— А как же защитное плетение?
— А оно не сработает на эликсир магии жизни, содержащийся в иглах зверя. Ведь сам по себе эликсир — это, по сути своей, мельчайшая капелька биологически активного органического вещества, не являющегося ядом в общепризнанном понимании. Создай же маг заклинание, реагирующее на движение любого, даже пренебрежимо малого материального тела, и оно начнёт срабатывать постоянно — на упавший лист, на подлетевшую слишком близко бабочку или даже на порыв ветра, поднявший с земли мельчайшие пылинки органики.
— Ну, так это же иглобрюх...
— Большинство зверей защищено не хуже — некоторые обладают природным щитом отражения, некоторые — нечувствительны к отдельным видам магического воздействия, а кто-то в процессе эволюции обрёл способность поглощать энергию направленных на них заклинаний, делаясь от этого только сильнее. Кстати, наши учёные не без оснований предполагают, что подобные способности животный мир получил не самостоятельно, а по воле богини — так она уравнивает шансы на выживание между дикой природой и людьми. Да и многие животные, в частности, тот же иглобрюх, обладают разумом и вполне могут за себя постоять. Вот ты бы хотел, оказавшись в шкуре животного, чтобы на тебя охотились с использованием магии?
— Ты думаешь, что мне это грозит? — скептически улыбнулся я.
— Тебе, скорее всего, нет, — немного подумав, ответила Ирума, — а вот остальным жителям Эдема подобная возможность вполне может представиться. Я тебе уже рассказывала, что богиня и сама существует в разных ипостасях — человека и зверя, поэтому не видит разницы между тем, в какое тело переселять души умерших людей после смерти. Любое живое существо, будь то человек или зверь, получив душу человека, обретает разум. Впрочем, возродиться можно и в теле новорожденного ребёнка. На всё воля богини...
— Ты считаешь, что вашей богине есть дело до людских душ?
— Именно до них у Мары и есть дело — людские души являются превосходным строительным материалом для экспериментов богов с жизнью и смертью. А также созданию новых видов животных.
— И откуда такие глубокие познания? — недоверчиво переспросил я.
— Богиня иногда общается со своими жрецами, — пояснила девушка, — и являет им свою волю. Нередко она желает получить для своих экспериментов новые души и иногда даже поясняет, для чего они ей нужны.
— И как она получает людские души? — недоверия словам Ирумы у меня становилось всё меньше и меньше.
— Жертвы, Кейт. Богиня требует жертв...
* * *
Первые неожиданности в нашем походе начались после того, как мы отошли от деревни на пять дней пути. На шестой день, ближе к вечеру, Ирума, традиционно двигающаяся впереди меня и, как истинный лесной житель, выбирающая наилучшую дорогу, максимально приближённую к выбранному нами направлению движения, подошла ко мне и сказала:
— За нами следят.
— Кто? — спросил я, даже не задумавшись над банальностью своего вопроса.
— Не знаю, — задумчиво ответила девушка, — деревню мы прошли вчера, оставив её немного севернее.
— Немного — это сколько?
— Думаю, два полных дневных перехода. Быть может, немного больше или меньше — следов мало, точно сказать сложно.
— А разве мы не собирались туда зайти?
— Зачем? — удивилась Ирума.
— Ну, как зачем... Запасы там пополнить, переночевать, — растерянно пробормотал я, уже догадавшись, что сморозил глупость. И правда — зачем? Заход в чужую деревню ничего нам не даст — мы прекрасно ночуем в обнимку под открытым небом, подстелив под себя походные одеяла, а запасы продовольствия пополняем охотой.
То же самое мне, как маленькому ребёнку, пояснила Ирума, после чего я, дослушав её объяснения до конца, ответил:
— Да я и сам всё это хорошо понимаю. Просто продолжаю мыслить стандартами — у нас в империи все дороги проложены от одного населённого пункта до другого, связывая их в единую транспортную сеть.
— У нас тоже. Но ведь мы решили идти не по дорогам, а напрямик, по лесу — этот путь наиболее короткий и быстрый. И, следовательно, в посёлки нам заходить не надо. Нет, если ты, конечно, решишь настаивать — можем двигаться и по дорогам между посёлками, ближайшие из них я неплохо знаю и даже периодически ими пользовалась. Да и самих соседей тоже часто посещала — и у них, и у нас есть что предложить друг другу на обмен. Но один посёлок располагается значительно южнее нашего маршрута, а чтобы попасть во второй, мы должны были забрать немного севернее. Разумеется, наш путь при этом станет длиннее.
— Нет, продолжим идти напрямую, по лесу. Но в этом случае я не понимаю, зачем кому-то за нами следить — ведь каждому встречному должно быть видно, куда мы идём. И ты так и не сказала, кто следит.
— Следят двое. Женщины. Держатся в отдалении, близко не подходят.
— Почему женщины?
— След меньше мужского. Шаг короче. Отпечаток слабый, значит, человек весит немного. Меньше взрослого мужчины. Это могут быть только женщины.
— Или дети?
— Или дети... Лет пятидесяти. А, быть может, и ста.
— Почему так много? Дети такими не бывают.
— О чём я тебе и говорю. Это не дети, а женщины. Так умело ходить по лесу, да ещё чтобы я их за два дня ни разу не заметила, нужно учиться долгие годы. Дети так ходить не могут — ещё не умеют.
— Два дня? — поражённо воскликнул я. — А почему ты сразу мне об этом не сказала?
— Не была уверена, что следят именно за нами. Лес полон разнообразных следов, и только эти двое неизвестных уже два дня следуют за нами непрерывно. Впрочем, не только за нами — иногда забегают и вперёд. Именно поэтому я их и заметила.
— Хм... Не буду с тобой спорить — тебе виднее. И что они от нас хотят? Их стоит опасаться?
— Агрессии я не чувствую, но и смысла сопровождать нас не вижу.
— Сопровождать? — моё лицо явственно отобразило недоумение.
— Это явно опытные охотники — их выдаёт манера передвигаться по лесу, интуитивно выбирая самый лёгкий путь и оставляя как можно меньше следов. Если бы они пошли в лес за добычей, то добыли бы её ещё вчера. Добычу охотники не взяли, продолжив идти за нами. Сегодня опять представилась возможность взять неплохую добычу — помимо множества встреченных нами по пути птиц мимо нас пробегала свинья с выводком поросят, но незнакомки предоставленной им возможностью не воспользовались. Они не охотятся, они следят за нами. Или оберегают.
— От чего?
— Повторюсь — я не знаю... Но небольшую стаю волков они отогнали, не причиняя особого шума. Мы должны были столкнуться со стаей после обеда — волчица натаскивала своих щенят на дичь.
— А разве ты с ней не справилась бы?
— Одна я бы легко справилась, но ты не столь опытен и, не владея магией, не только отвлекал бы меня от собственной защиты, но и сам мог пострадать — волки, даже молодые, бегают быстро, нападают стаей, а попасть в несущегося на тебя волка из лука достаточно сложно даже для опытного лучника. Поэтому, кстати, по лесу лучше всего передвигаться вдвоём.
— Твои предложения?
— Продолжаем идти дальше, не обращая внимания. Наши сопровождающие или отстанут, или скажут, что им от нас нужно.
— А третий вариант?
— Что ты понимаешь под третьим вариантом?
— Ну, не нападут ли на нас? Мы же, как-никак, вторглись в чужие владения.
— По такому поводу обычно не нападают — лес большой, добычи в нём хватит на всех. Мы вообще мирный народ и стараемся избежать ненужного кровопролития. Богиня не любит ничем не оправданную смерть.
— А оправданную?
— Ты имеешь в виду войны?
— И их тоже.
Девушка надолго задумалась, и её ответ, прозвучавший после продолжительного молчания, оказался не столь уверенным, как раньше:
— Мы действительно иногда воюем между собой... В нашей истории случались и большие, и малые войны, и вооружённые стычки между посёлками и городами, но любая война подразумевает под собой повод для её начала. Сейчас повода нет.
— То есть нападения со стороны преследующих нас незнакомцев можно не опасаться?
— Полагаю, нет. Я никогда не слышала, чтобы на путников нападали без повода, даже не попытавшись хотя бы поговорить.
— Всё в мире когда-нибудь происходит в первый раз, — скептически усмехнулся я.
Но Ирума оказалась права — через три дня от нас отстали. Не только не напав, но даже не показавшись на глаза.
* * *
Два дня мы шли на запад, забирая немного к югу, в одиночестве. Во время очередной нашей ночёвки в лесу, когда я организовывал место для отдыха и разжигал костёр, Ирума, пробежавшись по округе в поисках дичи на ужин, вернулась к стоянке без добычи и с озабоченным видом сказала:
— Нас снова сопровождают.
— Ты уверена?
— Абсолютно. Сопровождают опять двое, но на этот раз мужчина и женщина. Идут аккуратно, следы, как и у прошлой пары, почти незаметны. И они, скорее всего, из другого посёлка.
— Это плохо?
— Это не хорошо и не плохо. Это непонятно.
И, не дав мне задать уточняющего вопроса, тут же пояснила:
— Непонятно, откуда они про нас узнали.
— Они могли узнать о нас от предыдущей пары наблюдателей.
— Исключено... Мы больше суток двигались без сопровождения — первые наблюдатели вернулись в свой посёлок, как только подошли к границам принадлежащей им территории. Вступив на землю, контролируемую другим посёлком, мы буквально на следующий день обзавелись и другими наблюдателями.
Осенённый догадкой, я переспросил:
— То есть вторая пара наблюдателей вышла из своего посёлка нам навстречу задолго до того, как мы приблизились к их границе?
— Совершенно верно, Кейт. И, следовательно, о нашем путешествии они были извещены заранее.
— А скажи мне, Ири, как в вашем мире обстоят дела со средствами коммуникации? Я имею в виду, каким образом жители других населённых пунктов вашей воистину необъятной страны могли получить сообщение о том, что мы направляемся в столицу? Меня, конечно же, интересует и вопрос, кто в посёлках обладает достаточной властью для того, чтобы выделить нам сопровождение, но ответ на второй вопрос я, пожалуй, найду самостоятельно.
— Ответ на первый вопрос вытекает из второго, — с улыбкой ответила девушка, — а разгадку второго вопроса ты знаешь и сам.
— Если старосте это не нужно... Ты хочешь сказать, что жрецы могут общаться между собой посредством телепатии?
— Или подобное пожелание своим жрецам высказала богиня.
— Опять боги, — я недовольно поморщился, — давай не будем плодить сущностей сверх необходимого и примем за рабочую версию то, что о нашем походе уже известно всем заинтересованным лицам, через чьи земли мы планируем идти, а наше перемещение будут отслеживать команды наблюдателей, которые каким-то образом станут сливать полученную информацию своим жрецам. Такое возможно?
— Вполне, — на полном серьёзе ответила Ирума. — Жрецы Мары — не только сильные маги, но и неплохие артефакторы. Они вполне могли изготовить для наблюдателей связные амулеты. Я видела подобные у нашего жреца.
— Тоже работающие на телепатии?
— Зачем? Для передачи информации вполне достаточно генерации особого рода электромагнитных полей. Нужно только подобрать необходимую спектральную составляющую пакета, хорошо распространяющуюся в газообразной среде.
— Ты имеешь в виду радиоволны?
— Можно сказать и так.
— Тогда их можно запеленговать, и мы сможем определить местонахождение наших незримых сопровождающих.
— Это если ты знаешь используемый амулетом способ модуляции электромагнитного пакета. Я не слишком хорошо разбираюсь в этом вопросе, но слышала, что опытные жрецы способны создавать амулеты, которые практически невозможно "услышать" постороннему — передаваемые ими сигналы подобны естественному электромагнитному фону планеты и без знания алгоритма кодировки неотличимы от естественного электромагнитного шума.
— Но ты же рассказывала, что неплохо владеешь магией поиска. Разве в этот раздел не входит изучение курса распространения радиоволн и способов их генерации и приёма?
— Кое-что я, разумеется, умею, — недовольно скривившись, сказала девушка, — но не в этом случае. Для определения местонахождения связных амулетов по излучаемому ими спектру электромагнитных волн моих знаний недостаточно.
— Значит, по амулетам мы их отследить не сможем, — задумчиво пробормотал я. — Но ведь ты говорила, что неплохо разбираешься в следах? А что, если мы вернёмся обратно и пойдём по следам наших таинственных незнакомцев? Мы сможем их найти?
И тут впервые я увидел на лице Ирумы смущение. Немного помявшись, девушка ответила:
— А зачем ты хочешь их отыскать?
— Так это очевидно! — воскликнул я. — Раз кто-то следит за нами, значит, кому-то и зачем-то это нужно. Догнав наших сопровождающих и хорошенько их расспросив, мы проясним для себя оба этих вопроса.
— Видишь ли, в чём дело, — смущённо ответила Ирума, — не говоря уже о том, что следящие за нами люди могут отказаться отвечать на наши вопросы, я не уверена, что вообще смогу их догнать.
— Но ты же говорила, что хорошо ориентируешься в лесу и умеешь читать следы!
— Следы обычных животных, а также людей, которые не прячут их целенаправленно. Стоит только нашим сопровождающим увидеть, что мы развернулись и идём по их следам, как они сразу же предпримут соответствующие ответные меры, и я не уверена, что моего опыта хватит на то, чтобы их отыскать.
— То есть на самом деле твой опыт лесного жителя несколько тобою преувеличен? — подняв бровь, скептически поинтересовался я.
— Мне даже пятидесяти ещё нет! — вспыхнув от возмущения, ответила Ирума. — Возможно, лет через сто-двести я и смогла бы отыскать в лесу человека, не желающего быть найденным, но сейчас подобная задача мне не под силу.
— Понятно... — разочарованно пробормотал я. — Значит, о цели наших соглядатаев мы не узнаем.
— Не очень-то и нужно, — облегчённо ответила Ирума, убедившись, что преследовать наших таинственных сопровождающих я не намерен, — у нас, если не ошибаюсь, совершенно другая цель.
Больше к разговору о слежке за нами мы не возвращались. А про реальный возраст моей спутницы я услышал впервые — я, конечно же, знал, что и Харт, и Лания младше своей сестры, но я почему-то, введённый в заблуждение внешним видом Ирумы, искренне полагал, что она несколько моложе. Очередное для меня напоминание — здесь, как, впрочем, и в империи, нельзя судить о людях по их внешности.
* * *
Дальнейшее наше путешествие проходило именно так, как и должен проходить любой нормальный поход — монотонно и скучно. Погода стояла хорошая, лес оказался насыщен потенциальной едой, а наши сопровождающие вели себя примерно и на глаза не попадались, незримыми тенями двигаясь где-то позади нас и время от времени незаметно забегая вперёд. Я уже было обрадовался, что наше путешествие и дальше будет продолжаться в подобном ритме, но Ирума неожиданно разрушила мои иллюзии. Внезапно остановившись, так, что я, монотонно бредущий за девушкой след в след, чуть не налетел на неё и не сбил с ног, Ирума, ничего не поясняя, замерла в задумчивости, закрыв глаза, после чего, немного постояв, бросила на меня неуверенный взгляд и сказала:
