-Кирилл пока ты спал, тебе звони — сказала Инна — передали, что снова позвонят. Кто звонил, случайно не предполагаешь?
-Директор музея, наверное. Извиниться или выехать на работу, но сейчас уже поздно для начала рабочего дня. Пусть другие подменяют имеющих привычку пропускать свои установленные часы экскурсовода.
-Алена передала, затем чтобы ты не беспокоился, у неё сегодня дежурство в классе, — сказала Инна, с некой неловкостью ставя блюдо на стол. В тарелке не смотря на приличный аромат, была еда не усвояемая даже зрительно. Кирилл притворился очень голодным и положил и вылил с ложки набор кусочков из не совместимых овощей и фруктов. Инна имела большой практический опыт в плане приготовления, но мозг все чаще и чаще отдавал не правильные советы. Завтрак имел оттенок театрального спектакля, не улыбнуться в ответ на растянутые губы Инны он смог и продолжал поглощать пищу.
-А что случилось вчера на работе? — спросила Инна.
Кирилл пережевывал кусочек сырого мяса, до его языка оно дошло с обильно осыпанным слоем соли. Пришлось вновь повторить рассказ, за сутки Кирилл употреблял одни и те же темы для разговоров несколько раз. Но для того чтобы беседы не приедались, старался ласково на ушко шептать слова любви, надеясь на обоюдное исцеление её тела и его души.
-Давыд мерзавец из мерзавцев — Инна сморщилась от эмоционального толкования. Она не употребляя подобные выражения, и вследствие болезни горевала, что от безумия потеряет свой облик и нарушит личные заповеди и общи принятые догмы. — Я спокойно рассказываю туристам про статую дружбы людей. Я показывал тебе её, три человека смотрят друг на друга и руки у них срастаются. Со спокойным видом подходит Давыд и повествует о судьбе скульптора, что подвигло его на лепку памятника. Ты представляешь, он так сказал "лепка памятника". Его за оплошность в школу отправить надо. Он кстати университет закончил и старше меня лет на пять, а я сама знаешь кто я.
-Твой преподаватель — матушка жизнь или судьба? Будь она не ладна — в сторону шепнула Инна, отворачиваясь от Кирилла с видом человека, который ничего не слышал и потихоньку пережевывал и глотал апельсиновую дольку из тарелки.
Через два часа они седели на диване и смотрели телевизор. Кирилл с не утоленным чувством голода и Инна истерически закатывающиеся от хохота, она смотрела комедии каждый день. От них радость позволяла отвлечься. Под окончание фильма у Кирилла зазвонил мобильный. Он убрал руку, обнимающую вогнутый изгиб талии Инны и ответил, нажимая на кнопку:
-Алло. Кто на проводе?
-Это от профессора. Кирилл ты? — спросил Дарек.
-Я, подожди, поговорим — отклонил телефон и шепнул Инне — Я на кухне. — Встал с теплого дивана и отправился на кухню. Намериваясь во время разговора приготовить что-нибудь полезное, ну или на крайний случай съедобное. Достал сковороду, шипение масла в зале не будет слышно. Кирилл из-за бряканья металлической посудины не различил, что тараторил Дарек. Он извинился и попросил начать снова, сам разбивал скорлупу яиц, втиснув телефон между ухом и плечом.
-Профессор Аббатских вызывает всех к себе. Андрею и Чесову я передал. Ты сможешь приехать ближе к вечеру. Я только не имею понятия важно это или нет. Мне ничего не объясняли.
-А раньше как-нибудь не договоримся? — Кириллу завтра идти в музей в собственную смену. Окультуривать население города в свои установленные часы. Предчувствуя, что после наведывания к профессору, сон к нему не подступиться.
-Возможен и такой вариант. Но я созванивался с Чесовым и он предупредил, что раньше девяти вечера в город не доедет. Интересно где он колесит? Кирилл профессор всех ждет.
Разговор закончился, яичница дожарилась. Кирилл за полминуты всю её умял со сковороды и вымыл, не оставив следов. Он прошел в зал. Телевизор транслировал титры, Инна калачиком спала на диване под одеялом. В квартире стало тихо, шум телевизора прервался отключением из электросети. Кирилл нарушать зыбкое равновесие яви и сна Инны шорохом ног не желал и выдернул из розетки рядом у входа вилку провода тянувшегося вдоль стены за гарнитуром. В своей комнате он лег. Думал он короткими промежутками свободными от ускользающих минут душевной близости с несчастной девушкой. Размышления таили не наставшую весну. Всего ничего миновало с погребения Ившина, а рассудок Кирилла, как бы он не противился, уже частично хоронил очередную родную душу. Нет сомнений и догадок, его кто-то проклял, несмолкаемый зов смерти бродит у него за хребтом, гребя под острие мерцающей дуги с черенком, вытесанного из древа с запретными плодами. Он перебирал множество версий, сокрушая каждую подставляемую под различные факты и постепенно складываемую из кусочков памяти. Единственной дал право на существование и терзание его сердечной мышцы, четко отражающей в ритмах психическое равновесие. Отвергая православие и католичество, Кирилл никогда не считал колдунов за шутку. Вся энергия стеклась и сконцентрировалась на одном дне. День результатом, которого стало бродяжничество маленького мальчишки. Кирилл как с неделю гостевал у дяди Ильи. Он прибыл к нему после проведывания более спокойной родственницы. Тетка Фрида — добродушная женщина одаривала друзей и прохожих будь они ей знакомы или нет, всё равно, сопутствиями за здравие и благодарностью что такие люди встречаются ей на пути. Кирилл, однако, не выносил чересчур мужского сжатия его ладони. От таившейся ненависти ему приходилось туго, но на него она не выливала ярость. Да и была ли эта ярость, вероятно, он принимал тески пальцев, накаченные от длительного пребывания скотобойне, за правдивое отношение к окружающим, не сравнимое с лживой маской. Но с высоты годов он признателен ей, за выбивание мыслишек которые по недоразумению не судились раньше. За мелкое воровство десяти леденцов, ему выбили последние молочные зубы, с размаху, мозолистым кулаком тетки Фриды.
Последние посещение дяди Ильи. Потом Кирилл его не встречал ни разу, слышал от других родственников, что он переезжает с места на место, кто-то терпеть его ворчливый нрав не возжелал и поджег ему деревянный дом, тем самым, сорвав его с насиженного годами места. Кирилл в одиннадцать лет проездом остановился у него дома, он договорился с одним господином Ларитовским, что окажет ему услугу и доставит пакет с неизвестным товаром в другой город с условием сторониться правоохранителей порядка, вторую долю заработка ему отдадут при передаче пакета из рук в руки. В ту морозную весну чтоб не сгинуть в пучину навечно утерянных людей, Кирилл принял решение увеличить срок своей спланированной миграции и немного нарушить привычный ход одиночества дяди. Опасно идти в логово зверя, но не опасней чем путешествовать по дорогам, в безлюдном краю скованном льдом с назойливой думой, отыщут твое тело в канаве, если стопа подвернется у обочины, и ты укатишься в глубокий сугроб. Кирилл пил ел под его чутким присмотром. Дядя не отходил от него ни на метр в первый день, буквально пинал в лопатки гнутым костылем. Ночью дядя Илья из любопытства, когда Кирилл спал, вскрыл пакет, обеспечивая Кириллу новые этапы его ранней безработицы. Товар в пакете по условию сделки никоем образом не должен увидеть свет, пусть он даже звездный. Его не примут и не вознаградят деньгами мальчика. Он хранил обещание и не заглядывал в пакет, подавляя интерес, но чтобы в нем ни находилось, оно рассердило дядю. Кирилл помнит, из теплой кровати его выкинули в окно. Своей спиной он разломам оконную раму в трухлявые щепки, вместо стекла от сквозняка и ветра комнату защищала натянутая пленка, Кириллу отсутствие осколков не принесло больших травм. Содержимое пакета дядя Илья утаил, его силуэт в окне бревенчатого дома мертвецки-желтый от света спутника Земли, не понятным образом стимулировал боль в шраме. Обрек ли дядя Илья своим проклятием на истощение ангела хранителя Кирилла? У него и спрашивать.
Полгода, смирившись участью нищего, мальчик преодолевал многие километры, собирая на своем пути всякую работу, за которую сполна приобретал средства для существования. Материальное отложение перетекло в карман знахаря за излечение от жуткой и нестерпимой в раннем возрасте боли на ладони.
В прихожей раздался голос Алены. Кирилл посмотрел на часы, стрелки указывали пять часов. Раздумье затянулось почти на четверть дня. Терять время он не любил, нее к чему быть таким щедрым. Он прошел в кухню, Алена выпивала стакан воды, заметила его и хотела что-то сказать. Кирилл сделал жест, чтоб она говорила не громко, сложил ладони и прикоснулся к щеке, потом пальцем ткнул в сторону зала. Алена разобрала мимику и придвинулась ближе.
-Пап завтра собрание, не опаздывай у нас с тобой и так проблему с взаимоотношением с классной руководительницей.
-У нас? Почему у нас? Ты опять принялась не выполнять обычные школьные правила, — удивился Кирилл. Алена распаривала лапшу быстрого приготовления и, сжимая губы от непроизвольной растяжки от отцовского эгоизма, улыбка не родилась, но несла бы она укоряющий смысл. Кирилл сел.
-Ты думаешь, что от того, как ты разговариваешь с учителями тебе надо гордиться за дочь. Мне стыдно было сегодня — Алена чучуть прикрикнула, от эмоционального взвода она далеко, но показать всю яркость переживаний более экспрессивным тоном посчитала нужным. — Эта Вера Васильевна при всем классе, ну там, слава богу, в курсе событий, заявила, что твое заскакивание на собрание на минутку она не признает посещением, — утолила голод первой ложкой супа и пробурчала, видя, что Кирилл встал, заглядывает в холодильник — И вывела семейную черту Кургановых. Будто наш дед был партизаном и совершал набеги на немцев. Натворит и в лес, и мы переняли через гены военные привычки. Как такое можно назвать?
-Неуважение к тебе. Она разуметься не права и совсем не должна так и при всех. Как ты к ним, так и они к тебе.
-Есть же хуже ученики, почему она к ним не относиться также? Алексей Мароков, он... его срочно в изоляцию от всех необходимо.
Кирилл достал из холодильника пакетик с семечками, разорвал его и сыпанул на угол стола горку черных распухших семян подсолнуха. Пододвинул стул к Алене и снова сел, обнимая правой рукой ее спину, дочка съежилась в комок в предвкушении крепкого прижимания. Кирилл легонько притянул её к себе и принялся лузгать семечки свободной рукой.
-Алена тебе самой прекрасно известно, какие годы подступили к тебе. Ты ребенок, но не маленький ребенок, ты перевоплощающийся во взрослого человека, женщину. Люди вырастаю и вынуждены, решают серьезные проблемы, когда дети цветут они раньше обусловленного срока, кем обусловленного долго объяснять, в общем, соприкосновение различных этапов жизни, порождают взрослых, которые не достигают развития мудрости и в сорок и пятьдесят лет, заменяют её личным опытом.
-Пап ты не понятно рассказываешь.
-В твои годы я стал отцом. Тебе всего двенадцать, у тебя впереди бездна неразгаданного. И знаешь, что я тебе хочу сказать, легче спросить совета у людей, которые испытали свои колени и локти о зубы и шпили дорог, по которым они всегда брели. Я имею, веду про дороги судьбы. Правильное напутствие еще никогда не заводило в яму, — произнес Кирилл и поглаживая по голове Алену. Волосы были уложены, причесаны без завитушек и не красивых сплетений, гладкий русый волос. Алена не замечала причину столь резкого внимания к себе, она расчесывалась в день два раза, но с появлением Данила процедура многократно повторялась. Кирилл руке придал прежнее положение, огибающее дочку. Взади у входа на кухню раздались шлепанья босыми ногами. Кирилл сгреб шелуху в пакетик и развернулся, не отнимая у Алены дугу отцовского тепла. Опираясь на косяк, сцепив руки на груди, стояла Инна.
-Кирилл, почему ты её так обнимешь? — потребовала пояснения возвышенным голосом Инна с идиотской ревностной ноткой. — Алена ты обманула меня ты рано пришла.
Алена подавилась от несвойственного Инне чувства, рука со спины исчезла, ей стало по истине обидно за отца. Кирилл подошел к Инне и обрушил ужасную для нее информацию.
-Ты проснулась, как спалось, извини мне надо ехать, те, которые звонили, зовут меня. Это очень срочно, — надевал куртку Кирилл и говорил на пути к двери. Инна ступала за ним и вместо поцелуя в щеку за недолгое расставание, вымолвила жалостным голоском, кладя тонкие пальцы Кириллу на плечи.
-У меня такое ощущение, что тебя не будет ночью.
-Не расстраивайся Инна, я обязательно явлюсь через три часа
-Нет не сегодняшней ночью, а ...— задумалась, трогая висок — ...а после завтра. Где ты тогда будешь?
-Инна тебе просто показалась. Все до свидания, прощай.
Кирилл спустился по лестнице, на пути он встретил соседку, она бежала, прыгая с сумками пропуская ступени, на "здравствуйте" бросила суровый взгляд и скрылась со звуком осуждающего цыканья. Во дворе Кирилл осознал, что Инна права, его не будет дома. Он подрабатывал сторожем в музеи, и график работы был не нормированным из-за колебаний чувства долга у остального штата сторожей. То пригубят чего-нибудь и вызывают другого охранника. Его из дома не вырывали поздней ночью. Он заполнял образованные прорехи в графике, в неделю сторожил один раз, бывало редко три раза. При Инне он не посещал ночной музей не разу. Забыл поведать о подработке, придется разъяснить. Существовал блокнот с записями дежурств, составляет он их в понедельник вместе с директором. Последняя заминка с руководством, не дало наличие свежей записи. И если Инна шарила в карманах, то расписание ей не принесло бы оснований для утверждения об его отсутствии послезавтра. Пришлось, вступил в снежную грязь на крыльце, воздух обволок лицо, замораживая щеки и скулы с носом. В вызванном такси было теплее. Кирилла довезли до супермаркета, он расплатился и свернул в подземную стоянку, Проходя до лифта, он отметил наличие новоиспеченной лампочки наверху квадратной колоны. Стены замазали штукатурным слоем. В кабинке он пересчитал ряд кнопок, ему почему то казалось, что лифт не исчерпывает возможности в погружения в землю. Кирилл Алене и конечно Инне не пояснял о том, происходило в Центре, с дочкой также договорились не затрагивать тему нападения на них и этом незнакомце. Кабинка подтягивалась на тросах, кирилл вспомнил, что не сказал имя незнакомца. Алан, имя нормальное, принадлежать оно должно не меньше чем покорителю гор, но не похитителю детей, не разобравшемуся, кому он решил предъявить претензии явная ошибка, вероятно, конечно, что он под угрозой о служение хозяину подразумевал Аббатских. Сумасшедшие события с Густавом могут покоробить разум всякого. Не надо всего знать, ведь жизнь коридор, дорога, река, трамплин, или какое имя философы дают сумме прожитых лет, жизнь — учебник. Не открывая книгу, знать ничего нельзя, кто листает страницы, бегло просматривая самое важное, упустит смысл последнего листка, зато впитает основы раньше других. И донесет их до тех не торопящихся, им станет не интересно. У Кирилла заболела голова, не от вен в висках. Толкование жизни привело его в тупик, он недавно Алену поучал обратному суждению. Кирилл вышел из кабинки на самый верхний этаж. Побрел до кабинета, за не открытой дверью разразилась гроза с не слухоприятным набором выражений. Он вошел и сразу выбросил вперед руку. Андрей бросился на Чесова сжавшего уже два кулака, препятствующие действия Кирилла были кстати. В кабинете кроме переругавшихся до красноты кожи объектов никого не было.
