| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Посмеялись...
Затем написал под диктовку Клаймича заявление в отдел культуры Сочинского горисполкома с жалобой на несанкционированное исполнение моих песен в сочинских пунктах общественного питания.
— И в заявки пусть вносят, и отчисления платят. — недовольно пробурчал Григорий Давыдович, перечитывая мое заявление.
— Так лето уже заканчивается — пока в исполкоме раскачаются... — начал было я.
— Почему? — искренне удивился Клаймич, — Сразу с проверкой придут, и заставят все делать по закону. А для надежности я еще и к начальнику сочинской милиции загляну. Как раз полковник Нефедов вчера приглашал в гости!
Опять все трое смеемся...
Провожаем Клаймича до такси — он едет в горисполком и УВД, а мы с Лехой решили немного прогуляться перед обедом.
Прогулялись!.. Мaть ить...
* * *
"Гулянка" проходила совсем рядом с санаторием — по "нашему" берегу того самого Бочарова ручья, который мы вчера преодолевали по мосту в милицейском кортеже.
Вдоль берега причудливо петляла хорошо протоптанная тропинка, то скрываясь в буйно-зеленых кустах, то снова подходя к самому краю воды.
— ...А ту песню, про партию и комсомол, тоже ведь надо записать? — вопросительно посмотрел на меня Леха.
— Запишем. — я согласно кивнул, рассматривая обнаруженный нами импровизированный привал, обустроенный неизвестными любителями романтики.
В окружении кустов лежал поваленный и обтесанный ствол дерева. Большое бревно было уже отполировано многочисленными задами, а место для костра аккуратно обложили крупной речной галькой. Над кострищем поперек двух вертикальных рогатин лежала железная арматурина для котелка, а толстый слой углей и пепла указывал, что костер тут разжигают часто.
Мы, не сговариваясь, присели на бревно.
— Коля переживает, что не может каждый день бросать семью и приезжать на наши встречи. — нейтрально сообщил Леха.
— И не надо пока... Пусть отдыхает... — вяло отреагировал я.
— Наверно, не хочет остаться "вне игры". — помолчав, пояснил свою мысль "старший брат".
— Аа-а... — "дошло" теперь до меня, — Это он сам озвучил? Считает, что Клаймич слишком плотно меня "окучивает"?!
— Григорий Давыдович пока все... как бы, "по делу"... Но наверное... да... — Леха поворошил угли сломанной веткой, подняв маленькое облако пепла.
— Глупости... — я решительно мотнул головой, — На Завадском будут музыканты, инструменты, запись, аранжировки, свет, звук, подтанцовка, и дофига чего еще! Тут только радоваться нужно, если Клаймич поможет. Кстати, на нём самом столько административных и хозяйственных функций будет, что на особую помощь Николаю рассчитывать все же не стоит!
— Ну а с меня что? — задал вопрос Леха, который волновал его явно больше остальных.
— На тебе, по моему видению, ключевые вопросы так называемой "безопасности"... — и видя непонимание "братца", я стал развивать свою мысль, — Ну, смотри сам... Группа очень скоро станет популярной — девицы банально не смогут спокойно ходить по улицам и ездить в метро. В группе должны быть машины, для них нужны водители — они же телохранители наших солисток. На гастролях, опять же, не должно быть никаких эксцессов... Сохранность аппаратуры, гардероба... Много чего будет всплывать, Леша. Намного больше, чем мы сейчас можем даже предвидеть... Кто-то должен всем этим руководить.
"Братец" покивал головой, помолчал, и спросил:
— Ты уверен, что все будет так серьезно? И такой размах?
— Нет, Леша... не уверен...
Я изменил положение, развалился на бревне, закинул ногу на ногу и закончил:
— Я — з н а ю.
Леха покачал головой, и озадаченно хмыкнул.
Немного посидели молча. Я уже совсем собрался продолжить рисовать эпическое полотно наших будущих задач, как совсем близко послышались шаги, и из-за кустов на тропинке появились четверо крепких парней характерной кавказской наружности.
Ну, появились и появились... Как появились — так и прошли мимо. Мало ли, куда люди идут по своим делам! Сейчас появление кавказцев не означает появление неприятностей. Люди как люди. Не сразу, но я к этому уже начал привыкать.
Но в этот раз все пошло по-другому... Слишком целеустремленные у них были лица. И этой целью были мы.
Они вышли на лужайку и разошлись в ряд, охватывая нас полукругом. Я удивленно, но пока без особого напряга, смотрел за этими маневрами.
— Ну вот и встеретилис... — заявил один из них, сверля взглядом Леху.
"Грузины... судя по всему... Нехилые ребята... Судя по бланшу под глазом у "говоруна" — с Лехой он уже один раз, видимо, "встречался"...".
Леха медленно поднялся с бревна:
— Я смотрю ты, кацо, сегодня привел с собой подкрепление? Как мужчина — один на один — больше не хочешь?!
Леха насмешливо выделил голосом "мужчину".
"Кацо" завелся:
— Не тэбэ говорит про мужчину! Ты за чужой девушку ухаживаеш! Настоящый мужчина так никогда нэ поступит!
"Странно — дело к драке... Я уже даже сообразил, что буду делать... а волнения совершенно нет. С маньяком же психовал по-черному... Странно...".
— Так Наташа не твоя девушка, а своя собственная. И ей самой решать, с кем она хочет общаться. Она тебе это в прошлый раз сказала... — голос Лехи был абсолютно ровным — так и не скажешь, что его волнуют эти четверо совсем нехилых "бычков". Конечно, он значительно крупнее любого из них... Но их четверо! И к тому же, никакое новое "приключение" Лехе сейчас категорически не нужно. По-крайней мере, пока с него не снимут эту проклятую судимость! Значит, мне придется принимать активное участие...
"Офигеть! Супермен, прям... Откуда только такая крутизна всплывает...".
— Она нэ разобралас! Она моя дэвушка, я за нэй ухаживал... Так нэ дэлают! Ты нэ мужчина! — вместо логики грузин брызгал слюной.
Я поднялся:
— Ладно, ребята... Заканчиваем воздух сотрясать... — нагибаюсь вперед и снимаю с рогаток арматурину. Слегка покручиваю кистью — закопченная железяка с характерным звуком рассекает воздух.
— Давайте ближе к делу... Кому первому пробить голову? — я стою в совершенно расслабленной позе и жду ответа.
Слегка шокированные подростковой борзостью, "бычки" стушевались. Все четверо хорошо "упакованы" — джинсы, кроссовки, и чисто выбритые, сытые морды. Наконец один из них опомнился, и "понеслось":
— Ти, молокосос, сейчас палку брось — а то я тебе ее знаешь, куда засуну?!
Я не стал ждать уточнения адреса "сувания", и сделав шаг вперед, с широким замахом направил арматурину на голову "сувателя". Тот естественно успел отпрыгнуть, но зато осознал серьезность моих намерений. Еще пара махов "со свистом" — и вокруг меня образовалась солидная "зона отчуждения". Ни у кого из "мстителей" не было видно желания расстаться со здоровьем. Лица растерянные, решимости лезть под железяку спятившего придурка — ноль.
— Так! Что здесь происходит? — грозный оклик из-за спины заставляет полуобернуться и скосить один глаз на новый любознательный персонаж.
О! Их даже двое... Крепкие парни в одинаковых темных костюмах — "двое из ларца — одинаковы с лица". Ведомственная принадлежность "ларцовых" считывалась на раз...
Ненормальное спокойствие и настрой на "пошутить" меня отпускать не хотели никак:
— Занимаемся физкультурой на открытом воздухе! — бодро отрапортовал я, продолжая небрежно помахивать железякой.
Грузины к общению были настроены куда как меньше моего, и поэтому проявили попытку дружно удалиться, не прощаясь. Но "английский вариант" не прокатил — путь к отступлению перекрывала еще одна пара невесть откуда взявшихся "костюмированных".
— Документы, граждане, предъявите... — продолжил богатство человеческого общения единственный "костюмированный", явивший способность разговаривать.
Документов у грузин с собой не оказалось, и для них наступила фаза "пройдемте для выяснения". С несчастным видом "грызуны" поплелись под конвоем второй пары сотрудников "конторы глубинного бурения" в неведомые мне дали.
Что характерно — о попытке "покачать права", возмутиться, или хотя бы просто попросить предъявить удостоверения, лихие кавказские парни даже не подумали.
— Что у вас произошло? — уже совершенно другим тоном спросил у меня парень, который, видимо, у этой четверки "церберов" был за старшего.
Запираться, когда с тобой разговаривают нормально, я смысла не видел. К тому же нас избавили от разборки, и наверняка от неприятностей.
— Девушку не поделили... Точнее, девушка выбрала моего друга, — я кивнул на молча стоявшего Леху, — а эти четверо решили ее переубедить... Ну и нас заодно!
Я вернулся к кострищу, и положил арматуру на место.
— А чего за тебя пацан отдувается? Ты вроде поздоровее и постарше... — с неожиданным сарказмом вдруг интересуется гэбэшник у Лехи.
Пока Леха открывает рот, я опять успеваю ответить за него:
— А я несовершеннолетний, с башкой не дружу, и за меня будет кому заступиться!
Оба гэбэшника пытаются сдержать улыбки. И тут "старший" произносит фразу, которая все расставляет на свои места:
— Да... я видел тебя вчера на "объекте"...
...Короче, все разъяснилось, "устаканилось", и нас отпустили подобру-поздорову... Уязвленный Леха, правда, полдороги до санатория бурчал, что я "лезу, когда не просят", но и сам все прекрасно понимал. В общем, нам повезло, что вмешались "сотрудники" — а "грызунам" не повезло, что по незнанию они затеяли свою вендетту рядом с "объектом", как его назвал один из офицеров КГБ.
На обед мы конечно опоздали, за что "втык" от мамы получили оба: "— Ладно, этот... но вы, Алексей, должны были за ним проследить...". Впрочем, сердобольные тетки из столовой нас все равно накормили! И проблема была исчерпана.
Потом Леха рассказал мне, что "грызун" с фингалом — Каха — увивался вокруг Лехиной ростовской Наташи, и слово "нет" понимать отказывался. Уставшая от навязчивых ухаживаний горячего грузинского парня, девушка и с Лехой поначалу познакомилась, чтобы "мамонт" отпугнул своим видом джигита. Но джигит оказался то ли смелый, то ли глупый, и решил устроить с Лехой разговор "по-мужски". Разговор этот закончился "коротким боковым", и грузин улегся "немного поспать". А Леха по-джентельменски проводил Наташу до дома, и даже не попытался добиться какой-то "благодарности". На девушку это произвело впечатление, и у них "закрутилось".
Каха оказался парнем упертым, и видимо решив, что в первый раз произошла случайность, снова попытался разобраться "по-мужски". И надо отдать должное — опять один на один. Хотя и с тем же обескураживающим для него результатом.
На этом, правда, его благородство закончилось, и сегодня он выследил Леху уже с "подкреплением".
* * *
Вечером Леха уехал к Наташе, а я, оставшись в непривычном за последнее время одиночестве, решил просто прогуляться.
Мысль о том, что можно опять случайно(!) встретить "горячых парнэй с гор", меня конечно посетила. Вероятность невелика — но "береженого бог бережет"!
Постфактум: мне сильно не понравилось то, что сегодня произошло. Не хватало еще сложить головушку в какой нибудь бытовой фигне. Типа: было "планов громадье", а "склеил ласты" в подворотне в пьяной драке...
Августовские вечера уже стали прохладными. Я еще не жалел об отрезанных от джинсовой куртки рукавах, но скоро их станет не хватать.
Погулять по санаторскому парку особо не получилось. Слишком много было шляющегося, как и я, народа. Попытался уйти на "свою" полянку, где привык прятаться — но только спугнул целующуюся там парочку.
Со стороны танцплощадки слышалась музыка, и голос Валентины задорно выводил:
— Все могут короли! Все могут короли! И судьбы всей Земли, вершат они порой...
"Так-то, я круче любого короля... Мать итить! Все знаю — где и что будет, кто и что сделает... Кого казнить, и за что помиловать... А ни счастья, ни покоя..." — предавался я уже дежурной меланхолии, выруливая на пустынный санаторский пляж.
По моим "первожизненным" воспоминаниям, на обычных сочинских пляжах по ночам темно, как в афроафриканской заднице — но многочисленные группки "ночных нудистов" не давали пляжам отдохнуть даже в темное время суток.
На пляже санатория МВД таких безобразий, естественно, не наблюдалось. Во-первых — территория была огорожена, во-вторых — лежаки по ночам убирались, в-третьих — парочка тусклых фонарей кое-как разгоняла непроглядную темноту. А самое главное — пляж был совершенно пуст...
Я "по-турецки" уселся на днище перевернутой спасательной лодки. Антрацитовая гладь воды, белопенная каемка прибоя, чуть слышный ритмичный шелест воды о камни... Уже почти два месяца, как я на море — но это первый раз, когда вот так сижу в темноте, и слушаю дыхание миллиарднотонной массы воды.
Зачем я тут опять? Кто так со мной поступил? С какой целью?.. Я устал задаваться этими вопросами. Устал потому, что на них нет ответа. Хватит... Принимаю всё, как данность.
Если "ОНИ" не отвечают на вопрос "Чего вы хотите?" — буду делать то, чего хочу Я.
А чего я хочу — я знаю. В общих чертах... Также знаю, чего я не хочу. И тоже в общих чертах. Единственное, чего я не знаю — как этого добиться. Даже в общих чертах! Пока решаешь тактические задачи — всё понятно, как доходит до стратегии — мрак и неизвестность.
Нет. Как стать самым богатым человеком в мире, я (спасибо Айфону) знаю. Остров Робинзона, и храм в Индии. Тридцать с лишком миллиардов долларов, золотом и драгоценными камнями, ждут меня с подобострастным нетерпением! По ценам духтысячных годов. Значит, сейчас это шесть-семь миллиардов. Думаю, что сейчас это официально(!) больше, чем у кого бы то ни было. Конечно, есть семейства Рокфеллеров и Ротшильдов, и с ними мне не тягаться, но... Ведь это только начало пути. А как там дальше пойдет, с учетом моего "джокера" Айфона...
Нужно только до этих миллиардов добраться. И тут "моя" группа мне и поможет. Зарубежные гастроли, то... сё... Вот только одна закавыка — как СССР-то спасти?
Зачем спасать... стОит ли... Так вопрос не стоИт. Считаем, что это глубоко личное. Точка.
И что-то мне подсказывает, что на этом пути меня ждет много нехорошего... К сожалению, я еще в первой жизни хорошо усвоил урок — побеждают в конечном итоге только подлецы и мерзавцы. Те, кто легко выходит за общепринятые рамки понятий добра и зла. А потому и обыгрывают своих сдерживаемых рамками соперников.
"Если джентльмен, играя по правилам, начинает проигрывать — он просто меняет сами правила"... Англичане — первые подонки мира — эту мысль сформулировали убийственно точно. И сами же присвоили себе звание джентельменов.
Впрочем, так ли они виноваты? Они просто хотят выигрывать! Всегда. Ну, плюс еще выглядеть "в белом". Поэтому они сочиняют правила, переписывают историю, скупают СМИ, и убеждают всех, что черное — это белое. Что предать — это умно. Что обмануть — это предприимчиво. Что война — это продолжение дипломатии. Что пидоры — это нормально. Что наркотики — это свобода выбора. Что семья из однополых извращенцев — это благо. Что МАМА — это не мама, а "родитель номер...".
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
