Он ответил: — непременно моя леди — хм кавалер однако. Руку как всегда поцеловал, — бр-р как меня-то сейчас пробирает после, — и не оглядываясь ушел. Вот почему он никогда не оглядывается, странно, ведь принято же везде непременно оглянуться надо.
После ухода от Витоли, еду голова кружиться, соленый привкус на губах и там щемит немного, слишком хорошо нам было вдвоем. Только не это важно, а важна клятва и примета. Богиня помоги, прошу тебя, ведь что мне девушке надо, счастья, мужа, детей много. Я обычаи знаю и дорогу к храму тому разрушенному, что за 'Большим' находится, я найду. Я приду, я обычаи знаю, только помоги богиня, прошу тебя, пожалуйста.
Слезы текли из глаз Бригиды, но никто их не видел, у паровичка ради экономии были мутные и зеленые, дешевые стекла.
Глава16
33,02,101 среда
Среда 3 декада присутствия
Глава16 часть1 Витоли-Сергей
Сегодня среда и последний урок был черчение. Мне его по просьбе старосты или правильно надо говорить 'старшего нашего класса', староста это главный плебей в деревне, если что, а мы дворяне вот, заменили рисованием. Чертил и черчу я не плохо в обоих ипостасях. Правда я как Сергей еще и понимаю, что при этом делаю, ну, пусть не слишком понимаю. Поэтому мне поставили восемь автоматом, жмоты, могли бы и девять, и попросили нарисовать пару кораблей для будущего дворянского собрания. Что-то сегодня там намечалось интересное и это типа наглядного пособия будет.
Сильно не усердствовал оценку все равно уже выставили, да и времени мало, чтобы сильно изгаляться. Нарисовал, формата А3 примерно дали бумагу, вот на ней и накатал пару фрегатов, из книг что мне дали для примера. Взял прямо из книги про сказание, про мореходов из прошлого, здесь весьма недалекого, еще и живы могут быть моря... мореходы те. Вроде ничего хорошо получилось, интересно зачем только это все нам надо.
На собрание в отличии от прошлых разов, сам историк наш прибыл и минут сорок разводил канитель, про то какая это героическая профессия у мореходов. Под конец даже что-то про то, что им и их семьям будут снижены налоги по выходу и даже выделены участки земли около самой столицы. Правда, опять же, только за героическую службу на флоте. Никого не вербовали служить, лекция была для нас ознакомительная. Да и не на тех напал, хоть здесь все дворяне, но несовершеннолетние, поэтому чтобы мы там да и он сам, не хотели, без согласия родителей ничего у него не выйдет. Это типа разведать настроения у нас, кинуть затравку. Все это я понимал, да и не я один, судя по задумчивому виду парней, такой умный здесь.
Потому как собрали все три класса, но только парней. После все остались и немного пошумели. Я благоразумно молчал, слишком явно от нас ждали реакции и завтра, если уже не сегодня, будет известно все в СБ империи о так сказать настроениях масс. Это также понимал я да и не только, все парни из класса 'круга' тоже молчали. Им смешно, их всего двое, но я познакомился с ними и так слегка мосты навел. Грамотные они оба, да и немудрено, один сын советника, второй вообще иностранец, сын немецкого дипломата. Сын советника здесь на весь этот год, пока отец что-то на заводе делает или консультирует, кстати, где и работают мои родители. Ничего от него узнать правда не смог, но вроде связи навел и познакомился поближе с ним и все, может когда и пригодится, а может и нет.
Сын дипломата Сатор Штеров. Имя с женской 'р' я не виноват что он иностранец, но смешно же, он правда в курсе и мне встречно, смешные вы здесь Русины, женская буква мужская, да какая разница. Я покивал на это и согласился. И правда ведь глупость.
Он будет здесь до середины следующего курса, потом будет ротация, и он вернется к себе на родину. От него я ничего не хотел, только немного поговорили на немецком, ему речь вспомнить, а мне практика и тренировка языка полезна, вдруг пригодится. Он похвалил, только сказал практика больше нужна, слишком акцент явно слышится. Я и сам это понимаю, только с кем здесь говорить больше. Договорился, что будем иногда встречаться и разговаривать на немецком, нормальный паренек оказался. Сатор-р ха ну уже как коренной русин, но ну, правда же прикольно. Это вот если русского парня назвать Маша там или Галина, правда ведь смешно.
На математике сегодня тоже не понятки сплошные. Даже я уже засомневался что с нашей Натали Сергеевной все нормально. Вызывала исключительно троечников и четверочников и влепляла всем кому три, а кому и два, и это по десятибалльной то шкале, считай и ничего, и ой что будет, что будет им на 'дворянском', это я типа сочувствую. Вызвала и меня следом.
Я такой, весь из себя, думаю счас покажу как надо учиться на хорошо и зам... отлично. Решаю пример больно хитрый и вдруг вижу, не совсем вдруг, конечно, но все же замечаю. Он не правильно написан. Вот здесь же знак действия, точно не тот стоит должен по идее 'отбавить', а стоит 'прибавить'(наши плюс и минус, я уже говорил местная заморочка) и что это, зачем, для чего, подстава ведь явная на меня.
На меня? — мысленно жму плечами, не ничего понимая из происходящего.
Что вы думаете, она Натали Сергеевна на эта мне говорит: ладно, это новая тема. Поэтому Витоли садись, я оценку тебе сейчас не поставлю, останешься после уроков. Решишь молодец, не решишь, знай, целая двойка пойдет прямо в журнал.
Ну, Натали Сергеевна нашла как меня оставить и не придерешься. Все еще и сочувствовать будут мне. Что-то не то все-таки происходит.
Ладно, останусь, мне уже интересно, вернее непонятно и потому интересно.
Говорю, — хорошо Натали Сергеевна, как скажете.
Плетусь на свое место, мне сочувствуют, даже неудобно. Я то знаю что это спектакль для всего класса. Натали Сергеевна тот еще конспиратор и туманоразводитель.
Вот сейчас иду к Натали Сергеевне и хочу все выяснить, что случилось и почему она такая злая сегодня на мен... да на всех одноклассников моих. Пришел, она стоит у доски, разложены тетради книги все на кафедре. Прямо мне уже тоже не понятно. Она сразу, извини меня, и потом поговорим.
Сейчас давай по той задаче пройдемся, что ты не понял, — точно у нее что-то не в порядке с головой.
Это такое было еще дома в детстве. Я хорошо по химии учился и даже в олимпиадах учувствовал, не важно сколько лет мне счас, и тогда столько же было. Пообещала нам химичка тогда интересные опыты на факультативе показать мы и пришли. Вот я пришел, да и еще пара нас таких же отличников пришла, и что вы думаете. Эта химичка вместо опытов, а давайте мальчики порешаем пару задач сейчас. Не знаю что она хотела и главное думала, нам отличникам, и пару задач, причем типовых и из учебника. Мы повернулись молча и ушли, потом полгода, она на нас дулась, а мы на нее.
Думаю про себя, а не такой же случай и здесь, и уже всерьез опасаюсь, не то чтобы за себя, но такая неприятная все-таки для меня новость.
Давай записывай условия. Не дает мне она задуматься о происходящем.
Начинаю нехотя писать, без особого энтузиазма, если не сказать больше. Только написал первую строку, открывается дверь и заходит наша работница по уборке классов.
Увидела нас, оглядела внимательно, извиняется и выходит.
Натали Сергеевна долго смотрит ей в след и молчит.
Я тоже ничего не говорю, хотя мне уже интересно и судя по всему с Натали Сергеевной все в порядке. Что меня несказанно радует, а вот непонятное пугает или скорее пока только настораживает. Пугаться пока нечему, скорее мне интересно тайна же... заговор оУ.
Наконец, она садится опять же здесь, за парты не идем, уже странно и непонятно мне еще больше становится, но хоть с Натали разобрался. Это что с ней все в порядке, это радует.
Обычно она со мной за партой сидела, а сейчас сидит здесь у доски и просто молчит. Я стою и тоже молчу. Опять открывается дверь, заходит историк, и в этот момент как будь-то ничего и не происходило Натали Сергеевна говорит, пиши дальше, — Квадрат стороны К на квадрат стороны Б, и замолкает, вопросительно глядя на вошедшего только что историка.
Потом обращаясь к нему непосредственно. — Вы, что-то хотели Смилин Старович.
Тот — нет, нет, извините я ищу Валери Стиговну нашу работницу по уборке.
— А она только вышла Смилин Старович, прямо перед вами. — Голос у Натали Сергеевны сейчас, сама доброта.
Спасибо Натали Сергеевна. Ладно, извините меня, — Оглянул нас, и он выходит.
Я стою, мне уже интересно и даже кое-что становится понятно, но все же, что здесь за детективы такие и что за спектакли разыгрываются, и главное для кого и для чего все это делается.
Как ни в чем не бывало, она продолжает диктовать задачу дальше. Я записываю, не особо вникая в эти квадраты и прочее, прочее.
В голове уже совсем другие квадраты и круги, и такой нешуточный интерес разыгрался, от комедии до трагедии и что здесь сейчас происходит.
Когда почти закончил, в класс забегает совсем незнакомый паренек. Вернее я его знаю, он с параллельного из класса 'точки', но лично я его правда не знаю, только в лицо видел пару раз и все.
Зыркнул на нас на доску и остановился, мнется, ничего не говорит.
И вот тут Натали Сергеевна взрывается. — Что происходит? Здесь что проходной двор? Почему мешаете МНЕ заниматься? А, ну вон из класса.
Того парня как ветром сдуло.
Ко мне обращается — Витоли Вилесс заприте дверь и дает мне ключ. Продолжает громко, — безобразие, класс не желает учится. Я в свое личное время остаюсь по собственной инициативе, а мне мешают работать.
Мне показывает рукой сесть за парту, а сама еще почти пять минут ходит по классу громко время от времени возмущаясь.
Наконец успокаивается, становится у кафедры и подзывает меня к себе и говорить уже очень тихо. — Извини, это надо в первую очередь тебе, да и другим..., скорее всего тоже, — уже значительно тише и с какой то грустью в голосе.
Когда я слегка вопросительно подымаю бровь. Она став почти рядом со мной и тихонько говоря.
Понимаешь меня, — смотрит внимательно.
Я говорю, — да, — и тоже становлюсь рядом или скорее еще ближе, уже почти за рамками приличия.
Она говорит тихо, чтобы если даже за дверью стал кто, он ничего не разобрал, да же если что и услыхав.
— Витоли... в понедельник произошло неприятное событие для нашей страны. Ты ничего не слышал? — смотрит внимательно и настороженно.
— Нет, — говорю.— Громкоговорителя 'вещателя' по местному, у нас нет, а газеты я как-то не очень, — пожимаю я плечами.
Она кивает, — Это не писали и не напишут. Наши корабли патрулировали границу. — Чуть помолчав. — Десять кораблей и на них напали из халифата.
Все корабли погибли, понимаешь? — продолжает.
Это были хорошие корабли и лучшие экипажи. Не те лодки, что зовутся кораблями, а только и могут что рыбу ловить в безветренную погоду,
И что,— говорю. — На них напали без объявлении войны.
Тогда, наверное, наш император объявит войну и будет большой поход.
Она хитро смотрит, — а сам как думаешь? Почему тогда ничего нет в газетах а?
Я не много думаю и говорю. — Наверно, наши корабли были немного не правы или я ошибаюсь.
Она улыбается. — Умненький мальчик, я в тебе не ошиблась. — Продолжает и с каким-то облегчением видно.
Это был поход на купеческий караван, и должна была быть богатая добыча. Но это была ловушка, понимаешь?
Понимаю, — говорю, — почему тогда разорялся наш историк.
Стране нужно пушечное мясо, — это немного грубо, здесь так не принято говорить и выражаться.
Правильно понимаешь, да не совсем. Мясо если ты это про 'чернь', не нужно, черни сколько угодно и набрать ее еще, не вопрос, — немного задумывается.
Вопрос в капитанах, офицерах без которых наши корабли ничто. Сколько бы пушек и мореходов из черни на него не поставили, понимаешь?
Да, Натали Сергеевна, согласен, — киваю головой и понимая, как рискует Натали Сергеевна доверившись сейчас мне.
Что ты согласен? — смотрит вопросительно.
Что многие кто тоже понимают это, срочно понизят свою успеваемость,— тихо рапортую про свою внезапную догадку.
Правильно молодец, но это надо сделать на самом деле без подсказки. Ну, явной, потому что если узнают, все мы рискуем.
Я понимаю, заладил как попугай, но зачем вы сегодня на тех э... ну накричали. Кто и сам не вылезет речь вед не о них идет. — Смотрю вопросительно на Натали Сергеевну, не совсем понимая ее действия.
Знаешь Витоли, я не могу открыто валить всех отличников сразу. Поэтому вроде я сегодня взялась за лодырей, завтра за средних возьмусь, а там и до отличников очередь подойдет. Я очень на тебя рассчитываю, и еще извини меня за тот раз, что я накричала.
Я останавливаю ее.
Не надо, я все понимаю не надо. Это больно. Я сам еще не знаю как это у меня происходит и пока только с вами, но вот, как-то так вот, — развожу руками, чуть смущенно улыбаясь.
Она смотрит, и что ты чувствуешь, когда на меня смотришь.
Ну, вот сейчас чувствую какое-то напряжение злость наверное и много чего еще, — это я хвастаюсь, Витолина манера, что поделаешь, я это он, временами.
Ну да открытие сделал, конечно я злюсь. Это и я могу посмотреть по лицу моему ведь все видно.
Когда ты сегодня задачу решал. Я тоже видела, что ты хотел мне указать на ту ошибку в знаке 'отбавить' сразу за Б квадратом..., но заметь, никто ее не увидел. Только ты, может мне объяснить?
Это ведь новый материал и мы его не проходили еще.
Ошибку эту можно найти, если ты уже решал такое, но это новый материал и пример довольно сложный. Ничего не хочешь мне сказать.
-Э. Натали можно я буду называть вас так.
Называй, но зачем? Что тебе это даст? — неопределенное выражение у Натали Сергеевны.
-Вы злится перестаете тогда. Вот и сейчас вы уже улыбаетесь. Не хмурьтесь, я же вижу, и да, даже это вы хотите.
Во мне вдруг появилось убеждение. Что вот она думает обо мне. Что я хорошенький, но глупый и еще совсем маленький — это про возраст, а не про рост если что.
Правда уже не совсем глупый, но от этого только лучше в ее глазах, и главное такой умненький особенно сегодня, и это очень не вовремя как-то оказывается.
Тут ее мысли неожиданно меняют направление. Вернее мысль про, но такой хорошенький, осталась, только добавилась новая и очень, очень интересная
и если его он меня то... я не буду против... — какая интересная мысль у Натали Сергеевны сейчас, прямо заслушаешься.
Я подошел поближе и сказал. Продолжайте, а то я не совсем расслышал. Сначала было удивление.
Что, что я не расслышал?
Потом, он слышит мысли, он меня я это, — как оно там на сам деле было неизвестно конечно, но для себя я это так перевел или расшифровал, ее мысли на свой лад.
Но Натали вы такая хорошая ну не бойтесь вы меня в самом то деле. Я же вам, я с вами. Ну, понимаете, вы, ты такая хорошая тоже.
Пошла волна чувств или чувства как будь-то, я хочу ее поцеловать.
Но я ведь никого не хочу, или уже хочу, а желание есть.
Точно это не моя мысль или все же моя, ничего не понял.
Она хочет или не хочет, но пробует видимо узнать, могу я это узнать, что она хочет. Да, она меня дразнит, — вдруг соображаю или скорее проверяет меня этим.
