последние слова я уже домучивал сквозь рыдания.
— Ну, всё, всё. — утешала меня Петунья и я чувствовал как на макушку мне капают слёзы.
Дадлик тоже утирал глаза. За компанию. Вместе веселее. Вернее грустнее, как сейчас.
Спустя пару минут я закончил таки рассказ.
— Я пошёл немножко отдохнуть и уснул. — слёзы вновь стали наворачиваться на глаза. — А утром дядя стал на меня кричать. А когда во сне я пытался снять парик, я думал, что вы меня совсем не любите. А когда стащил, перестал так думать. — корявенько добавил я главную идею которую старался донести. Мало ли, лучше перебдеть. А то вдруг она всё поймёт не так как мне нужно.
"Открыт навык Лицедей ур. 1"
"Вам могут поверить, даже если вы откровенно плохо играете."
Упс. Вот меня и оценили, оваций я не дождался. А помощи — да. Это, в моём положении, очень сильный и полезный навык. Практически единственный который я могу полноценно использовать. Спасибо Системе. Хотя "если" в описании означает, что мне могут и не поверить при плохой игре.
"Открыт навык Льстец ур.1"
"Искренни вы или нет, но вам проще добиться нужного даже с помощью откровенной лести."
Пожалуй помолчу. Но и это по настоящему полезно и круто.
Изменений по доступу к интерфейсу, кстати, опять не случилось. Достижения есть, доступа нет.
А пока вытираем слёзы, сопли и прочие слюни. Расквасился что-то. Оповещения системы буквально плюнули мне в мою романтическую душу, напоминая, что я не простой смертный.
Так, надо договариваться с родственниками. Желательно учитывая свои планы и интересы.
Тётя тем временем замерла, крепко прижав нас с братом к себе.
Напряжённое затишье. Я прям чувствовал как мысли тёти бьются в тщетных попытках прочертить новый образ действий, подходящих под новые условия, когда все усилия оградить, а потом хотя бы ограничить "ненормальность" во вмешательстве в свою жизнь и жизнь семьи пошли прахом.
Здорово пока то, что я в эту семью вхожу и меня принимают. Нужно только экстренно решить проблему с дядей.
А ещё необходимо, чтобы после решения, меня продолжали считать частью семьи таким, каков я есть.
Если детские выбросы тётя, по старой памяти, ещё внутренне согласилась игнорировать, просто стараясь не замечать наличие данного факта, вписывая его в обыденность, то столь явное вмешательство ненормального в её жизнь игнорировать просто опасно. Дурой она не была и угрозу восприняла всерьёз.
Но теперь угрозой был не я, и слава богам и мне за это, а непонятный волшебный мир в целом и Дамблдор в частности.
Мне нужно, чтобы акцент был исключительно на бородатом старце. С магическим сообществом я собирался полноценно контактировать в не столь отдалённом будущем.
Значит надо будет как-то подтолкнуть восприятие в полезном мне направлении. Сначала ставя себя как пример адекватного и полезного для семьи магически одарённого родича, а потом найти и другие нужные и пригодные для нас всех стороны местного магического мирка. Враги врагами, а нужное по собственным карманам, как говориться. Да, я знаю что звучу словно заезженная пластинка. Но это я сам себе постоянно даю установку.
"Жить не обязательно по плану, но план в жизни иметь нужно. Чтобы жизнь не была прожита бесцельно и бесполезно даже для самого себя."
— Гарри, а ты сможешь помочь Вернону снять эту твою паутинку с головы? — Наконец-то определилась с единственно верным вопросом тётя.
— Она не моя. — ворчливо ответил я. И, пока она не среагировала:
— Смогу, но лучше дядю к ниточке отвести, самому нести светяшку может не получиться. Он же не спит.
— Ох, Гарри, конечно не твоя — всё же начала извиняться тётя.
— Просто ты её мне описал, а я тебе верю, вот и назвала её "твоей". — тут же подсластила пилюлю она.
— Угу. — "многословно" ответил я.
— Значит нужно отвести его в твою комнату и дать тебе возможность "смахнуть" туман? — уточнила Петунья.
— Лучше к Дадли. — не объясняя подробнее внёс я поправку.
— Да, так будут проще. — понятливо согласилась тётя. — Вернону про тебя сейчас лучше поменьше напоминать.
— Угу. — я был всё так же оригинален с комментарием.
Слегка отодвинув от себя сына она внимательно посмотрела на него.
— Сынок, ты ведь просил поменять себе светильник в спальне?
— Я-яя? — удивлённо потянул кузен.
— Да, ты разве не помнишь как жаловался на некрасивую жёлтую лампу, которая слабо освещает стол и домашние задания делать неудобно? — продолжила то ли давить, то ли намекать Петунья.
— Да-а? — чёта Дадлик тупит, не догоняя чего от него требуют.
— Да. — отрезала тётя.
Я подмигнул кузену делая при этом многозначительное лицо.
— Ага, надо заменить. — немного невпопад согласился братан.
— Вот и отлично. Значит вечером папа заменит у тебя светильник над столом. — подытожила хозяйка дома Дурслей.
Надо заметить, что это не настольная лампа, если вам так показалась. А настенная. Там надо как минимум плафон заменить, ну и лампочку помощнее вкрутить. Несколько минут у меня будет.
— Тётя. — с серьёзным лицом заговорил я. — Во время операции тебе надо будет готовой поддержать дядю, ему может стать плохо и закружиться голова. Вдруг он упадёт?
— Есть поддержать. — приняла на краткий миг игру Петунья.
— Я договорюсь с Верноном о встрече возле магазина, после его работы. Ради покупки Дадли нового светильника, я так понимаю, он сейчас не откажется купить сыночке новый. — слегка вопросительно сказала тётя.
— Предполагаю, что это так. — немножко пафосно ответил я.
— Ясно. — она кивнула каким-то своим мыслям. Впрочем несложно догадаться каким. Установка меня гнобить совмещена с установкой сильнее потакать сыну, чтобы на контрасте отношений ещё сильнее огорчать бедного меня.
Петунья это поняла. А так же поняла, что я это тоже понял.
Короче план простой как лом. Сомневаюсь, что дядя в столь неадекватном состоянии способен что-либо заподозрить.
Собственно всё по плану и прошло. Почти. Как говорится ни один план не выдерживает испытание реальностью.
Вот и здесь почти так. Не, основная часть прошла как и задумывалось.
Дядя увлечённо крутил отверткой, тётя как примерная супруга подавала шурупы, а Дадли старался прикрыть меня, зашедшего в этот момент в комнату.
Подсоединиться к жгуту менталки мне удалось без проблем, напитать ладонь, а потом "корзину" и "смахнуть" туман с головы родственника тоже получилось на удивление быстро.
А вот потом план рухнул, вместе с дядей.
Петунья которая должна была поддержать супруга после "операции" с ситуацией не справилась. Ага, попробуйте удержать почти стокилограммовую тушу этого кабана. А тут женщина и два ребёнка. Прям не дыра, а дырища в плане.
При снятии ментального внушения видимо происходит либо кратковременная потеря сознания, либо вестибулярный аппарат буксует. А может и то и другое вместе.
Опирался в этом на свои воспоминания, а там кроме головокружения со слабостью ничего не вспомнилось. Либо я не помню просто, либо покрепче дядюшки в этом плане.
Тётя с кузеном подсказать ничего не могли, для них всё во сне происходило.
Что-то я опять растёкся мыслею. Долбанулся, короче дядя о угол стола лбом и сидел теперь на полу зажимая ссадину большим ватным тампоном со льдом, а вокруг него суетилась тётушка причитая как наседка над единственным яйцом в кладке.
Видок у него был не очень. И дело, я думаю, не только в наливающейся шишке на лбу.
— Не хорошо мне что-то. — выдавил наконец из себя Вернон. — Тошнит и голова кружится. — на мне, что характерно, он взгляд избегал останавливать.
— Это нормально, так и должно быть. — успокоила мужа тётя.
— Да? — с лёгким удивлением спросил её супруг.
— Да, любимый. У меня с детьми так же было.
— Так это просто болезнь такая? — с облегчением и ужасом, одновременно, вопросил дядя?
— Да, дорогой, просто она магическая. — припечатала новостью Петунья.
— Э-э.., что?
— Эта болезнь называется магическое внушение от директора Дамблдора. Чтобы Гарри жизнь мёдом не казалась. Лили когда-то рассказывала, что с помощью такой магии можно заставить мать забыть ребёнка. — довесила известий тётя, сразу вываливая всю известную информацию. А чего тянуть? Тоже вариант.
— М-мм, гипноз? — дядя всё пытался опереться на понятное и привычное, однако супруга нещадно разбивала привычную картину мира безжалостно.
— Нет, дорогой, нас околдовали и только благодаря Гарри нам удалось избавиться от внушения. — и тут она заплакала.
Чёрт, это не по плану. Не дай Боже неагатив и на меня обратится, ведь взгляд дяди Вернона из ошеломлённого начал становиться бешеным.
Не успел я начать пугаться, как Петунья вновь обратила внимание на себя:
— Гарри нас спас. Дамблдор внушил нам неприязнь друг к другу. Гарри должен был нас презирать, а мы его ненавидеть за ненормальность. Ты уже с утра должен был прочувствовать это.
Гнев улетучился из глаз родича, резко сменившись раскаянием.
Нормальный, сильный мужик с твёрдыми понятиями и пониманием жизни вёл себя, мягко говоря ... позорно по отношению к ребёнку. Более того, к члену собственной семьи.
