Мое терпение было вознаграждено. Ближе к вечеру (по солнцу так где-то часов 6 вечера) сошел один парень, нет, не в смысле, что совсем один, а в смысле, что подходящий. Я его аурой аккуратно подхватила и в лес направила. Странно, он словно сопротивляется, но идет. Попробовала копнуть глубже, ничего не видно. Странный он. Ладно, тут нам уже никто не помешает, спи. Давай, засыпай. Так, посмотрим, что у тебя есть. Телефон. Чудно. Вряд ли у тебя настройки сбиты так же, как и у тех алкашей. Значит, или я еще никуда из родного мира не делась, или это не мой мир. Круг сузился, это радует. О, шоколадный батончик, давно такую гадость не ела. Нет, все вкусно, но на натурпродуктах я отвыкла от такой неприкрытой ничем химии. Или, может, я ее теперь просто чую лучше. Что у нас еще в рюкзачке? Это не то, это мне не надо, о, книжка о гномах, эльфах и прочих, наш контингент. Прямо как по заказу. Не нравится мне это. Я перевернула парня и уставилась на него в упор. Подумала, пнуть или не стоит. В прошлый раз, больно было именно мне. Подумала еще и решила все же пнуть. Но не дотянулась. Он открыл глаза и откатился, а потом пришпилил меня к земле. Чтоб тебе все хорошее аукнулось, мачо недобитый, последней радости лишил.
— Ну и на хрена тебе этот спектакль понабился? Такие декорации, такие актеры... на гонорарах не разорился? — пошевелиться я толком не могла, как и тогда, когда увязла между миром посмертия и населенными землями.
— Почему ты не пробовала переместиться ко мне? — сказал с такой огроменной обидой в голосе и растворился в воздухе. А я осталась висеть посреди пустого места в клеточку. Правда, ненадолго. Как-то незаметно для себя самой оказалась в золотистом потоке, который тек вверх. Последние события плавно уплывали из памяти. Усталость и напряжение — вместе с ними.
Потом кто-то прыгнул сверху в поток, оказался рядом и выдернул меня вверх. Кто? Курц. Зачем? Мне было так хорошо. Мой принц передал меня Рону и исчез. Или это мы с Роном исчезли.
В себя пришла более, но скорее менее, на руках у СакКарра-Ши, который мерно куда-то шагал.
— Что случилось?
— Не волнуйся, просто начался новый цикл из тех, о которых мы говорили с тобой ранее. Ты была в храме смерти, но твой Курц сумел нарушить связь.
— Рон, а зачем связь нарушать? Если она устанавливается, значит, зачем-то нужна.
— Если ее не нарушить, ты так и останешься на алтаре. К тому же, после определенного момента, связь начинает вредить тебе. А до этого момента ее не может нарушить никто, даже твой Прислужник.
— Рон, а что случилось со мной? Я уже просто сама не понимаю, что было, чего не было, что правда, что сон, что я придумала, чего не происходило... Была ли я третий раз в прошлом, были ли двуликие, побывала ли я в родном мире... я запуталась и понимаю, что чем больше я узнаю, тем меньше я знаю. Помоги мне. Если не хочешь говорить, что происходит на самом деле, не надо... но хоть с тем, что из произошедшего со мной реально, а что нет, помоги разобраться.
— Мы как раз уже почти пришли туда, где ты сумеешь отделить произошедшее на самом деле, от того, чтоб было только сном. Ты только ничего не бойся.
— Угу.
Он прошел сквозь толщу камня и вышел в какую-то, кажется, пещеру, посреди которой было озеро раскаленной лавы. Он медленно начал входить в эту жижу. Волосы прикоснулись к булькающей поверхности, я зажмурилась, но ничего не происходило. Вот Рон уже по пояс в лаве, по грудь, вот медленно опускает меня. Странное ощущение. Я с удивлением смотрела на него. Это от того, что он рядом, или просто на меня не действует этот безумный жар. Нет, вернее действует, но не сжигает, а словно... как хорошо. Я уплыла в сон.
Пришла в себя на плите, посреди лавового озера. Рон сидел рядом с плитой и жмурился от удовольствия: мои волосы пытались выяснить, есть ли у него на теле места, боящиеся щекотки. Парочку нашли, кажется.
— Интересное место. Это тут я тебя видела, когда в первый раз использовала зеркало Борреля?
— Нет, я был не здесь.
— А что это за место?
— Здесь проходит один из энергетических потоков нашего мира. Если правильно направить одну из его составляющих, можно достичь нужного эффекта.
— Как обтекаемо звучит, но в общем-то понятно. А что насчет моей придумки о мачо?
— Ты ведь сама собиралась найти ответ.
— Неа, это ты так почему-то подумал. Есть такой вариант: он всего лишь посредник между великим духом-сущностью этого мира и мной, и соответственно я воспринимаю этого мачо так, как мне пока это доступно. Ну и как такой вариант?
— Уже лучше.
— Насколько?
— Намного.
— Значит, не посредник. А кто тогда?
— Попробуй еще раз.
— Но насчет восприятия исключительно в доступном мне диапазоне я права, да?
— Да.
— А откуда у меня силы взялись на то, что я сотворила с двуликими? Да и вообще, на все, что я тогда делала.
— Конни, вообще-то тебе еще рано пользоваться подобными силами, но ты уже не первый раз так делаешь.
— Ты имеешь в виду что-то типа прямого подключения к силам самого этого мира? Так? Ведь возвращенное могущество СакКарра-Ши напрямую запитано на энергопотоки мира, да?
— Ты практически угадала. Однако не забывай и о том, что сила богов также с этим связана. Но несколько иначе, чем наша. Попробуй представить, что используемая тобой твоя сила вливается в мировой поток энергии и возвращается из этого потока к тебе, но уже немного преобразованная. Ты ее снова преобразуешь в свою и снова используешь.
— Представила, получается такой вот обмен преобразованной энергией, при общей ее неизменности в мировом масштабе. Так?
— В общем-то, да...
— Но как оно на самом деле, я пойму потом, когда подрасту. У тебя вот здесь чуть подрагивает щека, когда ты собираешься произнести эту фразу. Она и тебе уже оскомину набила?
— Именно.
— Злорадствую.
— И ни капли сочувствия?
— Нет, мне еще тебе страшную мстю придумывать. Так что бойся. Я так понимаю, что ничего конкретного ты мне сказать не собираешься, да? Тогда пойду, меня работа ждет. И народ.
Я переместилась в замок. Погладила Киру, что сразу же оказалась рядом, приласкала Краши, что появился следом, Шшели, что также изъявил желание быть поближе, Тиала, что подвернулся под руку (ах да, у него же сейчас обязанности такие — быть при мне, когда я в населенные земли являюсь), и, устроившись в кресле, отчалила в загробный мир.
Да уж, здесь работы накопилось многовато. Да еще то нечто, что прошлый раз маячило вдали, стало каким-то близким, хоть и пока еще несколько и неопределенным. Но раз пока усилий от меня не требует, не буду дергаться. Умаявшись, устроилась на плите, проверяя, ничего ли я не забыла. Да и просто отдыхать на таких плитах гораздо комфортнее. Это какой-то материал, проводящий жизнедающую (или лучше сказать, жизнеутверждающую, если это слово применимо к данному контексту... что-то мне слов в последнее время явно не хватает) энергию мира. Вот только что такая плита делает в мире посмертия — это вопрос, на который я отвечу лет так через 170.
— Угощайся, — передо мной оказалось яблоко. Проведя взглядом по руке, его державшей, уперлась в мачо, что уселся рядом, в другой руке он держал корзинку (ту самую, правда, не с грибами, а с яблоками). Попробовала спихнуть его с плиты, не вышло.
— В последнее время я яблоки ненавижу.
— Ну и зря, — и он сочно им захрустел.
— И чего тебе надо от меня сейчас? Мир уничтожить или ты решил сознаться?
— В чем?
— Кто ты такой и почему Рон так ошарашился тем, что ты согласился.
— А разве ты не знаешь? Как же ты тогда предложила?
— Есть у меня смутное ощущение, которое я никак не могу облечь в слова. Ты не совсем аватара, ты не совсем посредник, ты не совсем ... Короче, кто ты?
— Я — это я.
— Это я знаю, а поконкретнее? Что, ты и сам не знаешь? Или не можешь сформулировать, потому что я не могу сформулировать? — я его осмотрела, понимай, как хочешь: то ли да, то ли нет. — Ну и ладно, потом все равно я это выясню.
Я решила устроить маленькую провокацию. Закинув руки за голову, представила во всех красках, как я вырасту, как лет через триста я рожу... девочку.
— Эй, что ты делаешь, — он поперхнулся. — Я не хочу быть девочкой!
— Э, нет, — я была категорична. — Я всегда хотела девочку. И уж как воплощение силы жизни определить пол собственного ребенка я в состоянии. И чего ты возмущаешься, девочкой быть гораздо лучше.
— Это еще почему?
— Миром правят мужчины, это всем известно. Разве здесь не так? — кивает, типа да. — Вот. А мужчинами правят женщины. Так чего ты возмущаешься?
— Но я — не женщина!
— Хочешь сказать, что ты — мужчина?
— Да.
— Именно ты? Или кто?
И тишина. Вот и как понимать его ошарашенное выражение лица? Что-то нужных плодов моя провокация не принесла. То ли он (или дух это мира, или тот, кого он представляет, или еще все, что угодно) все же мужского пола, то ли он и сам этого не знает, то ли еще что. Что-то я еще больше запуталась.
— Слушай, мне надоело называть тебя 'мачо', будешь Рр'оки, — и я вернулась в замок. Мне еще надо Разрушителя вычислить, хотя бы примерно. То, что это не вот это недоразумение, сейчас пребывающее в шоке, — это точно. Хм...кажется.
Курц
Я решил задержаться в замке Конни, ожидая обещанного ею разговора. Хороший повод не возвращаться в Шарионту.
Пришедшие из гибельных пустынь двуликие потребовали переговоров на высшем уровне. А поскольку Конни подтвердила, что является их 'Великой Двуликой Матерью' да еще и подрядила нас 'присмотреть' за переговорами, Совет пошел на встречу. Думаю, иначе к двуликим было бы такое же отношение, как и ко всем прочим оборотням. Сейчас как раз обговаривают детали возможного сотрудничества.
Вчера я побывал в храме смерти, расположенном в подводном городе нагов. Еще одни уникальные воспоминания, которые мне обеспечила Конни. Даже жаль немного, что за те несколько минут, что я пробыл под водой, я ничего толком не рассмотрел.
— Кууурц, — громкий вопль и она обняла меня. — О, и вам привет, народ! — она помахала остальным присутствующим. — Пошли, пообщаемся. Тиал, не волнуйся, он за мной присмотрит.
Она притащила меня в то, что назвала 'кабинетом'.
— Садись. Давай, устраивайся поудобнее в кресле. Точно удобно? Возьми подлокотники руками. Ага, вот так, сожми покрепче и не отпускай. Отлично, — она, усадив меня в угловое кресло, отошла к балкону, находящемуся практически в другом конце комнаты. Помялась немного. — Курц, извини меня, пожалуйста, я тебя в очередной раз подставила, но так было надо. И все еще надо. Да и потом, народ рано или поздно все же сообразил бы и сам о...хм.. побочном действии... хм... нежного внимания... если бы жрецы не подняли раньше старые материалы. Ну, в общем, в любом случае извини.
— Конни, у меня есть подозрения, что ты намереваешься меня женить.
— Типун тебе на язык. И в мыслях такого не было, — она сверкнула глазами. — Это сугубо твое дело, меня не вмешивай. Ну, только если захочешь разнообразить скучную официальную церемонию, тут я к твоим услугам. Подсоблю, так сказать, в честь близкого знакомства всеми доступными силами.
— Тогда зачем?
— Курц, ты только подлокотники не отпускай, а то вдруг они развалятся. Вот ты не хочешь, чтобы я это говорила. Правда-правда, не хочешь. Потому что пока я не сказала, у тебя есть выбор, а если скажу — выбора уже не будет.
— Конни, — ну совсем тупым, по ее же выражению, я никогда не был, вернее, только иногда, редко, я на это надеюсь. — Ты что, хочешь сказать, что я должен одной из этих дамочек ребенка сделать? — я похолодел, когда она спрятала лицо в ладонях. — Всем?
Она помотала головой.
С одной стороны, она — СакКарра-Ши, с другой стороны, она — богиня, но по факту ... она сама сказала что-то насчет 'отшлепать'? Я схватил так вовремя подвернувшуюся мне под руку прядь волос и начал медленно подтягивать ее к себе.
— Эй, Курц, ну да, виновата, но это самый лучший вариант, и потом, я ведь не хотела тебе говорить, что именно надо сделать. Специально не хотела, ты сам выманил. И вообще, я уже вышла из того возраста, когда вот такое будет восприниматься исключительно как педагогическое воздействие, а не как сексуальное развлечение!
Что? Я аж задохнулся... от праведного гнева.
— Сам подумай, как ты потом будешь людям в глаза смотреть?
— И чем же это был самый лучший вариант? — усилием, достойным величайших из героев прошлого, я все же сдержался.
— Вот зря ты думаешь, что одна из дамочек мне взятку дала, чтобы я тебя ей подставила.
— А что, такой вариант возможен?
— Уууу, как ты мог подумать такое? — она возмущенно посмотрела, но потом как-то сникла и промямлила. — Ну, по крайней мере, не в том плане.
— А в каком? — что-то, наверное, мне и впрямь не стоило быть таким настойчивым и узнавать все.
— Ну, понимаешь, просто ты будешь самым лучшим отцом для нее, и потом ...
— Отцом? Для нее?
— Курц, оно тебе надо? Меньше знаешь — крепче спишь, веришь?
— Верю. Но знать должен.
— Ну, раз так хочешь, получи. Готов? Сам напросился. Когда я получила всю силу Старрибы она сама направилась на перерождение, и вот теперь она терпеливо ждет, когда один бывший следопыт наконец-то уделит внимание одной жаждущей того особе, симпатичной между прочим особе. Тебе не стыдно целых трех женщин заставлять ждать?! Словно тебе предлагают не приятное времяпрепровождение, а выносить дитя и родить его в муках!
И вырвав волосы из моих рук, она выскочила из комнаты. Вот как она повернула все так, что я остался виноватым?
Конни
Захлопнув за собой дверь, я выдохнула. Ну, все прошло нет так уж и страшно, как могло бы быть. Правда, и не так уж и гладко. Перед Курцем придется еще раз извиняться. Может, поучиться на его ошибках и не задавать лишних вопросов? А то тоже, как получу ответы, мало не покажется.
Вот взять того же мачо, вернее, уже Рр'оки. Сначала я думала, что это он — Разрушитель, а вот теперь я уверена, что не он. Или можно уже переделывать в 'она'?
Почему уверена? Да вот почему. Во-первых, как бы там ни было, но он напрямую связан с этим миром, в смысле, что он (мачо) — это он (мир). Он сам так сказал: 'Я — это я'. Ну и что, что в глазах — хаос. Внутри мира хаос есть, хаос был впущен (или сконденсирован) тем долбанутым демоном, и вообще, идея саморазрушения — чуждая ему идея, которая почему-то им владела весьма долго. Вот теперь я подкинула новую идею, за которою Рр'оки ухватился как за новую игрушку... что я только что сказала? Новую игрушку? Может, этот мир еще очень юный? Прям как я? А интересно, у СакКарра-Ши совершеннолетие в 200 лет, а...
— Рон, ответь на пару вопросов из курса общего развития.
— Ты о чем? — все-таки удобная вещь — мыслесвязь.
— Когда мир считается совершеннолетним?
— Я правильно тебя понял?
— Без понятия. Ты же не сказал мне, как ты меня понял. Но если хочешь, уточню, к чему мне это. Зная, во сколько тысячелетий (века опустим, года — тем более) миры празднуют свое совершеннолетие, я смогу простейшим арифметическим действием выяснить, не является ли этот мир слишком юным, в смысле, несовершеннолетним.
