Правда, та фатальная ошибка в исследовании Портала имела и оборотную сторону — позволила людям будущего установить связь со своими предками, то есть нами. Оттуда и появились циферблаты.
Пока это всё, что мне позволили узнать.
Глава 14
Через неделю мне предстояла положенная отправка в карантинную зону. Почувствовать разницу, так сказать. Во время поездки случилось запоминающееся событие. Я познакомился с ещё одной девушкой, в этот раз блондинкой. Само по себе событие ничем не примечательное, знакомство должно было скрасить мои угрюмые переживания, но в итоге лишь сгустило в них краски.
Она сидела возле окна и смотрела на транслируемые пейзажи Голема. Хрупкую фигурку обволакивал деловой костюм из тёмно-синей ткани, на лице застыло сосредоточенное выражение. Молодая светлая кожа, неброский макияж, острые изгибы и печальные голубые глаза. Мне показалось, что её что-то гложет, однако всеми силами она старалась замаскировать истинные чувства.
— О чём грустите, мисс? — я подсел к ней. Ноль реакции. Пришлось усложнить вопрос. — Ваши желания разошлись с предсказаниями великого и ужасного циферблата?
Сработало. Она повернула голову и одарила меня испепеляющим взглядом. Мне тут же захотелось исчезнуть. Её ответом стал, как мне показалось сначала, тривиальный для здешних мест жест — она вытащила из внутреннего кармана знакомую вещицу и протянула мне. Я уже намеревался разочаровать её, сказав, что не имею ничего похожего среди своих аксессуаров, но потом заметил некоторую странность. Её циферблат был почему-то не синим, а красным. Присмотревшись, я понял, в чём дело и ужаснулся — последняя дата отличалась от текущей всего лишь на час с небольшим. А над ней надпись: 'Ваша дата, мисс ди Реста'.
— О, прошу прощения, — я поспешил исправить свою бестактность. — Я не знал, что всё так серьёзно, иначе бы...
— Ничего страшного, — вдруг заговорила она, смущённо улыбнувшись. — Откуда вам было знать.
Наступило неловкое молчание, в котором я намеревался незаметно раствориться и отсесть. Но моя попутчица не позволила осуществить задуманное.
— А вы? — спросила она. — Когда наступит ваш красный день календаря?
Я недвусмысленно пожал плечами, вызвав у девушки реакцию оскорблённого удивления. После этого пришлось рассказать ей кое-что о себе. Удивления предсказуемо прибавилось, зато оскорбление сдуло мигом. Она с неподдельным интересом выслушала мой рассказ, задавала уточняющие вопросы и светилась от удовольствия. Мне даже стало не по себе.
— Сегодня я вам завидую, — призналась девушка. — Всегда думала, что знание даты своей смерти это высшее благо, дарующее нам возможность правильно спланировать отпущенные нам годы, но как только оказалась у черты...
— Всё изменилось, — закончил за неё я. — Вам захотелось пожить ещё. И теперь вы понимаете, что высшее благо — это непредсказуемость судьбы. Я прав?
Она отвела взгляд в окно. Жест, увенчанный молчанием, лучше всяких слов доказывал мою правоту.
— Почему вы едите в зону отступников? — спросил я.
— Мне всё равно предстоит умереть во время поездки, — ответила она, не поворачиваясь, — так что конечный пункт не имеет значения. Но в 'Хроме' похоронена вся моя семья.
У меня с рождения имелись проблемы с усвоением женской логики. Шли годы, менялись времена, но некоторые вещи оставались неизменными.
— Не лучше ли вам было провести оставшееся время в более благоприятной обстановке, а не в тисках экспресса? — поинтересовался я как можно тактичнее.
— Я хочу, чтобы это случилось во сне, — ответила девушка и посмотрела мне в глаза. — Так делают почти все.
— А, вон оно что, — я задумался, конструируя следующий вопрос. Мне хотелось задать его, не используя бездушное слово 'тело'. — Вас встретят по прибытии?
— Да, сестра. Кстати говоря, она отступница. — Девушка облокотилась на локоть и продолжила изучать пляску красок на стекле. — Она так и не решилась активировать циферблат.
Ещё полчаса мы беседовали на разные темы. Пока в отсек не заглянуло фактурное трио подозрительных типов. Они молчали, но не сводили с нас глаз.
— Упаковщики пришли, — сказал девушка. — Мне пора.
— Упаковщики? — не понял я.
— Да. Законом каждому гражданину предписано провести последний час в их обществе. Они следят за всеми ритуалами отхода в лучший мир, чтобы человек не умер в людном месте или не совершил ничего безумного.
Она встала. Я озадаченно почесал затылок.
— Я даже не представился и не спросил вашего имени, — я протянул руку. — Клей Бёрн.
— Сьюзен ди Реста, — она ответила крепким для девушки её комплекции рукопожатием. — А ведь циферблат не соврал.
Я вопросительно посмотрел на Сьюзен, не выпуская её руки.
— Он предсказал мне уникальную встречу в последнем пути. А я всегда мечтала встретить возвращенца, ещё не получившего циферблат. Мечты сбываются, — она мило улыбнулась, а мне почему-то стало грустно.
В этот раз прощаться не хотелось мне, но с определённого момента наши пути расходились неизбежно и безвозвратно.
За короткий остаток пути мне удалось вздремнуть минут на пятнадать. Знал бы, что приснится — предпочёл бы бодрствовать до победного. Инопланетный спрут крушил всё на своём пути в необъяснимых попытках схватить одного единственного человека — меня. Каким-то чудом мне удавалось уворачиваться от его щупалец. Я не переставал размышлять, какую ценность могу представлять для чудовища. Даже после пробуждения продолжал анализировать, но явь, как правило, не оставляла места и времени для анализа снов. В конце концов, всё можно списать на переполох в библиотеке, где бульварная книжка с фантастическим ужастиком и нелепо-яркой обложкой оказалась в одном ряду с подчёркнуто стильными томами энциклопедий и информационных справочников.
Мы прибыли в зону 'Хром'. Внизу стояла высокая девушка в чёрном плаще и солнцезащитных очках на пол-лица. Когда выносили мою попутчицу, уже 'упакованную' в продолговатую округлую камеру, она направилась в сторону процессии. Сестра, понял я. Чуть позже я вновь встретил её в портовом баре, где решил выпить немного напитка забвения. Она сидела за стойкой бара и крутила в руках чёрный циферблат. Третий цвет — финальный, насколько я понимал. Уже бесполезная штуковина покойника, переставшая функционировать вместе с владельцем. Как урна с прахом. Никаких дат, отсчёта времени, всего лишь одна застывшая фраза: 'Вы мертвы, мисс ди Реста'.
— Вы приехали сюда из-за сестры? — спросил я.
Девушка бросила на меня секундный взгляд и скрестила руки на груди.
— Сегодня у меня выходной для особо наблюдательных и любопытных.
— Справедливое замечание, — согласился я. — Но всё же надеюсь, я могу рассчитывать не только на сухой официоз, учитывая, что я был последним человеком, с кем беседовала очаровательная Сьюзен.
Она изменилась в лице, и я понял, что попал в цель.
— Сьюзен умерла во время поездки во сне, — холодным голосом сказала девушка.
— Я знаю. Она сказала, что так многие делают.
Ещё секунд десять мы молча смотрели друг на друга.
— Вы познакомились в экспрессе? — спросила девушка.
Я подтвердил и вкратце описал историю нашего недолгого знакомства.
— Из чего следует вывод, что, благодаря встрече со мной, ваша сестра отправилась в последний путь в лучшем настроении, чем планировала, — нескромно подытожил я. Однако девушка превратно восприняла мой вывод.
— Тебе выписать чек за акт благородства?
— Не обязательно. Достаточно привнести в свой образ чуть больше человечности, — я улыбнулся. Уж не знаю, что именно принесло плоды — улыбка или слова, — но мне показалось, что стена между нами постепенно начала рушиться.
— Извини, но в 'Хроме' мне удобнее быть именно такой. Никогда не знаешь, кого встретишь очередным днём, ведь у меня нет циферблата.
— В мою эпоху их ни у кого не было. И люди как-то жили. Кстати, меня зовут Клей Бёрн, я возвращенец.
В моём исполнении это прозвучало чересчур гордо.
— Симона ди Реста. Да, я поняла, кто ты. Но тогда была совсем другая жизнь. Нельзя сравнивать.
— Возможно, — согласился я. — Могу я попросить тебя об одной услуге?
Симона вопросительно посмотрела на меня.
— Устрой мне небольшую экскурсию.
Огромное цифровое табло пестрело на пустынной обочине сиротским памятником цивилизации. Мы пронеслись мимо него с дикой скоростью, но я успел прочесть название карантинной зоны-города, куда мы въезжали — 'Хром'. Корти не обманул, внешний вид городских и загородных пейзажей меня мало чем удивлял. Помнится, в своё время Новый Токио произвёл на меня большее впечатление.
В 'Хроме' же всё выглядело ярко, помпезно, но отдавало некой вторичностью в сравнении с ранее виденным в Големе. Зона напоминала перенаселённый Лас-Вегас, заретушированный сотнями летающих в аэрожилетах тел. По всей видимости, они давно перестали входить в список передовых технологий, раз оказались в обиходе отступников. Светящиеся даже при свете дня вывески привлекали внимание, зазывали прохожих в казино, бары, бордели и всякого рода клубы по интересам. Некоторые кварталы предпочитали постоянную ночь — над ними расстилался матерчатый щит, едва касаясь верхушек зданий, защищавший территорию от лучей светила, как зонтик на пляже. Вот где настоящая жизнь, подумал я. По крайней мере, на первый взгляд. Насколько я знал, сам Голем тоже находился под чем-то вроде купола, имитирующего настоящее небо.
— Куда мы едем? — поинтересовался я, разглядывая многолюдные тротуары.
— Ко мне домой. — Симона резко повернула налево, вынудив встречную машину затормозить и выразить недовольство своего наездника протяжным и противным гудком.
— Так сразу? — я улыбнулся, подчёркивая шутливый смысл вопроса.
Девушка подозрительно покосилась на меня, но промолчала. Затем всё же заговорила:
— Вечером мы заглянем в бар моего знакомого, а потом пойдём в закрытый клуб игроков.
— Что за игроки? Казино?
Симона усмехнулась. Пользуется моей неосведомлённостью, чертовка.
— Да. Только ставки там необычные.
— Теряюсь в догадках, — признался я.
— Проигравшие обязаны заказать и активировать циферблаты. После этого, как ты понимаешь, они не могут жить здесь и вынуждены покидать 'Хром', а победителям достаётся всё, что принадлежало неудачникам. Даже жёны и подружки. — Она припарковала автомобиль возле трёхэтажного строения, повернулась ко мне и добавила: — По сути, ставками в этих играх являются жизни.
— Вот это я понимаю забавы! — я даже присвистнул. Затем совершенно серьёзно спросил: — Не думаешь ли ты, что я соглашусь на такое безумие, едва приехав сюда?
— Ты хоть и похож на психа, но не думаю, что настолько.
— И на том спасибо.
— Тебе и терять-то нечего. Поэтому ты поучаствуешь в битве новичков. Ничего особенного, показательные выступления для привлечения внимания. — Симона добродушно улыбнулась и вышла из машины. Я последовал за ней.
Её квартира располагалась на третьем этаже. По пути наверх мы с трудом увернулись от несущейся кучи резвых ребятишек, играющих в войнушку. Они сыпали проклятиями друг на друга, как циничные морские пехотинцы, оказавшиеся в пекле адской заварушки. На нас внимания не обратили.
— Тебе придётся принять душ и воспользоваться одеждой моего бывшего дружка, — предупредила Симона, — а то от тебя несёт, как от скунса.
Я молча пожал плечами, проглотив 'комплимент'. Мы оказались в полумраке прохладной гостиной. Где-то над ухом работал кондиционер. Я осмотрел помещение, сразу приметив дикое количество растительности во всех углах.
— Ты всегда выгоняешь своих парней без одежды? — продолжил тему разговора я.
— Нет, этот просто забыл её при бегстве и предпочёл не возвращаться, зная о возможных последствиях.
Я украдкой взглянул на девушку. Что-то в этой фразе меня определённо насторожило. Скорее всего, её окончание.
— Что же он натворил?
— Привёл сюда какую-то курву, пока я играла в казино. — Симона открыла старый деревянный шкаф и вытащила из него аккуратно сложенные серые штаны и красную рубашку. Даже для меня они выглядели старомодно. Одежда полетела на пёстрый диван.
— А он знал, что ты играешь? — спросил я.
— Его это не касалось, — прозвучал ответ.
Такая вот логика.
— Пока отдыхай, я в душ! — Симона ловко избавилась от верхней одежды и скрылась в душевой.
— Уже наотдыхался, — бросил я ей вслед, но услышал лишь шум льющейся воды. — Триста пятнадцать лет, пресвятые угодники!
Я рухнул на диван, закинув ноги на журнальный столик, и в эту же секунду потолок загорелся яркими красками голографического изображения. Гладкая бледная поверхность превратилась в какой-то захватывающий фильм с погонями и перестрелками. От неожиданности я даже подскочил. Как результат — кино вмиг исчезло.
— Забавно, — поделился я впечатлениями сам с собой и занял исходное горизонтальное положение. Потолок вновь ожил.
Фильм впечатлял и забавлял первые минут десять, после чего я переключил канал на собственные сновидения. Когда проснулся, Симона сидела в кресле напротив, нацепив на голову зеркальный шлем и мерно покачивая длинной гладковыбритой ножкой. Слушала музыку, смотрела сериал? Или занималась виртуальным сексом? Я решил спросить об этом потом.
Первым местечком оказался пивной бар с лаконичным названием 'Бор'. Хозяин заведения, некто Бор Хантер, встретил нас за стойкой в наполовину заполненном зале. Это был высокий пузатый мужчина с экзотически выбритой растительностью на лице. Он сразу узнал мою спутницу:
— Привет, детка. Сегодня ты рано... — Затем он смерил меня изучающим взглядом. Я ощутил его подкожное проникновение едва ли не физически. — Твой новый дружок?
— Нет, случайный попутчик, как и все в этом мире. — Симона уселась на высокий прозрачный стул, держащийся на одной ножке толщиной с иголку. Я предпочёл остаться на своих двоих. — Можешь достать ещё одно приглашение на вечер?
Бородач нахмурился больше прежнего и после томного раздумья нехотя согласился.
— А он точно не скрытый агент ньюменов?
— Ты всегда об одном, — отмахнулась Симона. — Его разморозили неделю назад. Как ты понимаешь, современные реалии Голема ему не приглянулись.
— А, ну тогда добро пожаловать в настоящий мир! — Бор заметно повеселел. Дополнительное приглашение нашлось мгновенно, как и кружка пахучего пива. Пришлось пить.
Выпивка, как известно, развязывает языки. К Симоне это не относилось, к тому же она целый час цедила бокал безалкогольного коктейля. Но мы с Бором Хантером разговорились, очень скоро возомнив себя давними приятелями. Свою роль сыграла общность взглядов. Он, как и я, был в своё время ярым карьеристом. В своё — я имею в виду первую половину двадцать второго столетия, когда бизнес Бора, завязанный на перевозках к Порталу, прогорел, и бизнесмен сел на мель. Чтобы уйти от преследовавших кредиторов, он пошёл на крайние меры — тайно заморозил себя в той части Вселенной, где мы сейчас находились.
— Полегче, Хантер, — предупредила Симона. — Кажется, он ни черта не знает о Портале.
