На развитии этих промышленных направлений зиждется ускоренное развитие машиностроения. Без него нельзя рассчитывать на соответствующие мировому уровню по качеству и количеству удовлетворение запросов сельского хозяйства и транспорта, не будут созданы и произведены в должном количестве вооружения для флота и армии. Что, кстати, и будет главной темой нашего следующего предметного разговора...
Достичь успеха здесь не получится без введения в самой индустрии новых форм организации предприятий. Вам, Артур Густавович, на базе вашего завода, и Вам Эммануэль Густавович, на базе вашей компании по выпуску машин Дизеля, я хочу предложить создание первого в России частно-государственного Концерна. В расширение дела будут вложены солидные государственные средства. Он получит зеленую улицу по ряду важнейших заказов, прежде всего военного и морского министерств.
Но! Управляющим директором станет человек, назначенный лично мной. Я понимаю, что для любого промышленника сохранение контроля над бизнесом — это важнейший приоритет. Но прошу вас меня понять правильно — для государства контроль над сферой оборонных технологий и производств необходим не меньше, а, пожалуй, даже больше. Это вопрос выживания страны, и оставить все на стихийном самотеке я не могу. Не возражаете против такой логики, господа?
Тогда прошу любить и жаловать — инженер Луцкий. Представлять его вам обоим не надо, полагаю? Борис Григорьевич, господа, Вы не против? Значит, договорились... Конкретную схему нашего взаимодействия мы обсудим позже, в более узком кругу.
Но я отвлекся на частность. Извините.
Итак: для развития машиностроения потребны энергетическое и транспортное обеспечение, производственные машины и станки, новые мощности по выработке строительных материалов. В первую очередь портландцемента и изделий не его основе — одним кирпичом нам уже не обойтись. Ведь заводы для разных отраслей предстоит строить десятками! И, конечно же, рост нашей науки. Без серьезных научных изысканий достижение успеха на промышленном поприще просто не возможно.
В сфере энергетики нам предстоит выработать тип и качества парка машин, призванных вырабатывать энергию электрическую, линий ее передачи на большие расстояния для использования промышленными предприятиями и транспортом. Нам понадобятся десятки электростанций, ибо век пара, как основы промышленной механизации, уходит безвозвратно.
Кроме того, нам предстоит создание промышленных предприятий по обработке природной нефти в ее различные производные в объемах, которые сегодня могут показаться фантастикой. И здесь, Эммануэль Людвигович, я окажу Вашим усилиям в Баку и Батуми всю возможную поддержку. Но для ускоренного развития нефтяной отрасли и гарантий тех капиталов, что будут вложены туда государством, Вам так же будет предложено создание частно-государственного Концерна. Мы не вправе рисковать там, где от темпов развития и эффективности производства прямо зависит будущее военное строительство.
Достаточно сказать, что в ближайшие десятилетие ВСЕ боевые корабли первой линии будут отапливаться мазутом. Нам предстоит создать огромные резервные нефтехранилища, что позволит избежать с одной стороны страха перепроизводства со стороны бизнеса, а с другой — гарантировать флот и иных потребителей от возможных рисков военного времени.
Мы, кстати, должны форсировано закончить трубопровод, что строим с 1897 года. После чего выкупить его у Ротшильда, а затем постараться вообще убрать его бизнес от Каспия. Почему так? Потому что флот — это только вершина айсберга! В сфере транспортной нам предстоит заменить телегу автомобилем, а лошадь мотором везде, где это мыслимо. И построить тысячи, десятки тысяч километров специальных автомобильных дорог! Представляете, какие объемы газолина и соляра будут необходимы? А еще трактора для села и много еще чего... И нефть для всего этого в наших недрах есть, необходимо только организовать должным образом ее обработку, и самим определять рыночную цену на нефтепродукты, а не отдавать это людям со стороны.
Учитывая стратегическое значение жидкого топлива для будущего развития страны, считаю, что масштабное проникновение в эту сферу капитала банкирского клана, профинансировавшего своими английскими и американскими Домами японцев для войны, а в Париже отказавшего нам в кредите месяц назад, абсолютно не допустимо. Такое МЫ не забываем.
Представьте на минуту: Ротшильд определяет цену на нашу нефть и газолин, на которых ходят корабли и передвигаются армейские траки. И тут — война! Из-за наживы он взвинчивает цены. И что? Сдаваться? Или грубо национализировать его дело с риском получить во враги Лондон, Вашингтон и Париж одновременно? Увольте нас от такого удовольствия... Да и долг платежом красен...
И еще одно отступление. Лирическое. Хочу предупредить вас, господа фабриканты. Вот это Вы смело можете в приватном кругу передать коллегам по цеху: отныне самым тяжким грехом вашим буду считать любые попытки заигрывания с нелегальными партиями или попытки использовать в свою пользу стачечное движение рабочих. Вскоре это будет закреплено законодательно. О ком узнаю что-то подобное — на себя пеняйте. Засужу. Отберу дело и ни копейки не оставлю. К вам, господа, это конечно не относится, вам мы вполне доверяем. Но коллег своих ретивых предупредите. Нужно промышленникам думать о справедливых зарплатах и условиях жизни своих рабочих, в первую очередь... Некоторые же господа... И многоуважаемый Юлий Петрович Гужон в первую голову, вот они уж точно доигрались...
Но вернемся к нашей теме...
В транспортной сфере нам предстоит решить три громадных задачи. Первая по срокам — удвоение пропускной способности Великого Сибирского пути — придется проложить вторую колею на всем его протяжении. Это сделает его не только транспортной магистралью запад-восток, но и становым хребтом для освоения природных богатств Сибири и Дальнего Востока. Вторая задача — соединение Балтики с Каспием и Черным морем посредством внутренней водотранспортной системы рек и каналов. Она же позволит нам возвести почти десяток гидроэлектростанций и связать водным путем две столицы. И, наконец, нужно соединить Белое море с Балтикой посредством канала, способного пропускать суда и корабли водоизмещением до пятнадцати тысяч тонн. Но это, конечно, проект не ближайших десяти лет. Он призван обеспечить русскому торговому и военному флотам выход к Атлантическому океану и Великому Северному морскому пути в Тихий океан, минуя германские и английские моря, проливы Категатт и Скагеррак, Суэц и Гибралтар. Освоение этого северного пути по ледяным морям — третья масштабная задача. С ее выполнением мы не только осуществим то, что завещал нам великий Ломоносов, мы оставим в руках наших потомков главный мировой транспортный путь из Азии в Европу.
Для этого нам предстоит спроектировать и построить могучие ледоколы с новыми двигателями и, возможно, двигателями Дизеля. Причем потребуются к тому же особые машины, возможно электрические, для того чтобы обеспечивать частое изменение режима хода с переднего на задний... Конечно, Дмитрий Иванович, я помню Вашу пояснительную записку...
Очевидно, и опыт "Ермака" это вполне показал, что паковые льды и лед Карского моря для ледокола водоизмещением меньше двенадцати тысяч тонн могут оказаться не по силам. Да и мощность его машин должна быть выше многократно. Нужны и специальные типы судов, способные вместе с такими ледоколами вести навигацию во льдах, обеспечивая прохождение караванов обычных торговых пароходов. Причем, чем они будут крупнее, тем скорее будет получена финансовая отдача от этого проекта. Вот почему я сказал о пропускной способности канала для судов размером в фантастические пятнадцать тысяч тонн. Пока фантастические...
Кстати, в свете грядущих задач на этом направлении, у меня к Вам, Дмитрий Иванович, есть просьба.
— Все что потребуется, государь, я готов!
— Для начала, Дмитрий Иванович, я попрошу Вас выступить инициатором в примирении со Степаном Осиповичем. Ваша размолвка слишком дорого может обернуться стране. Я этого просто не могу допустить. И Вы, и адмирал Макаров — звезды первой величины. Мне бы очень хотелось, чтобы вы вместе освещали нам путь во мраке полярных ночей, а не пытались затмить друг друга...
Мы договорились? Вот и прекрасно. Я перешлю ваше письмо в Артур с моим личным порученцем...
Как вы понимаете, господа, северный канал и Ледовый путь — это лишь два кирпичика в фундаменте полного ФАКТИЧЕСКОГО права независимой внешней морской торговли Российской Империи. Ибо только тогда она будет процветать, когда поддерживается мощным военно-морским флотом, присутствующим во всех океанах. Эта цель завещана нам Петром Великим. Сегодня Россия способна ее достичь.
Но для этого вначале нам придется решить проблемы государств-пробок, подпитываемых англичанами. Это Япония и Турция. Контроль над Корейским и Сангарским проливами на Дальнем востоке, как и проливами черноморскими, есть важнейший приоритет нашей внешней политики на ближайший период. И военного строительства. Мы просто обязаны найти такое политическое решение наших спорных моментов с Великобританией, чтобы англичане перестали препятствовать России в этих краеугольных для нее вопросах.
Понимают наши устремления к проливам и французы. И, судя по всему, от этих устремлений они тоже не в восторге. Как я уже говорил, запрос в Париже относительно кредита в этом году фактически повис в воздухе. Господин Витте, уверявший меня, что с господином де Ротшильдом и прочими французскими банкирами он решит ЛЮБЫЕ проблемы, вернулся ни с чем. Поэтому затяжная свара с Японией для нас крайне опасна.
Следовательно, навязанную нам войну с самураями мы должны постараться закончить неожиданным и бесповоротным разгромом противника. Таким, чтобы в Токио были вынуждены пойти на немедленное заключение мира на наших условиях. Японцы сами дали нам повод быть жесткими. Своим неспровоцированным нападением. Преступно было бы сейчас им не воспользоваться. Кроме того, кайзер Вильгельм пообещал мне принципиальную позицию в отношении англосаксонских посреднических усилий, которые обязательно последуют и будут направлены на попытку в очередной раз лишить Россию плодов ее побед.
Кстати о кайзере и Германии... Как вы знаете, три недели назад Париж и Лондон за нашей спиной достигли определенных политических соглашений. Они по сути своей направлены против Берлина, а Россию учитывают лишь в роли пушечного мяса для планируемой ими войны с немцами, в силу действующего франко-русского союза. Вот Вам и "великая" в кавычках помощь, что нам оказывает в этой войне союзная Франция.
После долгих размышлений, я принял решение, и ставлю вас о нем в известность: в ближайшее время однобокость приоритетов внешней политики империи будет исправлена. Взаимовыгодное сотрудничество и сближение с Германией отвечает долгосрочным интересам России. В равной степени как и наоборот — немцы заинтересованы в нас. Дело это не простое, во времена Бисмарка и Горчакова наши отношения были немало подпорчены, император Вильгельм в первые годы своего царствования масла в огонь подбавил тоже изрядно. Самолично. Однако общая угроза сближает, как вы знаете.
Вообще, я полагаю, что пора уже России занять сдержанную и равноудаленную позицию от всех сторон назревающего европейского конфликта. Мы там ничего не потеряли. А наладив отношения с немцами, через них и австрийцев проще удерживать от авантюр на Балканах будет...
Спасибо, Дмитрий Иванович, не откажусь еще от стаканчика...
Итак, господа, продолжим. Предлагаю разделить дальнейшую тему нашей сегодняшней беседы на два направления. Первое, как вы уже поняли — работа на перспективу модернизации страны. Выработка направлений для действий и мероприятий на этом пути. И главное — откуда изыскать для всего этого деньги? Этим мы уже занимаемся, и отныне продолжим вместе с вами. Ваши полномочия, новые должности, если потребуются, деликатные моменты если таковые имеются, мы обсудим индивидуально.
И второе — сиюминутные заботы, связанные с необходимостями текущего военного противостояния. Самые неотложные. Поскольку вопросы эти касаются нескольких специфических моментов, то для их обсуждения мне понадобятся только моряки, кораблестроители и Вы, Борис Григорьевич. Алексей Николаевич, пойдемте посмотрим ваш бассейн, у нас есть несколько вопросов и по части моделей. Я хочу понять, как долго у вас идут испытания. А промышленников пока оставляю в руках большой науки. Хорошо?
Да, Дмитрий Иванович! Послезавтра жду Вас в Царском. Хотел бы завтра, но не получится — завтра собираемся с моряками, слушаем Бирилева и Кузьмича по вопросам кораблестроения и подготовки 3-й эскадры. Второй отряд эскадры Безобразова уходит на днях, поэтому отложить никак не смогу...
Будьте добры, изложите, пожалуйста, в краткой записке основные Ваши идеи по реформе народного образования — только для нас. Министра не будет, обсудим в узком кругу. Кроме Вас, меня, Банщикова и Гейдена, будет лишь Константин Петрович Победоносцев. Кстати, он Вам просил от него кланяться!
— Ваше величество! Ну, что Вы, что ВЫ!!!
— Дмитрий Иванович, друг мой, человеку вашего ума и преданности России, царю поклониться не грех.
А пока мы сходим с моряками к Андрею Николаевичу, подумайте-ка вместе с нашими промышленными воротилами о том, сколько по году нам будет необходимо готовить молодых инженеров, если учесть, что через пару-тройку лет встанет вопрос о строительстве заново линейного флота. С вступлением в строй нового английского броненосца, о котором вы теперь знаете многое знаете, все существующие разом устареют. Да и автомобили с тракторами нам предстоит вскоре строить не десятками, а тысячами в год. А пушки наши могут потребовать столько снарядов, что к цифрам наших планов военного снабжения можно будет смело приписать два нуля, а может и того больше.
И, пожалуйста, передайте Анне Ивановне, супруге Вашей, за пирожки мое особое благоволение. Хотя, конечно, НАШЕ благоволение: как видите — все оценили. Так что, приглашайте почаще!
* * *
Кроме наконец-то прорезавшегося у императора интереса к судьбам не только своей семьи, но и остальной страны, приснопамятная, прошедшая на возвышенных тонах майская беседа, имела еще один неожиданный результат. Кроме безвременной кончины хрустальной пепельницы...
Победы у Чемульпо, Симоды (взятие "Ниссина" и "Кассуги") и отбитие Камимуры от Владивостока, вызвали взрыв энтузиазма среди представителей высшего общества, вылившегося в эпидемию благотварительных балов. В конце недели Вадику пришлось оказаться на очередном таком, дававшемся у Строгановых мероприятии, к которым Банщиков относился как к неизбежному злу.
Погрязши в глобальных проблемах спасения отечества, он, бессовестно увиливал от главной обязанности офицера и кавалера, обычно коротая время в обществе графа Гейдена, пары-тройки его приятелей из "светских" моряков Гвардейского экипажа (к которому по распоряжению императора Вадик был приписан) и бокалов с шампанским.
