— Ты его защищаешь, травоядное? — спросил он, не выражая никаких эмоций.
— Да, — вернула упрямый взгляд.
— Только сильный может себе это позволить, слабое травоядное, — Хибари с намеком вытянул тонфа, позволив стали блеснуть на солнце.
И надо бы мне тут отступить, как обычной школьнице, но глаза Хибари опасно прищурились, смотря в мои, и я тут же поняла. Руки я успела вскинуть вовремя, чтобы поймать замах тонфа. Раздался привычный уже звук — будто что-то врезалось в стену, подняв небольшую воздушную волну.
— Нашел, — с торжеством в глазах и улыбкой одними губами сообщил Хибари.
— Нет, это я позволила себя раскрыть, — спокойно возразила я, пытаясь удержать лицо. — Моих подчиненных могу наказывать только я. Не собираюсь спокойно терпеть, как ты их избиваешь ни за что.
— Хочешь доказать свои слова? — с вызовом и довольством во взгляде спросил он.
— Не в спарринге, — вернула ухмылку, отпустив оружие из рук. — Тем более, я не буду драться в школе.
— Какое послушное травоядное, — нагло почти промурлыкал он.
— О, это вовсе не потому, что могу повредить школе или нарушить порядок. Не собираюсь позволять извращенцам заглянуть ко мне под юбку.
Глаза Хибари едва заметно сузились. Вообще, я заблаговременно ношу под низ короткие шорты, но ему об этом знать не обязательно.
— Меня не интересуют такие вещи, — сказал он сквозь зубы, продолжая зеркально со мной ухмыляться и пускать искры из глаз.
— Хочешь сразиться — пожалуйста, вне школы. Хочешь нарушить правила, предупреждай сразу, только пеняй на себя.
— А то что? — с вызовом интересуется.
— Кто знает, — мрачно отвечаю, отступая на шаг и разрывая этот зрительный контакт.
Вспоминаю о Фуюки, который ни словом, ни делом, не напоминал о своем присутствии, замерев там, где его оставили.
— Скоро звонок, нам пора, — говорю ему и разворачиваюсь к выходу.
Хибари не препятствует, но чувствует себя уж очень довольным жизнью. Этот точно не успокоится. А значит, нарушит хлипкое перемирие чисто из принципа. Что ж, моя задача — не проиграть. Победы ведь бывают не только в спаррингах.
* * *
Наушники и плеер я все же взяла с собой, но положила в сумку перед школой, чтобы лишний раз не дразнить никого. Вроде же запрещено, но на большой перемене послушать в тихом уголке можно, главное, патруль перед школой пройти. Честное слово, с этим Хибари иногда чувствуешь, будто не в школу идешь, а в колонию закрытого режима.
Шла я в одиночку, так как Рехей пошел гораздо раньше, чтобы потренироваться в клубе.
Дисциплинарный комитет как всегда дежурил у ворот. Один из крепких парней в черной форме, заметив меня, вышел вперед и окликнул:
— Савада Акира? Пройди сейчас же в дисциплинарный комитет.
— Хм? — я не сразу осмыслила сказанное, сперва подумав, что он сейчас наушники и плеер отберет. — Зачем?
— Без возражений. Иди за мной.
Парень развернулся, оставив мне на рассмотрение только свою широкую спину. Кажется, он не знает, с кем говорит. Значит, Хибари пока что сохранил в секрете личность Азазеля по крайней мере от подчиненных... Что ж, если никто не приехал со мной серьезно поговорить, то все в порядке.
Парень с красной повязкой на плече постучался в дверь и, дождавшись разрешения, открыл ее, не сделав и шага, тут же согнулся в поклоне и громко оповестил:
— Простите за вторжение, Хибари-сан! К вам ученица, которую вы вызывали. Желаете, чтобы я впустил ее?
Сидящий за столом черноволосый парень в белой рубашке хмыкнул, увидев меня за провожатым.
— Впускай.
— Есть!
Выслужившийся парень выпрямился и отошел в сторону, а пропустив меня внутрь, закрыл за мной двери, оставшись снаружи.
— Догадываешься, почему тебя вызвал? — спросил он.
— М-м-м... — задумчиво протянула я. — Есть несколько предположений. Первое, ты соскучился по моим завораживающим глазам, второе, ты жаждешь моего внимания и третье, ты все-таки хочешь подраться, пока я в юбке.
В меня полетел какой-то сверток. На мой недоуменный взгляд, он соизволил пояснить с предвкушающим видом.
— Брюки, кофта и кроссовки твоего размера.
— Мило с твоей стороны, но мне хватает обновок в одежде.
— Не потеряй, — перебил меня. — Ты будешь сражаться со мной, когда я позову, иначе забью до смерти. А сейчас иди. Встретимся после уроков в спортивном зале с южной стороны.
Вот что-то мне не нравится, как развиваются события. Совсем. Но делать нечего, приходится развернуться на выход. Возражать что-то сейчас может быть чревато в первую очередь для меня же, так что я просто выразительно смотрю на него, вложив во взгляд все, что я думаю. Отступлю сейчас, но пусть знает, что я не сдалась.
Как спарринг-партнер он меня вполне устраивает, и я бы дала согласие на частые тренировки где-то в отдалении от города. Если бы он нормально об этом заговорил. Но он пытается давить, показывая, кто тут главный, а с этим смириться я не могу. Тем не менее, в бою восемь из десяти абсолютная победа за ним. Один бой с моей победой для случайности, второй для чуда. Как же мне тут поступить?
* * *
— Слышал? Там новый капитан боксерского клуба с дисциплинарным комитетом дерется!
Обрывок громкого разговора быстро ввинтился в сознание, отвлекая от мыслей.
— Скорее, может еще успеем посмотреть!
Пойти, что ли, тоже? А, ладно, опять Рехей с Кусакабе кулаками машут, чего я там не видела.
Только я собралась выйти, как на меня едва не налетели двое перепуганных школьников.
— Осторожней! — возмутилась я, все же сумев избежать столкновения.
— Быстрей, обратно! — завопил другой школьник, подталкивая замерших одногодок. — Хибари-сан настоящий монстр!
Что за...?
Думать и предполагать было некогда. Я поспешила к месту событий ориентируясь на направление, обратное движению разбегающихся перепуганных подростков. Картина, представшая перед глазами, впечатляла. Школьный двор был полностью завален стонущими от боли телами подростков. И они продолжали вскрикивать и падать, когда черная тень мелькала где-то рядом.
Меньше чем через минуту, Хибари замер, будто удивляясь, что противники закончились. Не меньше полусотни учеников... Ешки-матрешки... Прежде всего в толпе поверженных угадывались люди дисциплинарного комитета в своих черных гакуранах, затем я заметила огромную фигуру Фуюки и неподалеку от него Коичи, вокруг них наверняка их ребята, но хватало и обычных зевак. Хотя самым привлекающим внимание были Кусакабе на коленях, склонивший голову, и тут же Рехей, уже без сознания.
Почувствовав мой взгляд, Хибари повернулся... и удовлетворенно расплылся в едва заметной торжествующей ухмылке. Слишком часто я не сдерживаюсь в последнее время, и радужка желтеет. Да, я чертовски зла!
Игнорирую главу дисциплинарного комитета и подхожу к Рехею, проверяя его состояние. Живой вроде бы, хотя глупо было ожидать, что Хибари будет убивать прямо тут.
— Ты как, Кусакабе?
— Савада ... Ты бы ушла отсюда поскорее... — прошептал едва слышно здоровый парень, даже не подняв на меня глаза.
— Не могу. Надо привести в сознание Рехея и... других ребят. Поможешь мне?
— Не волнуйся, с ними должно быть все в порядке.
Тогда почему ты так нервничаешь, парень? Неужто на тебя такой ужас нагоняет Хибари? Впрочем, ничего удивительного. Мне бы тоже надо ужаснуться или сделать вид.
— Ой, Хибари-сан, я вам попозже занесу то, о чем вы просили, в кабинет, — сделала вид, что только что его заметила. — Надо хоть кого-нибудь невредимого, чтобы позаботиться о мальчиках.
Кусакабе наградил меня взглядом, в котором можно расшифровать безмолвный вопрос о моих умственных способностях и отсутствии чувства самосохранения.
— Не заставляй меня ждать, — коротко бросил он и четко выверенным шагом направился прочь.
На то, чтобы привести в чувство всех, ушло не меньше часу, но я освободилась раньше, так как уже очнувшиеся позаботились об остальных. Кого-то отконвоировали в медпункт, кого-то туда же отнесли. Рехей норовил утащить на себе сразу двоих. Фуюки с Коичи поглядывали в мою сторону с подозрением, но пока вокруг было много посторонних людей, потому не подошли. А затем я направилась в кабинет главы дисциплинарного комитета, продумывая свои шансы.
— За что ты их всех? — со вздохом спросила я, заходя в кабинет.
— Ненавижу, когда жалкие травоядные сбиваются в толпы. Так и хочется их всех загрызть до смерти, — выдало это чудо (не иначе как от слова чудовище) с довольным видом.
— И твои красноповязочные тоже? — не поверила я.
— Да.
Я ему почему-то ни капли не поверила. Это наверняка мне назло, потому что я проигнорировала его и не пришла в спортзал. Это так очевидно, что даже спрашивать не надо.
— Если Рехей сам с Кусакабе стал драться, я не лезу. У него бзик на кулачных бойцов, он всех подряд проверяет. Но если есть возражения, я попрошу его не драться с Кусакабе. А твое вмешательство там лишнее.
— Мне тоже все равно с кем дерется Кусакабе после школы. Я ненавижу, когда травоядные сбиваются в толпы. Если есть возражения, сразимся.
Он вскинул оружие и чуть напрягся, демонстрируя готовность. Расстояние между нами в пару метров, еще и стол разделяет, потому я волноваться посчитала преждевременным.
— Ты как всегда, — вздохнула я обреченно. — Я пришла напомнить условия и правила нашего сосуществования. Против спаррингов ничего не имею, но я не могу делать это слишком часто. Мне не нравится, что ты бьешь моих ребят. Я сообщаю это прямо.
— Мне все равно на твоих травоядных, пока они не нарушают порядок.
— Я согласна, если твой комитет поддерживает порядок в школе, но просто так моих ребят бить не стоит. Я к этому отношусь исключительно негативно.
— В школе наказание присуждается только за нарушение школьных правил.
— Скопление людей тоже запрещено школьными правилами? — хитро прищурилась я.
— На моем пути — да.
— Хм, боюсь представить, что происходит на уроке, когда ты заходишь в класс.
— Я занимаюсь самообучением.
— Тогда, думаю, ты не будешь против моих наушников и плеера.
— Это грубое нарушение правил, — сказал, как отрезал, а мне казалось, я нашла нужную волну.
— Пропускать занятия тоже считается нарушением. Предупреждаю, Хибари, не делай того, что мне не нравится.
— Предупреждаешь? — переспросил мальчишка.
Он скользящим движением обошел стол и оказался прямо передо мной. Я постаралась придать себе уверенно-расслабленный вид и не отводить взгляд от его лица. А еще сдерживала себя. Очень сильно сдерживала. Чуть взметнется пламя — он это поймет. Он это точно воспримет, как призыв к сражению. Хотя, судя по тонфа в руках, он настроен как раз на него.
— Да. Ты можешь избивать моих людей, но все равно не получишь то, что хочешь. Ты можешь на меня надавить, но так ты не добьешься желаемого от меня. Ты можешь попытаться заставить меня драться, но если я чего-то не хочу, я этого делать не буду. Выбирай, либо соблюдаешь правила, либо я... накажу тебя.
Серые глаза опасно сощурились. Именно в этот напряженный момент, звенящую тишину разорвали вопли в коридоре и грохот открывшейся двери.
— Чертов Хибари, не смей тронуть и пальцем Киру! — завопил во все легкие Рехей, а уже затем залетел внутрь.
Он представлял собой весьма... синее зрелище. Все лицо в свежих сине-фиолетовых синяках.
Через мгновенье его сзади сбило другое мощное тело в черной форме и соответствующей прической, а также похожей расцветкой лица. Рехей не упал, а устоял на ногах и даже развернулся, давая кулаком в лицо своему обидчику. Кусакабе, а это оказался именно он, успел закрыться руками и вновь попытался сбить с ног боксера, напрыгнув на него. На этот раз все получилось, и эти двое покатились по полу, пытаясь молотить друг друга кулаками.
Следующим вбежал запыхавшийся Коичи, которого ухватили подмышки двое ребят из комитета. Он даже не успел ничего сказать. Коичи попытался вырваться, но ребята были выше его весовой категории и держали крепко.
Я ошарашенно наблюдала за этой картиной.
— Забью до смерти! — рыкнул разъярённый голос не особо громко и все как по команде застыли заледеневшими статуями в этой свалке.
Первым очнулся вновь Рехей.
— Отойди от нее! Если ты хоть раз ее ударишь, я побью тебя!
Честно говоря, таких слов от него не ожидала. Рехей всегда мыслит в рамках бокса и осознанно ограждается от обычных драк. Да и вообще, кто ему донес, что я пошла сюда? И что они там в медпункте наболтали?
— Я в порядке, Рехей! — поспешила воскликнуть я, пока он не натворил делов.
Но было уже поздно. Хибари, с занесенной для удара дубинкой, быстро оказался возле него и Кусакабе, которые так и не поднялись с пола, держа друг друга за одежду. Я успела заметить одномоментно побледневшее лицо Кусакабе и даже страх в глазах. Меня прошило словно током осознание, что даже заместитель в такие моменты жутко боится своего главу, а не опасается, как я раньше думала. Толком не взвесив все за и против, я тоже оказалась возле лежащих на полу парней. А моя рука — держащей стальную дубинку.
На кабинет опустилась оглушающая тишина. Что там происходило вокруг, я не видела. На меня смотрели серые глаза. На лице Хибари расплылась знакомая довольная ухмылка. Напряжение стояло такое, что казалось вот-вот затрещит электричество. Но я твердо стояла на своем, не отпускала из пальцев стальную дубинку и была готова среагировать на его малейшее движение. Зазеваюсь — получу на орехи.
— Отойдите от него, Савада-сан! — неожиданно пронзительно закричал за спиной голос Фуюки, также появившегося на пороге кабинета.
— Кира-сан! — это взволнованный голос Коичи.
Серые глаза потемнели от злости, но Хибари не отвел их, продолжая меряться взглядом. Мгновения тянулись так тягуче, словно перед грозой. Нервы трепетали от испускаемой человеком передо мной угрозы. Я ощущала его пламя, такое колючее и жесткое. Мое пламя пылало сдержанно. Не сорвусь, но и не уступлю.
Я отпустила тонфа и вовремя разорвала расстояние, уклоняясь от второй дубинки, вознамерившейся ударить меня в бок.
Хибари, более не испытывавший никаких стеснений в движении, медленно развернулся и довольным взглядом посмотрел на меня. Не разрывая зрительного контакта, коротко облизнул губу, завершая образ кота, добравшегося до ведра сметаны. Если он сейчас замурчит от удовольствия, я бы не удивилась. Зато четко поняла кое-что...
— Ты меня слышал. Я не буду драться, — мстительно ухмыльнулась я. — Три месяца.
— Тогда я заставлю тебя это сделать, — он ухмылялся, не придав значения моим словам.
Я присела, пропуская удар стальной дубинки над головой, скользнула вправо, уклоняясь от второй, бьющей снизу-вверх. Снова отступила, поворачивая к его столу и продолжая скользяще уходить от атак.
Пламя внутри последние пару минут жгло неимоверно. Оно хорошо держало напор ауры его силы, придавая мне уверенности, что моя задумка получится. Мстительный холодный настрой с каплями ехидства меня вполне устраивал. Вместе с тем, я видела его движения, будто при полном параде. Наверняка, радужки уже сияют, что фары в ночи.
