Твое... величество-2!

Бежать?

Нет, о таком она не говорила, да и куда ей бежать? С кем?

И снова ведь не солгал, ее величество не бежала, она уезжала вполне расчетливо и разумно. Это не прыжок в окно с узелком за плечами, это осознанное и взвешенное решение.

Про Феликса священник и вовсе молчал. Не спрашивают? Вот и ладненько, сам он рот и не откроет! Сейчас лучший выход — сидеть тихо. И хвост не поднимать, а то вырвут с корнем.

Иоанну оставалось только ждать.

В Диану он запустил кубком, на Виталиса Эрсона рявкнул, Бустону с такой силой дал в морду, что бедолага как упал, так и не поднимался... чего он тут? Не мог раньше нормальный договор составить? Чтобы королева его подписала?

Вот ведь главное свинство! Он теперь и развестись-то не сможет!!!

Ей-ей, когда он найдет эту гадину, она все время до родов в тюрьме проведет! С цепью на шее! А потом он эту цепь поплотнее закрутит!

Сволочь, а не супруга!!!

* * *

— Что будем делать? — Изао смотрел на командира, признавая его верх.

Рэн коснулся груди. Неосознанно, привык уже, там, в маленьком кожаном мешочке, висел на шнурке алый камень.

— Нам надо идти вперед, Изао. Я не должен этого открывать, но мы остались вдвоем. Никто другой на Шагрене не сможет найти двуликого, никто. Только мы.

— Почему?

Вопрос был закономерным, и Рэн обязан был на него ответить.

— Если что-то случится, ты заберешь реликвию у меня на шее. Ты понимаешь? С ее... его помощью можно искать.

Изао соображал быстро.

— Это... камень?

— Да, — кивнул Рэн.

Что такое камень Многоликого, как он действует и для чего нужен на Шагрене знали все. Это вам не круглоглазые дикари, которые обряды выполняют, а суть их утратили! Повторяют одно и то же, как дрессированная обезьяна, а для чего? Зачем?

Смешно даже смотреть на них!

Изао посерьезнел.

— Может, нам стоит вернуться на Шагрен? И потом уже, с новыми силами...

Рэн прикрыл глаза. С одной стороны, надо бы. Здесь и сейчас он осознавал, насколько велик этот мир, и как они беззащитны в нем, несмотря на все свои умения. Это только в балладах и преданиях герой, вооруженный одним клинком, проходит через весь континент, оставляя за собой трупы врагов. В реальной жизни же...

Помогли им клинки?

Брат будет разочарован. Но Рэн никогда и не мечтал занять высокую должность при дворе.

— Камень — один, — тихо сказал Изао. — если с нами что-то... если мы его утратим, мы предадим доверие Божественного Императора!

— Я расспросил мальчишку, который крутится рядом с нами. Он сказал, что они шли как раз в Шагрен, но буря разметала корабли.

— Теперь они туда не идут?

— Точнее мальчишка не знает.

— Может, имеет смысл поговорить с капитаном?

Рэн медленно прикрыл глаза.

— Да, пожалуй.

Пару дней ему простили, в море свои законы. Человека надо взять на борт, обогреть, накормить, и еще немного времени выиграла смерть Джиро, хоть какое-то понимание у круглоглазых есть, не полезли сразу после похорон. Но сейчас уже надо.

Рэн кивнул, и отправился к капитану.

Тот как раз находился на кватердеке, так что далеко идти не пришлось. Рэн остановился внизу и поклонился.

— Эрр капитан, вы позволите?

Говорил он плоховато, но это быро не так важно, вежливость он проявил. Капитан отложил подзорную трубу и махнул рукой.

— Поднимайся. Поговорим!

Рэн повиновался. Одолел несколько деревянных ступенек, еще раз поклонился. Капитан кивнул на место рядом с собой, оперся на поручень.

— Мое имя исс Микаэл Дарс. А ваше?

Рэн задумался, но ненадолго.

— На Шагрене нет эрров и исс. Я воин... наверное, правильно — исс Тори. Рэн Тори.

— Чернозубые — и вдруг исс? — засомневался капитан.

Рэн только плечами пожал. Можно, эрр. Не знаю...

Капитан только махнул рукой. Что с этих узкоглазых возьмешь?

— Как вы оказались в море, исс Тори?

Этот вопрос был обговорен с Изао заранее.

— Мы преследовали беглеца с Шагрена. Человек соблазнил знатную даму и бежал. Мы обязаны были принести его голову.

Капитан кивнул. А, это бывает, это дело житейское. Это и в цивилизованных странах случается, когда лезет какой поганец под подол к благородной эссе, а родня его потом учит, как положено! Когда граблями по хребтине, да и под венец. А когда и так вот. Случается.

— Шторм выгнал нас в открытое море, — разъяснил Рэн. — Мы пока не нагнали негодяя.

Капитан опять кивнул.

— Понятно. Дальше что делать будете?

— Вы на Шагрен идете, капитан?

— Да.

— Довезите до места? Мы проезд отработаем, обузой не станем.

Капитан подумал пару минут, да и махнул рукой.

— Довезу, отчего ж не довезти!

В пиратскую подставу он не верил, не тот случай. Рэн поклонился со всей возможной благодарностью, чуть ли не в пол, капитан махнул рукой.

— К боцману подойди, он работу покажет. И все остальное тоже.

Рэн поклонился еще раз.

И то... до Шагрена их довезут, проезд они отработают! А дальше будет видно, что им делать!

* * *

Проселочная дорога оказалась небольшой и уютной, только заброшенной.

— Почему?

— Тут раньше была дорога в храм Многоликого. Потом храм разрушился от времени... у него дурная слава, и здесь стараются не ездить.

Мария только рукой махнула.

— А, тогда пусть.

Суеверия — это хорошо. Пусть другие тут не ездят, ей наплевать! Она и в храм зайдет, помолится. К ней Многоликий оказался милостив. Или нет? Об этом она узнает при личной встрече с божеством, но хотелось бы, чтобы она наступила попозже. Лет через сто.

Красный камень согревал грудь под платьем. И Мария совершенно не удивилась, когда дорога вывела их к небольшому домику.

Храмы здесь были разные.

Были громадные и величественные, с колоннами и витражами. А были и такие, маленькие и скромные. Храмы для людей, которые могут быть застигнуты непогодой, для тех, кто ищет себе приют на ночь, храмы-убежища. Тут к этому относись иначе, совсем иначе... не люди для храма, а храм для людей, и Марии это очень нравилось. Уютно тут...

Вот и этот храм был одноэтажным, без шикарной крыши, обычный скат, зато целых четыре печных трубы. Еще целые, так, кое-где кирпичи пооткалывались, но трубы, наверное, рабочие.

Ага, если не забиты. Если в них никакая птицезараза гнездо не свила. Впрочем, это Мария проверит, гюрза может по любому дымоходу пролезть.

Окна в храме не слишком большие, зато протопить это помещение можно достаточно быстро. И полы не каменные, настил деревянный. Можно положить на них хоть охапку соломы и спать. Это Мария узнала, когда в монастыре с библиотекаршей беседовала. Раньше так и строили, это уж последнее время стали на пышность упор делать. На впечатление. А раньше старались попроще построить, но чтобы храм можно было и в гостиницу ненадолго переделать, и в лечебницу, и в приют — мало ли что?

Символ Многоликого давно упал, деревянная дверь рассохлась и обиженно скрипела, в храме было темно, затхло и сильно пахло мышами. Мария перекинулась и поползла вперед, проверять пол и искать опасности. Из последних обнаружились крысы. Много крыс.

Было много.

Крысы вообще стайные животные, и стая эта может принести много неприятностей. И болезни они разносят, и покусать могут, и попортить все, до чего доберутся. Но при том это очень неглупые животные. И появление на своей территории крупного и опасного хищника они осознали моментально.

Нет, Мария не могла разговаривать с крысами, коровами или кем-то еще из обычных животных, превращение в гюрзу совершенно не дало ей в этом плане никаких бонусов. Понимала она всю эту живую природу на уровне змеиных инстинктов, но это же не язык! Не что-то осознанное!

Она не могла найти вожака стаи крыс и прошипеть ему: 'брысь, а то хвосты пооткусываю!'. Но могла проползти по крысиным норам. И крысы поняли правильно.

Нейтралитет?

Да, что-то в этом роде.

Змея, конечно, больше, сильнее и может передавить половину стаи крыс. Но какой ущерб они нанесут гюрзе? А ведь могут, Мария помнила, знакомая ей рассказывала, как в зоомагазине белая мышь, отправленная на корм питону, покусала змейку так, что рептилия решила остаться голодной. *

*— чистая правда. Мышь эту, кстати, потом забрал хозяин зоомагазина. Впечатлился. Так Мыш у него до старости и дожил, нося гордое имя Сталлоне. Прим. авт.

Так что...

Крысы не полезут к змее, а та не станет охотиться на крыс. И вообще, они, от греха, уйдут ненадолго. Уже завтра-послезавтра змея уползет, и все станет, как раньше.

Феликс хозяйственно перетаскивал дрова, запасенные какой-то доброй душой в углу храма, проверил печи, увидел в одной из них золу, рассудил, что ей и пользовались, и попросил Марию проверить.

Дымоход оказался свободен, Феликс растопил печь, и Мисси засуетилась рядом. Готовить у нее хорошо получалось. Тина взяла Анну, и отправилась гулять вокруг храма, мало ли что? По ее словам, рядом с храмами часто встречаются редкие растения, как благословение богов.

Феликс тем временем отправился заботиться о лошадях, Мария активно помогала Мелиссе, сама она вот так, в печи, готовить не умела, но собиралась учиться. Мало ли что?

Мелисса сперва нервничала, но потом обнаружила, что ее величество отлично чистит и режет любые овощи, не боится запачкать рук, и вообще ведет себя дружелюбно, и оттаяла. Даже принялась расспрашивать о превращениях.

Мария охотно отвечала.

Феликс, который снаружи чистил лошадей, внимательно прислушивался. И когда они устроились на отдых после ужина, решил поговорить с Марией.

— Эрра Мария, а вы сможете провести для меня инициацию здесь? Сегодня?

Мария задумалась.

— Могу, пожалуй. Я точно знаю, что ты не рыба, особых условий не нужно.

— А что нужно?

— Да ничего. Иди сюда... здесь места хватит, и чисто... расслабься немного. Все будет хорошо, дай мне руку, иди на мой голос, слушай его...

Феликс повиновался. Прислушался, потом сильно закружилась голова, а потом...

— Ой, мама, — тихо сказала Мелисса.

— Обалдеть! — высказалась Анна.

Мария подумала, что надо следить за своим языком. Увы... надо, но как тут не обалдеть? Когда на полу сидит и смотрит на тебя красными глазами здоровущая летучая мышь-вампир?

Интересное такое животное...

Правда, некрупное. Так-то вампир не бывает крупнее десяти сантиметров, а вот Феликс оказался здоровущим, наверное, сантиметров тридцать в длину. Ну и размах крыльев соответственный.

Почему такое?

Ночной убийца.

Хищный, опасный, безжалостный... только вот если вампир дня три не поест, то помрет. И потому он может делиться кровью со своими сородичами. И делится охотно.

Летучий мыш оглядывал себя с откроенным удивлением. Мария не удержалась, протянула руку и коснулась кожистых складчатых ушек.

— Тихо, тихо, вот так, все хорошо... ты себя сознаешь, эрр Феликс Нейман?

Феликс моргнул круглыми алыми глазами. И Мария увидела, как медленно-медленно, вокруг зрачка, начинает проявляться в его глазах зеленое кольцо.

Разум человека берет верх над животным, разум человека властно зовет, подчиняет, разъясняет...

— Вот так. Ты — летучая мышь. Большая, опасная. Только взлететь пока не пробуй, расшибешься. Ты пока не умеешь...

Эрр согласно пискнул. Мол, не умею, научусь... наверное?

Мария призадумалась. А правда — КАК?

Вот как учат летать летучих мышат? Они сами умеют? Или их как-то из гнезда выкидывают? Вот не учила она в школе биологию, учила математику, биология — это уж потом, так, урывками, анимал планет посмотреть или почитать чего в интернете.

— Давай-ка ты попробуешь сейчас перекинуться обратно. А летать мы тебя научим, дело нехитрое.

Мышь пискнула еще раз.

— Как? Да потом просто будем сажать тебя на ветку дерева повыше, а ты будешь планировать, сначала невысоко, над землей, а потом уже и летать попробуешь. Понял?

Мыш прикрыл глаза. Получилось очень забавно. Мелисса хрюкнула со смеху, и Мария погрозила ей пальцем, не оборачиваясь...

— Вот, а теперь вспоминай себя. Ты — человек, иди на мой голос, слушай меня...

Камень согревал Марии грудь, только вот казалось ей, что здесь и так все получится. Без камня. На одной воле человеческой. Словно Многоликий за этим местом приглядывал.

Пара минут — и вот уже лежит на полу эрр Феликс, и лицо у него такое... блаженно-ошалевшее.

— Мария...

Подобный голос Мария только мексиканских сериалах и слышала. Столько вдохновения в обычной жизни человек в одно слово и не вложит, не с чего. А тут вдруг...

Тина мексиканские сериалы не смотрела, и сориентировалась быстрее.

— Жив-цел?

— О, дааааа!

— Тогда вставай, чего разлегся! Задницу отморозишь!

Феликс посмотрел укоризненно. Мол, что ты, женщина, понимаешь, я тут в экстазе валяюсь, а ты! Тина только головой покачала.

— Бесполезно. Девочки, взяли!

Девочки подхватили эрра за все четыре конечности, и перевалили на одеяло.

— Пусть полежит. У него сейчас такое состояние... придет в себя — сообразит, где и что, — со знанием дела пояснила Тина, — я тоже как шальная ходила первый день.

Мария вспомнила себя и хмыкнула.

— А вы, ва... Мария?

— А меня как раз убить пытались, вот со мной и случилось, — не стала скрывать Мария. — Я когда выползла, мне не до радостей было, не сдохла — вот где счастье-то! И никаких потрясений, убийцу ловить надо!

Анна покрепче прижалась к матери.

— Мамочка.

Мария погладила ее по голове.

— Не переживай, детка. Я верю, со временем и ты обретешь второй облик.

— И тоже стану мышью? Летучей?

— Эрр Феликс тебе не понравился?

— Понравился. И летать он теперь, наверное, может...

Мария улыбнулась.

— Может, и станешь. Я не знаю. Мы обретаем облик, с которым ближе всего по характеру, если хочешь. Я действительно та еще гадина. А вот Тина — любит гулять сама по себе, умна, независима, настоящая кошка. Эрр Феликс, насколько я понимаю, привык делать свои дела в тишине, он умен, хитер и неотвратим, как его животная форма.

— А я? — Мелисса взглянула с вызовом.

— Легкая, грациозная, упрямая, очень красивая, — пожала плечами Мария. — Газелям даже стихи посвящали когда-то, их изяществу и очарованию.

Здесь, конечно, ТОГО Востока не было. Но пусть девочка порадуется!

— Правда?

— Правда. Но искать по библиотекам сама будешь.

Мелисса улыбнулась.

Этот вариант был ей по душе. А что? Не коза безрогая, а газель благородная, все аргумент!

— Я поищу.

— Вот и отлично, — подвела итог Тина, и сунула внучке в руки большую чашку. — иди, напои болезного. Ему сейчас надо.

Мелисса и пошла. Женщины переглянулись, и заговорщически улыбнулись.

Не сводничали они, вовсе даже нет! Зачем? И так понятно, что общего будущего у этих двоих не будет, второй облик, он ведь и характер отражает преотлично. Феликсу нужна будет совсем другая женщина. Но если Мелисса перестанет на него шипеть, путешествовать будет намного легче. Это главное.

* * *

— Ваше высочество!