| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Впереди было еще двое суток долгой лунной ночи. Двое суток, заполненные экспериментами, для которых нужны были именно ночные условия с их запредельным холодом...
В тот же год. 22 июня. г. Харьков.
Е. О. Фридлендер и другие.
На торжество собрались узким семейным кругом. Хотя повода хватило бы для куда более представительного празднования, не каждый день народному комиссару исполняется шестьдесят. Но юбиляр торжеств не любил. И потому буквально сбежал в Харьков, формально — с инспекцией, а на самом деле пройтись по Станкостроительному, и хоть денек постоять у станка, раз уж так и не получилось поработать на заводе всерьез. Но вечером, всё же пришлось участвовать в застолье. Впрочем, оно не было в тягость. Посидели, немного выпили. Поговорили. Как всегда, обо всем и ни о чем.
— Я тебе завидую, дед! — произнес юбиляр, обращаясь к хозяину дома, крепкому невысокому мужчине лет тридцати пяти. — У тебя получилось заниматься любимым делом. И, кстати, поздравляю! Опять Дашка Евсеева на твоей машине гонку выиграла.
— Ой, та ладно! — всплеснула руками хозяйка. — Сейчас половина 'Формулы-1' ездит на Вениных машинах. Вот пять лет назад, когда то впервые было...
— Да, — усмехнулся юбиляр. — Сенсация была!
— Сенсация? — возмутился четырнадцатилетний хозяйский сын. — Феррари с Маклареном кипятком писали! Приехала дикая русская баба из отсталой страны и всех порвала на британский флаг!
— Осип! — прикрикнула на него мать. — Выбирай выражения! Совсем от рук отбился!
— Верунчик, — остановил ее муж, — не надо. Такой у них сейчас жаргон. Ты вспомни нас в том возрасте!
— Мы в том возрасте были нормальными детьми! Тебя в день четырнадцатилетия на заводе наградили. Велосипед своими руками собрал! А на него посмотри! Осип, откуда у тебя синяк?
— С Дрюхой Беззубым стыкнулся... — чуть слышно пробормотал сын.
— Вот! Разве можно представить себе, что твой отец стыкнулся с каким-нибудь Дрюхой Беззубым?
Хозяин переглянулся с братом, широкоплечим рыжеватым мужчиной в форме генерал-майора. Тот, пряча улыбку, спросил:
— А у Дрюхи что?
— Два фингала, — столь же виновато произнес Осип. — И зуб я ему вышиб. Честная стычка была! Один на один! А шо эти холодранцы вычикиваются?!
— Чтобы это была последняя драка! — заявила мать. — Бери пример с отца!
Братья, не выдержав, засмеялись.
— Тю, скаженные! — Вера возмутилась так, что в речи прорезался характерный харьковский выговор. — Ну шо смешного? Оболтус же первостатейный растет! Нет, шобы с отца пример брать!
— Верочка, золотце моё! — сквозь смех выдавил Вениамин. — Ты помнишь наш первый поцелуй? Точнее, шо мне мешало?
Он обнял жену за талию и притянул к себе.
— То не то! — нимало не смутилась Вера. — То было нехарактерно! Иначе я бы с тобой не целовалась! И ваще послала бы тебя до Фиминой бабушки!
— Не надо поминать мою бабушку всуе! — возмутился юбиляр. — Тем более, что ты, Вера, как жена моего дедушки, пусть и не та, что в прошлой реальности...
— Дядя Аврик, — тихонько спросил Осип у военного, — а что папе целоваться мешало?
— Фингал под глазом, — так же тихо ответил генерал. — С Дрюхой Беззубым стыкнулся!
— Так Дрюхи тогда ж не было! Он всего на два года меня старше!
— На Холодной горе, — рассмеялся Абрам, — всегда найдется Дрюха Беззубый. Но мать права! Оболтус ты! Веник на один зуб больше выбил!
— Кажется, я успела! — в комнату ворвался ураган в образе миниатюрной женщины. — Веничка с очередной победой! Фима! С твоей стороны некрасиво бежать с собственного юбилея, не прихватив с собой ни жену, ни сына! Сейчас приедут Нестеренко, попрошу Василия Сергеевича вправить тебе мозги по старой памяти! А если бы на моем месте была нормальная женщина, не способная организовать дополнительный рейс на Харьков?! Не беспокойся, я не злоупотребляла служебным положением! А эти идиоты давно нуждались в хорошей встряске! Куча народа не может улететь, а они палец о палец ударить не хотят! Завтра же займусь проверкой Управления Гражданской Авиации! Кстати, вот тебе маленький подарок к юбилею: Нобелевская премия по физике присуждена Жоресу Алферову и Олегу Свирскому! Уже вторая наша премия после переноса! Но Евсеев и Кадышев всё же были из 'потомков'!
— Тетя Ира, а за что премия? — спросила Вера.
— Не помню! Я просто не выговариваю их термины. В конце концов, что ты от меня хочешь, я родилась еще в девятнадцатом веке! Кстати, Верочка, какая я тебе тетя? Ты замужем за дедом моего мужа!
Монолог прервал телефон, заигравший 'Наша служба и опасна и трудна'.
— Чума на проводе, — сказала в трубку Ирка. — Слушаю, Лаврентий Павлович!
Еще через несколько лет. 9 мая. Москва.
В. А. Акимов и С. Б. Громов, пенсионеры.
Сидящий за столиком у окна человек обернулся, услышав шаги. Встал, улыбаясь шагнул навстречу вошедшему. Они обнялись, крепко, как обнимаются старые друзья давно не видевшие друг друга. Присели. Помолчали.
— Как ты?
— Как видишь, скриплю понемногу.
— И я тоже.
Оба одновременно рассмеялись немудреной шутке.
Бывший спецназовец, а ныне ветеран вооруженных сил, председатель Комитета ветеранов специальных войск Сергей Громов и его друг, заслуженный военный летчик Владимир Акимов. Сидели и смотрели друг на друга, вспоминая былое.
— Как твой?
— Снова на Луне. Там какое-то месторождение нашли. Будут исследовать.
— А твоя младшая?
— А моя родила. Внучка.
— Поздравляю.
— Спасибо. Знаешь, и не верится как-то. Ловлю себя на том, словно это все происходит не со мной. Со старшим такого не было. А сейчас — все как во сне.
— Стареем.
Скупые слова, скупые жесты, за каждым из которых стоит много большее, понятное только этим двоим.
— Поедем на Красную площадь?
— Обязательно. Ты же помнишь, какой сегодня день.
— Пока старческим маразмом не страдаю.
— Пошли? Встретимся с нашими командирами?
Поднявшись, оба вышли из кафе. Встречный поток молодежи почтительно расступался перед ветеранами. Многие юноши с завистью разглядывали пиджаки, украшенные щитами планок. Молодая девушка, несущая цветы, внезапно остановилась и, отделив от букета, вручила каждому ветерану по ярко-алой гвоздике.
— Спасибо! — дружно ответили они.
— Это вам спасибо, — смутилась девушка.
Девятое мая, День Ветеранов, праздновали не только старики, но и молодежь...
Эпилог.
Северный Ледовитый Океан. Борт РПКСН 'Советская Карелия'.
Коваленко Владимир Алексеевич, лейтенант, штурман
Владимир проснулся, но вставать сразу не стал. Прислушался к привычному шумовому фону корабля, открыл глаза. Часы на стене каюты показывали три сорок пять ровно. Интуиция не подвела, пора было просыпаться. Сегодня, 22 июня, ровно в четыре часа по Москве, крейсер стратегического назначения 'Советская Карелия' должен был пройти точку, в которой его предшественник был во время События. Он встал, быстро умылся и оделся. Времени хватало с запасом, но он все равно торопился, поднимаясь в ЦП. 'А вот волноваться не стоит', — подумал он, останавливаясь перед дверью. Досчитал до трех, вошел.
Боцман стоял на рулях, еще двое мичманов контролировали другие пульты. Вахтенный офицер, капитан-лейтенант Саргаев, стоящий рядом с пультом управления торпедной и ракетной стрельбой, оглянулся. Сделал пару шагов навстречу.
— Разрешите присутствовать? — спросил Владимир.
— Проходите, — разрешил Аркадий, тут же подтянулся и шагнул вперед, к входящему на ЦП командиру.
— Товарищ командир, подводная лодка следует курсом... скорость... дифферент ..., работают обе вперед по тридцать, оба борта на пониженных параметрах ЦНПК на МСК, мощность пятнадцать процентов... Происшествий не случилось!
— Вольно, Аркадий Ильич, — командир заметил стоящего рядом с вахтенным лейтенанта:
— Не спится? Решили поприсутствовать при прохождении 'Точки'?
— Так точно, товарищ командир. Хочется почувствовать и понять, что испытывал дед.
— Тогда, — командир хитро улыбнулся, — вводная. Учебная тревога! Сбой или возмущения в работе навигационного комплекса, вышли из осреднения каналы ИНС и отказал гидроакустический лаг. ГАК фиксирует наличие непонятных шумов! — и совсем тихо добавил:
— Работайте, Владимир...
И другие придут, это будет и впредь —
Снова спорить с судьбой на недолгом пути
Их черёд воевать, их черёд умереть
Их черёд воскресать и в легенду идти.
Алькор
КОНЕЦ
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
