— Если на правом виске, значит ученица, на счет левого она мне ничего не рассказывала. Наверное, в этом нет ничего предосудительного. — дивная улыбнулась своему отражению. — Думаю, Кайтару понравится.
Не спеша, переодевшись в чистые светло-коричневые брюки и белоснежную рубашку, Гайлэ вышла из ванной, прошлепав босыми ступнями по ковру и с улыбкой покрутилась перед уже успевшей переодеться Миршаттой.
— Как я тебе?
Гнолла замерла сидя на постели с округлившимися от неимоверного удивления глазами. Застывший взгляд неотрывно следовал за покачивающимся на серебристо-золотой косице Ледяным Фениксом. Гайлэ обеспокоено спросила:
— Я что, что-то не так сделала?
— Ф-фу! — облегченно выдохнула подруга, — Я все время забываю, что ты не в курсе обычаев Ледяной Степи.
— Что не так-то?! — Гайлэ схватила косицу и посмотрела на нее как на гадюку со смесью страха и брезгливости в миндалевидных зеленых глазах.
— Не трясись! — расплылась в пакостливой улыбке гнолла, хитро посверкивая глазами, — Ты почти в открытую сказала всем кто понимает язык ритуальных причесок, что являешься невестой Степного шамана. Только тотем в этом случае должен быть закреплен в основании косы на виске, а не болтаться на ее конце.
Гайлэ облегченно вздохнула, погладила кончиками пальцев благородную птицу и немного подумав, медленно произнесла:
— Знаешь, а мне все равно, что об этом подумают остальные, всякие там! — дивная от переполнявших ее эмоций взмахнула руками, видимо показывая этих самых всяких, серьезно посмотрела подруге в глаза и, приняв решение, почти пропела, с удовольствием слушая как звучат ее слова: — Я своего мужчину выбрала и совсем не против когда-нибудь выйти за Кайтара замуж! Мне плевать на то, что я эльф, а он орк! Он мой! Вот!
Стоило Гайлэ закончить свою до краев наполненную решимостью речь, Ледяной Феникс на кончике серебристо-золотой косы вдруг ожил, пошевелился и, взмахнув широкими крыльями, взлетел, мгновенно увеличившись в размерах. Зависнув перед лицом замершей эльфийки, волшебное существо с отчетливо читающимся вопросом в бело-голубых глазах, словно заглянуло в душу дивной и прочло все ее истинные чувства. Ледяной Феникс, от каждого взмаха крыльев которого распространялся морозный туман, требовательно уставился на эльфийку, ожидая от девушки какого-то действия. Не отводя глаз, Гайлэ по наитию, чувствуя, что так правильно, слегка подрагивающими руками расстегнула тонкую золотую цепочку и, сняв с нее изумрудный кулон в виде дубового листа, протянула его Фениксу.
— Это мой ответный подарок. — прошептала трясущаяся от сильного волнения девушка и добавила окрепнув голосом: — Да, я согласна!
Феникс исчез вместе с кулоном, оставив после себя посвежевший воздух в комнате, Гайлэ обессилено опустилась на свою кровать. Не успела дивная перевести дух, как необычный гонец объявился снова. Сделав пару кругов над головами удивленных девушек, Ледяной Феникс снова стал маленьким и приземлился на макушку Гайлэ, переполз на левый висок, где и замер намертво вцепившись коготками в основание косы и раскинув крылья в стороны. От тотема образовалось быстро спускающееся вниз кольцо инея, стремительно выбелившее волосы в косице дивной и застывшее небольшим кристаллом льда на ее конце.
Минуту ничего не происходило, притихшие девушки сидели друг напротив друга, не смея отвести расширенных от изумления глаз в сторону. Мира со смесью восхищения и растерянности пробормотала:
— Доболталась!
— А-а, что это было? — отмерла Гайлэ, разглядывая длинную тонкую белоснежную, неожиданно прохладную и одновременно какую-то теплую и родную косицу, медленно пропуская ее между пальцев.
— Подруга, тебя услышали! — глаза гноллы светились от радости за подругу, — Я, блин, дура! Забыла, что тотем есть воплощение Духа-Прародителя шамана! Дух услышал тебя и передал твои слова Кайтару, кстати, вместе с твоим подарком. — Мира подскочила к Гайлэ и, подняв ее на ноги, закружилась с ней по комнате, — Кай принял его и, судя по твоей ритуальной прическе, у него красуется такая же, только с твоим подарком в основании косы и, — гнолла хихикнула, — серебристо-золотого цвета. Вот, наверное, Кхат ржет над братом?!
Гайлэ замерла посреди комнаты, глаза медленно заполнялись слезами облегчения и радости, Миршатта остановилась и обеспокоено спросила:
— Ты чего плачешь?
— От счастья! — дивная всхлипнула, опустилась на мягкий ковер и разрыдалась, Мира опустилась рядом и, обхватив подругу руками, буркнула:
— Дура, ты же только что согласилась на предложение выйти замуж, и вместо радости ревешь!
— Угу, от радости. — кивнула Гайлэ и обняв в ответ всхлипнувшую Миру, спросила: — Подружкой-живовидицей перед богиней будешь?
— Буду! — выдала совершенно счастливая гнолла и разрыдалась за компанию с подругой. — Плохо только, что вам год надо подождать, проверяя чувства и всесторонне взвешивая свое решение, прежде чем идти к Богине.
* * *
Разор, помывшийся и посвежевший, спустился с третьего этажа, где располагались одноместные номера, заглянул к девушкам и, увидев, что с ними творится, спустился в обеденный зал, озадаченно почесывая затылок. Кивнув купцу, пригласившему рыцаря присоединиться к нему за столом, прошел мимо камина, бросив мимолетный взгляд на полотно над ним. Усевшись на стул, напротив Крауза с хозяином гостиницы воин вопросительно глянул на Брогара, намекая, что пустые тарелки не помешало бы наполнить едой.
— Ждем ваших спутниц. — ответил мужчина уже без неприязни в голосе, просвещенный насчет того, что случилось с обозом в котором ехал рыцарь со своим отрядом.
— Думаю, ждать придется долго. — с непонятным выражением на лице просветил Разор Крауза с Брогаром, — Я заглядывал к ним, хотел поторопить, но они там сидят посреди комнаты и ревут на два голоса в обнимку.
— Что случилось? — обеспокоился Крауз.
— Да кто ж их знает?! Уходили счастливые, а сейчас плачут.
— Яла! — проорал Брогар, на крик из кухни выглянула румяная улыбчивая круглолицая девушка невысокого роста в цветастом сарафане поразительно похожая на хозяина постоялого двора с тонким обручальным золотым браслетом на левой руке. Перекинув толстую огненно-рыжую косу вперед, девушка вопросительно уставилась на Брогара.
— Ялика, сходи посмотри, что там у наших постоялиц из четвертого номера случилось.
— Хорошо, папа. — девушка вытерла полотенцем руки и забросив его куда-то внутрь кухни танцующей походкой направилась наверх.
Мужчины некоторое время молча смотрели в сторону лестницы, напряженно ожидая появления дочери Брогара. Наконец показалась Яла, счастливо улыбающаяся и вытирающая заплаканные глаза маленьким батистовым платочком. Брогар встал, ожидая ответа, но Ялика медленно проплыла в сторону кухни. Мужчина окликнул ее:
— Ялика, что там такого случилась, чего вы плачете?!
— Ничего-то вы не понимаете! — всхлипнула девушка, скрываясь на кухне.
Брогар сел обратно и растерянно пробормотал:
— И эта туда же!
Рыжеволосая пышка появилась вновь, но на этот раз она держала в руках поднос с тортом, меленькими тарелками с ложками, три бокала и бутылку легкого розового вина подмышкой. Брогар поперхнулся вопросом и покраснел от возмущения:
— Яла, ты, что ж это творишь, дочка?!
— Пап, сегодня можно. — девушка глянула на отца покрасневшими от слез голубыми глазами и с легкой мечтательной улыбкой пояснила: — Косица у нас случилась, слева, и живовидица уже есть.
— Чья косица, хоть? — расслабился Брогар, с облегчением падая обратно на стул.
— Льда. — девушка упорхнула наверх, а Брогар переглянувшись с Краузом расслабленно улыбнулся.
— Шустрый пацан. — заключил купец, одобрительно наблюдая за другом, принявшимся убирать со стола кружки для пива, — Хайрат с Карой, будут рады доброй вести.
— Мне хоть кто-нибудь объяснит, что вообще здесь происходит?! — возопил ничего не понимающий Разор.
Брогар с Краузом переглянулись и одинаково радостно улыбнулись. Крауз сжалился:
— У орков, да почитай и у троллей и у гоблинов есть традиция... — начал купец, но был прерван Брогаром.
— Погодь баять, Крауз, сейчас наливочки накапаю и заливайся соловьем хоть до вечера, а пока скажу просто, — Брогар налил в принесенные стопки вишневой наливки из громадной бутылки, — Свадьба у нас через год или чуть позже будет, вот девки и ревут от счастья. — раздав стопки, мужчина поинтересовался: — Как ее хоть звать-то?
— Гайлэ. — ответил Крауз.
— Добрая девочка, — одобрительно кивнул Брогар, — не заносчивая и не спесивая, а главное не тощая, что та щепка. Еще чуток травок для аппетиту насыпать, вообще конфетка будет.
Разор нахмурился.
— Да с чего вы вообще взяли, что эльфа замуж выходит?! А главное за кого?! — рыцарь хмуро глянул на купца: — Крауз, ты-то чего радуешься? Кайтар вернется, ведь башку этому "шустрому пацану" открутит к демонам! Сам же видел, КАК он на нее смотрел!
Крауз переглянулся с Брогаром и заржал, вытирая выступившие слезы.
— Разор, Гайлэ за Кайтара как раз-то и выходит. Миршатта, половинка наша маленькая просветила эльфу насчет Степных традиций, а та недолго думая, взяла и согласилась, раз заплела "левую" косу, да сейчас ревут уже втроем. — мужчина поднял рюмку, — У нас принято избраннице дарить браслет серебряный, а у Степняков самую дорогую сердцу вещь и косу слева заплетать в случае согласия. Тотем для шамана дороже жизни.
Рыцарь расплылся в одобрительной улыбке, догадавшись:
— Лед! А ведь точно, Кхат Кая Льдом обозвал, когда мы впервые встретились! — воин поднял рюмку, поддерживая молчаливый тост, — Когда успел-то? С утра ж ничего не было.
— Шаман, что ты хочешь? Им расстояние не помеха, особенно когда тотем ихний неподалеку от избранницы находится.
— Погодьте, тотем Кайтара ведь и у Миры есть, с чего вы взяли, что эльфа его избранница?
Брогар посмотрел на Разора как на идиота:
— Половинка, вы ее вроде Миршаттой кличете, его ученица будущая, коса с тотемом справа, значит, она ну никак не может быть его невестой, это Степными законами воспрещено строго настрого. — мужчина поднял рюмку, — Мы в пограничье живем, а незнание обычаев соседей может жизни стоить.
* * *
Побратимы прибыли на место памятной бойни вечером второго дня благодаря неутомимому Тайну, тащившему шаманов всю дорогу на буксире, останавливаясь только на короткие привалы для быстрого перекуса. Побратимы, по давней привычке, не сговариваясь, разделили обязанности: Кхат обшарил окрестности, высматривая возможную опасность, Кайтар занялся конем. Распряг Тайна, почистил и накормил, затем отправил верного друга пастись, наказав далеко не уходить.
За коня Кайтар не волновался, все разумные, не относящиеся к расе урук-хай предпочитали не связываться с норовистой породой степных скакунов, проблем найдешь больше чем выгоды. Коней орки по давней традиции не объезжали, каким-то образом договаривались с этими воплощениями демонов на земле, но при этом не было преданнее друга, чем такой конь, который никому кроме хозяина не позволит себя обуздать. Если конь не прибьет недоумка, так от хозяина копье в брюхо отхватит точно. От мелкого зверья Тайн отобьется, к крупному хищнику даже не приблизится.
Побросав мешки с провизией и шаманским инвентарем на траву, побратимы быстро перекусили и повалились спать, не разводя костра, который им в принципе был и не нужен. Нежить Кайтар почует раньше, чем она их, а хищники чувствовали в шаманах более сильных соперников и предпочитали обходить стороной. К подобному положению вещей орк с троллем привыкли еще с ранней юности. Ирбисы, одни из самых свирепых и опасных хищников Ледяной Короны, если побратимам случалось проходить мимо либо сливались с местностью, притворяясь мертвыми, либо только завидев их, улепетывали во все лопатки.
Поднялись шаманы еще засветло, сказались принятые еще на стоянке с обозом снадобья увеличивающие выносливость и работоспособность. Разминаясь, тролль добродушно проворчал:
— Лед, на фига нам так спешить? Никуда твоя эльфа не денется, ну встретитесь в Лорриморе на пару дней позже, какая собственно разница?
— Кхат, я Гайлэ тотем подарил, а она не отдарилась.
— Так эльфа же! — тролль хмыкнул, покосившись на кислое выражение лица побратима, — Она наших обычаев не знает.
— Мира просветит..., скорее всего, уже просветила. — Кайтар раздраженно вздернул свой мешок и чуть не оторвал лямку, — Тотем у нее, я это чувствую, но я хочу точно знать, отдарится Гайлэ или вернет тотем, потому и спешу!
— Щас, вернет она, как же! — Кхат подобрал с земли свой мешок, — Она на тебя запала, точно говорю, мне со стороны виднее.
Побратимы подвесили мешки с провизией высоко на дерево недалеко от стоянки, чтобы зверье не растащило, и двинулись в сторону болот, высматривая по дороге подходящие деревца для изготовления шестов. Кхат продолжил высказывать свои мысли:
— Я сильно удивлюсь, если через пару месяцев не увижу кос. — тролль хлопнул побратима по плечу, — Так что, брат, самовидец уже есть, это я себя имею в виду если ты не понял, осталось только живовидицу найти. — Кхат немного помолчал и добавил: — Хотя Гайлэ какая-то неправильная для эльфов эльфийка, а вот для нас в самый раз, так что наша малая и будет, скорее всего, живовидицей.
— Не гони лошадей, брат, до кос еще далеко, Гайлэ по нашим меркам лет пятнадцать — семнадцать, даром, что старше по годам, да и мнутся они с этим делом уж больно долго. Помнишь, нам Эл рассказывал про их обычаи и что дети дивных очень медленно растут?
— Помню, конечно. — Кхат добродушно прогудел, — Кстати, у них с Лиррин склеилось все или наша охотница до сих пор от него бегает?
— Добегалась. — улыбнулся Кай, — Эйленталь достал таки Лиррин, за что бревном по черепу и отхватил. У них ребенок через три месяца должен уже родиться.
Кхат присвистнул и поинтересовался:
— Кто будет: эльф или орк?
— Орк, Лиррин из-за живота не видно, — орочий шаман улыбнулся, — Где-то в середине срока пришлось даже слегка корректировать развитие плода, чтобы не уродовать Лиррин кинжалом. Дед присмотрит за родами, но я все равно оставил большой тотем в Короне, на всякий случай. Посматриваю одним глазком.
— Ну да, матери рождение половинки во все времена тяжко давалось. — понимающе кивнул Кхат.
— Тут все не так хреново как обычно, Лиррин чуток покрупнее да покрепче эльфиек будет, есть с чем сравнивать, и я не Гайлэ имею в виду. К нам в корону этой зимой привозили одну эльфу беременную. Как довезли-то непонятно?! Хорошо хоть муж у нее без предрассудков расовых, Мирин, гном, ты его знаешь, я ему руку шесть лет назад по кусочкам собирал, которую ты же ему и сломал, когда он на тебя прыгать начал.
Кхат крякнул от удивления:
— Привез свою эльфу Лилиарэйю, зовут ее так, за четыре месяца до срока. На эту дуру смотреть тошно было! Тощая, бледная, кожа да кости, и живот как барабан. До последнего дня откармливал, но все равно резать пришлось. Как раз на ней состав тот и отрабатывал, что Гайлэ после ранения давал. Сам знаешь, никто из наших женщин еще никогда не жаловался на отсутствие аппетита, а тут это чудо среброволосое нарисовалось. — Кай закатил глаза, передразнивая, — Ах, я не ем сало, мясо только чуть-чуть, от хлеба вообще растолстею. Тьфу! Пришлось травки подбирать, чтобы мяса наросло где положено, а не салом отложилось, что ребенку не на пользу. У нее даже молока в груди не было! — шаман хмыкнул, — Мир, когда свою ненаглядную с сыном обратно получил, чуть слюной не захлебнулся, а потом меня в сторонку отвел и сотню королей за мешок этих травок с запасом на пару лет отвалил не торгуясь. Говорит: — Люблю любую, но задницу и сиськи можно и побольше отрастить.
