| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Всеволод вынырнул из воспоминаний и снова прильнул к трещине, через которую наблюдал, и тут же пожалел об этом. Парня закрепили на пыточном станке, в руках красотки в наряде амазонки появились жуткие приспособления, которые можно было использовать только для одного, для пыток. Всеволод отвернулся, смотреть на это было выше его сил, да во время войны случались ужасные вещи, однажды, штурмуя дом, он при зачистке квартиры швырнул две гранаты в комнату и услышал женский крик. Грохнули два взрыва, когда дым рассеялся, он понял, что натворил, боевик прикрылся женщиной и тремя детьми, у них не было и половины шанса, а когда Бур собирался войти, ублюдок дал очередь из-под трупов. Всеволод вбил в него весь магазин, прошивая уже мертвое тело женщины пулями со смещенным центром тяжести. Да, это было ужасно, да, это трагедия, но он не хотел, он не нарочно. А эта паломница нарочно старалась, ее цель — максимальные страдания для этого парня. Крики из храма смолкли, медленно перейдя в хрипы. Но пытки продолжались. Всеволод с трудом сдержал рвоту и снова отвернулся. Среди барханов ползли Игорь и Инга. Он призывно махнул им рукой и принялся ждать.
— Мы на позиции, — доложила Карина. — Серго видит главный зал и алтарь, его едва не вывернуло от увиденного, просит разрешения открыть огонь?
— Ждите, сейчас мы выйдем на позицию и начнем все вместе, скажи профессору, пусть наводит стволы на паломницу.
— Он говорит уже, и руки жутко чешутся, — передала Карина, спустя тридцать секунд.
— Потрепите, ждите указаний, — приказал Всеволод. — Игорь, давай в двери, я прикрываю. В нашу сторону вроде не смотрят, они сейчас кайф ловят, там по кругу колонны гигантские стоят, спрячься за одной из них поближе к мессе.
— Сделаем, — отозвался сержант и, пригнувшись, рванулся внутрь, стремительно преодолев расстояние до ближайшей колонны.
— Инга, теперь твоя очередь, внутрь не лезь, засядь возле входа, у тебя трофейный автомат черных, дистанция до них около двухсот метров, самое то. Лупи по ним, можешь даже не целиться, просто плотность огня создай. Но без приказа не стрелять, я пойду за пленниками.
Инга кивнула и устроилась поудобней слева от входа, там, возле арки, валялся огромный кусок стены, за которым можно было спокойно укрыться. Всеволод пробрался в зал и от колонны к колоне стал красться в направление пленных.
Он удивительно легко добрался до намеченной для себя позиции. Пленник уже не кричал, он просто бился в захватах, выворачивая себе суставы.
— Всем готовность тридцать секунд.
— Профессор, вы первый, залп из обоих орудий.
— Уже готов, командир, только нажать осталось, — доложил Александр Николаевич.
— Тридцать секунд, — напомнил Бур, — время пошло. Игорь, как только профессор выстрелит, бросаем по паре гранат, дальше бьем из всех стволов. Инга, готова?
— Да, за меня не волнуйся, не подведу. Эта сука у меня в прицеле.
— Бей по "черным", — приказал Всеволод, — твои пули ей как слону дробина.
— Целеуказание принято, — по-военному отрапортовала Инга.
— Где только нахвататься успела? — удивился Бур, выдергивая кольца из гранат. — Начали, — скомандовал он и швырнул в толпу "черных" два ребристых яблока.
Двойной залп тридцатимиллиметровок смел сразу половину противников и раздолбал пыточный алтарь, оборвав мучения пленника. Следом в гущу врагов улетели четыре гранаты, череда взрывов, свист осколков, ползающие по полу дезориентированные паладины, хрипы и стоны раненых. И спокойно взирающая на все это паломница. Она не сдвинулась и на миллиметр. И когда ей под ноги угодил снаряд, выпущенный профессором, она только покачнулась.
— Инга, энергетическим ее, — приказал Всеволод.
Нападение было внезапным, "черные" истреблены почти мгновенно, шквал металла смел их, никто даже не смог оказать сопротивления. Теперь пули барабанили по невидимому силовому щиту паломницы, рикошетя в разные стороны. Всеволод подобрался к пленникам, парень был мертв, случайный осколок попал ему в глаз. А вот женщина жива, здорова, только с ужасом наблюдала за развернувшейся бойней.
— Прекратить огонь, — приказал Всеволод.
Все замерли, только Инга шла вперед, держа в руках пистолет. Ее лицо светилось, Всеволод бросил взгляд на паломницу. И понял, это она пять дней назад распоряжалась на площади и приказала сжечь мать Инги. Инга шла вершить свою месть, Всеволод, было, дернулся, остановить ее, но не смог, он знал, что девушка не позволит кому-либо встать между ними, и тот, кто пробует это сделать, умрет.
— Здравствуй, сестра, — на чистом английском произнесла паломница.
Инга отрицательно покачала головой.
— Ты убила мою мать, да и не сестра я тебе, твоя сестра гниет в земле, я просто ношу ее одежду.
— Разве ты не знала, что паломницами становятся только тогда, когда убьют прежнюю паломницу или наставницу и, сняв с тел одежду, придут в храм, дабы занять место ушедшей. Я жду тебя.
— Я убью тебя и уеду со своими друзьями, — отрезала Инга, — вы омерзительны, я буду убивать вас, пока не останется никого.
Паломница начала улыбаться, едва Инга произнесла первые слова, к концу фразы она хохотала в голос.
— Ты слепа, сестра, меня нельзя убить здесь. Ирадус, — она повернулась и указала на распятого черта, — защищает нас, как тебя, так и меня. Никто здесь не может причинить нам вреда. Вот уже две тысячи лет он распят на этом кресте, сто лет назад первая паломница нашла его в пустошах и принесла в брошенный храм, и первой жертвой стал ее сын. Наша прародительница обрела силу и дар, и теперь пора и тебе его принять. Думаю, ты не будешь возражать, эти двое мужчин, что пришли с тобой, и захваченная мной женщина станут проводниками Ирадуса. Ты сильна, сестра, и будешь вершить великие дела, твое появление предсказано. Я знаю, что ты любишь одного из них, он великий человек, его сила в тебе умножит твою, и то, что вы любите друг друга, пойдет на пользу.
И тут Инга опустила пистолет и уставилась на распятого черта. Всеволод поднял глаза и остолбенел. Черт смотрел Инге прямо в глаза.
— Ты проиграл, — повернувшись к нему и сверкнув красными, как адское пламя, глазами, ухмыльнувшись, заметила паломница. — Брось оружие!
И Всеволод подчинился, автомат полетел на пол.
— Сядь и жди.
Бур снова повиновался.
— Сева, — заорал Игорь и вкатил в паломницу длинную очередь. Пули, срикошетив, ушли в разные стороны. Но она отвлеклась, контроль на Всеволода ослаб и он успел.
— Профессор, бейте по кресту с чертом, — через силу выкрикнул он.
Снаружи раздался залп, первый снаряд оторвал правую руку, второй разворотил грудь черта. Инга вздрогнула, недоуменно оглянувшись, она не понимала, что произошло.
— Профессор, еще, — выкрикнул Игорь, — снесите голову.
Паломница в ярости рванулась к нему.
— Ты посмел! — рыкнула она и навалилась всем телом, ее руки сомкнулись на его горле.
Всеволод, силясь вздохнуть, ухватился за ее руки, пытаясь разжать их, но это были куски мрамора, все равно, что крошить кулаком гору. Мощный удар отбросил паломницу в сторону, а следом ударил голубоватый луч. Бур попытался сконцентрировать взгляд и обнаружил стоящую над ним Ингу. Повернув голову, увидел корчащуюся от боли паломницу. Она была вся обожжена после выстрела из энергетического пистолета и, видимо, испытывала жуткие муки.
— Вы посмели убить пророка, — прохрипела она, — не будет вам покоя. Осталось двенадцать.
— Сдохла, — подвела итог Инга, глядя на остановившийся взгляд паломницы, который продолжал с любовью смотреть на растерзанное на кресте тело черта. — Безумие какое-то.
— Безумие, — согласился Всеволод, с трудом встав на ноги, голос он свой не узнал, вместо четких слов оттуда вырывался едва понятный хрип.
— Эта сука тебе гортань повредила, придется пару часов помолчать, — заметил Игорь.
— Переживу, — прохрипел Всеволод. — Принеси взрывчатки, облей горючкой этот крестик, короче, сделай так, чтобы и следа от черта не осталось. Все, больше не хриплю и замолкаю.
Игорь кивнул и направился к выходу.
— Пойдемте, мы вас не обидим, — подойдя к женщине и протянув руку, произнесла Инга.
Женщина же с ужасом таращилась на ее наряд амазонки. Инга перехватила ее взгляд и, все поняв, улыбнулась.
— Не берите в голову, я не одна из них, это просто трофей.
Женщина, сомневаясь, бросила взгляд на труп паломницы, но все же, решившись, ухватилась за ладонь Инги и поднялась на ноги.
— Я хорошо знаю английский, — с небольшим прибалтийским акцентом, слегка растягивая слова, произнесла она, — и все слышала. Вы станете частью этой веры, одной из них.
Инга отрицательно покачала головой.
— Быстрее рак на горе свистнет, — улыбнулась она, — их я буду убивать, где увижу. Они сожгли мою мать.
— Все меняется, — неопределенно произнесла женщина. — Меня зовут Марта, вы не могли бы мне объяснить, где я нахожусь.
— Жаль, взрывчатки маловато, — забравшись в БТР, посетовал Игорь, — я бы этот собор на куски разнес.
— Варвар, — возмутилась Марта, — как вам не стыдно, а все наследие Комисаров в пыльных шлемах, как в двадцатых церкви взрывали, так и взрываете.
От такого напора Игорь даже растерялся, а вот Ксюша тут же воспаряла, ее либеральные взгляды подержал более взрослый и опытный человек. Но тут не выдержал Всеволод, охрипшее горло мешало говорить, но он все-таки высказался.
— Хватит, если это храм божий, то я папа римский, — взорвался Бур. — Марта, этот собор никогда не был обиталищем бога, тот рогатый у них бог, какие жертвы ему приносят и как вы, видели лучше нас. Сколько, вы говорите, вас было? Семеро? А в живых остались только вы? Лучшего комментария не надо. И если бы мы располагали грузовиком взрывчатки, я бы собственноручно подорвал эту церквушку. Я не против бога, я не люблю религию за создание рабского общества, и я ненавижу подобные религии. Забудьте о ваших общечеловеческих ценностях, мне хватает придурочной Ксюши, которая начинает верещать, не троньте зверушку, которая вот-вот сожрет ее.
На эти слова Ксения надула губы и отодвинулась подальше.
— А теперь я продолжу. Вы находитесь в совершенно другом мире, здесь нет никакого закона, здесь людей живьем сжигают на кострах, а мясо кидают в толпу, которая дерется между собой за каждый кусок. Забудьте о правах человека, кстати, о своих правах забудьте в первую очередь, хотите, идти с нами, придется поступиться частью свободы, признать мое главенство и выполнять мои приказы. Ксюша, тебя, кстати, это тоже касается, мне порядком надоели твои выходки и безделье. Остальные работают в поте лица, одна ты вся такая либеральная ни хрена не делаешь. Так вот больше этого не будет. А если решишь, что твои взгляды важнее, то, думаю, ты сможешь найти людей, которые их оценят, скорее всего, сейчас они находятся все в одном месте, вернее, в двух. Первое место — рабский загон инквизиторов, второе — пыточные подвалы паладинов. Все, кто не смогли смириться с новой реальностью, оказались там, и ты окажешься, если не поймешь, что ведешь себя неправильно. Так, с этой частью я закончил. — Всеволод перевел дух. — Теперь к вам, Марта. Все, что я сказал Ксении, относится и к вам. Я готов слушать советы, но советы разумные, мои приказы не обсуждаются, все, кто сидят в этом БТРе, знают, я никого не держу, все свободны. И теперь вам предстоит принять решение: с нами вы или нет. Если нет, мы дадим вам немного продуктов, а если захотите оружие и боеприпасы, и идите куда хотите. Но если решите остаться, эта проповедь о жидах коммунистах христопродавцах была последней. Вам все ясно?
В БТРе повисла напряженная давящая тишина.
— Вы не оставляете мне выбора, — нехотя, произнесла женщина.
— Неправда, выбор я вам предоставил, — отрезал Всеволод. — Знаете, вы мне напоминаете белого путешественника из байки про каннибалов. Спасли они его, позвали на обед, в меню враг из другого племени, белый стал возмущаться и говорить им, что они не правы. В итоге его сожрали.
— К чему вы это? — спросила Марта.
— К тому, что если попал к каннибалам, сиди и ни чирикай, это их общество, и если будешь сильно настаивать, тебя сожрут.
— Я поняла, — опустив глаза, ответила женщина. — Вы страшный человек.
— Я хороший человек, — парировал Всеволод. — Мы держимся вместе и отвечаем друг за друга, я спас жизнь этим людям, они спасли мне. Вот такая круговая порука, причем, спасли они ее мне не потому, что за ними должок был, а потому, что мы команда. И они все, вернее, почти все, — Бур скользнул взглядом по спине Ксении, — хотят, чтобы я и дальше руководил ими. — Всеволод почти охрип.
На его плечо легла рука Инги.
— Все, Бур, достаточно, она поняла. Помолчи, тебе сейчас вредно разговаривать.
Всеволод только кивнул, говорить с поврежденным горлом пламенные речи было, действительно, трудно и больно.
— Марта, как давно вы здесь? — спросил профессор, его до сих пор интересовали последствия начатого им эксперимента, который превратился в апокалипсис для двух миров.
— Я жила в Талине и работала медицинской сестрой в больнице, за последнюю неделю мир обезумел, природные катастрофы следовали одна за другой, посреди полей, дорог, городов из ниоткуда появлялись дома, на третий день с Балтики пришла гигантская волна, захлестнувшая город. Погибло больше ста тысяч человек. Затем словно кто-то решил, что цунами свою задачу не выполнило, произошло землетрясение, город фактически перестал существовать. И это было не только у нас, такие события продолжались по всей земле, вчера я разбирала завалы на месте дома, где жила моя младшая сестра. Мощный толчок сбросил меня с бетонной плиты на груду битого камня и, прежде чем я потеряла сознание, я увидела, как по земле катится волна пламени.
— По земле, на которой лежали вы, или по Земле, как название планеты? — уточнил профессор.
— Планеты, — прояснила ситуацию женщина. — Я поняла, что это конец мира, судный день. Не знаю, как я увидела это событие, мне показалось, что я уже мертва и моя душа смотрит, как гибнет в адском пламени мир. Это наказание за наши грехи, чаша переполнена, и господь послал ангела с пылающим мечом, дабы покарать нас. Мы все прокляты. — Она бросила взгляд на внимательно слушающего Всеволода, который вполне спокойно отнесся к метафоре об адском огне, проклятии и ангелах с пылающими мечами. Было совершенно ясно, что баба просто поехала башкой на религиозной почве.
— А потом я очнулась неподалеку от этого храма. Сначала я решила, что столь величественное сооружение — райские врата, но ошиблась.
— Архангела Петра не нашлось, — хрипло пошутил Всеволод, — зато нашелся черт, распятый на кресте.
— Не шутите, молодой человек, тем более такими вещами, — начала отповедь Марта.
— А я и не шучу, — огрызнулся Всеволод, — вы в аду, как и все мы. Продолжайте, пожалуйста, а то мы до утра будем вас слушать.
Марта нехотя кивнула и продолжила
— Я вошла в храм, там было несколько людей, также не понимавших, где мы. Потом появились еще, и нас стало одиннадцать, а потом явились те, кого вы называете паладинами, их возглавляла эта страшная женщина. Нас согнали в угол и забирали по одному, и мы смотрели, как очередной несчастный бьется в корчах и умирает в муках.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
