Мираж хищного мира 3

Второй ритуал становления подрастающих защитников проходит для более старшего, подросшего и окрепшего потомства. В определённый срок подготавливалась полоса с препятствиями — территория, сквозь которую, ответственный за продолжение своего мужского достоинства, за военную выучку и выживаемость, воин, проводит подростка, со стороны, присматривая и подстраховывая его, и вводит в главные ворота родового купола — храма знаний, где в древней книге родов будет записано его имя. И только после всего этого, ребёнок, мальчик, подросток принимается родом, становится жителем Хищного мира — ярым.

В третьем случаи проводится особый ритуал, когда закрепляется звание воина, способного защищать свой дом.

В случае, когда у ребёнка не оставалось опекаемых — доверенных родным отцом. В таком случае родным мальчика предоставлялся выбор. Первый, идти самому малышу через хищных тварей. Второе, попросить любого другого мужчину своего рода (воина), который возьмёт на себя всю ответственность и обязанность в воспитание, и взросление будущего ярого воина. В случае такого самостоятельного выбора у ребёнка и его матери есть угроза попасть в подчинение на всю жизнь к своему благодетелю. Третий случай исключительный, когда требовалась отсрочка до совершеннолетия мальчишки, на время где-то в тридцать земных лет. А до этого момента ребёнок становился бесправной личностью. Но за такую отсрочку должны проголосовать все повелители рода, дать добро. Но если всё-таки повелители не дадут такую возможность отсрочки и выбора ответственного, то ребёнок идёт на территорию самостоятельно... Чем такое самостоятельное прохождение через звериный рой заканчивалось, думаю, объяснять не требуется: пройти сквозь опасных хищников даже крепкому воину не всегда удавалось благополучно, а неокрепшему ребёнку.

Таким образом, проходя ритуал: ступень за ступенью, ярые мужчины доказывали свою состоятельность в защите поселения, рода.

Проблема Мотылька — он единственный прямой потомок своего рода, один из ста правителей города "ветров". И его сын, на то время, когда он уходил, ещё не родившийся, оказался не представленным роду. Не осталось у Мотылька ни отца, ни родных братьев, которые могли бы его представить, поручиться за него перед родом, перед светилом. А всё потому, что не знал он о беременности жены. Да и она сама не знала в тот момент.

Сто правителей для одного города — это многовато. Опустевшее место уже было решено высшим советом упразднить. На малом совете.

Не повезло мальчишке. Не повезло его четырём сёстрам, которые практически останутся без властного покровителя. Мать не могла допустить, чтобы её детей обидели. Нет. Не могла мать позволить, чтобы за её сына поручился другой ярый пусть даже правитель. Тогда, он до полноценного возраста будет в подчинение у другого рода, и он и его сёстры. Дочерей понизят в таком случаи по социальной ступени. А это значило, что расхватать их как племенных коровок мог бы практически любой. И без их согласия. А дослужится ли сын до правителя — это неизвестно.

Мать не могла допустить такое, она не принадлежала роду своего мужа. Он — "ветер", она — "солнце". Она не имела политический вес. Поэтому обратилась к своим главам, которых в своё время обидела, отказавшись выбирать мужчину среди своих.

Поэтому, и опекуном она не могла стать своему сыну, даже не смотря на вернувшиеся дорогие вещи любимого. Проголосовали против такого оба рода. Что и послужило отказом. Пыталась она хотя бы отсрочить прохождение ритуала, попыталась сделать всё возможное. И тогда предложили ей стать "сладким мёдом" — подарком. Сколько сложностей!

Мира оделась на выход, достала свой рюкзак, который перестраивался в маленький аэроплан. Конечно, уйти из города не сказав мужу о своём решение, она не смогла. Явилась в центр, где ярые правители всё ещё вели беседу, больше -перефыркивались то одни, то другие с царственными. Поняла бестия, что накопилось претензий. И "чёрные" и "ветры" были солидарны в своём стремлении отсчитать их за утечку родовой крови.

— Я уйду, прогуляюсь, воздухом подышу?! — поцеловала жена Лютого. — За меня не беспокойся, постараюсь как можно быстрее...

— Я запрещаю! Запрещаю даже приближаться к воротам, — властно прохрипел Лютый.

— Клянусь, не приближаться к воротам! — поклялась жена, странно легко.

— Будь осторожна! — посоветовал тихо сидевший снежный брат повелителя, зная, что остановить бестию невозможно. Мира отошла в самый центр и принялась разворачивать крылья. Расправлять.

— Я постараюсь, — хлопнула она ладошкой по полу.

Красота повторилась — капли света заструились под её ногами, по центральному кругу и полетели дождём вверх.

Две лежавшие на столе сабли одного из "ветреных" гостей, словно направленные магнитом скользнули к сидевшей на полу девушке. А как ловко она, взяв их в руки, прокрутила и убрала за спину. В специально, когда-то давно, приготовленные ремни.

Всё случилось так быстро, что никто из присутствующих не отреагировал.

Резкий порыв ветра, мощным потоком ударил из открывшихся камер в центре, подхватил девушку и быстро понёс вверх. Под самым потолком прозрачного свода, открылось небольшое окно. Небольшое пространство, но достаточное, чтобы она со своим аэропланом проскользнула в образовавшуюся щель.

Лютый не стал ничего делать. Даже злиться. Он знал, Мира вернётся. Рано или поздно вернётся к нему: ей больше некуда идти. Дождётся она у него...

Вечер продолжился. Как будто ничего и не случилось. Особенно, когда перешли зверевшее воинство в расслабляющую сауну...

Прошло почти десять местных дней. Для ярых совсем не заметное короткое время. И она пришла — прилетела нелепость снежного повелителя в железном коробченке, трещащем и скрежещем на ветру. Приземлилась у поста внутренней стражи. Боясь лететь до купола, боялась, что собьют её при подлёте. И так ей удалось совершить опасный манёвр и обойти по скалами, в слепой зоне, зорких пограничников. Вышла, предупредив, что это она и почти одна, со своим псом.

О своей красоте Мира позаботилась заранее. Надела лучший наряд. Из золота. И на лбу дикого пса красовалась золотая печать дома "ярого мира". Этот знак могли позволить себе только истинные ярые Хищного мира, хозяйки рода и достопочтимые жрицы любого направления. Натянув на всю красоту тонкую спецовку, со шлемом, чтобы как можно быстрее преодолеть оставшееся расстояние. Села верхом на могучего зверя и понеслась.

На воротах Мире сообщили, что Лютый повелитель внизу, в своём любимом гараже. Поняла она, что давно он там сидит. Поняла, что опять что-то случилось. Поняла, что о приближении корабля ему сообщили, о её возвращении. Но выходить и встречать жену упрямец не торопился. А у неё подарок для него. И вот если бы знал, что... Но нет. Фыркнув, направила Кутю вниз.

И даже не повернулся в сторону приблизившейся жены снежный "барс", делал вид, что занят, делал вид, что не замечает светившуюся девушку, подтачивая на станке железные запчасти. "Подождёт!" Он все эти дни места себе не находил, переживал, ждал. А она?

— Здравствуй, милый мой, снежный барс! — присела на железный выступ покорившаяся жена у ног своего мужа.

Присел и зверь, предварительно обнюхав мужчину. И то, что к псу ремнём пристёгнуто завёрнутое в чехол копьё, не сомневался. Не сомневался, что это она ему привезла, ещё одно энергетическое копьё в коллекцию. Отстегнула ношу, но не предложила мужу забрать, отдала псу, вернувшемуся от обследования нового члена стаи.

— Свой! — предупредила хозяйка пса.

Сил разговаривать у неё не было. Совсем! Она и так весь путь от корабля до мужа верхом на звере проделала, боясь, что упадёт от усталости. Столько ей пришлось сделать, надеялась, Лютый не узнает. Не всё!

Лютый видел, чувствовал, что Мира с ног валилась от усталости. Он видел под золотым платье, наспех забинтованное лентами тело. Он видел, её нелёгкий поход.

Желание наказать непослушную жену улетучилось. Свернувшись, как котёнок, на холодной железке, положив голову на руки, она моментально уснула. Она отключилась. Не почувствовала, как он, смирившись, нежно погладил её по голове. Взял на руки и понёс домой. Огромный дикий пёс, поплёлся рядом, крепко держа в зубах ношу.

Глава 27 (Сюрприз)

Весть о прибытие Миры быстро обошла весь купол. Не успел Лютый донести жену до своей комнаты, как его нагнал Ворон. Он спросил разрешение пройти вслед за повелителем и, не дождавшись ответа, рванул вперёд, открывая двери. "Место", — указал "чёрный" псу на камин и присел рядом с сестрой, когда снежный положил спящую красавицу в постель. Присели рядом два таких грозных воина над улыбающейся во сне девушкой, такой смирной, спокойной.

Лютый видел обеспокоенность и тревогу молодого мужчины. А ведь, честно думал, что как раз он и знает о планах бестии. И то, что пришлось ему поговорить с мальчишкой, жестко, пару раз пригвоздив своим внутренним давящим на психику качеством.

— Я ничего не знал! — вновь проговорил "чёрный", внутренним чувством почувствовав нагнетающееся напряжение в воздухе.

Развалился громадный пёс, как будто, действительно, на своём месте. Обратил внимание снежный хозяин.

В сопровождение "чёрного" предводителя ввалился в комнату Буран. А ведь обещал стучаться.

— Пришла или прилетела? — с дверей прорычал наглец. Ухмыльнулся сидевшим на коленях у кровати мужчинам. "Поймал повелителя в ненадлежащем виде".

Лютый поднялся и направился, как ни в чём не бывало, к своему трону. Сел на своё место, с интересом наблюдая, как без разрешения входят к нему в комнату старшие сыновья, занимающиеся охраной внешних границ и специалисты по технической части, спецы по кораблям. Понятно, сообщили им уже, вот они и набежали. Хотелось как можно скорее знать, что там с кораблём. Собрались они сходить и обследовать его. Думали, что и сам Лютый захочет пойти с ними.

Толпа собралась внушительная, необычное событие будоражили воображение многих. Но, видя спящую жену повелителя, все вели себя сдержанно, тихо.

Когда вошла Розмарина с Милой и малышкой Ладой, не сразу заметил снежный "барс". На цыпочках они пробрались до цели и шёпотом о чём-то начали разговаривать с так и сидевшим у кровати Вороном. Жрица солнечного рода всё это время пыталась увидеть странную, молоденькую жену повелителя. Но тщетно.

А "ветры" собирали о его жене информацию, что совсем не скрывали. Кто-то из них ушёл в купол "Чёрного Камня", кому-то досталась другая дорога. Куда, даже не стал это выяснять Лютый.

Царственные не заставили себя долго ждать. Предупредили Лютого, что желают солнечные прямо сейчас его видеть и просят разрешения пройти к нему. "Одним больше, одним меньше" — подумал он, если разрешит и этим войти, то скопившаяся процессия разойдётся быстрее. И то, что начали раздражать его мимолётные взгляды мужчин любопытно посматривающие на девушку.

Ксандр приостановился в пороге: увидел спящую красавицу. По сердцу ему будто остриём провели, его желание быть рядом с Мирой невозможно, он это понимал. Понимал, что даже вот так, как Ворон не может присесть к ней рядом и просто смотреть. Внутри зависть вскипела. И от гнусных мыслей сбил его вошедший свободный хищный воин — Рад, слегка чиркнув о плечо лёгкой тренировочной спецовкой с жёсткими вставками. Удивился Ксандр, увидев вошедшего воина. Удивились все.

Подвинулся рыжий, пропустив уверенно шедшего. Думая, что привело его, какое такое важное дело. С любопытством наблюдая, что будет дальше.

Вошёл Рад ни с кем не поздоровался, никого не поприветствовал. Прошёл напрямик к Ворону, или к Мире, прицыкнув на подавшего голос пса. Они признали друг друга. "Свои!"

Даже Ворон не посмел встать на пути "каменного истукана, встал и отошёл заранее. Оставив стоявших у кровати женщин встречать подходившего словно повелителя.

"Спит", — присел на колени молчаливый воин на покинутое "чёрным" место. Провёл когтями по девичьему лицу, изуродованному страшными шрамами, которые совсем не портили её красоту. Не любит Мира, когда прикасаются к лицу — злится. Прикоснувшись, подумал, что проснётся тогда она непременно. Но спящая красавица не отреагировала на прикосновение. "Не целовать же?!" "Ладно, пойдём другим путём!" — и щёлкнул замком своего пояса. Не мог он уйти вот так. Девушку надо раздеть, осмотреть. Надо!

Мира села, улыбнувшись, посмотрела на сидевшего рядом, прикоснулась рукой к грубому не бритому мужскому подбородку, проведя по нему когтями, немым жестом сообщив, что с ней всё в порядке, путь выдался дальний, но не такой сложный как их последняя охота.

Всё хорошо! Понимал это Рад. Рефлекс, выработанный им, ещё действовал без промаха. Девушка сидела, но её сознание было далеко от реального мира, предательски горели кошачьи глаза, закрываясь. И, как понимал, что больше они ничего вокруг не видит. Она дома, в безопасности, а значит, не имеет необходимости осторожничать, озираться по сторонам. Ни в лесу!

Розмарина — мать с большой буквы. Говорить что-то просто её не имело смысла. Знала она что делать. Отодвинув мужчину, ловко стянула тяжёлое платье с девчонки — за две секунды. Видимо, как раз перед тем, как подошёл Рад, они обговаривали с Милой возможность раздеть и переодеть девушку.

Без платья Мира стала похожа на наспех перебинтованную мумию. Женщины, руки в бока, замерли над телом, думая, как быть дальше. То, что требовалось как можно скорее снять с неё убожество, осмотреть тело на наличие травм и ран, принять соответствующие меры, помыть. Уже не обсуждалось.

Рад понял женщину, взял Миру на руки и отнёс в ванную, где жрица обмыла податливое тело и так и быть, срезала бинты, завернула в полотенце.

За всеми манипуляциями с женой повелителя наблюдали зоркие глаза хищных воинов. Двери ванные за собой закрыть они не потрудились. Следили за тем, как на это всё реагирует Лютый. Сойдёт ли Раду с рук такое вольное, наглое поведение.

Рад отнёс девушку обратно, Мира без стеснения придерживалась, обнимая того руками за шею, положив голову на широкую грудь. Розмарина приклеила на затягивающиеся царапины пластыри. Не на все. Обрабатывать остальное не потребовалось. Царапин у неё было много, но почти все они почти затянулись.

Коснувшись подушки, она провалилась в сон. Но успела хитрая бестия шепнуть помощнику на ухо, чтобы взял у Кути копьё и отдал Лютому. Это её подарок на его тысячелетие.

Не торопился Рад выполнять её просьбу, не торопился уходить, присел на колени у кровати, слушая дыхание..., биение...

— С ней и ребёнком всё хорошо, — ответила Розмарина. Тишина поглотило всё близлежащее пространство. Рад прикоснулся ухом к телу, к незаметному животику. Сердце новой жизни билось в его "зверьке", вот что его насторожило. Раньше, сколько он ни прислушиваясь, он не слышал биения её сердца. А это?!.. — Шевелится уже, — улыбнулась женщина.

Мира летела на своих крыльях, ловя потоки ветра, словно во сне. Сильные ветры быстро несли её всё вперёд и вперёд. Ей нужно лететь! Да.

"Свобода!" Хищно оскалилась "летучая мышь", показав миру белоснежные клыки. Ледяной ветер вонзал мельчайшие ледяные кристаллы в серую кожу, в серые чувствительные крылья. От такого пронизывающего удовольствия, хищница закрыла свои черные как бездна глаза.