Экскурсия в прошлое

Вообще-то мы не ожидали такой вольности от толстяка-очкарика (педагог был толст и носил очки, оттого мы его так и прозвали), и затаились, в предвкушении зрелища. Тем более что мы видели настоящие удары, настоящих футболистов. Ведь один из педагогов в прошлом был игрок московского "Локомотива". Иногда старшеклассники, ещё в старой школе, просили его побить им по воротам. Разумеется, Яков Ионович Лейрнер (так звали нашего воспитателя средних классов, заодно и школьного библиотекаря) бил не во всю мощь своих возможностей, дабы не травмировать учащихся. А тут какой-то учителишка!.. С пузом на километр!.. В общем, все замерли в ожидании.

Андрей удивлённо отошёл от установленного мяча, Васька обрадовался, что теперь-то ему придётся по-настоящему поработать, девочки отнеслись равнодушно, им совершенно было наплевать на то, что происходило в спортзале, Шура замер в ожидании на буме, а я приготовился комментировать.

Павел Самойлович подошёл к мячу, поправил его, сделал два шага назад к стене, и, как бы разбежавшись, ударил!!! В следующий момент произошло то, чего никто никак не ожидал. Мяч, направленный верной ногой, угодил прямёхонько в электронные часы. Звон разбитого дорогого стекла возвестил о более чем снайперском ударе.

— Чёрт, — выругался Павел Самойлович, и направился к двери. — Сейчас уберу.

Он вышел. Потом вернулся с веником и совком, немного покряхтел, и снова вышел. Только после этого в зале раздался вздох потрясённых учеников. За такие часы по головке не погладят...

Некоторое время в зале продолжала висеть напряжённая тишина. Каждый боялся её нарушить. И тут Андрей опомнился, схватил мяч, установил его на одиннадцатиметровую отметку, сделал два шага назад и, подражая учителю физкультуры с воплем "Учись, сынок, как надо бить", врезал по мячу.

В эту самую секунду дверь зала распахнулась, и вошёл Павел Самойлович. Раздался звонкий шлепок, а за ним глухой звон разбитого стекла.

— Вот это удар! — Не удержавшись, заорал Васька. — Пеле и рядом не стоял!

Оглушённый, прилетевшей плюхой, оставшийся без очков, Павел Самойлович стоял и хлопал глазами, не понимая, кто посмел его ударить? И почему дико хохочет класс.

Но это случилось много позже, а тогда!.. В далёких шестидесятых всё было несколько иначе.

Наш физкультурный зал, по всей вероятности, был невелик. Конечно, мне тогдашнему маленькому он казался просто громадным. Однако на самом деле всё было не так радужно. Переодевались мы после урока в классе. Где это же делали девочки, не помню. Но скорее всего они переодевались первыми, а мы ждали под дверью. Потом менялись местами. И вот однажды пока я возился со своим одноклассником, выясняя очередные отношения вблизи доски, на камчатке что-то случилось. Мы прервались, и моему взору предстала жуткая картина. Некто Шелков или Шёлков (фамилии не помню, кстати, как и имени хоть и крутится в памяти Саша, но не уверен) обыкновенным шарфом душил Баранкина. Не утверждаю, что это была настоящая фамилия, скорее прозвище. Возможно, это был Олег Баранов; очень похоже на то... Самое удивительное во всём этом было то, что Баранкин не сопротивлялся, создавалось ощущение, что он сам об этом попросил Шелкового. Тот аккуратно, не спеша затягивал шарф всё сильнее и сильнее, толи о чём-то спрашивая, толи что-то приговаривая. Глаза Баранкина закатились, лицо побелело, голова откинулась назад. Что произошло дальше, не помню. В памяти сохранилось лишь лицо Баранкина в окне, которого отпустили с уроков. С тех пор ни Шелкового, ни Баранкина я никогда в жизни не видел. В класс они больше не приходили.

Берегись, танк!

— А кто помнит, как делали из белой лапши электропровода и пластилина для центровки, типа саночек, модели современных "Дрегстеров". Это я сейчас так их называю. Прокладывали трассы на склонах дворовых сугробов, и гоняли их на спуск на время? Причём, соревновались дворами, у кого сложнее трасса, и быстрее съедет?

— Конечно, помню такие гонки!!! У меня одна из моделей была сделана на базе какого-то танка...

— Хоккей во дворах. Двор на двор. Улица Шахтёрская Набережная возле реки... Катания вниз к реке, на чём придётся... Морозы... Особенный запах тундры весной и осенью... Димитрова её девятиэтажка называемая "пентагоном"... Да всё и не перечислишь. Остаётся только память...

— А про пограничную часть никто не помнит, которая была в конце Орджоникидзе. Мы с утра специально вставали, чтобы с погранцами на зарядку бегать. Они по району бегали, и мы с ними, мелюзга дворовая. Они нам карды дарили. А в овраге у них было стрельбище, и мы туда ходили собирать гильзы.

— Пограничную часть отлично помню. Мы туда за приключениями лазили... По чуть-чуть находили. А ещё на ЗЖБИ тоже ходили. Разбитые коленки, синяки. То есть тоже гонки устраивали. Весело было, потому что ДЕТСТВО.

Нет, у пограничников мне не довелось побывать. А вот танк однажды встретил. Вышел я из дома, в магазин меня послали. Заворачиваю за угол, смотрю под ноги, бегу, тороплюсь назад поскорей вернуться. Толи кино там должно было быть, толи играли мы во что-то?.. Не хотелось мне в магазин, вот и не крутил башкой по сторонам. Подхожу к перекрёстку, и вдруг что-то как зарычит! Я испугался, смотрю, а на дороге, прямо передо мной, точнее между мной и магазином, стоит танк!!! Самый что ни на есть настоящий!!! С башней и гусеницами, со звёздами на борту!!! С дулом пушки, развёрнутым назад по ходу движения!!! От изумления я потерял дар речи. Ещё бы?.. Где это видано, что б на танках в магазин ездили?! Много позже Михаил Жванецкий напишет свою знаменитую миниатюру про танк на привозе. А тогда сие диво дивное было, особенно в наших краях. Глазел я на это чудо, совершенно забыв, зачем иду, и куда?! Стою по колено в снегу и продолжаю в сугроб погружаться. И тут вдруг танк развернул пушку, прямо на меня смотрит своим страшным дулом!!! Во-вот выстрелит! Струсил я не по-детски. Рванул с места в карьер только пятки засверкали. Оба валенка в сугробе остались, вытаскивать некогда было. В одних носках по морозу до самого дома бежал, благо недалеко было!!!

Первые одноклассники

Что может быть лучше детства?! Мало кто помнит его таким, каким запомнил я. Почему? Сам не знаю. Мне говорят, что нельзя столько запомнить, тем более так подробно. Увы. Я ничего не могу поделать. Может быть, это плод моего воображения? А фотографии? Тогда пусть скажут те, кто там жил, были ль те места, о которых я писал? Был ли случай со сгоревшим дедом морозом? Была ли вообще Галина Ивановна, классный руководитель первого "Б" класса?! Много, очень много лет спустя мне повезло, и одна из моих одноклассниц отозвалась, вспомнила меня. Мало того, у неё обнаружились фотографии, о которых я ничего не знал. Сейчас, держа снимок в руке, распечатанный на цветном принтере хоть изображение чёрно-белое, я вспомнил тот случай, вспомнил, как девочку с третьей парты фотографировал какой-то дядя, я ещё мешал, всё время в объектив попадал. В конце концов, ему пришлось сфоткать и меня. Но кто сидел рядом? Отзовись!!!

Вообще-то школьные события первых лет обучения в моей памяти практически не сохранились. Опасаясь за своё психическое состояние, я инстинктивно подавлял воспоминания. Мне очень хотелось забыть прошлое потому, что вернуть его нельзя. Потому, что картинки прошлого причиняли боль утраты. Это трудно объяснить тому, кто не испытывал подобного. Уже тогда я понимал, что произошедшее исправить нельзя. С этим надо научиться жить. И я учился, переписывая память начисто. В первые годы, когда я волей судьбы, оказался в совершенно иной среде, мне было очень тяжело вспоминать свой класс, своих друзей и врагов!.. Хотя какие там враги?! По словам моей одноклассницы, Ольги Нику, я был драчуном. Согласиться с ней мне трудно, однако и спорить нет резону, потому как задирой я был, это точно.

Однажды мне повезло, и я нашёл где-то старый, почти вытертый значок, на котором виднелись барельефы людей и чёткая надпись "1918". В те годы значки для меня не имели такого уж большого значения, как гораздо позже. Поэтому я с лёгкой душой перед уроками обменял его у моего вечного соперника на стеклянную трубочку, красиво переливавшуюся. На уроке обнаружилось, что трубка с дефектом, то есть надколота с одной стороны. Когда прозвенел звонок, я был полон решимости вернуть себе неправедно обмененный значок. Увы!.. Мальчишка не пожелал этого сделать, объясняя, что мой значок очень старый, и что на нём ничего не видно. Проще говоря, что он с дефектом ещё большим, чем его трубка. Кажется, в дополнение он ещё что-то мне дал. И я на этом успокоился. Только ненадолго. На следующем уроке я всё хорошенько обдумал, и сразу, как Галина Ивановна вышла за дверь, накинулся на обидчика, который, кстати, почувствовав, что ему сейчас влетит, попытался ускользнуть из класса вслед за педагогом. Увы! Он не успел. А я опять оказался наказанным за драку.

Ольга утверждает, что Галина Ивановна меня выделяла? Может быть. Но история со звёздочками на тетрадке не подтверждает этого. Хотя сейчас с высоты стольких лет, как педагог педагога, я её понимаю. Тетрадка была грязной, с вырванными листками, кляксами, криво подписанная... В общем, на образцовую она никак не тянула. А больше и вспомнить-то нечего. Не помню я ни того, как первый раз пришёл в первый класс?.. Не помню имён и фамилий своих бывших одноклассников.

Ямы, канавы

— По улице Комсомольской был сангородок, рядом гинекология, хирургия, лаборатория молочка, снесены! И даже МОРГ, на месте которого сквер у новой первой школы...

— А овраги?! Замечательные горки из них получались, в своё время. У нас сразу перед домом был огромный овраг. Ужасно скучаю по огромным, пушистым, белоснежным сугробам, по белым ночам, по северному сиянию, по горьковатому запаху нашей тундры...

— Многие помнят катание на лыжах в овраге. А кто помнит лыжную базу возле ЖБИ? И ведь раньше катались в той стороне...

— Когда училась в ВГТ тоже кататься на лыжах ходили в овраг, а потом жила на Оржоникидзе. Во втором районе был ещё хороший ресторан "Кавказский". После приезда Косыгина в Воркуту в этом районе стали дома строить.

— А вы помните, там, в начале улицы, между домами, был раньше ЖЭК и продуктовый магазин, а сбоку палатки, где продавали осенью арбузы! Ох, и вкусные были арбузы!!! Не то, что нынешние... Да и в очереди стоять было одно удовольствие.

Арбузы продавали на углу магазина. Там загородку делали почти у самой колонки. Много арбузов разбивали, и нам (пацанам) доставались бесплатно.

— Снос Орджоникидзе начался с дома N11, где я жил. Вдоль дороги решили проложить теплотрассу. При прокладке, бульдозер раскопал старую узкоколейку железной дороги, проходившую когда-то вдоль улицы. После прокладки короба с трубами теплотрассы, началась просадка мерзлоты. Дома в том месте стояли на болоте. Наш дом начал падать и его подпёрли брусьями. В результате долгих боёв с властями, всех переселили и на его месте построили новый дом. Но и он долго не простоял.

Через дорогу от моего дома так же прокладывали теплотрассу. Громадный экскаватор долго грыз землю ковшом-лопатой, пока прогрыз в ней канаву. Не скажу, глубокая она была или нет, для меня тогдашнего она казалось глубоченной. На одной половине дороги лежала куча земли, по второй мы ходили в молочный магазин. У перекрёстка канава сворачивала и шла опять же по ещё одной громадной луже за здание милиции, где снова под трапом сворачивала влево к котельной. Эдакая буква "П" на квартал. Другой же конец уходил в сторону бывшей бани, впоследствии ставшей молочным магазином. Смешно и то, что канава проходила как минимум ещё через две громадные лужи и помойку, пересекала дорогу к поликлинике, шла мимо детского сада, проходила вдоль моста через ручей, скрываясь где-то в районе родильного дома и больницы. Деревянный трап, что шёл к школе, оставался на своём месте. По нему ходили люди в шахту и обратно. Самое смешное, что после того, как яму зарыли все лужи вернулись на прежнее место в прежних размерах и объёмах.

Когда в короба уложили первые трубы, мы заглядывали внутрь. Интересно было!.. Потом появились рулоны смолы. Мы отрывали куски и жевали. Воняла она нефтью, однако жвачки в то время у нас не было. Да и была ли она вообще?!

— А ещё во втором районе кроме "горноспасаловки" была и пожарка, с её пятиэтажной каланчой, самое высокое строение в районе после телевышки! В ней (каланче), на уровне нижнего перекрытия пятого этажа, лежали несколько незакреплённых брусьев, на которых сушили пожарные рукава... Было особым шиком справить хотя бы малую нужду с этих брусьев и не ухнуть вниз... Хотя и такое бывало!.. Один наш товарищ с горноспасаловки ухнул вниз, но ведь снега-то до второго!!! Результат-5 минут обморока.

Помню и я нашу пожарку. Находилась она наискосок от остановки из города, или через дорогу от остановки в город. Как-то раз мы туда совершили набег, очень уж хотелось полазить по деревянным домикам, лестницам и прочей чепухе. Но нас быстро прогнали. Так что получить удовольствие нам не удалось.

А вот со второго этажа дома дореволюционной постройки, прыгнул. Не в снег, а на асфальт. Поспорил, и прыгнул. Развели, как дурачка.

Родные места

— Мне до сих пор каждую ночь снятся сны про мой город! хотя уехала оттуда очень давно! Очень скучаю по нашим людям, природе, такого больше нет нигде, и уже никогда не будет!

— Я уехала из Воркуты в 13 лет. До сих пор помню, как плакала на вокзале, и просила маму остаться. Говорят, что годы стирают воспоминания, но забыть родной город невозможно.

Нет, для меня Воркута не была родным городом. Я был туда привезён на показ отцу, пока был жив. Мать была уверена, что не довезёт меня до посёлка. Я оказался хитрее. Не только дожил, но и выжил в том климате. Можно сказать, что мой посёлок стал моим вторым родным домом.

А вот сестра моя так она родилась в посёлке. Я даже помню, как ходил смотреть на неё. Да что можно было увидеть снизу?.. мать была на третьем или четвёртом этаже, показывала из окна какой-то кулёк. Разве рассмотришь с такого расстояния?!

Смешное произошло, когда сестра получила аттестат!.. Имея в деле копию свидетельства о рождении, какой-то малограмотный завуч, видя место рождения Коми АССР, написал в графе национальность — комячка! Во, проблем было!.. А сестра плакала. Ей обидно было, что её, русскую, в комяки записали.

Вообще-то в нашей семье поверье какое-то было с этими национальностями. Может поэтому я такой интернационалист, и ненавижу нацистов. Когда я родился, а надо сказать, что матушка моя родила меня в селе, а не в родильном доме, бабка пошла в сельсовет, зарегистрировать это потрясающее событие. Председатель поинтересовался:

— Национальность?

Бабка моя неграмотная была, читала по буквам, складывала их в слоги, после слово целиком произносила. А тут такие словеса!.. Ну и говорит:

— Да откуда же я знаю?! Сначала здеся были русские, и мы были русскими. Потом румыны пришли!.. А теперь и не знаю!..

Председатель видимо уже сталкивался с подобными случаями, говорит: