Баллада о краденой памяти

— Ну вот и готово!

36. Хонар шарани-2.

Они целый день ехали по пустыне, покрытой лишаями льда и продуваемой насквозь пронзительным ветром. Супруга Архиерея принюхалась и довольно сказала:

— Воздух уже влажный, весна идет. Ранняя, значит, она в этом году.

— А по-моему, что вчера, что сегодня — промозгло, — уныло отозвался впереди вор. Демон покачивался в седле с отсутствующим видом. Его новая подруга Хови ехала чуть левее и на полкорпуса сзади. Четверо воинов окружали небольшой отряд, выдвинувшись вперед, назад и по бокам, по верхушкам ромба, на который был бы похож отряд сверху.

37. Сектор 760.

По странному совпадению, примерно такой же строй имел Второй флот Майи, в это же время начинающий атаку построившихся полусферой гдеманцев всего в нескольких световых сутках от Ахайя. С обоих сторон в район сражения стекались силы. Им приходилось идти с околосветовыми скоростями в Реальности, так как созданные Дэвидом машины заблокировали джамп-каналы во всей вселенной. Но эти же машины отсекли и основные силы Ра от успевших к началу сражения объединенных флотов Бразелона и Гдема, выстроивших полусферу брони и оружия радиусом в несколько световых часов, закрыв собой маленькую бело-синюю звезду. И мир Ахайя.

Точно напротив нацеленного на Ахайя острия чудовищного веретена, составленного из тяжелых крейсеров Майи застыли серебристые рыбы ударной группировки Гдема — юркие и тяжеловооруженные эсминцы класса "Молния". Люди, сидящие в их боевых отделениях, знали, что почти никто из них не переживет удар майанского оружия. Они рассматривали сквозь прицельные сетки начинающее движение веретено, спокойно переговаривались на боевом языке:

— "Суки, опять полезли. Симонов, держи строй! Дома этим гадам не сидится."

— "А не далеко ли готтенсхаммеры от нас? Мы-то вхлестнемся, а они успеют?"

— "Успеют. Помолчи, стратег хуев!"

— "Говорит командующий Объединенным Флотом адмирал Бергхофф. Вперед, и пусть каждый исполнит свой долг!"

— "Это нам! Давай, ребятки!"

Чаша образовала в самом центре узкую иглу, рванувшуюся на предельной скорости навстречу острию веретена. Игла состояла из тысяч эсминцев, на каждом из которых в этот момент опускалась вниз бронезаслонка орудий главного калибра.

На каждом из них в это время глубоко в бронированных недрах корабля замер человек, готовый в любой момент перейти на ручное управление. И через миг из первых серебристых рыб полились ленты огня из управляемых компьютерами орудий.

Миллионы капсул, содержащих шары антивещества, достигли первых кораблей Майи, и были сожжены силовой броней. Но все новые снаряды летели уже со всех сторон, раскаляя генераторы майанских крейсеров, открывших ответный огонь, сжигая невидимыми нейтронными пучками серебристые рыбы. А чаша начала замыкаться в сферу. И вспыхнула огнем, в котором смешались все виды оружия Объединенного флота — от снарядов из обедненного плутония до ослепительно вспыхивающих языков гиперплазмы, слизывающих все и вся на своем пути. В это время генераторы переднего в строю корабля майанцев не выдержали, и диск исчез в огненном шаре, открывая проем вовнутрь полого веретена. Стой майанских крейсеров раскололся, и эсминцы хищными рыбами полились вовнутрь веретена, выпуская торпеды с предельно близкого расстояния в хуже защищенные донные диски крейсеров. Через полчаса все слилось в клубок сцепившихся в смертельной схватке противников, постепенно расширяющийся клубок сотен тысяч стреляющих, маневрирующих, сталкивающихся и взрывающихся кораблей...

По меркам предыдущих битв, эта выглядела скромно. Спустя некоторое время, когда Объединенный флот, потеряв около трети кораблей, дожевывал остатки майанских крейсеров, с противоположной стороны системы к планете заструились крейсеры Третьего флота, оставаясь незамеченными в пылу сражения. Остановить семьдесят две тысячи восемьсот дисколетов, кажущихся брошенной в черноту космоса горстью серебряного конфетти, было уже некому. И каждый из них мог уничтожить Ахайя, если бы дошел до нее...

Тунг довольно посмотрел на экран, заметил:

— На этот раз им конец. Эта победа далась дорого, но теперь, без Эн Ди, им уже не оправиться. И через недолгое время мы придем на Террис. Давно пора восстановить статус кво.

38. Пустыня-4

Путники в глубине чернеющей к вечеру пустыни долго разглядывали странное зарево, неровным, дрожащим огнем охватившее чуть ли не четверть небосвода, почти сравнявшись по яркости со струящимся на краю горизонта вверх огненным столбом, тянущимся к исчерканному падающими звездами низкому темнеющему небу. Ветер бил в спины, подталкивая к развалинам города-призрака, Как только путники приблизились к первым, полузанесенным песком оплавленным и просаженным вниз древним развалинам, шарани начали быстро разбивать шатры. Хови объяснила удивленному демону:

— Лошадей нужно оставить здесь. Дальше есть что-то невидимое. От него лошади ослабеют, начнут потеть кровью и умрут.

— Да? И что, только лошади? — оживился демон, — А людей это не касается?

— Я ничего не говорила про людей, — мрачно улыбнулась Хови, — Но шарани этого не боятся. Сюда матери приносят своих детей — и если ребенок остается жив, он шарани. И если к утру у тебя не будет рвоты, слабости, головокружений, если не выступит розовый пот — ты тоже шарани.

— Понял. Спасибо, что сказала, — кивнул демон, мгновенно сменив цвет шерсти с зеленого на тускло отливающий металлом серый. Повернулся к деятельно собирающемуся вору:

— Рик, тебе придется остаться при лошадях.

— Вот всегда так, — проворчал вор и удалился в сторону уже почти установленного Хови шатра. Архиерей кивнул:

— Да, это верно. Ему лучше подождать здесь.

Он с супругой деятельно собирал все необходимое в Хонаре — горючий камень, пищу, воду и вино. Когда из-за горизонта взошла желтая Цета, трое в развеваемых ни на миг не прекращающимся ветром и демон, похожий на снежного человека, зачем-то нацепившего на себя сапоги и портупею с оружием, двинулись по песку, лежащему неровными буграми, к желтому огненному столбу. Вор стоял у шатра и смотрел им вослед. На душе у юноши было скверно. Обида за то, что его вот так небрежно оставили при лошадях, не дав поближе рассмотреть Башню Силы, мешалась с тревогой за друзей и страхом за них. Ведь все легенды в один голос говорили, что ночной Хонар — жуткое место. Внушенный с детства страх перед Городом Призраков подавить не удавалось. Когда фигурки шарани скрылись в черных развалинах, вор тяжко вздохнул, вошел в шатер, сел на стул, глядя на пляску огненных бликов в дырочках поддувала печи:

— Ну чего им ночью не сиделось?! Выспались бы, отдохнули по-человечески, да уж утром бы и шли!

Он достал флягу с вином, глотнул добрую порцию и решил:

— Если к рассвету не придут, пойду выручать. Клинок, может, и демон, да ведь известно, что Хонар и с демонами может справится.

Постепенно вор успокоился, невольно следя за прыгающими по матерчатой стене шатра круглыми красными бликами из поддувала. Ему стало спокойно и одиноко. Не хотелось ни тревожить прошлое, ни загадывать на будущее. Он вдруг сладко потянулся, обнаружив, что чуть не задремал на стуле с флягой в руке:

— Боги, как я устал со всей этой нервотрепкой. Да еще эта вдова давеча. Спать, спать, спать... Чует мое сердце, что завтра еще придется вытаскивать всех этих ночных искателей приключений из... Одним словом, оттуда.

Разговаривая с собой, юноша откинул одеяло, и сняв сапоги, упал на полураскрытую постель. Его голова только прикоснулась к подушке, как он уже спал.

39. Этли -9

Гуланайн тоже собирался ко сну, когда в его роскошные апартаменты, освещенные приятным мягко-золотистым светом десятка свечей, вломился адъютант:

— Согласно вашему распоряжению, докладываю без промедления: пришла эстафета с Черногорья. Его превосходительство господин лейтенант Тасбаль не отметил ничего примечательного до заката. Задержка вызвана тем, что вышки работают не везде. Задержка составляет около трех страж.

Герцог кивнул:

— Этого следовало ожидать. Мы слишком быстро привыкаем ко всему новому, и всегда болезненно возвращаемся назад.

Пожевал губами, снова кивнул:

— Спасибо. Мир сейчас колеблется между двумя равными возможностями. Как знать — не возблагодарим ли мы вскоре судьбу, не позволившую нам убить это существо?

Вздохнул:

— Ну да ладно. Спокойной тебе ночи, и постарайся не будить меня без основательной необходимости. Управление этим государством требует много сил в любой день. Ступай.

Взяв с подноса стакан с отваром трав, герцог сморщился от отвращения и с усилием проглотил:

— Боги, какая мерзость1 Но ведь помогает.

Камергер принял стакан, поставил его обратно на поднос и приготовился принять красный мундир Гуланайна.

Этли смотрела в кристалл. Поняв, что подслушивать нечего, переключила внимание на Пустыню. Ее человек спал возле Хонара, почему-то один, в шатре шарани, а демон вместе с закутанными по глаза в черное тремя шарани брел к горящей ослепительным пламенем Башне Силы. Этли узнала его без труда в странно лохматом огромном существе, обутом в сапоги и очевидно неплохо защищенном от холода своим новым плотным, серебрящимся мехом.

Управление магическим кристаллом последние дни требовало от княжны слишком много сил, чтобы часто и подолгу, как она любила, наблюдать за своими подопечными. Этоли представила, что может вообще лишиться своей способности, и поежилась:

— Так я окажусь отрезанной от всего мира!

— Вы что-то сказали, моя госпожа? — вскинулась лежащая в ногах темноволосая рабыня. Этли, вырванная из того особого состояния, которое давалось все труднее, отложила кристалл и расставила чуть согнутые в коленях ноги:

— Не спится. Приласкай меня...

40. Хонар.

По мере приближения к цели демон ощутил пронзающее его жесткое излучение. Оно быстро усиливалось, и еще скачком возросло, когда они ступили из ветхих, еле выступающих их песка развалин на черный, лаково играющий отблесками гигантский круг стекла, очертивший почти пятикилометровый радиус, в центре которого беззвучно мерцал столб огня. Демон прищурился, глянул вверх, на резко обрывающуюся в черноту ночного неба раскаленную иглу. Нахлынули тревожные тени прошлого, картина стала знакомо болезненной... Или — до боли знакомой? Навалилось застарелое ноющее ощущение неизгладимой вины. Захваченный бурей эмоций, демон издал полустон-полурычание, скрипнул зубами и побрел навстречу Башне Силы. Женщины резко остановились, Архиерей догнал демона, дернул за руку:

— Что с тобой, Клинок?

Демон пошатнулся, глянул на Архиерея пронзительно горящими алыми огнями своих глаз, невнятно пробормотал:

— Порядок. Нормально. Ждите здесь.

Потряс головой и побрел, покачиваясь, как лунатик к неудержимо притягивающей его огненной игле. На окрики Архиерея он больше не реагировал. Жена взяла бородача за локоть:

— Мы сделали для него все, что могли. Идем за Грань, в развалины. Теперь все зависит только от него.

Она задержала взгляд на покачивающейся фигуре, четко вырисовывающейся на фоне столба пламени, неодобрительно покачала головой:

— И все же я не уверена, что его можно было пускать сюда. Но теперь остается уйти в развалины — и ждать. Излучение быстро росло. Он помнил, что это ненормально, что оно должно расти медленнее. Внутри него толчком запустился какой — то блок, сгенерировав слабо мерцающий пузырь энерогопротектора, Демон вспомнил о своем изобретении, увидев его — это силовое поле жадно пило энергию в любом виде, запасая ее в себе.

Чем больше энергии лилось снаружи на него, тем мощнее оно становилось. Но демон страдал не из-за излучения. Огненный столб что-то творил с его сознанием, которое словно распалось на две неравные части, и большая стала стремительно погружаться в прошлое. Мысли путались в хаосе голосов, сияние Башни заслонили мелькающие в сумашедшем ритме картины минувшего, его раздирали вспышки всех представимых эмоций, и он, лишь на миг осознавая проносящееся в сознании, не мог удержать дырявой памятью мелькающих в темпе автоматной очереди, прошивающих его шатающееся тело насквозь и гаснущих позади трассирующих воспоминаний.

Мучения продолжались целую вечность — две тысячи нетвердых шагов и страха не выдержать всего этого безумия.

Вдруг все прекратилось. Он чуть не упал от неожиданности. Внутри головы голос из прошлого отчетливо спросил: "Знаешь, что такое катарсис?"

— Нет, — сказал он и тут же услышал свой голос из "когда-то": "Конечно, знаешь. Просто ты забыл. Это мучительное избавление от чего-то. Очищение через страдание."

"Правильно. Ты прошел это и можешь жить дальше," — разрешил мыслеголос из прошлого. Тело демона ощутило прежнюю легкость, и хотя жесткое излучение по-прежнему пыталось пробить такую хилую с виду дымку защиты, он почувствовал огромное воодушевление. Сделал несколько легких шагов, неожиданно уперся в невидимую, но ощутимо упругую силовую стену. Непродолжительное давление на мозг, и синтезированный, бесполый, лишенный интонаций машинный мыслеголос внутри головы: "Ты не шарани."

— Это так. Но мне нужно попасть к Башне Силы.

"Зачем?"

Демон устало потер лоб:

— Не знаю. Я потерял память.

Долгое молчание. Потом мыслеголос сообщил:

"Нет данных. Ты потерял ее не здесь."

Демон печально кивнул головой:

— Догадываюсь, но я не могу вернуться в свой мир, пока лишен ее. Меня привели сюда, сказав, что здесь может быть помощь. Я не хочу зла. Только — стать собой.

"-Если ты утратил память не здесь, то ищи там, где это произошло."

Демон задумался. Мысли кружили, как щенок харраша, вцепившийся в свой хвост.

Наконец, в голову пришла удачная идея, и демон поинтересовался:

— Эй, как там тебя?

"Называй меня Стражем. Я — оружие восьмого уровня цивилизованности, и охраняю этот заповедный мир."

— Так вот, Страж, что ты можешь сделать для меня, кроме нашего милого разговора?

Долгое молчание, после — то ли вопрос, то ли утверждение:

"-То, что необходимо."

— Так сделай необходимое! — рискнул принять за утверждение мыслефразу Стража демон, и тотчас же оглох от мгновенно прокатившегося непередаваемого рева.

Твердь больно ударила по пяткам, затем он долгое мгновение висел в воздухе, нет, в океане ярчайшего белого света. По стеклу оплавленного круга протянулась черная сеть трещин, ночь обернулась днем, и тут его подхватила и отшвырнула далеко назад ударная волна. Кувыркаясь в воздухе, демон сгруппировался в комок, и тут его кубарем покатило по самому краю круга, вышвырнув в шелестящий песок. Он расслабился, откинувшись на промерзший песок, глядя на рвущуюся к небесам ослепительную огненную реку. Ее языки на миг высветили сверкающие ртутным блеском диски высоко вверху и жадно поглотили их. И еще порцию. И еще, и еще... Казалось, это никогда не кончится, но последние еще более свирепые светила на месте последних идущих к планете дисков погасли, и пламя вернулось в свое обычное состояние. Сейчас столб Башни Силы казался еле горящим огненным язычком. Демон услышал мыслеголос оружия: