Наруто: Дорога длиною в жизнь.

-Однако тебе не хватает опыта, катастрофически. Поэтому ты будешь тренироваться с ними. — После этих слов к нам подошло трое парней, двое из которых были мечники, а третий, по всей видимости, специализировался в ниндзюцу. -Тренироваться ты будешь с ними они команда и неплохо действуют в месте что в купе с большим запасом чакры чем у тебя делает их, достойными противниками.

Парни словно ждали этого пошли в атаку.

-Клоны пускай следят в оба, поскольку после спарринга ты будешь отрабатывать приемы, которые будут тебе продемонстрированы, и не дай Ками ты что-нибудь не увидишь. — Похоже Ханк в курсе моего секрета и жаждет реализовать все его возможности, по максимуму.

Так потянулись дни. С утра у меня был спарринг с командой боевиков Узумаки, которые гоняли меня по всему полигону заставляя защищаться, не давая возможности контратаковать не говоря уже о чем-нибудь другом. Где я зарабатывал множество ран, а после этого отрабатывал продемонстрированные мне водные техники.

К сожалению шаринган с двумя томоэ видел только большую концентрацию чакры и ту которую не скрывали. Поэтому я замечал манипуляции с чакрой только у сильных техник и старался запомнить все изменения в процессе формирования, ведь это сильно помогало при освоении нового приема.

Принципиально новыми я бы их не назвал, это скорее были местные модификации известных мне техник. Демонстрацию которых от меня и требовал Ханк, из-за чего острота моего шарингана постепенно росла. И мне все лучше удавалось разглядеть формировать формирование техник, да и порог восприятия постепенно опускался, позволяя мне разглядеть все менее затратные техники.

В общем, я со своими клонами эксплуатировал додзюцу по максимуму.

Этот бесконечный марофон практически до полного истощения продолжался до тех пор, пока в Водоворот не явился Акихико. К которому меня сразу отвели, прервав мой спарринг.

-Я рад, что ты выжил — сказал мне мастер, стоило мне появиться на пороге комнаты, где он пил чай. — А вот то что они тебя пощадили вызывает множество вопросов, возможные ответы на которые меня очень пугают — напоминание о моем поражении было словно соль на свежую рану, что не укрылось от взора мастера. — Нет я тебя ни в чем не обвиняю, но согласись, просто так они бы не оставили тебе жизнь. — Да просто так они бы этого не сделали и похоже главный инициатор этого Огневолосый, которому что-то нужно от меня. А поскольку у меня ничего кроме додзюцу нет, то ему нужно именно оно. Причем развитое по максимуму. Интересно Учиха сможет развить эти глаза до мангека, а потом до ренигана. Просто это единственная причина по которой он жаждет получить эти глаза. А получится ли это у меня? Время покажет.

После этого разговора мастер забрал меня из Водоворота и мы отправились в клан. Мастеру я поведал, что смог развить додзюцу до уровня двух томоэ. Чему он был рад и одновременно огорчен. Странно.

Как только мы с мастером вернулись в клан, он не отвлекаясь ни на что, повел меня к главе. Я не частый гость в этом доме, но я еще ни разу здесь не был просто на чашечку чая с разговором ни о чем. Значит, что-то случилось, или, что более вероятно, от меня, что-то нужно.

Акихико вошел в дом, я за ним и по коридору мы пошли прямо к кабинету главы. Стоило мастеру взяться за дверь и отодвинуть ее в сторону, я увидел полный кабинет народу. Мастер впустил меня первым, прошел сам и прикрыл за собой дверь, после чего присел на свободный стул. Я же был вынужден стоять.

Напротив меня стоял стол, за которым сидел Нико-дано. Но смотрел на меня, словно решал какую-то важную дилемму для себя. Вот только его спокойный взгляд словно говорил, что любое принятое им решение меня не обрадует. Что самое паршивое у многих из здесь присутствующих был аналогичный взгляд. Из-за чего я чувствовал себя неуютно.

Похоже, здесь собрался совет клана, и я как-то связан с этим. Другой причины своего присутствия среди множества мастеров и прочих ученых мужей, принимающих непосредственное участие в управлении клана. С каждым мгновение мне это нравиться все меньше и меньше.

-Диссонасу, сними очки — в приказном порядке попросил меня один из стариков. -Активируй додзюцу — приказал он когда первая его просьба была выполнена. А вот это уже серьезно, во мне начал просыпаться страх, которого никогда не было на территории клана. Мой взгляд начал блуждать поприсутствующим, пока не наткнулся на Аакихико, который слегка кивнул мне, говоря, чтобы я подчинился. Вот только сделал он это без радости.

Стоило мне только подать чакру в глаза, как мир преобразился. Четкость увеличилась в разы, было такое ощущение, что я смогу пересчитать волосы на голове присутствующих здесь. Хоть я и раньше не жаловался на зрение, но это было нечто. Мир словно заиграл новыми красками. Более яркими, более глубокими. И почему я не замечал этого раньше?

Мой взгляд сам скользнул к очкам, которые я держал в руке. Наверное, они все же искажают цветоощущении в большей степени, чем мне показалось в первый раз. Или они не были рассчитаны на шаринган.

В зале поднялся гвал, когда активировался шаринган. Причину этого я понимал, развить додзюцу из не активного состояния до двух томоэ это сильно. Вот только та обреченность, которая появилась в глазах мастера, меня не обрадовала. Было такое ощущение, что он меня только что похоронил. И это вызывало еще большое напряжение.

Тем временем страсти на совете накалялись, люди начали повышать голос. В себя вернуться мне помогло упоминание о трех томоэ в моих глазах. Из-за чего я начал искать взглядом полированную поверхность и наткнулись на серебряный кубок. Где в искаженном отражении я увидел себя с красными глазами, в которых отчетливо было видно три томоэ.

-Тебе запрещается покидать территорию клана! -Заявил глава клана, а его советники закивали головами. После чего я развернулся и под их престольным взором удалился из зала, не зная радоваться мне такому повороту или нет.

Небо заволокли тучи, из которых на земли лил дождь. Изредка сверкали молнии и раздавались раскаты грома. На каменистом плате среди редкой травы и низеньких кустарников стоял мужчина, запрокинув голову назад подставляя лицо льющейся сверху воде. Глаза его были прикрыты и казалось, что он не обращает внимание на творящуюся кругом непогоду.

Мужчина был одет в простую рубаху, серые штаны подвязанные невзрачным поясом. На ногах его были гэта. Поясу крепилось две катаны. Простой наемник, странствующий по миру в поисках работы. Так могло показаться с первого взгляда. Но абсолютно сухие одежды под дождем выдавали в нем шиноби.

Мужчина стоял, отрешившись от окружающей его действительности, и не заметил, как к нему приближалось двое шиноби в доспехах. Они также были брюнетами, но их волосы давно тронула седина, на лицах появилось множество морщин, у одного даже был шрам через все лицо. Но глаза продолжали гореть красным огнем, как в молодости, только за прошедшие годы прибавился опыт, мастерство, делая обладателей этих глаз во много раз опасней.

Когда они подобрались к своей, ничего не подозревающей жертве, один кинул в нее множество сюрикенов, а второй чуть позже бросился, чтобы пронзить сердце своего врага.

Вот только молодой брюнет даже не попытался избежать летящего в него железа, поэтому оно беспрепятственно вошло в его плоть, как и клинок в сердце несколькими мгновениями позже. Опытный мечник понимал, что враг не мог просто так расстаться с жизнью и попытался отскочить в сторону.

Но летавший до этого в неведомых далях противник схватил за руку своего убийцу, лишая возможности разорвать дистанцию и посмотрел в глаза своему убийце, где он встретил такие же красные глаза с вращающимися томоэ.

-Это только начало — одними губами проговорил он и по его коже начали плясать маленькие разряды молнии, вылезшие прямо из-под его кожи, разрывая ее в клочья. После чего последовала яркая вспышка, поглотившая обе фигуры и заставившая свидетеля прикрыть глаза рукой.

Из сферы осветившей окрестности вмиг, выскочил Учиха. Лицо его было сплошным ожогом, доспехи спереди на нем оплавились, В место правой руки за которую его схватили была обожженная культя у которой отсутствовало предплечье, а само плече было черное с краплением метала.

-Проклятый мальчишка — сквозь зубы процедил Огневолосый. В душе у него клокотал гнев на юного Сенджу. Этот мелкий засранец не только сдох, к тому же не от его руки, но и забрал додзюцу с собой. Но предаваться гневу не время, интуиция сообщила об опасности, и Учиха отскочил в сторону, уходя из од удара.

Новым врагом оказался Сенджу, которого Огневолосый хоронил мгновение назад. Вот только от удара в спину ушел только он. Небесному Клинку не повезло, серьезная рана не дала ему среагировать вовремя. Клинок Сенджу торчал из его груди. В то мгновение, когда его клинок пошел вниз, разрубая Учиху у него в место трех томоэ, появился крестообразный зрачок, вращающийся вокруг своей оси. И клинок прошел сквозь него, не причиняя вреда.

Однако преображение додзюцу и использование его возможностей отняло у него много чакры, к тому же из-под предыдущей атаки он ушел, по всей видимости, так же. Три томоэ не предел! Вот только Небесный клинок сразу упал на колени и начал кашлять кровью, тратя остатки чакры на поддержание жизни.

-Лучше бы ты убил меня пять лет назад, когда была возможность — сказал Сенджу и двинулся к последнему врагу, что может дать ему отпор.

Часть четвертая. Пятилетку за четыре года.

Глава ? 21

Из кабинета я вышел со странным чувством. Вроде бы хорошо, что я не буду больше ходить на мисси, и я смогу больше уделять времени семье. Ведь у меня скоро родиться второй ребенок, да и Тодао не гоже расти без отцовской заботы. Предположительно у меня должно появиться время для самосовершенствования. А с другой стороны миссии не отъемлющая часть моей жизни и сомневаюсь, что тренировки смогут восполнить эту пустоту. Надеюсь, забота и воспитание детей поможет в этом, ведь это тоже важная миссия, и негоже сбрасывать ее только на женские плечи.

Так я и шел по коридору, погрузившись в свои размышления. Пока движение справа не вырвало меня из задумчивости. Отскочив в сторону, я пропустил рядом с собой клинок напитанный молнией, которым мне намеревались вспороть живот. Прыгнув на врага, в моей ладони зажглись молнии, и я попытался ударить Сенджу, что напал на меня, в грудь и обездвижить.

Вот только он увернулся, и моя рука погрузилась в стену, обугли древесину, в которую рука погрузилась сантиметров на двадцать. С выставленного указательного и среднего пальца во врага срывается слабая молния (он то об этом не знает), удара которой он уворачивается, но и его удар из-за этого проходит мимо.

Наша схватка в тесном коридоре была скоротечна, обменявшись парой ударов, часть которых я пропустил, но так и не смог задеть врага.

-Остановитесь! — Послышался властный окрик, которому мы оба подчинились. — Деактивируй шаринган. — Приказал Акихико, буравя меня тяжелым взглядом. Биджу! Додзюцу активно. Вот, оказывается, почему на меня напали — приняли за Учиху. А учитывая, что здесь проходит собрание клана...

Мир начал терять краски, четкость, глубину. Из-за этого мне стало грустно, захотелось активировать шаринган немедленно, но я не стал. А то опять нарвусь на какие-нибудь неприятности из-за этого. Потихоньку я начинаю жалеть о своей гениальной идее — пересадке глаз. От них больше проблем, чем пользы.

Поклонившись мастеру и запомнив того воина, что достал меня в схватке, развернулся и пошел домой.

Как ни странно проблемы которые только, что свалились на мою голову отошли на задний план от предвкушения скорой встречи с Мей и малышом Тодао, которого я уже не видел несколько месяцев. Только поднявшиеся настроение, было испорчено. Я не принес ему никакого подарка.

В свитке у меня, конечно, есть трофейный меч, вот только взять его в руки он сможет лет через десять, не говоря уже о том, чтобы им орудовать. Да и Мей, навряд ли, одобрит такой подарок. Прямо этого не скажет, но довольной явно не будет. Сомневаюсь, что трупу Кагуи обрадует Тодао. Ктомуже это ценный материал для наших медиков, который я передам супруге для изучения. А что бы остальные не ворчали, для них есть яды Саито. Таким образом, у меня есть подарки для всех кроме собственного сына. Плохой из меня отец.

Какое-то время я шел в подавленном состоянии, но, уже подходя домой, взял себя в руки. Зачем портить встречу своим хмурым лицом и расстраивать ни в чем не повинного ребенка? Подбодрив себя таким не хитрым способом, я отворил ворота калитки и вступил на территорию поместья.

Дом нисколько не изменился, да и с чего? На крыльце сидел Акихико, на коленях у которого по хозяйски расположился Тодао. В маленьких ручках которого были две деревянные фигурки воинов, которыми он энергично размахивал, по всей видимости разыгрывая сражение против третьего воина, что держал мастер. Отвлекать от столь важного занятия я их не стал, хоть мастер заметил мое появление, но виду не подал.

Я стоял и наблюдал за 'боем' в котором новоявленный шиноби уверенно теснил опытного мастера. Мне бы так в бою с Учихами! Но жизнь жестокая штука, до тех двоих мне расти и расти, вкалывая круглые сутки. Но не будем о грустном.

Мастер. Почему его не было на совете? Ни за что не поверю, что он не входит в него. Задумавшись над этим, я стал его рассматривать. Из под ворота кимоно виднелся ожег, которого раньше не было, а так вроде бы с ним все в порядке. Да и не выглядит он серьезным, его практически свели, насколько я могу судить. Так почему он не явился, не мог же он сослаться на ранение или мог?

Тодао внезапно перестал размахивать фигурками, старательно имитировать звуки боя, когда увидел меня стоящего у калитки. Он с интересом стал меня рассматривать, на лице его появилась печать задумчивости. Брови сведены домиком, он явно пытался меня вспомнить. Смотря на своего сына, я был счастлив, что вернулся домой целым и невредимым. Этого не могло испортить тот факт, что меня не узнали. Хоть и было обидно.

-Проходи, Диссонасу, присаживайся — распорядился мастер, жестом указывая напротив себя. Отказаться от приглашения не было причин, поэтому я прошел небольшой двор и уселся напротив мастера. Вовремя моего короткого шествия, Тодао не сводил с меня своих голубых глаз.

-Папа — сказал Тодао, через какое-то время, когда я уселся напротив него — папа! — Закричал он, вырвавшись из объятий прадеда, и бросился меня обнимать. — Папа, папа — кричал сын, прыгая у меня на коленях. После чего запустил свои ручонки мне в шевелюру и начал дергать меня за волосы. -Рыжий! Рыжий папа! — Осторожно высвободив свои волосы из цепких рук сына. Уж больно неприятно. Тодао не обратил на это внимание, только смотрел на меня сияющими лазами, да кричал 'рыжий папа' уже весь дом, похоже, в курсе, что я вернулся.

Подхватив сына под мышки, подбросил его не высоко. Крики прекратились, но на их место пришел веселый смех. Подбросив сына пару раз, я усадил его себе на колени. Правда, сидеть он не пожелал, соскользнув с моих ног, он пошел вглубь дома, на ходу крича 'Мама!'.