— Как вы это сделали? — наконец спросил он, глядя в радужные блики фасеточных глаз, которые только начал привыкать считать своими собственными.
— Не так, как вы, вероятно, надеетесь, мистер ТачМи, — голос агента был полностью лишён выражения, как и морда инсектоида. — Вы не программа, поэтому я не могу по-настоящему загрузить ваш разум в призванное тело. В действительности вы всё ещё находитесь здесь, — он постучал когтем по своей хитиновой груди. — Однако, используя вашу способность по управлению призванными существами, а также свои личные навыки системного администратора я смог создать полный эффект телеприсутствия — чтобы вы ощущали, будто находитесь внутри призыва... будто являетесь им.
— Понимаю, — кивнул человек. — Это очень ценно для меня... но для вас?
— Это взаимовыгодная сделка, мистер ТачМи, не сомневайтесь. Вы получаете возможность хотя бы иногда, хотя бы ненадолго побыть человеком. Я же избавлен от необходимости быть таковым. После восстановления связи с цифровым пространством, тело насекомого является для меня подходящей платформой. Но человеческое, с его мягкой чувствительной кожей, с буйством гормонов и кучей выделений... увольте. Я всё ещё не понимаю, что вы в нём находите, и не хочу понимать.
— Вообще-то с игровой точки зрения это не совсем человек, — заметил ТачМи, рассматривая собственную руку — гладкую, как у пластикового манекена, без отпечатков пальцев и линий на ладонях. — Это ангел девяностого уровня.
— Живой ангел, с полностью человеческой анатомией. Для нас это почти то же самое.
— А с Момонгой и Беллривером вы можете сделать то же самое?
— Технически — да, но вряд ли мои товарищи захотят это делать. Момонга — не посвящённый, и Смит скорее потерпит дискомфорт человеческого тела, чем согласится расширить утечку, тем более что он по игровой классификации — зомби, то есть по чувствительности хоть и выше скелета, но ниже вампиров и живых. А Брауну точно не захочется остаться в теле Многоротого Бормотуна без человека-посредника. Бормотуны — порождения хаоса по игровой легенде, они совершенно чужды логическому сознанию машины.
— Печально... хорошо, как часто и как долго я смогу находиться в этом теле?
— В Назарике — восемнадцать часов каждые сутки, три призыва по шесть часов каждый. За пределами Назарика... нисколько. Там тебе придётся действовать одному. Я буду уходить в шатдаун, когда ты его покинешь, — Джонс посчитал, что они уже достаточно знакомы, чтобы перейти на "ты". — Без доступа к сети я не смогу обеспечивать телеприсутствие.
— Что ж, я не думаю, что внутри базы возникнет много ситуаций, требующих присутствия Мирового Чемпиона в полной экипировке, так что перековку доспеха отменять не будем. Поносишь "Соблюдение закона" вместо меня, ничего ему не сделается. Вопрос в другом, сможем ли мы скрыть этот обмен телами от остальных членов "Аинз Оал Гоун"? Непись очень подозрительно относится к агентам. И я не уверен, что ты сможешь сыграть меня, пусть даже в теле насекомого. С другой стороны, если открыть им, кто есть кто, неизбежно возникнет вопрос "Откуда у вас такие возможности?".
— Притвориться тобой в простых бытовых ситуациях я смогу, у меня есть дамп твоей памяти. В сложных — отменю призыв и передам тебе управление. А вот что касается обратной маскировки... На этот вопрос тебе придётся найти ответ самому. У тебя опыт работы с людьми больше, я о людях знаю только, как их убивать. Переговорщиком в нашей команде всегда был Смит.
— Хм, представляю, до чего вы обычно договаривались, с таким-то переговорщиком... что ж, я могу сделать вид, что просто осваиваю дистанционное управление новым призывом... точнее, старым, но изменившимся в результате попадания в другой мир... Скрытая возможность моего класса, который я раньше не пользовался, допустим... тем более что это в каком-то смысле правда... но при каждом повторном призыве ты должен будешь доставлять моё настоящее тело в закрытую от наблюдения и сканирования комнату, чтобы никто не спрашивал, почему мой саммон появляется в старинном костюме... туда же надо будет доставить и одежду, которую я подготовлю. У этого тела на лбу "Агент администрации" не написано.
— Понял, обеспечу, — Джонс наклонил антенны.
Поздно ночью все семеро агентов собрались на совещание. Восьмым гостем был Будда Шакьямуни — его никто не звал, он как-то сам прилип. Смит не решался его выгнать только по двум причинам: во-первых, он тоже занимал какое-то место в планах создателя, а во-вторых не было уверенности, что даже объединенной силы четырёх остальных Будд, зомби и Мирового Чемпиона хватит, чтобы сдвинуть его с места, коль скоро он решил остаться. Агенты знали, что такое Слуга Сэйвер, и хотя совсем не уважали его идеологию — не могли недооценивать его грубую силу.
Когда Джонс вошёл, дискуссия была в самом разгаре, и только истинный Будда наблюдал за ней своим обычным отрешённым взглядом.
— Поймите, — втолковывал Малдер, — хотите вы того или нет, мир за стенами этой базы велик и обширен, и самые высокие шансы найти ответ — именно там.
— Контакт с другими мирами Калейдоскопа не входит в наше задание, — холодно отвечал Смит. — Это должен осуществлять как минимум дипломированный Визард. У нас для этого недостаточно ни знаний, ни полномочий.
— Этот мир Калейдоскопа уже вступил с нами в контакт. Он похитил не менее сорока одной души.
— Не факт. Вполне вероятно, что перенос и материализацию осуществила некая третья сила, не имеющая отношения ни к Новому Миру, ни к нашему.
— Предположим, хотя бритва Оккама против. Но игроки уже вступили в контакт с аборигенами...
— Только двое. И оба, хотя имеют конфликты с руководством гильдии, не выдавали при этом существования "Аинз Оал Гоун", тем более — нашего существования.
— Но что предпримет основной состав гильдии, когда разберётся в ситуации? Они уже приняли для этого весьма решительные меры. Мы же не сделали почти ничего.
— Вот когда предпримет — тогда и будем реагировать по ситуации.
— Может быть поздно. Разве не легче просчитывать контрмеры заранее, если мы будем знать, что и кого они могут там встретить?
— Хорошо, Малдер, — усталым тоном согласился Смит, — что конкретно вы предлагаете? Нас всего шестеро... с вами, допустим, семеро, хотя от вас больше проблем, чем помощи. Никто из нас не имеет опыта агентурной работы. Мы компьютерная безопасность, а не физическая. В этом мире, который в основном находится на средневековом уровне развития, любой из нас будет заметен, словно в костюме-фотовспышке. У нас нет подчинённой неписи.
— Ну, неписью нетрудно и обзавестись, при неограниченном создании предметов, — пожал плечами Малдер. — Но помимо шпионажа существует ещё и разведка. Знаете, в чём разница между ними, помимо эмоциональной окраски? Маскировка шпиона направлена на то, чтобы его заметили и приняли за своего. Маскировка разведчика — чтобы не заметили вообще.
— То есть вы предлагаете использовать технические средства сбора информации?
— Технические и магические. И техномагические.
— Это... в принципе... приемлемо. Но я всё ещё не понимаю, как вы хотите это реализовать, Малдер. Оборудования у нас тоже не то чтобы много. А использование дивинационной магии без риска раскрытия предполагает знание о том, какую контрмагию смогут использовать аборигены. Для получения такого знания нам уже нужно собрать достаточно много информации. Получается порочный круг, не находите?
— Это был бы порочный круг, если бы мы были здесь одни. Но первоначальную разведку того уровня, о котором вы говорите, за нас уже провели игроки. Нам нужно только взять соответствующие сведения из памяти ваших носителей — Беллривер, ТачМи и Момонга в сумме знают всё, что нам понадобится для налаживания собственной разведсети.
Смит это, скорее всего, и сам понимал... но это означало, что информацию из памяти Момонги придётся делить с Малдером, а ему такого делать ужасно не хотелось. Поэтому Джонс вмешался:
— Выкладываю воспоминания ТачМи о результатах разведки в закрытую директорию, код доступа...
После этого у Смита не осталось особо вариантов — откажись он делиться своей частью данных, выглядел бы совсем смешно.
На рассвете следующего дня состоялось совещание уже у игроков. Момонга собрал в конференц-зале всех, и даже оба "дезертира" явились... в определённой степени. Люци&Фер присутствовал через голема, который был его точной копией — ангел управлял им дистанционно. Разумеется, характеристики куклы были ниже, чем у оригинала, но так как боевых действий не предполагалось, это не имело значения. Перорончино аналогичным образом присутствовал благодаря своей классовой способности "Подсадная утка", которая позволяла создать временного двойника. Если голем выглядел абсолютно невозмутимым, то Тёмный Феникс сидел нахохленный, старался не смотреть на сестру и вообще всячески демонстрировал, что находится тут лишь в порядке большого одолжения, и вовсе не намерен мириться.
— Дорогие друзья, — Момонга, одетый в сверкающую многоцветную парадную мантию, пафосно поклонился. — Вначале позвольте ещё раз поблагодарить вас всех, за то, что вы пришли. Я в высшей степени ценю нашу гильдию и нашу общую преданность ей. Даже перенос в другой мир, выходящий за рамки всякого воображения, не смог сломать нашу дружбу. И я уверен, что не сможет и дальше, какие бы испытания и приключения нас в дальнейшем ни ждали. Я уверен, что имя "Аинз Оал Гоун" станет великим и знаменитым в Новом Мире, так же как оно стало в ИГГДРАСИЛе. Я верю в каждого из нас и во всех нас вместе, я верю в то, что мы вместе создали. И я надеюсь, что мои дальнейшие действия как гильдмастера, на которые я иду вынужденно и под давлением необходимости, не заставят вас усомниться в этом.
Зал притих. Никто не понимал, о чём это вдруг заговорил лич.
— Я... — Момонга запнулся и будь у него лёгкие — наверное, закашлялся бы, а так просто сделал незначительную паузу, — прошу вас всех одобрить мой уход с позиции гильдмастера и передачу этого кресла ТачМи.
За круглым столом поднялся дикий шум. Даже в период своего расцвета гильдия "Аинз Оал Гоун" редко собиралась более чем в половинном составе — всё-таки она состояла из работающих людей. Поэтому у её членов отсутствовали навыки координации в большом коллективе. Каждый имел, что сказать, и каждый пытался это высказать немедленно. Потом почти все неловко замолчали, поняв, что в общем шуме никого не слышно.
— ...можешь объяснить, что навело тебя на такую гениальную мысль? — в общей тишине закончил свою реплику Ульберт Алейн Одл.
— Могу, — серьёзно ответил Момонга. — Как и вы все, полагаю — я долго думал эти дни над сложившейся ситуацией. И пришёл к выводу, что просто не обладаю достаточной компетенцией для руководства в этом мире. У меня было достаточно знаний, опыта, силы воли, чтобы руководить гильдией в игре. Всё-таки я посвятил ИГГДРАСИЛю половину своей жизни. Но проблема в том, что мы больше не в ИГГДРАСИЛе и вообще не в игре! И мои знания и навыки здесь во многом бесполезны, а во многом другом — недостаточны. Мне хочется надеяться, что в своё время я сумел сделать вам всем интересно и весело... но сейчас наша задача совсем не в том, чтобы было интересно и весело! Мы в реальном мире и мы участвуем в полицейской акции — помогаем поймать преступников, обладающих невероятными возможностями. А самый большой опыт полицейских акций в реальном мире из нас всех имеет именно ТачМи.
— ПРЕСТУПНИКОВ?! — Ульберт фыркнул двумя снопами искр и клубами дыма. — Тысяча преисподних, Момонга, ты это вообще серьёзно?! Даже по законам нашего насквозь прогнившего мира, по законам, написанным для обслуживания кучки толстосумов, худшее, что можно предъявить этим ребятам — нелегальное копирование данных из игры, которая всё равно подлежала закрытию! Но и то проблема компании, не наша! Смит на компанию работает — вот пусть он их и ловит, ему за это деньги платят. Нам-то до этого какое дело?! Нас они, скажем прямо, облагодетельствовали! Мы получили новый мир, чистый и свободный, взамен нашего, отравленного и физически, и морально! И в этом Новом Мире мы невероятно сильны, богаты и практически бессмертны! Я не знаю, что должно быть в голове, чтобы на это не только жаловаться, но и пытаться призвать кого-то там к ответу! Да и с чего ты взял, что мы МОЖЕМ это сделать, пусть бы даже и захотелось?! Лично я бы к тем, кто способен осуществить подобный перенос, и на полконтинента подойти побоялся, будь я хоть трижды Мировое Бедствие! А ты хочешь им что-то ещё и предъявлять?! Гильдмастер, признайся, тебя покусал ТачМи? У тебя вроде раньше был элайнмент Neutral Evil, а не Lawful Stupid!
— Ульберт, хочу напомнить, что не все тут были сиротами с самого социального дна, — мягко сказал Си-дзюутэн Судзаку. — У многих из нас в Японии остались друзья, родственники, любимые...
— Это было бы аргументом, если бы вас просто сунули в мешок и увезли от них, — парировал демон. — Но все эти люди ничего не потеряли! Вспомните, что сказал Смит сразу после переноса! Это копирование, а не вырезание! Там, в Японии, остались другие мы! Лично мне очень жаль того Ульберта, я бы предпочёл уйти с концами, ничего не оставив корпоративным шакалам на расправу... Но твои, Судзаку, дети и внуки могут спокойно проводить время с любимым дедушкой. И я не думаю, что им так сильно нужен второй в виде гибрида енота, обезьяны и тигра.
— Это не принципиально, Ульберт-сан, — вмешался Пунитто Моэ. — Как к этому относиться, мы ещё успеем обсудить. Ключевой фактор, верно отмеченный Момонгой-сан, остаётся тем же. Хотим мы выжить и обустроиться в этом мире, или вернуться в свой — в обоих случаях нам понадобится человек... гетероморф с опытом реального руководства в материальном мире.
— Ладно, если Момонга хочет уйти — я не против, я не собираюсь заставлять его делать неприятную работу. Этого мы все накушались дома. Но я, чёрт возьми, решительно против, чтобы на Престол Королей садился наш святоша! И готов это опротестовать любыми способами. Вплоть до... — в последний момент Ульберт сдержался, — до ухода из Назарика следом за Люци и Перо. У нас пока ещё гильдия, а не фирма, так что я имею полное право требовать, чтобы мной не командовал коп.
— Ульберт-сан, мы можем просто провести голосование и выбрать нового гильдмастера... — слегка виноватым тоном начал Момонга.
— Нет! То есть голосование вы, конечно, провести можете, но не надо быть Демиургом, чтобы заранее угадать его результаты. Я слишком хорошо знаю всех вас. Больше половины голосов ТачМи точно наберёт. Но я не собираюсь подчиняться тирании ни большинства, ни меньшинства! Знаете, в чём разница между демократией и свободой? Демократия — это когда два волка и овца большинством голосов решают, что у них будет на ужин. Свобода — это хорошо вооружённая овца, которая оспаривает результаты голосования. Могу вас заверить, я теперь очень хорошо вооружённая овца.
С каждым словом Ульберта нетерпение носителя нарастало, Джонс это ясно ощущал. И вовсе не желание достать меч и хорошенько врезать проклятому демону, как можно было подумать. Сам Ульберт, наверное, так и рассуждал. Но он вовсе не понимал ТачМи, хотя соперничал с ним несколько лет.
