— Кто их нанял, узнать не получится, конечно же?
— Неа. С заказчиком общался мекс, а он никому ничего не расскажет.
— Простите, а что такое "мекс"? — подняв руку, словно школьница, спросила Хелен.
— Не "что", а "кто". Это сокращение от слова "мексиканец", — поясняю девушке.
Хелен кивнула, от чего непослушная прядь вновь выскочила из-за уха, правда, побег оказался недолгим, мимолётное движение, и причёска приведена в порядок. На некоторое время.
— Я спрашивал у доктора, тебя выпишут после обеда. Могли бы и раньше, но все ускакали за город, там какая-то не то авария, не то перестрелка, не то авария с перестрелкой, — Антон оторвался от подоконника и подошёл, на ходу вытаскивая из-под разгрузки кобуру с пистолетом и снимая с разгрузки один из подсумков. — Это Люгер "LC9", семизарядный девятимиллиметровый. Снял со вчерашнего мекса. Машинка не новая, но я его почистил, так что состояние удовлетворительное. Пусть пока побудет у тебя. Кстати, у этих олухов было по сотне экю, аванс за тебя. Я изъял, из твоей половины оплатил услуги дока, купил кобуру, подсумок и запасные магазины. Надеюсь, ты не против.
Я даже не нашёлся, что ответить, просто поблагодарил Антона и взял "подарки".
Мне сложно понять, как на смерти других можно наживаться, это что-то ненормальное, нереальное, словно ты в компьютерной игре, где завалил моба — получил награду или лут. Но на Эдеме нравы простые, а лишних ресурсов не наблюдается, так что в лучших традициях тысячелетних войн, мародёрка павших — не жадность, а необходимость. Этот мир не может похвастаться экспортными возможностями, поэтому и импорт ограничен, на две трети обеспечен денежными и материальными активами переселенцев, ещё четверть приходится на доходы от бизнесов, что остались там, за ленточкой, и только лишь семь-восемь процентов покрывается поставками лекарств или драг металлов. Но это средние по больнице цифры. В Техасе или Нью-Либерти, например, половина импорта покупается на доходы от староземельных бизнесов, в Китае эта же позиция закрывает едва десятую часть потребностей. За тем, чтобы государства не финансировали колонизацию, следит Орден. Некоторые особо хитрые попробовали провернуть трюк со всякими типа частными фондами и НКО, но им тут же настучали по рукам.
Так что мародёрка здесь — это нормально, более того, если ты не оберёшь поверженного врага до нитки, на тебя посмотрят, как на чудака. Или дурака. На заре освоения Эдема, говорят, трупы раздевали до исподнего, дефицит самых элементарных вещей был колоссальным. Даже сейчас в некоторых отдалённых поселениях и хуторах в качестве туалетной бумаги используют сушёные листья местных лопухов, предварительно вымоченные в солевом растворе.
Антон показал, как обращаться с пистолетом, пожелал скорейшей выписки и убыл.
Подсумок состоял из двух отделений, в каждом из которых помещалось по два магазина. Итого, у меня двадцать восемь запасных патронов. Неплохо.
— Мы вчера так и толком и не познакомились, — девушка отвлекла меня от разглядывания подарков. Упругим мячиком вскочив с кресла, телепортировалась к моей койке. — Хелен Прокофи, почти что репортёр.
— Алекс Северов, почти что безработный, — я острожко, за самые кончики пальцев, пожал протянутую ручку.
Кожа нежная, бархатистая, и на столько тонкая, что, кажется, видны даже капилляры. Эх, тебя бы к моей бабушке на лето, откормилась бы на деревенских харчах и подкачала бы мышцы, благо, работы на селе всегда полно.
— Алекс, я собираю материал для дипломной работы, и мне нужна твоя помощь, — не забывая поправлять прядь, затараторила девушка. — Я только вчера прибыла в Эдем, и сразу же наткнулась на статью про освобождение заложников. Вы такие герои! Антона я уже расспросила, но он видел только кусочек мозаики. Ты же, как оператор этих летающих штук, явно можешь рассказать больше! Как на счёт интервью? С меня кофе с круасанами, если они здесь продаются.
— Дипломная работа? Здесь, в Эдеме? — сказать, что я удивлён, значит, ничего не сказать.
Как она собирается вернуться? Почему выбрала это не самое безопасное место? Что тут вообще происходит?
— Я лёгкая, килограмм сорок вешу. Папа оплатит возвращение. Правда, он ещё не знает, что я здесь, точнее, уже знает, сегодня утром ему на почту должен был прийти емейл от меня. Наверное, рассердится, что я своевольничаю, но если бы я спросила разрешение, он бы точно меня не отпустил. А у нас дипломная практика, в редакции мне сказали, что я могу выбирать тему сама. У нас на курсе почти все уехали за границу собирать материал, Жанетт так вообще полетела в Южную Африку. Звала с собой, но я что-то побоялась, да и самолёты не люблю, а там лететь почти двенадцать часов. Вот я и подумала, а почему бы не попробовать сделать репортаж из Эдема? Такого точно больше ни у кого на курсе не будет! В Сан Антонио безопасно, я читала. Почти как в Париже, только мигрантов меньше. Ну, не мигрантов, а... — дитя политкоректности нахмурилось, стараясь подобрать слово.
— Чёрных, — подсказал я.
— Так плохо говорить, — сморщила носик Хелен.
Но кивнула, соглашаясь, что да, чёрных. И поправила прядь.
— Интервью так интервью, я не против. Только с тебя не кофе, а завтрак, — проверив, на месте ли пижама (вчера, после всех приключений и обезболивающего, соображал я не совсем ясно, так что мало ли), я вылез из постели, потянулся и зашипел от боли. Порезы тоже на месте. Задрал рубаху, осмотрел повязку — от пупка до сосков я теперь мумия.
Так, первым утренний туалет. Тем более, что мочевой пузырь уже напоминает о себе. Затем — завтрак. И узнать, когда мне можно убраться отсюда. С пяти лет, когда лежал с какой-то болячкой (то ли запущенная ангина, то ли свинка, хоть убей — не помню), не люблю больницы. Кормят не очень и развлечений мало.
Хотя, тут явно с этим дела получше. Пока я умывался, Хелен позвала медсестру и попросила завтрак в палату, а под потолком нашёлся телевизор, на котором моя гостья нащёлкала какой-то музыкальный канал и сейчас подпевала Мирей Матьё:
C'était le temps des "je t'aime"
Nous deux on vivait heureux dans nos rêves
C'était le temps des "je t'aime"
Et puis j'ai voulu voler de mes aile
С музыкальным слухом у меня не сложилось, си бемоль от прочих фа-со-ля-си не отличаю, но Хелен в ноты попадала уверенно, и чувствовалось, что голос у неё хорошо поставлен, хоть сейчас на сцену выпуская, девять из десяти певичек заткнёт за пояс.
При моём появлении девушка смутилась и умолкла. А с виду такая бойкая, хоть крови и боится.
— Красиво поёшь, очень, — похвалил я вокал Хелен. — Занималась?
— Нет, только для себя пою, — девушка улыбается искренне, вот как щёчки румянцем налились. — Спасибо.
— Ты завтракала? — я осмотрел поднос, уставленный едой. Высокая стопка блинчиков, залитых сиропом, глазунья из трёх яиц, кружка с ароматным кофе, стакан сока. — Один я с этим точно не справлюсь.
— Спасибо, я кушала, — отказалась Хелен, поедая взглядом блинчики. С её фигурой вообще не верится, что она ест, питается, поди, одной росой и солнцем.
Видя, как ос моей гости сам собою вытянулся в сторону манящих запахов, закидываю на глазунью половину блинчиков и пододвигаю тарелку и стакан сока к девушке.
— Извини, второй вилки нет. Приятного аппетита.
— Спасибо!
Хелен свернула блинчик в трубочку и, взяв его в две руки, словно белка орех, начала точить его.
— Фкуфно!
Я ничего не ответил, только улыбнулся. Говорить с набитым ртом и некрасиво, и опасно. Да и сложно — аппетит был зверским, я запихивал в рот еду до предела, так, что челюсти было сложно свести вместе, но остановиться было сложно. Очень уж кушать, нет, — жрать! — хотелось.
А после завтрака мы занялись этим.
Как его.
Интервью, во!
Док появился часов в одиннадцать.
Хелен, услышав, что будут снимать повязку, сбледнула и испарилась, сославшись на необходимость отекстовать записанное на диктофон интервью.
Док потыкал в швы и порезы, убедился, что заражения нет. Меня вновь упаковали в бинты, сказали приходить на перевязку раз в день и через неделю — снимать швы, выписали каких-то таблеток и выпроводили. Денег не взяли, Антон уже всё оплатил.
Пристроил кобуру и подсумок на ремень, посмотрел, попробовал выхватить пистолет — вышло медленно и неуклюже, при резких движениях бока отзывались тихой тупой болью. Ладно, средь бела дня, думаю, нападения можно не опасаться, да и убивать меня конкуренты вряд ли будут, а попугать уже попугали. Я и так собирался покинуть сей прекрасный город в ближайшие дни, немного ускорю отъезд.
Позвонил Антону — парень предложил встретиться на стрельбище через час, пока что у него какие-то дела.
Набрал фермерам. Те сказали, что уже были в банке, там кредит одобрили, моё сочинение "как построить СЭС в отдельно взятом хозяйстве" прокатило. Предложение встретиться на стрельбище Маршалл встретил позитивно.
Добрался до гостиницы, переоделся в чистое — после вчерашней драки джинсы и майка требовали стирки, да и байке досталось. А ещё флиска, порванная зверем... Покрутил порванную в лоскуты флиску, повздыхал — и выбросил, срезав предварительно замки. Было бы время, нашёл бы какое ателье, где её привели бы в порядок, ибо сам я заштопаю так, что Пугало на фоне моей работы будет казаться записным дэнди. Но Гёбели планируют выехать сегодня после обеда, и я хочу отправиться в дорогу с ними. От греха подальше.
Занёс одежду в прачечную на первом этаже, за два экю смуглолицая коренастая филиппинка неопределённого возраста пообещала, что к вечеру всё будет постирано и поглажено. Одна купюра сверху сдвинула срок готовности на шестнадцать ноль-ноль. То, что доктор прописал.
Вернулся в номер, покрутил в руках винтовку. Красивая, чёрт побери! И лёгкая. Последнее оценил, когда Антон меня в тире гонял "встать-лечь-огонь". Помню, с "калашами" на сборах как-то пару дней везде ходили, типа учения, так плечи к вечеру отваливались. Хотя, тогда мне было почти на десять лет меньше...
Осторожно покрутился на месте, наводя ствол на разные предметы в номере. Удобно, да. Можно долго на весу держать, руки мало устают. Но с местной пылью чистить реально надо каждый день. Чехол бы купить. И сменить прицел, аимпоинт хорош, но хочу попробовать что-нибудь другое. По играм помню, что мне больше нравились открытые коллиматоры, но то игры, а это — жизнь. Как минимум, корпус аимпоинта в реальности закрывал гораздо меньше пространства, чем в шутерах, где встречался. Может, и открытые коллиматоры будут не так хороши, как я привык.
В магазин у Брюса сегодня было многолюдно. Судя по слабому загару и тому, что посетители, глядя на ценники, постоянно морщили лоб, стараясь перевести экю в более привычные им деньги, передо мной туристы. Хм, интересно, а я всё ещё турист, или могу считаться своим, несмотря на короткий срок пребывания в Эдеме?
— Алекс, привет, — Брюс кивнул из-за прилавка.
Гляди-ка, запомнил меня, приятно. Ах, ну да, я же теперь местная звезда. Одна из двадцати, пусть и самая тусклая, но всё же. У меня даже автограф брали!
Я поднял в ответ руку, протиснулся мимо пары в возрасте, что застыли возле стойки с дробовиками. Одеты по походному, лёгкие туристические ботинки, длинные, почти до колен, шорты светло-коричневого цвета, светлые рубашки с коротким рукавом, круглые шляпы, напоминающие каски англичан времён первой мировой, только поля шире раза в два. Мужчина крутит в руках какую-то модную помпу, с вырезанными на кромке приклада отверстиями в виде бумеранга.
Бенелли Супернова 50. Три с половиной сотни экю. Интересно, это много или мало? Выглядит помпа шикарно, сложно создано не для стрельбы, а блистать на выставках и в шоу-румах. Всё такое высокотехнологичное, прям самому захотелось купить. Знаю буржуи толк в дизайне!
— Пострелять? — Брюс кивнул на винтовку, висевшую у меня поперёк груди.
— Не совсем. Сперва кое-что продать, кое-что купить, а затем — да, пострелять, — я снял AR и положил её на прилавок. — Сколько за неё дашь?
Продавец взял оружие в руки, отщёлкнул магазин, проверил, что в патроннике пусто, покрутил, посмотрел в ствол на свет.
— Состояние вроде как нормальное, стреляли из неё мало, — Брюс задумался на пару секунд, осмотрел толпу туристов. — За сто двадцать экю я её у тебя, так и быть, возьму. Больше, извини, не дам.
— Я думал, такая стоит минимум в три раза дороже.
— Там — да. Все эти каркасные штучки сделать сложнее, чем обычное цевьё или ствольную коробку, да и спрос на них хороший. Но здесь ценится надёжность, а с этим у неё похуже, чем у тех же "Бушмастеров". Так что, сам понимаешь, больше я дать не могу.
— Ладно, сто двадцать экю, по рукам. Что посоветуешь вместо неё?
— Смотря для чего. Ты конкретизируй, — Брюс отложил мою винтовку в сторону и повёл левой рукой вдоль стены, сплошь увешанной автоматами.
Я задумался. Ганфайтер из меня тот ещё, так что перестрелки — это форс-мажоры. А вот местная фауна, после близкого знакомства со свинорылом, вызывает уважение и неподдельных страх. Антон вчера сказал, что мне повезло попасть на раненого зверя, кто-то хрюшке успел левое заднее бедро расцарапать, а я потом добавил, вот он и стал иммобильным. Будь свинорыл здоров, я бы его из 5.56 замучался калечить и убивать.
— Что-нибудь автоматическое и под 7,62. Калаши, желательно, российского производства, есть?
— Российских нет. Могу предложить RH10, болгарский АК-47, сделан в США, — на прилавок лёг чёрный калаш, слегка модернизированный. — Магпуловский откидной приклад, МОЕ цевьё. Твоя тактическая ручка под него не пойдёт, там своя система. Пистолетная рукоять, тоже МОЕ. Триста тридцать за новый.
Я взял предложенный ствол, примерил. Чуть тяжелее моей, уже бывшей, AR, но не на много. Только вот планки Пикатинни нет.
— Не вопрос, можем поставить на ствольную коробку Тула-10000, специально для этих машинок придумали.
— И что мне с ней делать? Крышка люфтит, не от выстрела, так после чистки вновь надо будет всё пристреливать, — проявляю осведомлённость. Это в игре Тула-10к идеальный вариант для установки прицелов, там о люфтах и пристрелке не слышали. Даже если уронить оружие, ничего с оптикой не будет. Но то игра, а то — реальная жизнь, где от подобных моментов многое зависит. В частности, жизнь стрелка.
— Ну, есть АКАРС, — мнётся продавец.
— Чего-чего есть?
— АКАРС, AK Adaptive Rail System, — на стол легла на вид обычная, если не считать небольшой нашлёпки на конце, ствольная коробка от "калаша" и необычная планка пикатинни, оканчивающаяся стандартным целиком всё от того же символа свободы угнетённых народов Африки. — Крепится всё это вместо штатных запчастей. Работы на пятнадцать минут, зато потом никаких проблем с пристрелкой после чистки. Разбирается автомат с этой штукой штатно, тут без изменений. И вес увеличивается всего ничего, полста грамм не наберётся.
— Цена вопроса?
— Тебе отдам за полторы сотни, — нехотя выдавливает Брюс. — Если вместе с автоматом возьмёшь.
