— Всё разом, — призналась я. — Но это как раз ерунда.
— А что в таком случае не ерунда? — нахмурился Андре.
— Не знаю, как сформулировать... — Я легонько прикусила губу. — Оказывается, жить — это так утомительно.
— Ну, это тебе придётся перетерпеть, — тоном, не допускающим возражений, заявил Андре. — Придётся поутомляться ещё лет эдак семьдесят.
Я позволила себе усмешку.
— Вот лекарь придёт, он и скажет, как долго мне утомляться.
— Лекарь скажет всё, как нужно, — заверил Андре, и в его тоне прозвучали угрожающие нотки. Угроза, как я понимаю, предназначалась лекарю — в том случае, если бы он вздумал назвать менее впечатляющее число. — И потом, он — врач, а не кукушка.
Я снова улыбнулась. Впивавшиеся в тело иглы постепенно отступали. В ногах вскоре не осталось никаких неприятных ощущений. А вот спина, шея и руки — особенно выше локтя — болели нещадно. Что ж, это не такая уж высокая цена за продолжительное висение на цепях.
Тихонько тикали часы, отсчитывая первые секунды моей второй жизни. Ветер с шумом трепал золотистую занавеску. В ожидании лекаря мы больше не разговаривали. Андре лишь снова спросил некоторое время спустя:
— Как ты?
Я коротко кивнула.
— Хорошо. Только не уходи.
И он не уходил. А потом пришёл врач. Пожалуй, даже не пришёл, а вбежал в комнату через дверь, не менее расторопно распахнутую служанкой. Месфилт долго осматривал меня при помощи всевозможной аппаратуры. Потом сел на стул и задумчиво посмотрел мне в глаза.
— Моя профессия в силу своей природы не допускает пессимизма, — медленно проговорил он. — Однако признаюсь честно: в вашем случае мне даже в голову не приходило ожидать ничего подобного. Самой радужной перспективой казалась возможность поддерживать в вашем теле жизнь в течение продолжительного периода времени. Но чтобы вот так... — Он в изумлении покачал головой. — Вам очень повезло, девушка. И вы теперь просто обязаны воспользоваться представившейся вам уникальной возможностью.
— И как же, по-вашему, я должна ей воспользоваться? — с улыбкой осведомилась я.
— А это уж я не знаю, — развёл руками Месфилт. — Вам виднее. Но данную во второй раз жизнь нужно ценить вдвойне.
— Я постараюсь.
— Как вы сами себя чувствуете? Что-нибудь болит?
— Спина, — призналась я. — Особенно в верхней её части. И шея. Пока я не шевелюсь, ничего, но от любого движения болит ужасно. — Я помолчала немного и добавила: — И ещё, кажется, мне очень хочется есть.
— Ну, это совсем неудивительно, — улыбнулся врач. — Вы ведь по сути не ели несколько месяцев.
— Я принесу! — встрепенулась Летта.
— Стоять! — Лекарь одёрнул служанку, когда она уже была у двери. — Только поосторожнее с блюдами. Ничего тяжёлого, жирного и острого. Бульон, варёная курица, можно немного варёных овощей. И никакого алкоголя. Из питья — только вода и соки. Чай можно, но не крепкий. Кофе — ни в коем случае.
От перечисления блюд желудок стал совсем уж сходить с ума и, кажется, ударил мне в голову, поскольку бурление в животе быстро перешло в головокружение.
— Теперь что касается спины, — продолжил Месфилт. Обращался он в первую очередь к Андре, и я позволила себе прикрыть глаза. Спать хотелось почти настолько же сильно, как есть. Учитывая, что до недавнего времени я не испытывала потребности ни в том, ни в другом, ощущения казались более чем странными. — Ей нужно будет делать регулярные массажи. Ничего особенного, просто разминать мышцы по несколько раз в день. Я буду делать массаж во время каждого визита, но приходить достаточно часто не смогу. Поэтому я обучу вас. Это легко, только нужны достаточно сильные руки. Уверен, вы справитесь.
От такой перспективы я даже приоткрыла один глаз. И тут же посмотрела на Андре, проверяя его реакцию. На лице моего мнимого мужа не дрогнул ни один мускул; он совершенно спокойно кивнул и продолжил внимательно слушать рекомендации лекаря. Видимо, только что навешенная на него обязанность Андре нисколько не смутила.
Месфилт помог мне сесть, после чего принялся разминать мне плечи. Это было безумно больно.
— А-а-а-а-а! — закричала я, откидывая голову назад и пытаясь вырваться из стальных пальцев лекаря.
— О! И голос прорезался, — радостно констатировал Андре.
Я стрельнула в него недовольным взглядом. И в первый раз осознала, что больше уже не смогу обратиться к нему вслух так, чтобы этого не услышали остальные присутствующие. Да, у призрачного существования есть свои несомненные преимущества. Но и у жизни во плоти они тоже были, и, несмотря на боль, я уже начинала это ощущать. Одна возможность управлять собственным телом дорогого стоила.
К счастью, экзекуция в этот раз оказалась очень короткой. Лекарь счёл нежелательным утомлять меня так скоро после прихода в себя. Вскоре вернулась Летта с подносом, уставленным кучей тарелок. Из них струились такие умопомрачительные запахи, что я забыла обо всём прочем. Андре и лекарь оставили меня наедине со служанкой и гастрономическими впечатлениями, а сами вышли в соседнюю комнату. По дороге лекарь уже начал давать Андре инструкции касательно новых лекарств, которые мне следовало принимать вместо предыдущего.
Лекарь вскоре ушёл, а я, поев, почти сразу уснула. И проспала до следующего утра.
Глава 12.
Слетают на плечи
Обрывки несказанных слов.
Банален и вечен,
Сюжет, к сожаленью, не нов.
Так единодушно
Над этим смеется свет.
Ты мне очень нужен,
А я тебе вовсе нет...
Канцлер Ги, "Баллада"
Я лежала с открытыми глазами, силясь хоть немного привыкнуть к своему новому состоянию. Было и тяжело, и легко одновременно. Тяжело, потому что тело стало внезапно меня ограничивать. Перемещения, поле зрение, речь — всё теперь зависело от него. Я же успела привыкнуть к другой форме существования, и потому сейчас казалось, что тело ощутимо ограничивает мою свободу. С другой стороны, было и легко. И в первую очередь — от какого-то интуитивного ощущения правильности происходящего. А кроме того, от осознания способности управлять собственным телом. Я приподняла правую руку, пошевелила пальцами, повернула её, поднося ладонь к глазам. Как малый ребёнок, стала исследовать возможности своего тела. Несмотря на все нынешние ограничения, я больше не была беспомощной. И это дорогого стоило.
Непродолжительный стук в дверь вскоре известил меня о приходе Летты. Я с лёгкой улыбкой наблюдала за тем, как сорокалетняя горничная суетится, расставляя тарелки и параллельно расхваливая полезные свойства принесённых ею блюд. Надо же, до сих пор я даже не обращала на неё особого внимания, воспринимая присутствие Летты как нечто само собой разумеющееся. Она же отчего-то успела за это время ко мне привязаться, невзирая на то, что с её точки зрения я присутствовала в доме исключительно в качестве бесчувственного тела. Привязаться в достаточной степени, чтобы прийти в восторг от моего внезапного воскрешения. Восторг, который за ночь не сошёл на нет, а, кажется, только пуще разгорелся. Словом, эта ситуация заставила меня ощутить лёгкий укол стыда.
Впрочем, это не помешало мне поесть с немалым аппетитом. Потом я осталась сидеть в кровати, обложившись подушками. Верхняя часть спины ныла, но в целом я чувствовала себя вполне сносно. А вскоре меня навестил Андре.
Он сперва вошёл, широко распахнув дверь, но потом резко остановился, сообразив, что к живым женщинам так в комнату не вламываются, и постучал по косяку. Поскольку Андре уже находился внутри, особого смысла это не имело, и он всё-таки прошёл вглубь комнаты.
— Доброе утро!
— Доброе утро!
Я поднялась повыше, потом сообразила, что одеяло сползло совсем уж низко, и подтянула его к плечам.
Андре подошёл поближе, хотел было сесть на край кровати, но в последний момент передумал, пододвинул стул и сел на него.
— Как ты себя чувствуешь?
Он почти сразу же отвёл взгляд и принялся разглядывать узор на колышущейся занавеске.
— Хорошо, — ответила я, положив руки на одеяло.
Список дежурных фраз был исчерпан, и мы молчали, отчего-то не зная, как говорить друг с другом. До сих пор выбор тона и темы в разговоре с Андре не представлял для меня ни малейшей проблемы. Теперь же язык словно прирос к нёбу. Всякая попытка что-нибудь сказать немедленно пресекалась парализующим чувством неловкости. Видимо, Андре испытывал приблизительно те же эмоции, поскольку пауза затянулась.
— Как спина? — прервал молчание он.
— Нормально, — охотно откликнулась я. — Лучше, чем вчера.
Андре кивнул.
— Понятно. Как спалось?
— Хорошо, — ответила я. И с усмешкой добавила: — Непривычно. Давно не спала. Но — нормально. Я чувствую себя отдохнувшей.
— Вот и отлично. Тебе надо отдыхать.
— А у тебя сегодня много клиентов? — спросила я.
Вообще-то я должна была это знать, но сейчас всё как-то повыскакивало из головы.
— Трое, — не слишком воодушевлённо отозвался Андре. — И двое из них с запросами. Но это ерунда, — добавил он, подкрепляя свои слова пренебрежительным взмахом руки.
— Не давай им трепать себе нервы, — посоветовала я. — Голосом свыше я к ним теперь явиться не смогу, но если надо, заявлюсь по-простому, с метлой, и вымету из дома.
— Вот и набирайся для этого сил, — рассмеялся Андре. — А за меня не беспокойся. Ты же меня знаешь. Если понадобится, любители потрепать нервы вылетят на улицу без всякой метлы.
Я напряжённо улыбнулась. Взгляд Андре скользнул по моему лицу, затем спустился на укрывавшее меня одеяло и снова резко ушёл в сторону, к многострадальной занавеске, которую мы оба, кажется, успели засмотреть до дыр. По спине вдруг пробежал холодок. Я ведь, наверное, ужасно сейчас выгляжу. В таком виде никому показываться на глаза нельзя, тем более мужчинам. Наверняка мешки под глазами, и цвет лица — краше в гроб кладут. И волосы сегодня не чёсаны. Нет, конечно, в тюрьме я точно была не лучше, но тогда от меня ничего не зависело, и к тому же тогда я была призраком. А сейчас вдруг захотелось провалиться сквозь землю. Или хотя бы натянуть на голову одеяло.
— Кстати, Эрта, — Андре всё ещё смотрел чуть в сторону, — Летта собирается зайти в несколько лавок. Я подумал, тебе наверняка что-нибудь нужно. У тебя ведь практически нет вещей. Сама ты в лавку попадёшь нескоро, судя по тому, что говорит лекарь. Поэтому подумай и составь для Летты список. Объясни ей, что тебе нужно. Я думаю, она справится.
— А...что сказал Месфилд? Через сколько времени я дойду до лавки? Ну, то есть, — я со смешком мотнула головой, — вообще встану на ноги?
— Он говорит, на это уйдёт время. Самостоятельно выходить на улицу ты сможешь месяца через два. Недели через три начнёшь потихоньку вставать, сначала привыкнешь передвигаться по дому... — Видимо, мои чувства в данный момент были написаны у меня на лице, поскольку он сочувственно добавил: — Это всего лишь отсрочка, Эрта. Надо запастись терпением. В конце концов, это мелочь по сравнению с тем, что уже позади. Смотри на это, как на отдых.
— Ну да, всё это время я страсть как вкалывала, — расстроенно пробурчала я.
— Тебе надо полностью восстановиться, — развёл руками Андре. — Так что пока составь список и передай его Летте. Да, и ещё. Тебе теперь понадобятся платья. Я пошлю за портнихой, идёт?
— Идёт, — кивнула я и улыбнулась. — Можешь послать за Беллой.
— Неплохая идея! — похвалил Андре.
Я фыркнула.
— Только не говори, что сам не подумал о том же.
А ведь мне действительно нужны платья. Интересно, что до сих пор это даже не пришло мне в голову. То ли я была слишком сильно сосредоточена на других вещах, то ли пережитый недавно шок отрицательно сказался на мыслительных процессах. Но ведь и в самом деле, не могу же я ходить в старом платье, пожертвованном нам женой кузнеца или втором, ненамного лучше, которое мы по случаю приобрели в самом начале нашего пребывания в Мелридже. На том этапе требований к одежде у меня не было почти никаких. Но теперь ситуация несколько изменилась. Я уже не могла носить, к примеру, платье, которое велико мне на пару размеров или рукава которого доходят почти до самых кончиков пальцев.
— Скажи, Эрта... — Взгляд Андре стал более напряжённым. — Ты ничего не вспомнила?
Я покачала головой, прикусив губу.
— Ничего. Совсем. Я пыталась. Думала, что если память ушла, когда я покинула тело, то теперь, с возвращением, она вернётся. Но нет. Я помню ровно столько, сколько, скажем, позавчера. Помню момент, когда я умерла. Помню тюрьму. Помню, как ты самым наглым образом вернул меня в тело, напоив водой. — По губам Андре скользнула улыбка. По моим тоже. — Но что было до того... — Я развела руками. — Темнота. Никакой зацепки. Даже никаких размытых образов.
— Ну и ладно, — с напускным безразличием отозвался Андре. — Значит, расслабься и отдыхай. Со временем вспомнишь.
Я с сомнением пожала плечами. Если не вспомнила до сих пор, и даже возвращение в собственное тело ни к чему не привело? Скорее всего, это означает, что воспоминания о прошлом начисто стёрлись в моём мозгу.
— Ну что ж, давай теперь свои плечи, — деловым тоном заявил Андре и всё-таки сел на кровать, в районе изголовья.
— Да ладно, — попыталась сопротивляться я, чувствуя себя крайне неловко. Ему ещё только моим личным лекарем работать не хватает. — Это необязательно.
— А я тебя не спрашиваю, — откликнулся Андре. — Забыла, что вчера сказал Месфилт?
— А ты всегда следуешь всем рекомендациям лекарей? — съязвила я.
— Я — нет, а ты будешь.
Судя по тону Андре, такая асимметрия нисколько его не смущала. Я планировала высказаться по данному поводу, но вместо этого громко завопила, когда руки Андре сжали мои плечи. Удержаться от ругательств удалось с трудом. Зато теперь я поняла, что умею весьма витиевато выражаться, пусть и не стала делать этого вслух. Надо же, а в состоянии призрака я даже была не в курсе, что у меня столь обширный лексикон.
— Андре, ты что?! — возмущённо воскликнула я, предварительно убедившись, что уже в состоянии следить за собственными выражениями. — Мне же больно!
Что самое забавное, невзирая на боль, сейчас, когда Андре оказался у меня за спиной, я почувствовала себя гораздо спокойнее. Не надо было встречаться с ним взглядом и мучительно гадать, как же именно следует теперь себя вести. Что ж, из моего спокойствия можно сделать один простой вывод: я не боюсь подставить Андре спину. А это уже очень много — когда есть человек, к которому поворачиваешься спиной без малейшей опаски.
— Извини. — Его руки мгновенно замерли, едва касаясь моей кожи. — Я попробую осторожнее.
Пальцы Андре снова сдавил мои плечи, и я с шумом выдохнула воздух.
— Эй!
— Что? Опять больно? — невинно удивился Андре. — Да я еле-еле тронул!
— Ага, еле-еле! — возмутилась я. — Мне кажется, что ещё вот-вот — и плечи отвалятся.
— Не отвалятся, — пообещал Андре и продолжил массаж.
Я периодически шипела, но на сей раз постаралась сидеть терпеливо.
Долго Андре продолжать не стал, чтобы меня не переутомлять. Словом, в точности следовал указаниям лекаря. Когда он ушёл в кабинет, я задумалась над списком. Да, какие-то вещи мне определённо должны быть нужны, но вот какие?.. Платья — да, но это вопрос к портнихе. А что я могла заказать Летте? Сколь ни смешно, мне ничего упорно не приходило в голову. Может быть, гребень? Но нет, гребень у меня уже был. Летта периодически причёсывала меня с его помощью, пока я была без сознания. Я тогда очень внимательно за ней наблюдала, будто в этом занятии могла скрываться хоть какая-то опасность для моего тела. Так что гребень есть, хотя мои волосы пока настолько коротки, что в нём пока ещё мало нужды. Но теперь-то волосы должны начать отрастать...
