Аска направилась к дереву, под которым сидела Рей.
— Привет, Аянами!
Рей взглянула на нее. На мгновение по ее лицу пробежала тень раздражения. Опустив взгляд, она снова занялась своей едой.
"Плохое начало", — подумала Аска.
— Не возражаешь, если мы поедим вместе, — Аска старалась, чтобы его голос звучал спокойно.
Рей молча кивнула.
На мгновение Аска оказалась в затруднительном положении. Как понимать ее: "да, ты можешь присоединиться ко мне" или " да, я возражаю, проваливай"?
После секундного размышления она решила, что ответ был положительный. "Возможно, я так и не узнаю, правильно я поняла ее или нет", — подумала она.
Аска не торопясь жевала бутерброд, поглядывая на Рей. Девочка-альбинос ела лапшу, выуживая ее из чашки небольшими порциями. Неожиданно для себя, Аска обнаружила, что не может найти подходящих слов для начала разговора.
Наконец Рей заметила ее взгляд. Повернув голову, она посмотрела ей в глаза.
Аска вздрогнула от нахлынувшей на нее волны ощущений: головокружение, клаустрофобия, озноб, ощущение чего-то плохого в мире. Несколько секунд она боролась, стараясь избавиться от них.
— Что? — спросила Рей. Если и проскользнули злые нотки в ее голосе, то Аска пропустила их мимо ушей.
— Я буду говорить прямо, — начала она. — Мы пилоты ЕВ — команда. Мы должны сражаться с врагами, стремящимися уничтожить наш мир. Для того чтобы выжить нам нужно чувство товарищества.
Аска на секунду замолчала, проверив, следит ли Рей за разговором или нет. Кажется, она все еще внимательно слушает. Но этот постоянный, равнодушный взгляд заставлял Аску нервничать.
— Вот почему, — продолжала она. — Я хочу сломать лед и попытаться подружиться с тобой.
— Подружиться? — переспросила Рей.
— Да, стать друзьями, понимаешь?
— Да.
С этими словами Рей вернулась к еде. Аска растеряно моргнула: один раз, второй, потом расстроено вздохнула. Сказать еще что-нибудь, значит показать себя полной дурой.
* * *
Я уже подружилась с Хикари, старостой нашего класса. Мы гуляем, болтаем обо всем на свете, играем в видеоигры и она понимает меня с полуслова. Думаю, Хикари и Анна понравились бы друг другу. Да, кстати, как поживает Анна? Вы дали ей мой адрес?
Отец Хикари работает в NERV, в какой-то секретной лаборатории, и никогда не говорит о своей работе. Но поскольку он генетик, то, наверное, он изучает образцы этого дурацкого лохматого мяча, убитого мной. Они собрали все до единого кусочка. К тому же осталось несколько фрагментов Салгила, хотя наши ЕВЫ... съели большую часть его. Я собираюсь пригласить Хикари к себе.
Мне надо разобрать вещи, которые Мисато разрешила оставить, и найти фотографии мамы и папы. Я боюсь, что могла оставить их в одной из коробок, отправленных в кладовку.
* * *
Хикари ела мороженое, сидя рядом с Аской, и наблюдая как та разбирает свои коробки с вещами. Они слушали один из компакт-дисков Аски с немецкой поп-группой Zwei Herzen. Хикари не понимала ни единого слова из песен, но ей нравилась веселая, ритмичная музыка.
Аска вытащила футболку с изображением Валькирии.
— Это с вагнеровского фестиваля в Мюнхене. Удивительно, как давно жили Нибелунги. И все умерли, — она покачала головой и бросила футболку Хикари.
— Тебе нравится опера? — Хикари мельком взглянула на футболку и положила ее на кровать.
— Да. Мне нравится классическая музыка. На мое тринадцатилетие, я, доктор Химмилфарб и Питер ходили на "Свадьбу Фигаро".
— Питер — это твой парень?
Аска покраснела.
— Он втрое старше меня. Питер был моим инструктором по рукопашному бою. Он клевый мужчина.
Хикари чуть-чуть улыбнулась.
— Он тебе нравился, а ты так ничего и не сделала.
— Я НЕ УВЛЕЧЕНА ПИТЕРОМ!!! — проорала Аска.
— Ого. Так значит, ты не увлечена и Кадзи.
— Конечно! Я не УВЛЕЧЕНА! Я по-настоящему люблю его!
— Вот как, — Хикари снова чуточку улыбнулась, вспоминая, как прошла через подобное с учителем физкультуры несколько месяцев назад. Она увидела его с учительницей литературы и покончила с этим. — И с чего ты так уверена?
— Ну, со мной такое уже случалось пару раз. Это не похоже на случай с Францем, которым я была увлечена, потому что у него великолепное тело, и он поймал меня, когда я упала с крыши. Кадзи красивый и обаятельный мужчина, и ему нравится проводить время со мной.
Но Хикари все еще сомневалась.
— Он вдвое старше тебя.
— Возраст не преграда для истинной любви! Каждый раз, когда я думаю о нем, мое сердце бьется быстрее, дыхание становится чаще. И я чувствую в себе необычайную легкость и радость, и все вокруг кажется таким замечательным. Все в точности как в книжках про любовь. Без сомнения — это настоящая любовь.
Хикари ничего не ответила на ее тираду. Не спорить же с ней напрямую.
— А он любит тебя?
— Он не проводил бы так много времени со мной, если бы я ему не нравилась. Но у него много работы, — продолжала Аска. — У меня отличное образование, как и у него, я умна, как и он, хорошо выгляжу, поэтому...
— И твое самомнение такое же огромное, как и у него, — сказала Хикари, смеясь. — Ты никогда не умрешь от скромности, Аска.
Аска фыркнула и вернулась к разбору вещей. Она осторожно вытащила из коробки черный атласный костюм и рассмеялась.
— Зачем я тащила его? Он уже не налезет на меня.
— Что это?
— Костюм Бэтгерл для Хеллоуина. Мне тогда было восемь. — Аска развернула костюм. — Доктор Химмилфарб и Гертруда сшили его для меня.
— Гертруда?
— Одна из помощниц доктора Химмилфарб. Она генетик. Ее дочь Анна ходила со мной в одну школу. Мы хорошие друзьями. У нее есть брат Оскар. Жуткий неудачник. Он был по уши в меня влюблен, — она положила костюм рядом с коробкой и, покопавшись в ней, вытащила три романа и учебник истории. — Наверно это одна из коробок, где у меня лежит один хлам.
— И как ты поступила с ним?
— С кем... а, с Оскаром?
— Да.
— Не обращала на него и его дурацкого кота никакого внимания. Этот глупое животное всегда рвало все мои вещи, а этот придурок таскал его везде, кроме школы. В общем, законченный идиот. Вообще-то, он не такой дурак, каким выглядит, но у него нет ни капли здравого смысла. Никакого сравнения с его матерью или сестрой. Доктор Химмилфарб считала, что это из-за смерти его отца. Он умер, когда Оскар был маленьким. Но это нисколечко не влияло на мое отношение к нему.
Аска вытащила альбом с фотографиями.
— Ага! Вот он где!
Она пролистала альбом и нашла фотографию себя, доктора Химмилфарб, Питера, Гертруды, Анны и Оскара. Они стояли перед музеем. Высокий, мускулистый мужчина с коротко подстриженными коричневыми волосами и зелеными глазами, одетый в камуфляж, по-видимому, был Питер.
Гертруда оказалась высокой, стройной блондинкой с короткой стрижкой. Она носила красивую голубую блузку и светло-голубую юбку до колен.
Анна очень походила на свою мать, за исключением длинных светлых волос, собранных в прическу в таком же стиле, как и у Аски. Ее серые глаза скрывались за очками. Она носила голубые шорты и такую же черную блузку, как и у Аски, с эмблемой NERV и надписью "Научное подразделение NERV".
Оскар оказался довольно красивым мальчиком для своих тринадцати лет, с короткими пепельно-серыми волосами, одетый в джинсы и черную футболку с такой же эмблемой, как и у девочек. Одной рукой он прижимал к себе черного кота.
— Это мы, — сказала Аска.
— Он брал кота в музей?
— Пытался, — ответила Аска, покачав головой. — Питеру, в конце концов, пришлось остаться с ним, пока мы ходили по музею.
— Ты скучаешь по друзьям?
— Да, — ответила Аска тихо. — Анна и я росли вместе, и мне не хватает Гертруды, доктора Химмилфарб и Питера. Но я нисколечко не скучаю по Оскару.
— Покажешь мне остальные фотографии? — рассмеялась Хикари.
* * *
Синдзи занимался на виолончели, когда Аска и Хикари вышли из комнаты.
— Скажи Кацураги-сан, что я пообедаю у Хикари.
— Разве сегодня не ты убираешься по дому?
— Сегодня твоя очередь.
— С чего ради? — он посмотрел на график дежурств. Мисато снова влезла со своими исправлениями, и он стал совершенно нечитаемым. — Эээ...
— Хочешь устроить армрестлинг?
Синдзи покрылся испариной.
* * *
На любовном фронте не все хорошо, как хотелось бы. Фройлян Кацураги охотится за моим Кадзи. О, конечно она отрицает это, и ведет себя так, как будто ненавидит его. Но я не слепая. Я все вижу. Она уже все решила! Это не честно! Она же бросила его в колледже, поэтому сейчас мы на равных.
А Кадзи еще и помогает этому, флиртуя с ней. Хотя я, кажется, начинаю понимать, что он флиртует со всеми. Даже со снежной королевой Акаги. Это не справедливо. Доктор Акаги очень хорошая, она... Она просто пугает большинство мужчин тем, что такая величественная и умная.
И что мне такое придумать, чтобы Кадзи обращал на меня больше внимания? Он кажется таким рассеянным последнее время, как будто думает о чем-то. Но это не Кацураги. Я надеюсь, что это не так. И что он нашел в ней? Я более зрелая, чем она, и конечно ему не нужен кто-то, ведущий себя как она.
* * *
Командный центр выглядел необычно тихим и пустынным. Весь персонал отсутствовал, за исключением двух человек. Один из них работал с документами, огромной кучей лежавшей перед ним на столе. Другой старыми проверенными способами старался отвлечь его от работы.
— Как насчет небольшого массажа спины? — вежливо спросил Кадзи.
— А как насчет пнуть тебя в живот? — ласково ответила Мисато.
— Да ладно, Мисато-чан, не упрямься. Пойдем, выпьем сакэ, как в старые добрые времена.
— Разве у тебя нет работы? — проворчала Мисато.
— У меня спецзадание, — серьезно ответил Кадзи. — Очень важная работа.
— И они доверили его тебе? — мрачно поинтересовалась Мисато.
— Угу, — кивнул Кадзи. — Моя задача — помочь командиру пойти на свидание, как можно скорее, любым способом.
Он подошел к Мисато и обнял ее за плечи.
— Что скажешь? — прошептал он ей на ушко. — Может, сломаем сегодня пару кроватей?
(БАЦ)
Мисато гордо вышла, сжимая в ярости кулаки.
— Господи, да она растеряла все свое чувство юмора. В колледже она всегда смеялась в этом месте.
Не привлекая ничьего внимания, Макото выскользнул в коридор, беспокойство и зависть сквозили в его взгляде.
* * *
Синдзи пожевал кончик карандаша, гадая, что конкретно хотел учитель литературы, задавая эти стихи на дом? Что имел он в виду под разбором стихотворения? Что именно проанализировать? Синдзи устало смотрел на двенадцать строчек — четыре трехстишья о цветах. Вот все, что он мог сказать. И как, скажите на милость, растянуть это на целую страницу.
Звуки музыки разлились в комнате, отвлекая его внимание от домашней работы. Аска нашла свою скрипку и теперь играла на ней, вместо того чтобы заниматься уроками. Синдзи прислушался к мелодии, стараясь угадать, что она играет. Но не смог точно определить стиль.
— Что это?
— Полька, — ответила Аска весело, и мгновенно сменила мелодию на более спокойную. — Не таким вещам меня предполагалось учить, но... давай сыграем что-нибудь вместе.
— Ты уже сделала домашку по литературе?
— Я сравнила их с несколькими стихами Гете. — Аска хитро ухмыльнулась. — На самом деле, я нашла пару старых статей о стихах Гете и добавила к ним свой абзац.
— Стихи о Готах?
Аска замотала головой.
— Нет. Гете — это автор.
— Не похоже на японское имя.
— Конечно. Он известный немецкий поэт.
— У тебя были японские статьи о немецком поэте.
— Еще чего. Я перевела их.
— Здорово, — сказал удивленный Синдзи.
— Теперь я свободна, и могу заниматься чем хочу.
— А астрономия?
— Что? — удивленно моргнула Аска.
— Разве ты еще не получила задания за те дни, которые отсутствовала?
— Они задавали нам домашние задания, когда мы отсутствовали? — огромная капля повисла на лбу Аски.
Синдзи кивнул.
— Знаешь, школа не закрылась без нас.
— Та-ак...можно взглянуть на список?
— Здесь задания по всем урокам, которые мы пропустили. Мне бы не хотелось потерять их, — он протянул ей три исписанных листочка.
Аска подошла и, взяв листочки, внимательно изучила их.
— Я не могу сделать все это за... — сказала она, тяжело опустившись на пол.
Еще раз перебрав листочки, она вздохнула:
— Ничего себе, астрономия и... о, великолепно, куча заданий по литературе.
— Тебе не нравится литература?
— Только не то, что нам дают в школе. Если бы мне разрешили писать о чем-нибудь стоящем, тогда другое дело. В колледже математика и физика числились среди моих основных предметов, — она сбегала в свою комнату за учебниками и бумагой. — Так, сейчас я быстренько с этим разберусь.
Аска открыла учебник литературы и глянула на первое задание, как будто это был злой демон.
— Грр, дурацкие стихи. Анализировать стихи — это как препарировать бабочек.
Синдзи недоуменно моргнул.
— Верно, но я не думаю, что мистеру Ичияма понравится этот ответ.
— Ну и что нам делать с этим бредом?
— А я откуда знаю? Можешь сделать самолетики и запускать их с балкона.
Они посмотрели друг на друга.
— Значит, ты еще ничего не сделал? — рассмеялась Аска.
— Вот только закончу сегодняшнее задание.
— Отлично. Вместе мы НЕПОБЕДИМЫ!
* * *
Прошло два часа. Мисато все еще не вернулась, а домашняя работа так и осталась недоделанной. Дети стояли у окна, облокотившись на подоконник, и смотрели на огни ночного города, решив отдохнуть от чтения про "искрящуюся росу" и "стрекот цикад".
— Решено, я напишу хайку об автомобильной аварии, — сказала Аска. — Это гораздо правдоподобнее, и я...
— Они все одинаковы, — сказал Синдзи тихо. — Нам не написать стихи о разбитом металле.
— Твой отец всегда такой урод? — лениво спросила Аска.
— Что? — Синдзи недоуменно посмотрел на нее, не видя не какой связи с ранее сказанным.
— Он постоянно придирается ко мне.
— Не знаю. Я не видел его с тех пор, как мне исполнилось пять или шесть лет. После смерти мамы он бросил меня.
— Не поняла? — уставилась на него Аска.
— Он отдал меня в приемную семью, скорее всего, обманув их, что я сирота.
Шимодасы оказались хорошими людьми, но они почти не заботились обо мне. Я был для них вроде обузы. Но им нравилось, как я играю на виолончели. Наверное, это единственная вещь, в которой они меня поощряли. Они держали много домашних животных. Мне нравятся животные, — легкая улыбка скользнула по его губам. — Целых восемь кошек, которые каждый вечер устраивали шумные драки с соседскими кошками. Широ был моим любимцем. Он выглядел таким умным, и временами мне казалось, что он может говорить.
Аска бросила взгляд в сторону Пен-Пена, который смотрел по телевизору спортивное шоу.
— Думаю, он был достаточно умен, чтобы понимать тебя. Я хочу сказать... Пен-Пен тоже смотрит телевизор и может обыграть Мисато в шахматы.
