— Они разве понимают русский? — Спросил Кораблев, глядя как Ник пробует угощение. — Я бы поостерегся есть это. Антисанитария, жара, непривычность к такой еде.

— А ниче так, есть можно, — помахивая куском лепешки, ответил Ник. — Мне в принципе все равно, что есть. Могу и камни грызть, хотя приятного в этом, конечно, мало. Ну, а с бактериями и прочими гадами вообще вопрос ни о чем. Они дохнут еще не попав в мой организм. Да и вы, думаю, вполне такое можете повторить.

— Ну, ладно, а вкус?

— А что вкус? — Ник вдруг резко опустил руку, откинул лежащий рядом камень и подхватил не успевшего убежать скорпиона. Тот тут же вонзил жало в держащую его руку, но Ник как будто этого не заметил. — Вкус — дело восприятия, что, в свою очередь, — дело воспитания. Вон, вьетнамцы за милую душу хрумкали живых тараканов, как мы семечки. И ничего! Но они ведь тоже люди! Кстати, вы знаете, что скорпион может целый год не есть и не умереть? Или что его можно заморозить, а после разморозки он спокойно будет дальше жить? Для чего ему это дала природа? Удивительно, — тихо сказал Ник, рассматривая насекомое. Потом отпустил его. Признаться, Кораблев после слов о вьетнамцах ожидал, что Ник съест скорпиона, но был рад, что ему не пришлось испытывать на крепость свой желудок.

— А русский они не понимают, — Ник кивнул в сторону радостно общающихся бедуинов, — Однако мысль можно передать не только словами.

— Ну да, чтение и передача мыслей — почти все Одаренные в той или иной степени это могут делать.

— Вот я и говорю — удивительно, — невпопад пробормотал Ник, о чем-то задумавшись.

Кораблев же раз за разом активировал внутреннюю пси-программу под условным высокопарным названием "Познание Сути", а проще — "Анализатор". И получал весьма странные результаты. Анализатор преобразовывал данные в некоторый комплекс ощущений и меток, повторение которых с нужным воздействием "Созидание" в принципе могло вызвать повторное создание объекта анализа (или его перенос-воссоздание). Потом Кораблев обязательно попробует это сделать, но сами образы выглядели очень и очень странно. Если, например, проанализировав камень, он мог сразу же вообразить и создать статуэтку из этого камня, то здесь изменения никак не хотели укладываться в привычные алгоритмы.

Ник

Это было... необычно. Когда этот академик Кораблев, один из авторитетнейших ученых в области Одаренности, создал розу, я чуть не захлебнулся объемом информации из разных областей магии, что мне доступны. Сначала я поймал ментальный образ розы, очень четкий, объемный и подробный — вплоть до внутреннего строения. Правда, там все же было немного упрощенно, но все равно — ого-го! Потом на основе этого образа сформировалась астральная структура вроде моих глифов, которая как бы "толкнула" астральную волну, в результате возврата отражений которой к образу розы устремились сотни, тысячи слабо выраженных образов других роз, хоть как-то подходящих изначально заданной. Вот это я понимаю — астральный поиск! Почти мгновенный. Моим бы глифам понадобилось какое-то время, чтобы достичь такого же результата.

Некоторые образы, достаточно близко похожие на оригинал, на какое-то время цеплялись за него, пока не появлялся образ, сильнее всех похожий, он-то и выталкивал предыдущий, занимая его место. В результате остался один из многих, почти точная копия оригинала. Таким образом у нас получилось два наложенных друг на друга образа — ментальный и астральный. Астральный образ оказался не таким уж и простым, приглядевшись, я заметил его связи с какой-то информструктурой, после краткого анализа которой я понял, что это информструктура реального объекта. Дальше прошла волна уже в инфосети, в результате чего рядом с информструктурой Кораблева, спозиционировавшись на его руку, появилась структура розы. Тут важный момент — пусть не полностью, но мне удалось отследить изменение параметров объекта в реальности и инфосети, а биокомп сумел вычислить некую закономерность. Не полную, но начало положено. Еще несколько подобных экспериментов, и я смогу выстраивать соответствия координат объектов в реальности и в инфосети. Вернее, рассчитывать. Это то, чего мне до сих пор не хватало.

А дальше прошел несколько необычный процесс телепортации. Тот, которым я не люблю пользоваться, — уничтожение объекта с сохранением его информструктуры, перенос этой информструктуры в новое место, обратная накачка ее энергией и материализация. Что удивительно, у Кораблева почти не было потерь в энергии. Небольшой толчок — трата собственной энергии (довольно малого количества) для преобразования что в одну сторону, что в другую. Для материализации инфоэнергия из объекта там уходила в инфосеть, затем шли изменения кое-каких параметров информобъекта, отвечающих за его положение в пространстве, и происходила обратная накачка инфоэнергией. Все!

Я попытался по-быстрому повторить то, что сделал Кораблев, и застопорился на этапе астрального поиска. С ментальным-то образом легко получилось, тем более можно было просто скопировать образ, созданный академиком, а вот дальше не шло дело. Впрочем, я не расстраивался, лишь попросил Кораблева:

— Можете еще раз такое сотворить? Только, если это возможно, не торопясь. Хочу прочувствовать весь процесс.

— Любезность за любезность, — кивнул академик, — вы мне расскажете, что вы увидели с вашей точки зрения, и поведаете о магии, в которой вы, как я посмотрю, хорошо разбираетесь.

— Я сделаю даже больше — вы не пожалеете, — улыбнулся я. Академик мне очень понравился. Я уже успел прошвырнуться и в астрале, и в интернете и снять с него информацию — по всему выходило, что вреда не будет. Все его разработки шли только на пользу и вроде бы не использовались во вред человечеству.

Удивительно, но в современном обществе старались работать именно на будущее и на человека как основополагающую единицу человечества. Честно говоря, если бы не война, вряд ли бы люди смогли даже попытаться построить такое общество. А тут как-то вот так фантастически получилось, что бОльшая часть погибшего населения относилась именно к тем, кто в первую очередь заботится о себе. Война шиворот-навыворот. Обычно в войнах погибают лучшие. Нет, и тут они погибали, только ведь тут не было фронта как такового, било по всем, не разбираясь, кто хороший, а кто плохой. Но людской баланс сместился. В России это привело к тому, что стали строить вот такое общество, раньше бы его назвали утопическим, а тут оно вполне себе живет и развивается. Предполагаю, что без искинов, на которые взвалили максимум рутинных операций, и которые не позволяли жульничать, добиться таких результатов не удалось бы. Чего стоят, язык не поворачивается это так назвать — судебные разбирательства, где в качестве судьи стоит искин. Да, случаи выше среднего уровня сложности контролируют и люди-эксперты, но бОльшая часть непоняток разбираются искинами. Логично. Есть простые правила, которые надо просто выполнять, и всё. По сути, искины тут играют роль справедливых богов в каком-нибудь средневековом магическом обществе, выносящих максимально независимые решения.

В остальном мире такого почему-то не наблюдалось. Там развитие шло более знакомо, в русле корпоративного управления обществом. То ли "плохих" там больше осталось, то ли менталитет не позволил выбрать другой путь развития. Не знаю. Надо будет еще посмотреть, как там людям живется. Интересно же! Менять я ничего, конечно, не собираюсь. Не вижу в этом смысла. Впрочем, как дела идут в России, мне нравится. И не дать разрушиться вот этому фантастически утопичному миру, который мне по душе и в котором живут мои родственники, я совсем не против.

Кораблев

Академик, почти не задумываясь, создал еще одну розу. Эта немного отличалась от предыдущей, но была такой же свежей и одуряюще пахнущей. Ник задумался о своем, а Кораблев взял в руку нечто вроде бутылки растительного происхождения, немного похожей на флягу из высушенной тыквы, но искусно обработанной. Красивые выпукло-объемные растительные орнаменты притягивали взгляд и не отпускали. В бутылке находился очень странный, но вкусный сок неизвестного фрукта. Слегка кислый, с оттенком медовой сладости и еле заметным запахом луговых растений. Академик отпил и стал катать жидкость во рту, чувствуя, как оживают и раскрываются вкусовые рецепторы, посылая в мозг сигналы легкой эйфории. Божественно!

Настроиться на нужный лад оказалось легко. Вот только материализация точно такого же сосуда потребовала на порядок больше энергии, как психической, так и жизненной, чем при создании розы. Вероятно, сейчас произошла реальная материализация, а не перенос объекта на расстояние. Собственно, в этом и была проблема. Очень трудно было создать что-то новое по причине того, что оно еще не было создано и не существует в материальной проекции. Но так же сложно было создать что-то по образцу — зачастую происходила не материализация, а перенос объекта. Расстояние для информационного поля планеты, или записей в Хрониках Акаши, не имело никакого значения.

То, что сейчас произошла именно материализация, а не перенос бутылки, скажем, из одной руки в другую, — заслуга того, что он держал в руке объект. Только где-то в половине таких случаев получается сдублировать объект. Как осознанно выбрать перенос или материализацию — до сих пор не смог понять ни сам Кораблев, ни его лучшие ученики, хотя теорий было множество. Ведь если логически рассуждать, проще именно создать объект, так как отсутствует процесс его разрушения, на что должна тратиться дополнительная энергия. Или же создание по записи структуры в информационном поле, но нет. По другой теории разрушение не происходит, как не используется и запись в Хрониках, а срабатывает нечто вроде прокола в пространстве, в который объект и "проваливается". Проблема остается, однако, ведь для прокола пространства тоже надо потратить энергию, и не факт, что ее тратится меньше, чем при разрушении объекта.

С другой стороны, можно изменить состав объекта, материал, и это может быть выполнено довольно просто. Вот как он сделал, вернее, поменял материал жирафа, вылепленного Ником из камня. Но это немного другая область Одаренности, там действуют несколько другие правила.

Кораблев попробовал напиток из только что созданной бутылки (теперь он в принципе сможет в любой момент ее создать... ну или притянуть откуда-то, как получится) — вкус был точно такой же, как и в первой. Ожидаемо.

Академик заметил внимательный взгляд Ника и привычно толкнул от себя вопросительный мысленный посыл. Ник изогнул бровь и чему-то хмыкнул.

Будто прочитав мысли академика, он спросил:

— А почему в одном случае вы перемещаете объект, а в другом дублируете?

Откинувшись на спинку необычного кресла и закинув ногу на ногу, Кораблев спокойно и обстоятельно стал рассказывать основы работы Одаренных по материализации объектов.

— Значит... Хроники Акаши... — медленно протянул Ник, выслушав краткую лекцию. — Ну да, ну да... А давайте-ка, профессор, проведем эксперимент, — вдруг оживился Ник. — Говорите, в информационном поле есть все, что когда-то было сделано человечеством... И не только им?

Кораблев кивнул, заинтересовавшись словами Ника:

— Есть предположение, что на самом деле миров множество, и Земля является точкой схождения множества таких миров. А соответственно, в Хрониках есть информация не только нашего мира, но и этих параллельных.

— Ну, ваша теория миров как-то не согласуется с тем, что известно мне. Впрочем, никто не говорил, что вариант с параллельными мирами только один. Вполне возможно, что верны сразу несколько теорий. Но бог с этим, давайте проведем эксперимент.

— Какой?

— Вы не пробовали создать или вытянуть из информационного поля нечто такое, что гарантированно отсутствует на Земле, а, следовательно, с высокой долей вероятности может относиться к другим реальностям? — Ник с интересом посмотрел на академика. Кораблев же задумчиво опять почесал свой подбородок.

— Думается мне, мы просто не сможем гарантировать, что то, что мы нашли — не из нашего мира. Но вопрос, конечно, интересный. Почему-то никто не задавался им ранее... По крайней мере мне о таком не известно.

Ник в предвкушении потер руки.

— Я тут, кажется, понял, как Вы действуете, — на это смелое заявления Кораблев лишь слегка улыбнулся. Многие годами старались достичь нужного состояния, чтобы научиться такому. Впрочем, от Ника можно ожидать всего. Даже того, что одно из сложнейших направлений Одаренности ему дастся за несколько минут. — Сначала попробуем на простом.

Ник уселся поудобнее и внешне расслабился. Кораблев запустил внутреннюю программу контроля, которую разработал сам и использовал для работы с учениками. Она позволяла ему примерно представлять-чувствовать, что происходит с учеником. Странно, или Ник ничего не понял или он действует как-то иначе: программа контроля не показала обычной картинки. Однако же через десяток минут на стол легла очередная роза. Правда, с ней что-то было не совсем так. Кораблев взял цветок в руки. Колется. Провел пальцем по срезу и понял — срез появился в процессе перемещения объекта, а не был произведён садовником.

— Так, — Ник снова потер руки. На лицо его наползла улыбка. — Поиск и перемещение по шаблону работает. Сейчас попробуем найти что-то несуществующее.

— Стоп! — Кораблев вдруг подался вперед, — Предлагаю вам попробовать найти одну вещь... Нам не удалось ее ни вытащить, ни материализовать. Это, кстати, не всегда работает.

— Естественно, — кивнул Ник, — Один внешний вид не всегда дает совпадения в астрале.

— Астрале?

— Ну... Я считаю, что информационное поле планеты, астрал, ваши Хроники Акаши — суть одно пространство. Многослойное, да, но одно.

— Ладно, не важно. Предлагаю вам попробовать вытащить Корону Российской Империи. Она пропала во время войны из музея, а мы не смогли ее ни найти, ни вытащить вот так...

— Хм... — пробормотал Ник, похоже, поискал в сети нужную информацию, и скоро над столом стала крутиться голограмма Короны. Очень точная и в натуральную величину. Кораблев довольно кивнул.

— Да, это она. Большая Императорская корона. Ладно, если была уничтожена, но почему не удается ее воссоздать?

Ник некоторое время молчал, потом снова хмыкнул:

— Действительно, видимо в материальном виде ее не существует. Так-то ее образы находятся, а вот от них не ведут связи к информструктуре... Вот я тупой! Информструктуры ведь долго не живут, как же я собрался искать что-то иномировое? — Ник вдруг вскочил и стал ходить вокруг их импровизированной стоянки. Кораблев не очень понял о каких информструктурах идет речь, но собирался получить от Ника полную информацию об этом, и от предвкушения у него уже начали зудеть кончики пальцев.

— У меня появилась крамольная мысль, — Ник вдруг остановился и посмотрел куда-то в небо. — У нас информструктуры — информационно-энергетические образования, описывающие объект. И они сами по себе вполне материальны с определенной точки зрения. А что, если существуют, так сказать, информструктуры информструктур? То есть их чисто информационные описания? Отражения. Копии. Напрямую они никак не влияют на информструктуры и являются их чисто информационными отражениями, как запись звука на пленке является информационным отражением, физической записью звуковых волн, пронесшихся в воздухе перед микрофоном? И что, если по этим "отпечаткам" звука можно восстановить не только сам звук, но и голосовые связки, его генерирующие, при условии знания, как они устроены? То есть восстановить информструктуру. А эти вот почти вечные отражения в астрале и есть такие информационные отпечатки?