Там алеет заря 3

Возвращаясь к банкам, которые захватил иностранный капитал, следует ещё раз отметить, что капитал этот действует не в русских интересах, а исключительно в собственных. А в его интересах значится постепенный захват контроля над всей русской промышленностью. Захват идёт тихо и постепенно. Шаг за шагом и без особой огласки. А к чему он приводит, мы только что наблюдали. И хорошо ещё, что временно все разрешалось, хотя наверняка нашим властям пришлось пойти на немалый риск в противостоянии крупным иностранным капиталом. А тот ещё своё последнее слово явно не сказал, так что страну в будущем ждет как минимум серьёзное давление из-за рубежа.

Или взять ту же торговлю. С постройкой Сибирской железной дороги за Урал хлынул европейский торгово-промышленный капитал. И занялся продажей иностранных товаров и скупкой у местных крестьян масла, мяса, яиц и прочей сельскохозяйственной продукции. На том же масле иностранные капиталисты легко делают 100% прибыли за одну операцию. А всего то и нужно, — навязать крестьянинам в кредит собственную дорогую маслобойку и вариант кредитного договора, по которому крестьянин обязан продавать масло исключительно тому, у кого он купил в кредит эту маслобойку. И пока крестьянин не расплатиться по кредиту, он завязан на одну и ту же фирму. Причём расплачиваться ему придётся долго, а фирма ещё и дополнительные услуги не применет навязать. И деваться крестьянину некуда просто потому, что ни один из них не пойдёт в суд, ибо предпочитает не связываться ни с властями, ни с крупными компаниями, которые с местными властями живут всегда дружно. А потому иностранные торгаши скупают масло на Алтае по 8 рублей, а за границей продают по 15-16. Можно ли в этом случае ожидать, что иностранные хапуги добровольно откажутся от такого бизнеса? Явно нет. И зачем нам тогда такие иностранные инвестиции? Для графы отчётности, как все в стране хорошо? А про то, что эти 50 или 100% прибыли могли бы получать не иностранцы, а русские купцы как-то принято умалчивать.

Подводя итог в статье, Александр констатировал, что правительству пора хотя бы на время ограничить поступления этих якобы иностранных инвестиций и конкретно разобраться, что же натворило правительство Витте, допустившее неограниченное вливание иностранных капиталов в страну. И цель всего этого должно состоять в установлении ограничений для иностранцев в одних областях экономики и перенаправление их инвестиций туда, где они действительно нужны, а не туда, куда хочется иностранному капиталу в попытке получения сверхприбылей. То есть иностранные инвестиции должны служить нашей стране, а не безудержному наполнению карманов иностранных хапуг. Ну и как показал недавний печальный опыт, стране необходимо самое передовое антимонопольное законодательство. И другого выхода нет. Вообще нет. Если этого не сделать, очень скоро страна может превратиться в полуколонию типа Китая. И это не гипербола, а вполне вероятное будущее, если не принять экстренных мер в экономике. Причём ещё как-то придётся найти денег не только на экономику, но и на оборону. Ведь будь страна готова к войне, никакая Япония на нас бы не напала.

Написанная статья была отправлена в Москву телеграфом для приглаживания углов профессиональными борзописцами и через три дня вышла сразу в четырех газетах. А после была перепечатана ещё десятком изданий. Даже парой десятков. Сказать, что статья вызвала взрыв в прессе — ничего не сказать. Пресса просто кипела. Призывы к правительству в полном объёме поддержали многие издания совершенно разных политических групп. Те же старообрядцы, контролировавшие немалый кусок прессы. И не только они. Против, да ещё в осторожных выражениях выступили одни только либералы и связанные с иностранным капиталом промышленники. Но их дружно затоптали, обвинив в предательстве национальных интересов. Как потом с юмором писали отдельные газеты, затронутая тема вызвала неоднократные жаркие споры в обществе, иногда переходившие в мордобой и даже пару дуэлей.

Тем временем хунхузы и вероятно японцы активизировались не только в Манчжурии в тылах русской армии. В 11 утра из Тетюхи пришла радиограмма об обстреле японцами на посёлка Рудная пристань. Небольшой крейсер при поддержке двух миноносцев подошел достаточно близко к берегу и начал разрушать артиллерией все подряд — пристань, склады, жилые дома. Собственно из-за особенностей географии бухты Рудной защитить ее можно было только установкой одно-двух батарей как минимум шестидюймовых орудий. И никак иначе. Но государство естественно не пожелало выделять столь крупные средства для обороны заштатного приморского посёлка. Ну подумаешь, в нем перегружают концентраты тетюхинских свинцово-цинковых руд на суда. Да и орудия поменьше никто не предлагал. Ну разве, что снимаемые с кораблей 47мм. Но от них там толку не было никакого. Собственно подобное развитие событий Агренев предполагал ещё давно. Да и то по его мнению японцы несколько подзадержались с ответной местью конкретному лицу. Поэтому посёлок был отстроен по минимуму. Ничего лишнего. Ни лишних жителей, ни рыбоперерабатывающего заводчика, ни прочих вещей. Только деревянная пристань, два десятка домов, несколько неизбежных складов, барак для сезонных рабочих и конечная станция узкоколейки даже без поворотного круга. Притом часть населения была с началом войны переправлена в Тетюху. А в посёлке остались только те, кто по разным причинам не захотел или не мог уехать. Да и вообще по сути пристань прекратила свою работу. Сейчас Тетюхинские рудники и ГОК работали исключительно "на склад" притом в урезанном объёме, поскольку сезонных рабочих из Китая и Кореи в этом году удалось завезли не особо много.

Через час пришло сообщение о попытке обстрела с моря рыбацкого посёлка в бухте Владимира. В этом месте дела пошли иначе. В этой бухте было два посёлка с рыболовецкими судами и рыбоперерабытывающим заводиком. Но бухта в отличии от Рудной была защищена. Пусть всего лишь 47мм морскими орудиями и крупнокалиберными пулеметами в ДОТах, но из-за особенностей бухты этого хватило, чтобы отогнать японский вспомогательный крейсер от берега, насверлив ему в бортах и надстройках немало "лишних" отверстий. А издалека третьеразрядные японские канониры вспомогательного крейсера могли стрелять лишь по площадям, не видя цели и не принося особо никаких неприятностей.

В три часа пополудни пришло известие об обстреле посёлка Пластун. Тут жителям пришлось убираться из посёлка также, как и в Рудной пристани. Похоже там берег обстреливал тот же малый крейсер, что и Рудную пристань.

А вот в залив Ольги японцы так и не сунулись, ибо чревато. Там на перешейке даже старое 107мм морское орудие имеется и несколько мин в заливе, не говоря о малокалиберных орудиях и пулемётах.

Подобную реакцию японцев Александр ожидал давно. Оставалось только понять, является ли сия реакция просто японской местью за разбомбленные заводы, арсеналы и прочее, либо это по мнению японцев ещё и должно было подвигнуть его к нервной реакции за обстрелы построенных им абсолютно мирных гражданских поселков. Теоретически подобное вполне возможно особенно в условиях, когда у японцев в консультантах имеются англичане. Например, если он в ответ разбомбит какой-нибудь мирный город в Японии, то это вполне можно раздуть в прессе как очередное безжалостное преступление русских дикарей, после чего англичане могут совершить какие-то выгодные для них действия. Вот только предоставлять подобный повод врагам князь совершенно не собирался. В принципе английская разведка наверняка знала о приказе русского Императора не бомбить и не обстреливать мирные города в Японии, но ... Впрочем, этот приказ не касался портовой инфрастуктуры Японии. Ее то как раз не только разрешалось, но и рекомендовалось уничтожать. Однако после подобного обстрела этот приказ ведь вполне мог потерять силу... Ну по крайней мере по мнению тех же англичан.

Администрации Тетюхи ушел приказ запечатлеть разрушения поселков с помощью фотоаппарата, благо там имелись люди, которые с ним умели обращаться, а Александр отправился в штаб эскадры договариваться о быстроходном судне, которое бы доставило туда еще съемочную бригаду с кинокамерой, благо кинокамер сейчас в городе было целых две. А обратным рейсом судно должно было доставить раненых во владивостокский госпиталь. К сожалению, их было судя по всему около десятка. И есть убитые.

На следующий день из Золотого Рога на север ушёл вспомогательный крейсер с врачами, съемочной бригадой и различным добром, которое успели погрузить. А с адмиралом Скрыдловым Агренев договорился. Договорился о целях, которые раньше считались как бы гражданскими. Более того, для их атаки дирижаблями не требовалась заправка в море. Дело в том, что на Эдзо добывался довольно качественный уголь, который грузился в новом порту Муроран на суда и шёл на юг для промышленности, японского флота и гражданских судов. Этот порт Скрыдлов пока как-то обходил своим вниманием из-за того, что ничего военного там не было. Но сейчас как раз пришёл момент. Ну, не сейчас, а через недельку. Сегодня в газетах уже пошли первые репортажи об обстреле русских мирных поселков, потом появятся фотографии и киносъёмка. И все это попадёт на страницы газет и в кинозалы. Для мающейся от безделья во Владивостоке армии — полезная вещь в плане воспитания патриотических чувств. Аналогично и для тыла. А для прочих наблюдателей это неопровержимый факт, кто на самом деле воюет с мирным населением. До Европы кадры, конечно, дойдут не скоро, ну да тут уже ничего не поделаешь.

До Мурорана дирижабли пусть и не с полной загрузкой могли долететь с дозаправкой в Тетюхе, где имелась причальная вышка. И туда же вспомогательным крейсером еще отправили некоторый запас бомб. Возможно он и не понадобится, но пусть будет, благо поставки бомб с Урала наконец наладились. Дирижаблями нужно было поджечь угольные склады, а с портовыми сооружениями флот разберется сам. Кроме того на Эдзо ещё имелся молодой порт Отару...

О чем ещё давненько подумывал Александр, так это о единственном крупном НПЗ в Японии в окрестностях Ниигаты. Адмирал Скрыдлов возможно и знал теоретически об этом заводе, но сей завод был вне возможностей флота, поскольку хоть долина, в которой стоял завод, была рядом с морем, но от моря тем не менее была укрыта прибрежной возвышенностью. По-хорошему его уже давно бы следовало разбомбить, если б не одно "но". Дело в том, что завод принадлежал американской "Стандарт ойл". Он хоть и в Японии находится, но его разрушение во время войны могло быть расценено Рокфеллером как этап конкурентной борьбы. А вот этого Александру очень бы не хотелось. Если б дирижабли были не его пусть даже бывшей собственностью, и не он бы ими сейчас командовал, то он бы без всяких раздумий ратовал бы за разрушение завода. Но увы, все обстояло не так. Флот же "достать" НПЗ с моря не мог, а о десанте для разрушения нефтепромыслов и НПЗ никто пока не думал. Да и не факт это вообще возможно.

Зато для бомбардировки имелись другие шикарные цели — металлургические заводы в городах, где не было военной промышленности, а потому об их ПВО японцы пока врядли позаботились. С потерей части этих заводов вероятно японцы бы скорее пришли к мысли, что пора заканчивать эту неудачную для них войну. И все бы хорошо, но флоту сейчас было некогда заниматься обеспечением полётов дирижаблей.

— — — — — — — — — — —

Интенсивная работа порт-артурской эскадры в последние две недели стала сказываться на состоянии механизмов кораблей. Начало вылезать все больше мелких неисправностей. И было две крупных поломки. Это не говоря уже о боевых повреждениях, полученных в двух последних сражениях. И предыдущие то были подлатаны на скорую руку, а тут добавились новые. Благо "досталось на орехи" по-хорошему только головному броненосцу "Потемкину", по которому в Ляодунском сражении стреляло сразу два японских одноклассника. И на нем же были самые большие потери в экипаже. Почти сразу после потопления "Асамы" в левое крыло мостика "Потемкина" попал 12-дюймовый японский фугас, который натворил дел. Осколки пошли веером, и в боевой рубке невредимыми остались только адмирал Алексеев и вестовой. Так что после отворота японской эскадры броненосцем командовал адмирал Алексеев и срочно вызванные из низов старпом и лейтенанты.

В общем, корабли требовали ремонта. Но кроме победы в сражении и зачисткок мест высадки японцев удалось ещё сделать одно важное дело, а именно вывезти из Инкоу морем две с половиной сотни мин, три десятка самоходных мин Уайтхэда, две привезенных, но не попавших в Порт-Артур из-за начавшейся блокады морских шестидюймовки и всякое добро по мелочи. Вдобавок к этому пока транспорт грузили минами, команды сопровождающих транспорт миноносцев ухитрились демонтировать с выбросившейся у Инкоу японской канонерки два 120-мм армстронговских орудия и одно 75мм, и с помощью небольшой китайской речной баржи перегрузить их на транспорт вместе с оставшимся боекомплектом. Правда, насчёт него были сомнения в его сохранности. Все ж несколько дней под водой пролежал. Инкоу вообще оказался на некоторое время в интересном положении. На юге японцы заперли русских на Квантуне, блокировав горло перешейка у Цзиньчжоу. На севере армии Куроки и Ноги уже перерезали железную дорогу южнее Ляояна, но до Инкоу японцы своими разъездами ещё не добрались. А в Инкоу и на ближайшем к нему полустанке находились важные грузы для флота, про которые сухопутное начальство похоже забыло. Связи у Инкоу теперь не было ни с Ляояном, ни с Порт-Артуром. В самом Инкоу находилась рота мобилизованных сибиряков во главе со штабс-капитаном, который после сдачи всего флотского добра, находившегося под его охраной, решил, что ему и его роте будет проще уйти морем в Порт-Артур, чем китайскими партизанскими тропами пробираться на север в расположение Манчжурской армии Линевича. Тем более, что на носу время дождей, которые порой превращают окружающую местность в совершенно непроходимую. Так что транспорт привёз в Порт-Артур ещё и целую пехотную роту включая нескольких раненых при штурме канонерки. Причём за сохранение флотского имущества и захват вражеской канонерки Алексеев сразу представил штабс-капитана к награде и к производству в следующий чин, на что командир роты наверно также рассчитывал, выбирая Порт-Артур в качестве точки перемещения. Ведь частенько главное не совершить подвиг, а сделать так, чтобы его заметило начальство.

Ещё один транспорт был срочно отправлен из Дальнего в китайский порт Дагу за продовольствием. С одной стороны вроде как продовольствия ещё много, но совершенно непонятно, сколько армии и флоту ещё сидеть в блокаде на Квантуне. А Алексеев пока не собирался отдавать приказ наступать на армию Оку, ибо незачем. У Квантунского укрепрайона главная функция — отвлечь на себя как можно больше войск противника. Тем более по докладам генералов войска закопались в землю на Цзиньчжоуском перешейке так, что никакой Оку их оттуда не выковорит. Да ещё саперы генерала Кондратенко наворотили там много всего интересного. Как сказал генерал Смирнов, он бы на такую оборону сам бы поостерегся наступать, ибо чревато положить там не одну дивизию и ничего не добиться. А уж без поддержки с моря тем более.