Непись

— Ох и хитрющий ты дед! Уже сейчас навешал мне с три короба, а потом скажешь: извини, мол, не было возможности послать к тебе игрока. А я тебя ищи по всему свету, чтоб с тебя расчет получить. И не совестно тебе, дед Макар?

— Ну, во-первых: слова своего я нарушать не намерен, во-вторых: уйду я не сразу, а чуть позже, а в-третьих: мне выгодно, чтобы ты всегда посылала игроков ко мне, значит и расплачиваться буду сполна, ну а в-четвёртых: я мог обратиться к кому угодно, но обратился к тебе. Не захочешь ты, обращусь к кому-нибудь другому.

— Вот умеешь ты уговорить дед Макар. Прямо вот взял и сразу уговорил. Я тебе вот прямо вся сразу поверила. Вот как только ты сказал, так сразу и поверила, вот сразу же. Вот прямо никаких гвоздей, прямо сразу, вот с порога. Только очень хотелось бы небольшой аванс. Ну, скажем, серебрушку хотя бы. Мелочь же.

— Луша, не держи меня за идиота, считать не умеющего. Серебрушка — это сто медных монет, а это две тысячи, нашедших меня игроков. И какой смысл мне её тебе отдавать, если меня ещё никто не нашёл?

— А какой смысл мне браться за посредническое задание, если тебя в любой момент сможет пришибить пролетающий мимо ангел? И в следующий момент ты уже себя не вспомнишь, не то что задание, а я как дура буду его по-прежнему всем раздавать?

— Э-э-э?

— А ты думал, самый хитрый и никто ангела не видел? Его же сияние ни с чем не спутаешь. Если эти заразы прилетают — то обычно их цели мало не кажется, унести не могут, так их ангелы нагружают. А ты батюшку моего лишил законного дохода. Напрямую тебя, конечно, никто не обвинит, так как ангелы не наше дело, а божественное, но как говорится: 'осадочек-то остался'. А потому задаток всё-таки нужен.

— Нет. Не хочешь — не надо. Но платить заранее я не намерен. Найду других исполнителей. На тебе свет клином не сошёлся, а в ситуации с ангелом я не виноват совершенно.

— А кто виноват? Пернатый просто так мимо пролетал и решил махнуть мечом по избе, недавно приобретённой моим батюшкой, просто так, от скуки?

— Всё, Луша, до свиданья. Не хочешь по-хорошему — ищи приработок в другом месте.

— Ну вот, слова тебе уже поперёк сказать нельзя, сразу обижаешься! А разве я неправду сказала? Или тебе правда глаза колет? Так нельзя же на правду обижаться, так все говорят. Правда она завсегда лучше кривды-то будет. Не дуйся, дед Макар, согласная я. Уговорил ты меня. Можно сказать, со всеми потрохами уговорил. Как же ты умеешь уговаривать, дедушка! Ну просто слов нет, одни эмоции! И так подойдёшь скажешь, и этак... А потом как хрясь поленом по голове и потащил на сеновал! Ой, что это я! На сеновал не надо! Но на договор я согласная. Ну хоть три монетки-то дай мне заранее на леденцы для младших и для меня.

— Ну ладно, болтунья, уболтала ты меня старого! Всего заговорила! — вконец замученный разговором с ней, протянул ей три вожделенные монеты.

— Я? Да ни в жизнь! Да ты хоть кого спроси — все скажут Луша, Акимова дочка — молчунья, каких свет не видывал, слова из неё не вытянешь! А ты — болтунья! Как же так можно на людей-то наговаривать! Нельзя так, это опять же всякий тебе скажет, а ты на меня напраслину возводишь!

— Ы-ы-ы, — невольно взвыл я и позорно сбежал от болтливой девчушки, зажав уши ладонями.

Глава 11. Нечистики

Сбегать пришлось буквально в лес, не разбирая дороги, чтобы эта болтливое существо не последовало за мной. Летел я, как ужаленный, всерьёз опасаясь за свой рассудок, ведь эта семейка могла заговорить так, что будешь рад даже смерти, как избавлению от их языков. Никогда не думал, что излишняя болтливость может настолько напрягать. Впрочем, спустя полчаса беспорядочного бега через чащу напрямик, мне удалось опомниться и остановиться.

Интересно, и куда это я забежал? Вокруг царил какой-то бурелом, непонятно даже как я сюда забежал, зато я стоял на какой-то солнечной и приятной полянке. Оглядевшись по сторонам, я окончательно понял, что потерялся. Вот и что стоило мне оглянуться, не сходя с места, не вертясь, а так я теперь даже и не знаю, с какой стороны сюда пришёл. Вот это попал...

Как же мне обратно попасть к моим игрокам? Стоп! А чего я собственно мучаюсь, ведь моя гвардия наверняка должна сейчас прибежать сюда за мной и они-то наверняка меня отсюда выведут. Да и Лушка должна выдать задание на поиск мой бренной тушки, что тоже должно стимулировать игроков.

Осталось только дождаться этого светлого момента. Весь вопрос только в том, в каком состоянии они отыщут мою, как я сам же выразился, 'бренную тушку'. А если эта тушка к тому моменту будет уже холодной? И совсем мёртвой от голода и холода?

Вот я старый обалдуй! Нашёл себе приключений на ровном месте! Ну как так-то, а? Ведь всё так удачно складывалось. Оставалось лишь просто уйти из этих яслей и всё, дело в шляпе, а я понёсся чёрт знает куда, да ещё не от какой-то напасти, а от простой говорливой девчушки. Ну ладно, не от простой, а от самой болтливой, какую только можно встретить, но ведь это не повод, чтобы убегать в лес, сломя голову.

А если сюда сейчас прибегут охотники за моей головой? Ведь за мою многострадальную тушку награду ещё никто не снимал. Кстати, вот интересно, почему деревенские из Зябликово, заявившиеся на турнир, даже не пытались меня прирезать, ведь у них были для этого все возможности. Хотя с другой стороны, я же там особо не светился, в основном всем на арене управлял Вась, а я только из-за кулис что-то предлагал. Мда...

Я только на награждении и светился. Но ведь это не так чтобы часто и происходило, да и к тому моменту у людей, как правило, положительные эмоции от зрелища преобладали над отрицательными от созерцания моего затрапезного вида.

Хм, а спасители мои что-то не торопятся. А никакого пенька поблизости нет, что весьма печально, но не неожиданно: откуда в этом буреломе может найтись пенёк? Хотя мог бы найтись на полянке, я против бы точно не был. Ну что ж, присядем на поваленный ствол на краю поляны, именно с него начинается бурелом. К счастью ствол оказался не настолько уж и трухлявым, так что мой вес вполне выдержал.

Итак, подумаем, что же мне делать-то теперь? Идти обратно? Так ведь надо знать, куда идти, иначе можно пойти совсем даже в противоположную сторону. Ждать спасителей? Так они что-то не торопятся. И какие ещё есть варианты? Торчать в лесу до посинения? Вообще не вариант. Скоро стемнеет и станет тут весьма прохладно, а то и вовсе опасно. Ведь нет гарантий, что тут нет хищников. Мда... Что делать? Что делать... Извечный вопрос... Стоп! Почему это он извечный? Опять моя память шалит...

Ладно, делать нечего, рассиживаться без толку на одном месте — вариант совсем гнилой, так что пойдём, куда глаза глядят, авось куда-то да выйду. Хотя уходить с полянки почему-то дико не хочется, но оставаться тоже плохо. Так, что-то не припоминаю я, чтобы мне приходилось перепрыгивать через ствол поваленного дерева по дороге к полянке, так что пойду-ка в противоположную сторону.

Примерно через полчаса вышел всё на ту же полянку с поваленным деревом с краю. Причём вышел с той же стороны, откуда уходил. Хм... Пойду направо. Через полчаса я опять на полянке. Налево. Та же история. Кажется, меня леший кругами водит. По крайней мере, никакими разумными доводами объяснить мой постоянный выход на одну и ту же полянку я не могу. Ну а что, домовые здесь в порядке вещей, так что и лешие могут быть.

— Здравствуй, лесной хозяин! — присев на поваленный ствол, кинул я фразу в пустоту, — Покажись, сделай милость.

— Ну, здравствуй, коли не шутишь, — произнёс сидящий рядом со мной седой как лунь старичок-карлик, в прохудившейся соломенной шляпке. Ростом он едва доходил мне до пояса, но выглядел удивительно пропорциональным для своего тела, а не как обычные карлики.

— Настоящий! — с выдохом невольно вырвалось у меня.

— А то ж! — самодовольно ответил тот, — Грибов хочешь? Солёных груздей. Или опят?

— Можно, почему нет? — согласился я.

Рядом с моим поваленным деревом тут же появилась толстая колода, накрытая скатертью, на которой уже стояли различные плошки с грибами и ягодами. Были также плошки с какими-то варениками. Над ними курился лёгкий дымок, говорящий о том, что вот они, с пылу с жару, только и дожидаются, когда кто-нибудь их в рот положит. Плошек было много и содержимое их выглядело настолько аппетитно, что у меня оглушительно заурчало в животе. На что леший только хмыкнул. Я же, несмотря на голод, не рвался к столу, ожидал.

— Чего ж ты не ешь? Тебя вон даже брюхо твоё выдало, что голоден ты безмерно.

— Негоже лезть за стол поперед хозяина.

Леший улыбнулся, и кивнул головой:

— Это правильно, так и след поступать. Ну что ж, тогда и я правильно поступлю: не буду тебя долго томить.

Он подошёл к столу и присел на внезапно вылезший прямо под ним пенёк. Взял деревянную резную ложку и полную маленьких опят отправил в рот. После чего и я присоединился к столу, благо кушать уже хотелось.

— Чем же я тебе не угодил? За что кругами водишь?

— А почему ты решил, что не угодил именно мне? На тебя заказ поступил, от ангелов. Сами они тебя отчего-то достать не могут, вот всем подчинённым сверху задание и спустили.

— Какое задание?

— Простое: увести тебя от игроков. А я нечистик маленький, владею всего-то одним леском, мне повышение не помешает — новые территории прирежут или меня на более обширные угодья определят. Заведовать лесным хозяйством — это, знаешь ли, очень непросто. Но вместе с тем так увлекательно. А когда освоишься с одним лесом, хочется тут же заняться и соседним. А ведь там и свой хозяин имеется. А воевать нельзя, ведь мы же братья, родная кровь. И как тут быть?

— Как? — спросил я для поддержания разговора.

— Очень просто — добиться расположения вышестоящих.

— А кто у нас вышестоящие? — поинтересовался я уже с вполне определённой целью.

— А кто же может быть выше, чем ангелы? Они летают, выполняют задания и поручения богов.

— А почему не обратиться напрямую к богам, зачем эти посредники-ангелы?

— Вот ты выдал! Скажешь тоже: к богам! Где я и где боги? Они даже нужду рядом со мной справлять не будут! А ангелы — другое дело, им не зазорно с нечистиками общаться. Так что они нам с братом и выдали задание на расширение своего участка. А для этого всего-то и требовалось, что тебя поймать. Кому-нибудь из нас. Даже не важно кому — расширение обоим. Здорово, правда?

— А что ж ты брата не позовёшь, радостью не поделишься?

— И то правда! Пафнутий, айда сюды! Зацени, кого я прихватил-то!

На полянке появился второй старичок-карлик, точная копия первого, только соломенная шляпка прохудилась с левой стороны, а не с правой. Близнецы они, что ли?

— Ох ты ж! Едрить мою старую кочерыжку! Никак выполнили мы задание пернатых-то!

— А то ж! — самодовольно заметил первый старичок, — Садись, поснедаем малёха.

— И то дело! — тут же согласился второй старичок и рядом со столом тут же вырос второй пенёк-стульчик. — Как же ты его споймать-то смог? Впрочем, какая разница, заживём-то теперь, а, Акакий?

— Твоя правда, Пафнутий, заживём! Вдвое лучше, это уж точно!

— А можа и втрое? Как думаешь, могут нам пернатые втрое землицы прирезать?

— Не, думаю, что вряд ли, ты же знаешь этих пернатых, уж больно они жадные. Зимой снега от них порой не допросишься, а ты: втрое!

— А я-то чего? Я молчу — ты же его поймал. Тебе и шапку просильную в руки, требуй значится втрое, а то и вчетверо.

— Скажите, ребят, — дедки внезапно посмотрели на меня, словно только что вспомнили о моём существовании, — А кому местные земли останутся?

— Что значит, кому? — хором спросили дедушки и переглянулись.

— Ну, земля же из ниоткуда не берётся. Новую из воздуха к текущему лесу не присоединишь. Следовательно, если ваши владения расширяются, то на участок соседа, а соседа в другое место на повышение. Там ему тоже землицы поболе дадут. Вот я и спрашиваю, кто из вас тут планирует остаться, а кто уходить?

— Как уходить? — деды переглянулись ещё раз, и такое недоумение было в их глазах, что я почувствовал себя бессовестным вруном, только что обманувшим двух детишек. Вторую фразу они выдали чуть ли не шёпотом, но всё так же вместе, — Куда уходить?

— Акакий, как же я без тебя-то?

— А я как без тебя Пафнутий? А чай с кем пить-то? С медведями что ли, али с мавками?

— Тьфу на тебя! С ними попьёшь чаю, живо без хозяйства останешься. Причём как в прямом, так и в переносном смысле. Сожрут всё, твари ненасытные. Ты, Акакий, — брат старший, тебе и решать, что делать будем.

— Ой, я тебя умоляю! Сколько того старшинства-то! Минут пять от силы! — а ведь я угадал, действительно близнецы.

— Это не значит, что можно манкировать обязанностями старшего!

— Так вот о чём говорил Калина Вылкович, когда называл нас сопливыми мальчишками при выборе распределения!

— А ведь твоя правда, Акакий! Не иначе именно это имел в виду старый лешак, ох и мудрый же он! А мы его старым пердуном называли, ох и стыдно же!

— Как есть, стыдно! Но ведь надо же что-то решать! Что делать-то будем, брат? Кому уходить? Я не хочу.

— Да и я тоже. И что теперь делать?

— Так вы не отдавайте меня пернатым и всё, — тут же вмешался я в разговор двух леших со своим вариантом решения их проблемы, — И никому не придётся уходить, всё останется по старому.

— А расширение? — как-то вяло спросили у меня старички опять хором.

— А на кой оно вам? Ладно, ещё тому кто останется, чай хозяйство брата ему не хуже известно, чем своё и с ним он также легко управится, а вот тому, кто уйдёт на новое место — не завидую. Кто знает, что там может быть? Кто обитает в том лесу? Нет ли там напастей каких страшных?

— Каких таких напастей?

— Откуда ж мне знать? Вдруг там все звери повымерли от болезней, а новому лешему как-то надо будет самому заселять лес, или же деревья все ураганом повалило, не лес, а бурелом. Или же на лес постоянно саранча налетает, всё вокруг пожирая и оставляя зверьё голодать. Или вода в ручьях отравленная из-за прошедшей неподалёку битвы магов или ещё что... Мало ли чего может быть!

— О-хо-хонюшки-хо-хо... — протянул дед, который меня поймал, — И на кой чёрт ты мне попался? Сколько ж проблем от тебя!

— И не говори, Акакий! Слушай, а может и правда того?

— Чего, того?

— Ну, может выпнуть его к чертям собачьим? И жить, как жили? Ведь хорошо же живём, зачем нам эти лишние проблемы? Ну его к мавкам, это расширение, а?

— Да ты что, Пафнутий? Ведь мы же мечтали, как развернёмся, как по всему миру леса шуметь будут, вместо болот и пустынь! Неужто, прахом это всё?

— А зачем? В пустынях своя жизнь, у нас своя. Да и в болотах тоже твари божьи живут, не от безделицы придуманные. Зачем навязываться туда, куда тебя никто не просит и где тебя никто не ждёт?

Они дружно посмотрели на меня, словно чего-то ожидая.

— Ну? — не выдержал тот, что меня поймал, — Чего молчишь-то?

— А чего говорить-то?

— Как это чего? — подключился второй брат, — Я ему удивляюсь, право слово! Тут его судьба решается, а он делает вид, что его это совершенно не касается. Ну! Говори, зачем тебя пернатые споймать хотят?