Музыка тишины

— Да. Это я, — выдавил из себя дарг.

Она подошла, внимательно вглядываясь в его лицо, и Лариан заметил несколько седых прядей в её тёмно-русых волосах. Их не было раньше... десять лет назад, когда он видел её последний раз.

— Мама...

— Лар, — потрясённо прошептала она и, тут же обернувшись, громко и счастливо прокричала — Киран, Дарэн, это действительно наш Лариан! Он вернулся! Вернулся!

Отец сразу же поспешил к вновь обретённому сыну, а Киран так и остался стоять на месте настороженно изучая одноликих. Младший брат во второй ипостаси был ниже Лариана, но намного симпатичнее. Так уж получилось, что старший сын пошёл в отца, а младший в мать. Флариона была одной из первых красавиц клана. Киран многое унаследовал от неё и тёмно-русые волосы с золотинкой, и огромные выразительные глаза, и изящный изгиб чёрных бровей, и длинные густые ресницы. Повезло одним словом, но Лариан никогда не завидовал ему. Ведь не в красивой второй ипостаси главное достоинство дарга.

Лариан чувствовал себя несколько неловко из-за своего вида. Слабый, измученный, да ещё и почти голый. Но, что поделаешь, если сил обернуться вместе с одеждой у него тогда не было. Однако, кроме него это, вроде бы, никого больше не смущало.

— Нам жрец сказал, что лететь за тобой надо, — немного успокоившись, сказала мама, — за тобой и за одноликими, которых ты с Проклятой земли вынес. Мы ведь ждали тебя, уж никто и не верил, что ты вернёшься, а мы ждали. Да... ещё жрец сказал, что ты в долгу у чужаков... Это правда?

— Правда, — подтвердил Лариан, — они освободили меня, жизнь мне спасли и от рабских меток избавили. Не знаю смогу ли когда-нибудь такой долг отдать.

Дарги переглянулись между собой. Понятно. Долг чести... и перед кем. Радости мало.

— Твой долг — наш долг, — заключил отец, и вежливо кивнул одноликим — мы сочтём за честь принять вас в нашем доме.

Эмили успокаивающе коснулась плеча Уила и выступила вперёд.

— Мы будем рады принять ваше предложение, — на языке даргов ответила она.

Отец изумлённо приподнял бровь, мама приветливо улыбнулась, а во взгляде Кирана только прибавилось недовольства. Ещё мрачнее брат стал, когда ему сообщили о том, что на его долю выпало на собственной спине доставить Эмили до Оргада — города даргов клана Оринги.

========== Глава 25. Блуждание в тумане. ==========

Проснувшись, Беттани поняла, что чувствует себя достаточно сносно, чтобы присутствовать на занятиях. Благо кроме присутствия от неё в большинстве случаях ничего больше и не требовалось. С теорией всё понятно — писать не трудно, рука не отвалится, но вот практика... Ну, если варево какое-нибудь она ещё могла сварганить и, судя по отзывам преподавателей, даже вполне сносно, то уж от боевой магии увольте. Тут можно только со стороны смотреть, и вчерашний случай лучшее тому доказательство.

Вообще обучение в этом заведении, больше напоминающем воспитательную колонию для несовершеннолетних преступников, чем академию юных магов, шло по двум направлениям — боевая магия и целительство. Надо признать, готовили будущих выпускников на совесть, по принципу — если сделал молодец, а не справился капец. Может, до смерти и не замучают, но здоровье подпортят изрядно. Церемонии разводить здесь было не принято, так что заклинания отрабатывали друг на друге в полную силу и с примерным усердием. Хорошо хоть пары составляли с умом. Например, Руди никогда бы не поставили в пару с Питерсоном или Родменом, а то ведь прибили бы эти молодцы парнишку ненароком. Кстати, ранения и травмы, если они не крайне тяжёлые, в педагогических целях детям следовало залечивать самостоятельно. Верх гуманности, правда?

Ученики Мэдрижхайма воспринимали все эти форменные издевательства как должное, видимо, мозги им промывали основательно. Так основательно, что почти никто из них ничего о себе до поступления в академию не помнил. В общем-то, вполне логично — нет воспоминаний, нет и былых привязанностей, и другой семьи кроме Ордена. Миранда рассказывала о том, как именно избавляют орденцы от груза прошлого, она-то как раз всё помнила. Хоть над ней в своё время тоже потрудились не мало, ей как-то удалось сохранить и свою личность, и свои воспоминания в неприкосновенности. Вот после этого рассказа Беттани и поняла, что творилось с Эмили, и многие вопросы после прочтения её дневника прояснились. Эти сволочи ломали сестру, ломали долго, изощрённо и жестоко, а Бет, сама того не подозревая, буквально в последний момент успела закрыть её от них. А если бы не успела? Нет, лучше даже не думать об этом.

Бет, по-прежнему, продолжала поиски Эмили и, по большому счёту, из-за этого загремела в эту каталажку, при том вполне добровольно. Сначала она наткнулась на Дэна и Тома, известных в узких инетовских кругах под незамысловатым псевдонимом Фантом Том. Ребята оказались двинутыми и повёрнутыми на всю голову, но при этом совершенно замечательными. Взялись они за дело с огромным энтузиазмом, казалось, ещё немного и компьютер задымиться: с кем-то посовещались, с кем-то проконсультировались, что-то там взломали — однако, к сожалению, дело с мёртвой точки так и не сдвинулось. Собственно, возможность существования параллельных миров не отрицалась, но что-то конкретное сказать по этому поводу никто ничего не мог. Бет же всё больше убеждалась в своей правоте. Во-первых, Эмили в иной реальности она виде собственными глазами, а, во-вторых, да просто чувствовала и всё. Вопрос только в том, как сестра туда попала и как теперь вернуть её обратно.

После того, как были исчерпаны все электронные ресурсы, настала очередь библиотек. Они втроём пролистали не мало умных и не очень умных книг, наглотались пыли, и снова всё впустую. Тогда Беттани вспомнила о библиотеке в родительском особняке. Иногда сестёр забирали туда жить, и к десяти годам не в меру любопытная Бет обследовала в нём каждый закоулок. Особняк был старинный, и принадлежал Сэнджио всегда. Характерное такое оказалось здание, в некотором роде даже харизматичное. В нём было не мало секретов, которые он охотно раскрывал юной наследнице рода, так что проблем с проникновением и сигнализацией не возникло. Дом принял гостей как родных. Основательно забытый всеми тайный ход вывел в богато украшенную гостиную, а оттуда до места три коридора и шесть проходных комнат.

Фамильная библиотека впечатляла. Громадная комната со стеллажами по стенам до самого потолка, метров пять не меньше, и все сверху донизу заставлены книгами. Окна, по счастью, оказались наглухо задёрнуты плотными шторами, так что можно было без опасений включить несколько светильников. Методично перебирая многочисленные фолианты, Бет наткнулась на тайник, искусно встроенный в один из стеллажей, и достала оттуда нечто аккуратно завёрнутое в красную бархатную ткань. Извлечённая из бархата огромная книга небывалой красоты оказалась очень старой, можно даже сказать древней, но бумага и переплёт сохранились на удивление хорошо. Впрочем, переплёт был добротный кожаный с золотым теснением, а бумага странная, как будто пропитана чем-то... или это и не бумага вовсе. После внимательного изучения этого произведения искусства была, наконец-то, раскрыта тайна дурацкого имени Беттани, которое по сути своей ничего не означало. Оказывается, перед церемонией принятия главенства над родом, проходил обряд смены имени. Основой всей этой галиматьи была давняя традиция и сложная мотивация. Если Бет всё поняла правильно, преемница предыдущей главы рода умирала как простая женщина и возрождалась как новая глава. Ерунда какая-то, однако соблюдалась неукоснительно. Следовательно, первоначально преемницам давались весьма странные, нелепые имена, только для того, чтобы в "новой жизни" наградить их другими, более значимыми. К примеру, прежним именем Дианы было Дирла, а Беттани должны были переименовать в Бенедикту, что в переводе означало благословенная. Таким образом, при ином стечении обстоятельств, звали бы её сейчас Бенедикта Диана и ещё семь имён предшественниц, а всего в полном имени девять, больше бывает только десять... у рода королей.

Так же именно благодаря этой находке Беттани и её добровольным помощникам удалось выйти на Орден. Дело в том, что данная книга представляла собой своеобразное генеалогическое древо. На каждой затейливо-узорчатой странице одно поколение и так, фиг знает, с какого века. Самые первые записи ещё на латыни. Так вот, некоторые ветви обрывались странно — имя, рядом некий символ и всё, будто умер человек. А Том не поленился, и значение символа этого нашёл, и означал он почётное служение, а в конце книги ещё и пояснение. Дескать, люди на службу призывались особенные и жизнь свою они этому служению посвящали. Перелистывая книгу, они так же обнаружили, что в какой-то момент символ со страниц пропал, видимо, особенных не рождалось, и обнаружился вновь только рядом с именем Эмили. Вот Бет и постановила подставиться тем товарищам, что так упорно её искали, в призрачной надежде, что Эми у них. На тот момент это выглядело логичным — одна близняшка у них есть, а раз род Сэнджио отказался от второй, решили и её прибрать до кучи. Ну, мало ли, вдруг Бет ошиблась и всё гораздо проще — ни в какой другой мир Эмили не попадала, а банально угодила в лапы к этим, как их там... короче, к тем, кому служить надо. Ден с Томом отпускать её категорически не хотели, но после длительных дискуссий смирились и снабдили аппаратом для связи, выглядевшим как обычный мобильник. Всё-таки Ден гений — в Мэдрижхайме вся техника глохла, а сигнал его изобретения проходил.

Только и в Мэдрижхайме Эмили не оказалось, более того, орденцы сами понятия не имели, куда она подевалась. В итоге, Бет благополучно заняла её далеко не самое тёплое место и уже в другой компании принялась прочёсывать имеющиеся здесь книги. Может, хоть в библиотеке магической академии, есть более подробная и достоверная информация. А ещё повезло, что вещи не отобрали.

Внимание Бет привлёк звук приближающихся шагов и она, наконец, открыла глаза, отодвигая до поры воспоминания. Тем временем аккуратненькая старушка в простеньком сером платье, белом переднике и беленькой косыночке, пододвинула к кровати Беттани табуретку и, не мешкая, пристроилась на ней. При взгляде на старушку почему-то вспоминались военные госпитали. По всей вероятности, это была местная знахарка.

— Итак, мисс Сэнджио, вижу, вы уже проснулись, — констатировала старушка, строго взирая на пациентку через линзы маленьких круглых очков.

— Проснулась, — не стала отрицать очевидное Беттани.

— Как вы себя чувствуете?

— Так, как будто на мне слоны самбу танцевали.

— Я ценю ваше чувство юмора, но призываю вас к большей серьёзности. Не думаю, что в вашем положении следует так легкомысленно относиться к своему здоровью. Вы хоть понимаете, чем это могло для вас закончиться?

— Конечно. Трудно не сообразить, когда тебя от боли в бараний рог скручивает.

— Ещё бы, — сердито фыркнула знахарка, — я только надеюсь, что это происшествие не повториться. Мне ещё никогда не доводилось видеть столь отвратительного и варварского способа избавиться от ребёнка. Кому из вас это пришло в голову?

Бет поняла, что нить разговора ускользает от неё и, подтянувшись на руках, села. Может быть, хоть так у неё получится понять, о чём говорит эта женщина. Нет, так-то возраст у дамы весьма почтенный и, видимо, даёт о себе знать...

— Я не выжила из ума, юная леди, — правильно оценив выражение лица Беттани, ещё больше помрачнела знахарка, — а вот вы явно не в своём уме, раз решились на такое.

— Извините, но я совсем не понимаю, о чём вы говорите, — раздражённо призналась Бет.

— Всё вы понимаете! Все знают, что я никогда бы не согласилась умертвить дитя! Это преступление. Самое страшное преступление, какое только может совершить человек! Но чтобы выбивать из утробы матери боевыми заклинаниями!

— Какое дитя, какой матери?

— Ваше дитя, — жёстко отрезала знахарка. — Я о вас сейчас говорю. Хотя в вашем случае преступление двойное, ибо вы носите двойню.

Бет застыла, пытаясь осмыслить происходящее. Ну да, у неё была задержка, так такое и раньше случалось. К тому же в свете последних событий это даже не удивительно. Или всё-таки...

— Меня же даже не тошнит, — растерянно прошептала она.

— Токсикоз не у всех бывает, — тут же прокомментировала, старушка, — и вообще при чём здесь это? Вы что? Не знали, что в тягости?

Беттани отрицательно помотала головой и подтянула колени к груди,

— Так значит, вчерашний инцидент был просто несчастным случаем... — недоумённо пробормотала знахарка. — Но позвольте, как о таком можно не знать?

— Мне шестнадцать и быть беременной до этого не доводилось, — тихо ответила Бет. — Вы обладаете магией?

— Конечно, но...

— Мои дети... они обычные?

— Нет, мисс Сэнджио. Ваши детки одарённые, оба — и мальчик, и девочка. Именно это их и спасло, иначе вы бы их уже потеряли. Одарённые близнецы... такое за всю историю только раз было, очень много лет назад. Тогда оба близнеца мальчики были.

Плохо. Всё очень, очень плохо.

— Кто-нибудь ещё кроме вас знает? — быстро спросила Беттани.

— Нет. Я ещё никого не ставила в известность.

— И не поставите. Вы знахарка — тот же врач, и врачебная тайна для вас не пустой звук. Поклянитесь, что вы никому ничего не скажете. Я не хочу, чтобы моих детей забрали у меня и воспитывали в этой тюрьме.

Знахарка долго молчала, задумчиво рассматривая девочку и что-то решая для себя.

— Хорошо, — наконец, кивнула она. — Но что вы намерены делать дальше?

А и действительно, что? Этот противный вопрос в последнее время приобрёл статус постоянного. Конечно, надо как можно скорее выбираться из Мэдрижхайма. Вот только как? Добровольно её явно никто не отпустит. И про Эмили она ещё ничего не выяснила. А когда выберется, что делать дальше? Ей шестнадцать, образования у неё нормального нет, денег тоже, родители ей не помощники, да и нельзя ей домой — найдут, а Рик... Рик — звезда, у него таких, как Бет полно. Поиграл в любовь с экзотичной девицей и уже, наверняка, забыл о её существовании. Вряд ли весть о будущем отцовстве его порадует.

Прямо как в бездарной плаксивой мелодраме или третьесортном любовном романе. Сидит себе раскрасавица с распрекрасными неопределённо-фиалковыми глазами, которые то и дело наполняются слезами, и всё у неё плохо. Потом, как водится, появляется раскрасавец весь такой брутальный, благородный и, непременно, с тонкой душевной организацией, смотрит он в эти самые глаза, разумеется, вспыхивает любовью пламенной до гробовой доски и разом решает все её проблемы. Затем свадьба и розовые сопли в сахарном сиропе. Хорошо всё это, да только Бет чувствовала, что у неё не прокатит. То ли потому, что глаза не фиалковые, то ли потому, что рыдать всё время не приспособлена. Поэтому она сразу отмела подобный вариант развития событий, сосредоточившись на поиске реальных решений. Может, Дэн с Томом смогут помочь первое время? А потом надо сменить имя и уехать, как можно дальше. Бет уже для себя решила, что детей своих никому не отдаст. Особенно Ордену. Обойдутся. Только ведь на всё это время надо, а где его взять?