В южном плену

— А они там точно того, успокоились? — мысленно сокрушаясь о неудобном ракурсе (не видно же ничего), засомневалась в блаженности пострадавших.

— Точно-точно, — Саша взял трусишку за руку и вытащил из зеленого укрытия на площадку перед пещерой. У нее даже печенка рулетиком свернулась в ожидании расправы, но, как выяснилось, бить ее никто не собирался. Либо не поняли, кто виноват, либо и правда, блаженные.

— Паш, ты, где была? -подбежавшая Леся сжала подруге локоть. — Тебя пол лагеря ищет. Мы думали... Яр вообще злобным троллем по округе мотается.

Помяни его, вот и оно... Из кустов напротив вывалился всклокоченный вышеупомянутый 'гоблин'.

— Амиго, кидай рюкзак, темнеет! — и скипидара не понадобилось, шквальным ураганом всех троих снесло под каменные своды грота.

— Фига себе! — восхищенный свист эхом отозвался где-то в недрах горы. — Обалдеть!

— А там никто не водится? — полушепотом спросила Леся, со смесью страха и любопытства всматриваясь в зияющий чернотой провал.

— Если там кто и есть, то вряд ли страшнее того Чингачгука, что орал нам в след, как потерпевший.

— Не нам, а тебе, — уточнил на ухо брюнет. Вот вредный!

— И поверь, это я еще не орал, — заверили ее во второе ухо, едва не доведя до самоубийство головой об каменный свод.

— Ду-у-рак?

— Дебил, имбецил,

идиот...

Зачем же так самокритично? — не, ну в чем-то он конечно прав...— Ты про олигофрена забыл.

— Убью! Я тебя точно убью... когда-нибудь. Чтоб я еще хоть раз, — бедняга даже задохнулся от переизбытка чувств, значительно потеряв в тональности. — Первый и последний раз беру за тебя ответственность! Лучше бы Ильюху взял, честное слово, меньше бы хлопот было.

— Скажите, пожалуйста, я, что ли виновата, что у здешних энгри бердс недержание?

— Ангелеса, твою мать! — диким полушепотом просвистел Ярик. Мимолетное движение и она уже распластана по далеко не ровной поверхности, так называемой стены. До этого момента она реально полагала, что сильная (ремонт авто — дело не для слабых), но тут вдруг поняла, что в сравнении вот с этим разъяренным 'Кинг Конгом' просто немощь какая-то. У нее банально не хватило силенок на сопротивление, когда он одной рукой стиснул оба запястья и вздернул ее руки над ее же головой. Распятие довершило колено, силой втиснутое промеж ног.

— Пусти меня! — использовав все имеющиеся в запасе силовые ресурсы, задрала голову (верзила, етти его побери!). Острые камешки больно давили на спину, жесткие пальцы на запястья, колено... здесь жаловаться не на что, какой никакой, а стул. Злость, особенно на фоне беспомощности, в такой ситуации понятна и даже оправдана, но вот садомазохизм? Что за демарш устроили ее собственные нервишки, что даже волосы на затылке встали дыбом?

— Полегче, дружище, — ну очень вовремя вмешался брюнет, положив руку на плечо этого психа. — Ты не делаешь скидку на неопытность. Она просто не подумала, что мы можем неправильно понять ее отсутствие. Да, Паш?

— Во взгляде Ярика все еще чернильно-черном, появились проблески сознания. Хватка на запястьях немного ослабла, но руки остались в прежнем положении. Давящая мгла ушла вместе с опущенными ресницами и, кажется, даже дышать легче стало. Светельский убрал руку и, отвернувшись, отступил.

— Никогда его таким не видела, — хрипло прошептала Леся, отведя взглядот быстро темнеющего проема, где секунду назад исчезла широкая спина парня.

— Выше нос, Инфанта, — Саша пальцем приподнял обонятельный орган расстроенной девушки. — Не бери в голову, он просто переволновался.

— Я тебя умоляю! — огрызнулась Паша, растерев отчетливые отпечатки на запястьях и тут же устыдилась: Санчо не заслужил подобного тона. Улыбнувшись (надо думать обезоруживающе), непрозрачно намекнула: — Темнеет, вы не находите?

— Действительно, — Тахер не спеша двинулся внутрь грота. — За мной, юные энтузиасты.

Пещера оказалась не глубокой, но с двойным дном (в прямом смысле). Ход вел под уклон, обрывом уходя вниз в конце. Где-то там внизу отчетливо слышался шум подземного потока. Желания спуститься и посмотреть, как выглядит нижний уровень, не захотелось никому. Удовлетворились рассказом проводника, неоднократно спускавшегося вниз.

Когда исследователи вернулись из мини экспедиции, на подготовленной площадке уже разместился палаточный лагерь, а Володя, примерив амплуа шефа кухни, деловито командовал младшими поварами. Вновь прибывших встретили дружеским посвистом и шутками. Ваня, Даня, Слава, Егор, девчонки, Ленька — все были здесь, у костра. Не наблюдалось только 'главаря'.

— А Яр где? — спросил Саша, задержавшись возле ребят.

— Тут где-то, — неопределенно обвел руками окружность Леня.

— Русалка, давай быстрее сюда, я тебе самый сочный кусочек мяса припас, — позвал от костра Серебряников.

— Врет! — со знанием дела заверил Егор, покачав в воздухе вилкой со стянутым из-под носа шатена куском прожаренного филе. — Это я старался!

— Сухарь, ты не обнаглел? — припух Вова от вопиющего нахальства.

— Сам ты половник, — резво отскочив в сторону, отбрил парниша. — Сколько раз говорить, Краев от слова край, а не краюха.

— Паш, держи, — Ваня вложил в руки нашедшей себе местечко между ним и Леонидом девушке бутерброд. — Пользуйся моментом, пока эти двое будут выяснять, что полезнее серебро или черствый хлеб. А так как это их излюбленная тема, боюсь, мяса ты вообще не дождешься.

— Почему это? — Леня жестом фокусника снял с вилки зазевавшегося Егора предмет спора и передал соседке.

— Ловко!

— Долго ли умеючи, — Копперфильд в — надцатом поколении невинно повел бровками.

— Чипс ты ходячий, — шатен ткнул пальцем в щерящуюся зубьями вилку. — У тебя мясо стырили!

— Кто?! — раскосые глаза сфокусировались на обездоленном столовом предмете, а потом пошарили по присутствующим в поисках ворюги. — Счастье мое?!

— Это не я! — промычала несправедливо обвиненная, усердно работая челюстями (нет улики — нет доказательств).

— Егор! — с плохо скрываемым раздражением окликнула брата Ира. Бросив ложку, которой помешивала суп в котелке, обвиняюще посмотрела на веселящуюся компанию, а в частности на Пашу. — Вас хоть немного волнует, что Яра слишком долго нет?

— Придет, куда он денется? — Егор опустил вилку, усаживаясь обратно.

— Придет?! — нервно усмехнулась сестра. -А если с ним что-нибудь случилось?

— Ир, это же Яр, он здесь каждый камень знает, скоро вернется, не волнуйся.

— Надо же, — самоконтроль темноволосой дал трещину. Взгляд раскосых глаз прожег жующую девушку. — Как некоторые пропадают, так все с ног сбиваются, чуть ли не с расческами местность прочесывают, а как Яр, так сам найдется.

— Ира!

— Что, Саша? — обернулась на строгий оклик возвратившегося к костру парня. — Скажешь я не права? Если вы все так о ней печетесь, почему тогда не прочитали лекцию о правилах поведения в горах? Носитесь с ней, как наседки с яйцом! Да даже дура сообразит, что здесь нельзя орать!

Вот сразу видно, кому вечером прилетело 'снарядом'. Аппетит пропал, надежно заваленный булыжниками в ее огород.

— Ира! — в унисон возмутились Ваня с Володей, но Паша их уже не слушала. Поднявшись с колен, она молча зашагала в сторону палаток.

Было обидно слушать обвинения в свой адрес, но куда обиднее было понимать, что они абсолютно обоснованы. Лучше бы поехала с Ильей к баб Ане.

— Паш, ты, что ее слушаешь? — тормознула за рукав кофты быстрей всех среагировавшая Леся. — Она же просто бесится.

— Прекрасно! — всплеснул руками Славка. — Давайте все переругаемся! Вам экстрима не хватает? Ира, какого черта?

— Такого! -сбросив успокаивающую кисть брата с плеча, тряхнула густой гривой Краева. — Надоело! Если у нее еще детство в одном месте играет, то пусть у мамки под юбкой сидит...

— У нее нет мамки, — из темноты в свет костра ступил Светельский. Оценив ситуацию, устало вздохнул. — А теперь, когда все высказались, недовольные могут выпустить пар в палатках, остальных прошу занять насиженные места и продолжить трапезу. Взведенная девушка оказалась в числе недовольных, поэтому не без излишней театральности покинула 'собрание'. Следом ушла Маша. Паша тоже решила не возвращаться, но и делить палатку на четверых, как это было прошлой ночью, уже не хотелось. Сама мысль, что придется укладываться на ночлег рядом с двумя невзлюбившими ее за что-то спутницами, заставляла противные молоточки энергичнее долбить черепную коробку.

— Паш, — подкравшийся сзади Серебряников, притянул обеих за плечи. — Махнемся палатками?

— Я бы с радостью, но...

— Яр с Саней не возражают.

— А Леня?

— Этот ушастый сам предложил свое место.

Отличное решение, казалось бы, но... Палатки четырехместные. Если их места займут Леня с Вовой, то им придется соседствовать с Сашей и... Вот это 'И' и нервировало больше всего. Ночевать бок о бок с Яриком — то еще удовольствие. Однако к анти дружественно настроенным девочкам идти ноги отказывались категорически.

— Спасибо, Вов, — Леся приподнялась на цыпочках и чмокнула парня в небритую щеку. — Мы ваши должницы.

— О чем речь, красавицы? — растаял плут. — За такую благодарность я... У-ух! Пойду Леньку подразню, пусть завидует!

— Оболтус, — Паша, извернувшись, запустила руку в каштановую шевелюру иорганизовала вороний приют.

— Все-таки ты самая вредная из русалок! — пришел к неутешительному выводу Серебряников, пытаясь разгладить качественный 'бум'. — Хорошо хоть подзатыльником не угостила.

— Ай, все, мне стыдно! — обидчица нацепила на лицо покаянную маску, одновременно сунув руку в один из многочисленных карманов своих походных штанов. — В качестве извинений кое-что тебе покажу.

— А я пока наши вещи перетащу, — получив мысленное одобрение, Леся затерялась среди палаток.

Володя с интересом проследил за манипуляциями шустрых пальцев, скользящих по экрану телефона. Многофункциональная вещица, абсолютно бесполезная в горах на предмет связи, но в качестве фотоаппарата, видеокамеры и электронной книги просто незаменимая.

— Смотри, — взору парня предстал серый, отливающий металлическим блеском, демонстрирующий благородные очертания, кронпринц германского автопрома.

— 'Кайен'! — издал влюбленный стон парняга. — Чей?

— Мой, — гордо созналась, наводя на следующий кадр. — А вот так он выглядел, когда я увидела его в первый раз.

На экране отобразился потрепанный жизнью белый автомобиль. Потом были еще несколько снимков, где отчетливо прорисовывались изъяны авто (облупившаяся местами краска, ржавые пороги, треснутая панель, потертые сидения, находящиеся в критическом состоянии проводка и движок).

— Охренеть! — отобрав у нее гаджет, сам принялся листать кадры, на которых отображалось поэтапное преображение тачки. — Неужели все сама?

— Сомневаешься?

— Нет, перевариваю информацию.

— Тогда скажу еще кое-что, — Паша оперлась рукой о плечо друга. — Здесь об этом никто не знает.

— Даже Яр?

— Только крестная, дядь Дима и ты.

— Пашка!

— лапа прохиндея панибратски устроилась на ее плече, а ухо подверглось воркующей атаке. — У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

— Да ну?

— Железно.

— Излагай, — жажда деятельности у нее всегда зашкаливала, а авантюризм гулял в крови вместо кислорода.

— Мне тут предложили тачку за бесценок. Ну, ты понимаешь, какая цена, такая машина. Я сначала отказался, а сейчас подумал...

— Марка?

— 'тойота'.

— Седан?

— 'Камри', — и столько щенячьего восторга пополам с надеждой было в этом слове, что даже если бы захотела, отказать не смогла.

— Это все равно будет дорого. Ты уверен, что потянешь?

— Ну, я надеюсь, что ты сделаешь мне скидочку, как другу...

— Я не об этом, балда, — дружеский кулачок оставил отпечаток на ближайшем к ней плече. — Речь не обо мне, здесь долговое рабство без вариантов. Я имею в виду детали. Тачка, сам понимаешь, не из дешевых, а это значит, что прокачка тоже влетит в копеечку.

— Сколько примерно? — шатен озадаченно поскреб подбородок.

— Откуда мне знать, я еще объект не видела. Давай так: вернемся из похода, ты покажешь машину, тогда и подсчитаем приблизительные расходы.

— Заметано, — договор скрепили крепким рукопожатием. И очень вовремя: от палаток к ним уже шла Леся.

— Спальные мешки перетащила, рюкзаки тоже, — доложила о проделанной работе. — Остается надеяться, что никто не храпит.

— Вова? — обе, как по команде уставились на шатена.

— Это не ко мне, — пошел в отказ тот. — Я ночью сплю.

— Храпишь? — слаженно, в два голоса.

— Нет! Наверное... Да вам-то, какая разница? Если что, страдать будут Ирка с Машкой.

— Лучше бы Ярика к ним, — в край обнаглела светловолосая. -Вместо тебя.

— Мне договориться?

— А можно?

— Нет, — бессовестно растоптал проклюнувшиеся ростки надежды. Вот какой он после этого Серебряников? Обломов его фамилия.

— Тогда я спать, — сделав парню ручкой, взяла блондинку под руку. — Пошли отсюда, нас здесь не понимают.

В палатке было темно и пусто. От костра слышались взрывы смеха и страдальческий вой гитарных струн под чьими-то неумелыми пальцами.

— Чур, я к стене, — Паша проворно забралась в свой мешок и отыскала наиболее удобное положение. Пожелав подруге доброй ночи, прикрыла глаза.

* * *

Сон без сновидений, — какое блаженство! Памятуя о прошлом 'немом кино', она боялась повтора, но к счастью обошлось. Паша пошевелилась... Осознание, где она свалилось словно пачка кирпичей с высоты двенадцатого этажа.

И тишина. Только сопение чье-то едва слышится. Медленно расстегнув молнию, приподняла голову. У противоположной стенки спала Леся, остальное пространство пустовало. Ну как пустовало — спальные мешки лежали, как положено, рядком, а вот владельцы отсутствовали.

Хорошенький расклад... Додумать она не успела, полы палатки разъехались, и внутрь просунулась брюнетистая макушка.

— Уже не спишь? — графитовые 'плошки' отметили эпатажную прическу.

— А который час? — проведя пальцами по волосам и поняв бесполезностьсего действия, широко зевнула.

— Шесть, — Саша протянул руку и, порывшись в лежащем рядом с блондинкой мешке, вытащил зажигалку. — Дровишек навалили, а зажечь нечем.

— Вы что совсем не ложились? — выбравшись из теплого кокона, задала мучавший с момента пробуждения вопрос.

— Так это не мы тебя разбудили? — парень выполз наружу, дождавшись ее появления.

— Проснулась сама, вас вообще не помню.

— Во-от, — картинно возвел глаза. — Классическая женская черта: чуть что и в несознанку.

— Ты хочешь поговорить об этом? — простой психологический трюк, а срабатывает всегда безотказно.

-Боже упаси! Я с детства отличаюсь косноязычием.

— Да? Тогда я пойду, умоюсь, — пальцем ткнула в последствия 'удара двести двадцать'. — Налысо побреюсь.

— Не советую, — лицо амиго осветилось задорной улыбкой. — Инеем покроешься.

— Ангел! — дьявол в штанах цвета хаки, нарисовался в зоне хука. Особенно белые зубки напрашивались. — Ты точно спала ночью, ни на какуюЛысую гору не летала?