Небожитель(общий)

— Он бы тебя не отпустил, — но почувствовав, что я сейчас разрыдаюсь с новой силой, пошел на попятную:. — Все. Забыли. Пошли, отвезу тебя домой.

Я уже не была уверенна, что хочу домой. Это снова был тот человек, о котором я грезила ночами. Его я не оттолкну Так и не дождавшись от меня мнения на этот счет, он усмехнулся, но все равно аккуратно повел к выходу.

Я старалась дышать, старалась успокоится и взглянула на своего мучителя. Он выглядел как всегда невозмутимо, но я догадалась, что это маска. Нужно попробовать вернуться в дружескую атмосферу.

— Это твой дом? — спросила я неуверенно, когда мы прошли мимо молчаливого консьержа.

— У меня тут квартира, — пожал он плечами.

— Квартира — разве не дом? — спросила я. Я уже начала немного расслабляться.

— Для меня — нет, — ответил он. — По крайней мере, не эта.

— А что с этой не так? — не поняла я.

— Это просто место, где я иногда сплю, — пояснил он. — Я купил ее давно, но не пользовался.

— Почему? Она же, наверное, очень дорогая...

— Не дешевая, — улыбнулся он. — Но мне же нужно где-то жить.

— Ты можешь купить себе квартиру в элитном доме, но живешь в ней редко и говоришь, что это не дом. А где твой дом тогда?

— Спроси что-то попроще, — улыбнулся он.

— Ты странный, — скривилась я.

— Ну, в этом у нас нет разногласий, — засмеялся он.

Действительно странно — не иметь дома. Я даже себе такого не представляла. Для меня семья как часть меня самой, а тут другой человек говорит, что он не знает, где его дом.

Тем временем мы опять подошли к машине, и он по-джентельменски открыл для меня дверь.

— А где ты живешь большую часть времени? Где живут твои родственники? — спросила я удивленно, садясь на место, а он застигнул ремни безопасности.

— У меня нет родных.

— Нет родных? — спросила я сочувствующим голосом. — Ты сирота?

— Можно и так сказать, — пожал он плечами, будто это не имело особого для него значения.

— Прости, пожалуйста, — попросила я и замолчала, но потом все равно не выдержала: — Когда они умерли?

— Я не знаю, — сказал он просто, будто мы обсуждали погоду. — Умерли — так это точно, а вот когда — не знаю.

— Не знаешь?.. — не поверила я. — Как это?

— Просто. Отец в свое время продал меня, — сказал он так же невозмутимо.

— Что?!? — это оказалось выше моего понимание. Столь дикое и ужасное, что я отказывалась верить.

— Не переживай, Джен, это было давно, — он усмехнулся, как будто это была какая-то персональная шутка и повернулся ко мне: — Очень давно, можно сказать. Я уже и не помню того времени.

— А почему ты уверен, что они умерли? Может, они живы до сих пор? Ты не хотел.. ну.. их найти.. поговорить.. — спросила я с сомнением. Мне хотелось верить в хеппи-энд для него.

— Джен, они мертвы — это точно.

— Почему ты так уверен? — свела я брови.

— Потому что так долго не живут, — пожал он плечами.

— Да неужели? Тебе сколько лет? — возмутилась я.

Одна его бровь поднялась вверх, а все выражение выглядело очень странным, будто я задала очень скользкий вопрос. Потом его взгляд изменился — стал скользким и всезнающи. Когда он так делал, мне казалось, что он видит меня насквозь. У меня заколотило сердце и сбилось дыхание.

— А сколько дашь? — спросил он хитро.

Я подумала и нерешительно предположила:

— Двадцать восемь? — спросила я с сомнением

Он насмешливо ухмыльнулся, а во взгляде сквозило пренебрежение. Я знала, что на языке Кириги это "мимо".

— А теперь старше, — заметила я так, будто сделала открытие, — Сейчас выглядишь на все тридцать пять. Глаза у тебя сейчас слишком взрослые.

Он только усмехнулся.

— А морщинок на коже нет... — опять с сомнением сказала я. — Я даже не знаю.

— Провела полный анализ, — рассмеялся он. — Пробу тканей на экспертизу брать не будешь? — подтрунивал он.

— Не смейся! Ты сам спросил! — надулась я.

— Ты слишком смешная, чтобы удержаться, — сказал он и пощекотал как кошечку под подбородком.

— Ну, спасибо! — сказала я, отвернулась и скрестила руки на груди.

— Не дуйся, — сказал он и свернул на знакомый поворот. Теперь я точно была уверенна, что он везет меня домой.

— Как же на тебя не дуться?! Ты постоянно надо мной смеешься. Я чувствую себя болванчиком!

— Не над тобой, а с тобой, — поправил он.

Я подумала над эго словами и признала его правоту. Я не чувствовала себя какой-то ущемленной. Мне сейчас спокойно и хорошо. Даже когда он надо мной посмеивался. Холодного незнакомца больше не было.

Тем временем машина подъехала к парадному. Как хорошо, что он приезжает тогда, когда на лавочке не сидят вездесущие бабульки, а то бы уже весь дом знал о том, что у меня "крутой хахаль на джипе, но, ой ты ж Боженьки, китаец"".

Я повернулась к "китайцу", сидящему рядом без движения.

— Может, зайдешь? — спросила я робко и залилась краской.

— Думаю, сегодня не стоит, — сказал он и наклонился ко мне, поцеловав в лоб. Я думала, что он отстранится, но он немного опустил голову и нашел губы и нежно поцеловал. — Если я зайду, то останусь.

— Может это и неплохо, — сказала я тихо.

— Я бы с радостью, малышка, но у меня есть одно дело, — сказал он.

— Какое? — спросила я из вредности.

Он засмеялся.

— Я и забыл, какая ты любопытная.

— А что в этом плохого? — нахмурилась я.

— В нашей с тобой ситуации это немного опасно, — пожал он плечами, после чего нагнулся ко мне и отстегнул ремни. Я подумала, что он хочет меня выпроводить из автомобиля, но ошиблась. Он притянул меня к себе на колени и шумно вдохнул. — Я тебе уже говорил, что от тебя очень приятно пахнет?

— Говорил, — буркнула я. — От тебя тоже.

— Неужели? Первый комплимент из ваших уст, мадмуазель. Я на седьмом небе! — сказал он с французским акцентом, чем поразил меня.

Сидеть на его коленях удобно и уютно. Я чувствовала, как вздымается грудная клетка, а его запах наполнил легкие. Теперь это был опять "мой" Кириги, тот, который заставлял волноваться мое сердце, а душу петь, не тот холодный робот, который делал все против моей воли, словно автомат с заданной программой. И я искренне наслаждалась переменой и надеялась, что это навсегда.

Я знала, что не должна ему доверять, но перестать испытывать к нему томление — не в силах. Он словно наркотик, от которого так сложно отказаться. Очень опасная субстанция, предсказывающая смерть.

Вспомнив, что он так и не ответил на мой вопрос, я повторила:

— Так, что за дела? — спросила строго, в то время, как он играл с прядкой моих волос.

Он задумчиво взглянул на меня и погладил кончиками пальцев мою шею.

— Попугаю немного твоих ухажеров, — заметил он лениво. — Не хочу тебя ни с кем делить.

— Каких еще ухажеров? — не поняла я.

— Короткая у тебя память... — усмехнулся он. — Интересно, меня ты тоже так быстро забываешь? Только я исчезаю с поля зрения, сразу становишься вольной птицей? Хотя нет.. не становишься... — потянул хитрюга.

— Что ты этим хочешь сказать? — недоверчиво спросила я.

Он показал сообщение о пропущенном звонке:

— Звонила, — сказал он, страшно довольный.

А я не знала закипать от злости или просто пожать плечами. В конце концов я мобильник об стену не разбивала, в отличии от некоторых.

— Звонила, — подтвердила я. — Я же обещала.

— Но я же мафиози... убийца... странный... — поддел он меня. — И пахну хорошо, — он уже улыбался во всю.

— Но я же обещала! — сказала я грозно.

— Ну, ладно-ладно. Ты позвонила, потому что обещала, — согласился он и притянул мою голову, жадно захватив мои губы своими. На этот раз я отвечала ему так же жадно, прижавшись к нему всем телом. Мне действительно хотелось, чтобы он остался. Для этого была даже готова расстелить те самые простыни. Я понимала, что делаю ошибку, но мне нужно было поверить, хоть во что-нибудь. Например, в то, что он мне зла не желает и в конечном итоге все будет хорошо.

Я знала, что это опасные мысли и догадывалась, что ему нельзя верить, но так невероятное хотелось!!! Кроме того, разве нет такой народной премудрости: "Секс еще не повод для знакомства"? На самом деле я и сама начинала себя чувствовать "гулящей" девицей. Хотя... почему всем можно, а мне нельзя? Тем более с ним...

— Не уходи, — сказала я ему в губы, — Останься.

— Я должен. Это очень серьезно, — с сожалением прошептал он в ответ.

Я тут же оторвалась от него и отстранилась насколько это возможно, хоть сделать это довольно трудно, сидя у него на коленях.

— То есть ты лучше пойдешь, оторвешь кому-нибудь голову, чем останешься со мной? — вкрадчиво поинтересовалась я.

— Это для твоей же безопасности, — ответил он спокойно.

— Когда? В какой именно момент я была в безопасности с дня встречи с тобой?!? — возмутилась я.

— Каждый раз, когда ты рядом со мной, ты в безопасности, — сказал он, выделяя каждое слово.

— Да ты что?!? — взбушевалась я. — Интересненькое дельце! А кто на моих глазах убил человека? Кто залез в мою квартиру и обшарил там все? Чьи это люди раздают тумаки направо и налево и внедряются в фирму, где я работаю? Кто ограбил Алинку? Кто полчаса назад меня чуть не изнасиловал?

Он молчал, но его лицо начало подозрительно подергиваться.

— Знаешь что! Давай, катись! Исполняй свой сраный мафиозный долг, а по пути сделай так, чтобы я никогда больше тебя не слышала, не видела и не знала!!! — прошипела я, и начала неловко шарить за спиной, пока не нащупала ручку двери и не открыла ее.

Должна заметить, что слазить с колен мужчины и выпрыгивать из джипа вещи несовместимые, поэтому вместо того, чтобы приземлится на асфальт ногами, я стремительно падала туда лицом. Но неожиданная встреча так и не состоялась, потому что меня вовремя подхватили, причем не за часть тела, а за одежду, затем перевернули в правильное и логически обоснованное положение и поставили на ноги.

Я буркнула: "спасибо" и гордо пошла к парадному, с силой захлопнув за собой дверь.

"Пусть идет и хоть полгорода изрешетит — мне теперь все равно!!!"

Глава 12. Другое мировоззрение

Работа в редакции, особенно когда горят сроки, довольно специфическая. Например, вчерашний день — вроде суббота, но все на работе как штык, ведь на носу сдача в печать, а это ждать не может. Но воскресенья у меня никто не отберет! Люблю этот день больше остальных за стопроцентный выходной!

Проснувшись от светящего прямо в глаза лучика такого редкого в последнее время солнца, я вскочила и побежала умываться. Почему-то решила, что сегодня по случаю прекрасной погоды, ничто не сможет меня расстроить. И вообще о плохом думать не собираюсь! Ни о неудачах на работе, ни в личной жизни и уж тем более о криминале. Выходной — святое дело, а кто не согласен — в сад!!

Звонить Алинке в такую рань не имело смысла. Подруга скорее всего видит не первый и не последний сон и ее мало интересует, что на улице прекрасная погода. Как homo operarius, то есть "человек работающий", я очень уважала право других людей на полноценный сон в законный выходной. Значит, составлю компанию себе сама.

Я надела джинсы, дутые сапожки и спортивную курточку, а шапку сунула в небольшую сумку через плечо. Ну, все, я готова!

Как же хорошо на улице!!! Солнце не грело, но светило во всю, и я не могла сдержать счастливой улыбки.

Чем бы сегодня заняться? Может поехать в книжный магазин? "Ух, как давно я там не была! Уже успела соскучиться", — пролетело в мозгу. Решение принято.

По знакомым дворам я направлялась в сторону метро, как тут взгляд наткнулся на знакомую машину. Рядом с ней стоял ее обладатель, скрестив руки на груди. Он явно меня ждал.

— Привет, — улыбнулся он как ни в чем не бывало. Я раньше думала, что он имеет особое очарование ночью, но, похоже, только потому, что практически не видела его днем! Сейчас же прямо остолбенела. Если я была земной, но он — полностью нереальным.

— Привет, — сказала я автоматически, но потом опомнилась: — Кажется, мы вчера все обговорили!

— Ну... мне помнится, что ты внесла некоторые предложения в протокол, но голосования не состоялось, — поправил он.

Солнце его любило. Мужчина, стоявший передо мной казался ангелом с небес, а не предприимчивым грешником. Лучики света путались в его волосах, касались глаз, от чего те сияли, словно ценный материал с другой планеты. Может, стоило сравнить их с изумрудами, но... нет, лучше!

Опомнившись, я закрыла рот. Надеюсь, он не заметил, какое произвел впечатление, всего лишь выйдя на солнце.

— Хорошо, тогда переформулирую, — я сделала неприступный вид. — Я, кажется, тебе вчера все сказала!

— Я думал, что ты пошутила, — издевательски усмехнулся он, что вывело меня из себя.

И что, прикажете, с этим делать? Лично я возмутилась и зашагала по улице так бойко, что как мне казалось, от моего топота сотрясается все вокруг.

Он поравнялся со мной и поинтересовался:

— Мы куда?

— Мы?!? — негодующе переспросила я.

— Ты и я это мы, — сказал он нахально.

— Мы, то есть ты и я — никуда, а я в город.

— Мы уже в городе, — заметил он.

— Много ты знаешь, — шикнула я.

— Если бы знал, то не спрашивал, — сказал он, продолжая упрямо идти рядом.

Я остановилась и внимательно на него посмотрела:

— А не пойти ли тебе заниматься дальше своими мафиозными делами? — возмутилась я.

— Ты — мое главное мафиозное дело, — сказал он.

Если он добивался того, чтобы ошарашить, то явно преуспел.

— Так приставь пушку к моему лбу и тогда поговорим, — сказала я спокойно.

— А без пушки никак нельзя? — спросил он с видом невинного младенца.

— Черт, может ты откроешь карты, чтоб я хоть знала, что именно мне отвечать? Что вы искали у меня и у Алинки?

— Джен... — начал он, но замолчал.

— Я же не идиотка, Кириги! Может, скажешь правду?

— Ты слишком любопытная, — покачал он головой. — Не суй головку туда, где можешь потерять.

— А как насчет того, что уже поздно.

— Я верю, что нет, — сказал он как-то странно. — Я все делаю для того, чтобы было не поздно.

Я замолчала и опустила голову. Даже яркое солнце немного померкло.

— Они приставили тебя ко мне, чтобы ты все у меня выведал, да? — спросила я тихо. — Как Диму, да?

— Маленькая сообразительная мышка, — улыбнулся он. А мне стало невероятно больно. Выходит да, приставили. Но чего я так расстраиваюсь? Он не первый и не последний парень, который мне нравится, и которому не нравлюсь я. Он просто ломает тут комедию и ломает ее чертовски хорошо! Ему так хочется верить, на него так хочется опереться... Невероятно! Вот если бы только не одно но — он меня потопит.

Мы зашли в метро и стояли уже на станции. Похоже, он почувствовал мое состояние, ведь шуточки прекратились, а взгляд посерьезнел.

— Никто меня к тебе не приставлял, — наконец, сказал он.

— Да-да, а вон и коровы летят, видимо с юга возвращаются... — сказала я презрительно.

— Ты имеешь полное право не верить мне, — сказал он.