Исход неясен (Гарри Поттер - женская версия)

— А — начала было Лиза, но Анна ее остановил.

— Подожди, Лиза. Я же обещала, что все расскажу Не все, наверное. Всего слишком много, сразу не расскажешь, но главное я расскажу наверняка. Сядем сейчас, и расскажу. И поверь, мой рассказ непростой и, большей частью невеселый

Глава 9. Великие вещи, все, как одна: Женщины, Лошади, Власть и Война

— Давайте, я начну с главного, — Анна окончательно взяла себя в руки и старалась говорить в ровном темпе и без длинных пауз. Рядом с обычными людьми живут волшебники. Не удивляйтесь, пожалуйста, и не пытайтесь обратиться к здравому смыслу. Это не сказка и не вымысел, а самая настоящая правда жизни. Вы ведь замечали, что вокруг ваших девочек то и дело происходят странные вещи? Летают игрушки, склеиваются разбившиеся чашки, собирается обратно в бутылку пролитое молоко

Девочки явно знали, о чем она говорит. А вот взрослые были в шоке. С одной стороны, они все это видели тут и там, — невозможно жить рядом и ничего не замечать, — а с другой стороны, они же трезвомыслящие люди, врачи, и значит, встречаясь с невозможным, пытались оставаться объективными, уговаривая себя, что у всего есть рациональная причина. Или попросту отворачивались, делая вид, что все в порядке. Однако сейчас Анне предстояло развеять их иллюзии и разрушить устоявшуюся картину мира.

— У них, — кивнула она на девочек, это получается случайно, это называется стихийной магией, но у взрослых это уже не так. Мы знаем, что нужно сделать, чтобы получилось вот так.

Она указала пальцем на чашку с чаем, и та всплыла в воздух. Потом поднялась чайная ложечка, зачерпнула в сахарнице немного сахарного песка и, донеся его до чашки, аккуратно высыпала в чай. Вообще-то, это было очень сложное упражнение на концентрацию и распределение внимания, но зато оно наглядно демонстрировало, что такое магия. Без волшебной палочки и без сказочных фокус-покус.

— Я могу показывать вам такие штуки хоть весь вечер, но главное, я думаю, вы поняли. Это не обман зрения и не цирковой фокус. Магия существует, и есть люди, которые могут овладеть искусством колдовства.

— То есть, не все, а только некоторые? спросил мужчина, первым поймавший мысль об особых способностях.

— Мы такими рождаемся, — чуть пожала плечами Анна. Волшебником нельзя стать, им надо родиться. Это Дар, который, как и любую другую способность можно и нужно развивать. Некоторые остаются неумехами на всю жизнь, приобретая лишь базовые навыки и умения, но большинство учится. Дома, у родителей или у других родственников, а затем в школе и самостоятельно. Сразу все не приходит. Всему надо учиться.

Это я что, читаю лекцию профессора Макганогал? — Можно было бы хихикнуть, но Анне было не до смеха.

— Я так тоже могу! неожиданно заявила Лиза, и в следующее мгновение ее лицо перекосилось от напряжения, а чайная ложка, смирно лежавшая до этого рядом с ее чашкой, как живая, заскакала по столешнице.

— Я же говорю, нужно учиться, — улыбнулась Анна. Даже без чужой помощи можно кое-чему научиться, но книги и учителя помогут сделать это быстрее и лучше.

— Но сейчас о другом, — продолжила она, возвращаясь к главному. Мы живем рядом с обычными людьми, рядом с вами, но, в большинстве случаев, не вместе. Наш мир скрыт от ваших глаз, и хорошо, что так. Когда нас видят, нас начинают бояться. Помните, к чему привела охота на ведьм? А ведь среди сожженных женщин настоящими ведьмами были считанные единицы.

— То есть, навести мор или болезнь могли только немногие? Мужчина мыслил слишком традиционно, но он хотя бы мыслил.

— У вас есть оружие? спросила она в ответ.

— Нет, — пожал плечами мужчина. Я не охотник и не полицейский.

— Но нож-то у вас в доме есть? Анна перевела взгляд с мужчины на женщину. Миссис Грейнджер, у вас есть нож для разделки мяса?

— Да, — удивленно ответила женщина.

— Не могли бы вы мне его дать?

Женщина удивилась, но все-таки встала из-за стола и принесла ей разделочный нож.

— Спасибо!

И следующие пару минут Анна демонстрировала пораженным домочадцам, — впрочем, кое-кто был в восхищении, — технику ножевого боя.

— Этим ножом я могла бы легко убить нескольких здоровых сильных мужчин. Против этой техники обычный, необученный человек просто бессилен. Но это не магия. Это искусство ножевого боя. А теперь представьте, что у меня есть хороший нож и я умею им пользоваться, означает ли это, что я сразу же начну нападать на всех вокруг? Разумеется, нет. Иначе цивилизация давно бы рухнула. Так же и с магией. Среди волшебников есть плохие люди, и они порой совершают преступления. Их ловит полиция, — наших полицейских называют аврорами, — их судит наш суд и, в конце концов, их сажают в волшебную тюрьму. Но основная масса волшебников такие же вменяемые люди, как вы и ваши соседи. У них есть семьи и дети, они заботятся о своих стариках, работают, зарабатывая на жизнь Так же было и в средние века, большинство ведьм никогда специально не вредило обычным людям. Но, если одна сторона применяет силу, то и на другой стороне найдется кто-нибудь, кто захочет и сможет отомстить. Не везде и не всегда, но кое-где после сожжения очередной ведьмы, вымирали целые деревни. Неурожай, болезни и стихийные бедствия, падеж скота Понимаете теперь, почему это хорошо, что мы живем раздельно?

— Но какое отношение это имеет к вам и Лизе? нервничавшая все это время миссис Грейнджер, начала от нетерпения наполняться праведным гневом. Ей нужны были простые ответы на простые вопросы.

— Прямое.

Анна помолчала, собираясь с мыслями. Она уже поняла, лекции не получится. Во всяком случае, не сегодня.

— Я закончила школу магии в 1978 году, — перешла она к главному. — Мне было восемнадцать лет. А столкновения в мире волшебников начались приблизительно за два года до этого. У вас, разумеется, никто об этом не знал, но у нас было очень тревожно. Если использовать знакомые вам термины, в непримиримом противостоянии сошлись прогрессисты и традиционалисты. Среди первых были и такие, кого можно назвать умеренными. Либеральные демократы или что-то в этом роде, но там были и такие, кто отчасти походил на ваших социалистов и даже коммунистов. С противоположной стороны точно такой же спектр мнений: от умеренных консерваторов до откровенных нацистов. Только у нас антагонизм не расовый, а по чистоте крови.

— Что это значит? нахмурилась женщина.

Это значит, что у меня среди предков уже в течение двадцати семи поколений нет обычных людей, только волшебники, да и те только из хороших семей. По этому признаку я не просто чистокровная, я отношусь к волшебной аристократии. А вот моя школьная подруга нет. Оба ее родителя обычные люди без способностей к магии, и с точки зрения ревнителей чистоты крови, она грязнокровка. Таких, по мнению наших нацистов, надо физически истреблять. Консерваторы не так кровожадны, они только против того, чтобы нечистокровные волшебники занимали определенные посты и должности. А это практически все должности в госаппарате и большинство доходных специальностей, таких, как врачи и юристы.

— Ужас какой! Прикрыла рот рукой миссис Грейнджер, до которой, похоже, начало доходить, в какую ужасную сказку угодили они с мужем, просто удочерив двух девочек-сирот.

— Сначала все было более или менее мирно, — между тем продолжала рассказывать Анна. — Ругались, спорили, даже дрались, но никто никого не убивал. А в 1979 рвануло, и война малой интенсивности начала превращаться в настоящую гражданскую войну.

— А вы? спросил мужчина. Я так понял, что вы были на стороне левых. Отчего так, если вы чистокровная?

— Там были все мои друзья Ну почти все. И кроме того, идеологически я тяготела, скажем так, к центру. Но тонкость заключалась в том, что с обеих сторон не хватало, грубо говоря, военных специалистов. А я боевой маг. У меня в роду других и не было никогда. Все Энгельёэны — боевые маги, и мужчины, и женщины. Одним словом, викинги.

— И вы — начал было мистер Грейнджер.

— Я встала на сторону слабых. Среди тех, кто выбрал эту сторону, было, кстати, немало аристократов. Лорд Поттер убит. Лонгботтомов обоих, и мужа, и жену, — запытали до безумия Блэк уцелел в бою, но пострадал по-другому. А я 31 октября 1981 года, в Хэллоуин состоялось довольно крупное сражение, если мерить нашими мерками. Оно как раз и началось, с того, что враги, их называли пожирателями смерти, убили Джеймса Поттера, тяжело ранили его жену-грязнокровку Лили, это и есть моя близкая подруга, — и хотели убить их детей Гарольда и Гарриет

Анна замолчала, потому что в горле вдруг встал ком. Она помнила тот бой во всех подробностях. Теперь помнила, потому что во время проведения ритуала Снятия оков ее так тряхнуло освободившейся волной чистой магии, что память-сука выдала-таки на-гора многое из того, что прежде не хотела перед ней открывать.

— Приглядитесь к моему лицу, — сказала, справившись с нервами. Ничего не замечаете?

— Что-то похожее на шрам — неуверенно сказал мужчина. И то правда, маглы ее шрам практически не видят.

— У вас шрам через все лицо, — подала голос, молчавшая до этого Эрмина. Черный и глубокий. Там все мертвое вокруг

— Так и есть, — кивнула Анна. Обычные люди его редко замечают. Волшебники чаще всего шрам видят, а те, у кого есть талант, как у тебя, Эрмина, видят мертвую плоть. Это было темное проклятье, посланное в меня одним из врагов, и, если бы не своевременная помощь, я бы умерла. Но лечиться пришлось долго, и большую часть этого времени, почти пять лет, я провела в коме.

— Ох! сказали одновременно обе девочки. Остальные тоже выразили свое впечатление от этих слов какими-то нечленораздельными звуками.

— Так я тебя и потеряла, — посмотрела она Лизе в глаза. Я знала, что ты была с Гитой. Гита это моя дальняя родственница Маргарета Гульден. Но Гита умерла, и найти твои следы было очень непросто.

— Я помню, — сказала вдруг Эрмина. Какой-то мужчина забрал нас из дома, а потом раз, и мы сразу оказались в другом доме. И все говорили на другом языке. По-английски. А там, дома у бабушки Гиты Не помню, какой там был язык. И мужчину помню смутно.

Это был Эмиль Гульден племянник Гиты. Говорили там по-шведски. А ты Эрмина, скорее всего, или дочь Эмиля, или дочь его сестры Моны, то есть, тоже моя дальняя родственница.

— Так они тоже волшебники? осторожно поинтересовалась девочка.

— Да, — подтвердила Анна. Они были волшебниками. Шведская дворянская семья. Чистокровные волшебники и моя дальняя родня по линии матери. Это все, что я пока могу сказать. Большего я просто не знаю.

— А ты кто? задала давно назревший вопрос Лиза. Долго терпела, к слову сказать, но каждому терпению есть предел.

— Ты хочешь услышать мой полный титул и все мои имена?

— Да, хотелось бы.

Что ж, сейчас это было уже уместно, так отчего бы и не сказать?

— Мое полное имя Анна Элисабет графиня Готска-Энгельёэн, а твое, Лиза — Кассиопея Елизавета Анна Блэк-Энгельёэн.

— Блэк это мой папа? чуть подалась вперед девочка.

Быстро соображает!

— Ну, поскольку другого мужчины у меня никогда не было, — улыбнулась Анна, — то да, твоего отца зовут Сириус Орион Блэк.

Наступило молчание, и было очевидно, что каждый думает сейчас о своем.

— Вы отберете у нас детей? сформулировала самый важный для себя вопрос миссис Грейнджер.

— Не так однозначно, миссис Грейнджер, — ответила, вздохнув, Анна. Наверное, я должна вам кое-что объяснить. Это важно.

— Если бы я тогда умерла, — сказала она мгновение спустя, — Лизу бы все равно нашли и тогда бы точно отобрали, даже не спрашивая вашего мнения и ничего не объясняя. Когда я начала ее искать, поиски уже шли. Просто, пока сохранялась надежда, что я вернусь, никто никуда не торопился, и поиски велись не так интенсивно.

— Кто меня ищет? нахмурилась Лиза. И было непонятно, что это за реакция. То ли испугалась, то ли заинтересовалась и задумалась над перспективами. Очень необычное поведение для маленькой девочки.

— Во-первых, тебя ищет мать твоего отца, — честно ответила Анна. — Твоя бабушка Вальбурга Блэк.

— А сам он где?

Ну, и где ты Сириус? — А девочка продолжала ее по-хорошему удивлять. Быстро соображает и мыслит не по-детски.

— К сожалению, — сказала она вслух, — по ложному обвинению твоего отца посадили в тюрьму. Это отдельная и не слишком веселая история, но сейчас за его освобождение взялись очень серьезные люди. И я надеюсь, что его, в конце концов, оправдают.

— А в чем его обвинили? Хорошая девочка, и вопросы задает правильные, по существу дела, а не лишь бы как.

— Его обвинили в том, что он предал семью Поттеров, — объяснила она, прежде всего, имея в виду дочь, а потом уже всех остальных. — Но я точно помню, что к их дому, где разгорелся тогда бой, меня вызвал именно он. И мы дрались с ним вместе, рядом, плечом к плечу. Так что, не думаю, что он предатель. Предателю нет смысла рисковать своей жизнью, защищая тех, кого предал.

— А его мать, кто она? спросил мистер Грейнджер, уловивший совсем иной подтекст рассказа. У девочки один интерес, а у него другой.

— Вальбурга Блэк регент Благороднейшего и древнейшего семейства Блэков и член нашего парламента. Скрывать эту информацию было не к чему. Напротив, Грейнджерам надо было объяснить всю сложность возникшей ситуации. Если перевести в реалии вашего мира, она герцогиня и член Палаты Лордов. Для нее важно только то, что ее сын успел ввести тебя, Лиза, в Род Блэков. Ты появилась на их родовом гобелене Это волшебный гобелен, он показывает фамильное древо Блэков и всех членов Рода. Ты появилась на нем и обозначена, как дочь Сириуса. Для Вальбурги, на данный момент, ты самая лучшая чистокровная наследница, какую только можно найти. Но я думаю, она перебьется. Ты, прежде всего, моя наследница.

— А кто еще ее ищет? А это уже Эрмина. Тоже, к слову сказать, бриллиант. Умна, сдержанна, и талантами не обделена. Проявление Дара целительства в столь нежном возрасти это более, чем серьезно.

— Лизу ищет секретная служба королевы. Факт, но такой, что неизвестно, что с этим знанием делать. То ли удивляться и восхищаться, то ли пугаться.

— А она-то здесь при чем? удивился мистер Грейнджер.

— Я английская графиня, мистер Грейнджер, — объяснила Анна, — к тому же последняя в своем роду. Королева знала моих родителей и помнит меня маленькую. Родители представили меня королеве, когда мне было семь лет, и потом я довольно часто бывала во дворце, играла с принцами Эндрю и Эдвардом[65]. Вот королева и забеспокоилась, когда я пропала с радара. Так что, дело не только во мне и моей материнской любви. Однако это не значит, что я просто отберу у вас дочь. Поэтому, раньше, чем мы продолжим, я бы хотела объясниться, чтобы не оставалось темных мест. Во-первых, Лиза будет по-прежнему с вами видеться. Вы сделали для нее больше, чем можно представить, и вы ей родня. Но жить она будет со мной, по-другому не получится, да и я не соглашусь. Но она будет бывать у вас, а вы у нас. Во-вторых, вы уже поняли, что обе девочки талантливые ведьмы. Им надо учиться, и я обеспечу им соответствующую подготовку. Со мной живет моя приемная дочь. На самом деле, она тоже моя дальняя родственница, но уже не по материнской линии, а по отцовской. Ей тоже семь лет, она полная сирота, и совсем недавно я ее удочерила. Вот и будут заниматься втроем. В одиннадцать лет им всем все равно придется пойти в школу магии. Таков закон. Там они будут учиться вместе. И я надеюсь, что со временем они станут друг другу настоящими сестрами. А это ничем не заменишь.