Тронулись. Только не в ту сторону. Тепловоз затащил состав на горку и остановился. С наружи раздались чьи-то голоса. Взвизгнула сцепка и первая платформа плавно покатилась с горки. За ней через несколько секунд вторая... третья. Вот и наша скрипнула... шевельнулась. С Богом! Колеса об стыки затукали. Катя вся бледная как бумага. Поди и я не лучше выгляжу. Уже в цех вкатились. Морс, зараза, возбухнуть пытается. Рыкнуть успел я на него матерно, потом вдруг стена серебряная волнистая возникла перед самолетом, перед фонарем, перед лицом уже. Накатила на нас стремительно... но ужас еще быстрее. И мы вкатились в ослепительный свет.
Часть 2. Чечако.
История первая. Порто-франко.
Территория Ордена, База по приему переселенцев и грузов 'Западная и Центральная Европа'. 22 год, 14 число 6 месяца, пятница, 28:31
Резкий электрический свет бил в окна контейнера, слепил, не давая рассмотреть, куда это мы угодили. Однако никто на нас не нападал, никто не орал грубым голосом предлагая выйти наружу с поднятыми руками и вывернутыми карманами. Колеса платформы все так же изредка постукивали на стыках рельсов. Тишина. И я решился пойти в разведку. Убрал 'Тигра' в проход между сиденьями, привстал, посадив на свое место Морса, и вылез из самолета в контейнер. Осторожно распахнул дверь наружу, выглянул. Ярко освещенная прожекторами, исполосованная рельсами немалая территория, гектар в двести, была огорожена сплошным бетонным забором высотой метра эдак четыре, увитым поверху "егозой". До стены было с пол версты и через каждые пять сотен метров над ним еще на пару метров возвышались площадки с установленными на них в бронеколпаках толстоствольными пушками, направленными вовне. Издали не разобрать, но похоже на двадцатимиллиметровые шестистволки M61 Vulcan. Это кого же они тут ими подметают? Про аборигенов Зимин мне ничего не говорил. Неужели тут лихие люди борзые такие? Для них наставили? Или местные носороги на приступы ходят и стену регулярно штурмуют? Непонятно пока, но настораживает! Завязал я в мозгу узелок на память и голову к небу задрал.
А над нами сквозь режущий свет софитов, тусклыми звездами просвечивала ночь. Ощутимо пахло морем, железной дорогой, и еще чем-то непонятным. Я высунулся из контейнера и посмотрел назад, где из воздушного дрожащего марева мерцавшего внутри широченного, на всю ширь загороженной площадки, собранного из железобетона здания, с промежутком метров с десять, возникали вагон за вагоном. Один за другим. Они медленно катились под слабый уклон, пока не выкатился последний. И в этот момент марево исчезло. Сюрреальное зрелище! И только здоровенная металлическая рама, окрашенная так же, как на той стороне, нелепо торчала в глубине ворот.
Здание выглядело внушительно. Вроде огромного гаража с десятками раздвижных ворот. Большинство ворот были закрыты. Вагонов на путях было немного. Не скапливаются они тут. Так получается. Уходят куда-то. Мысли эти пролетали мимолетно, не задерживаясь в голове. Я старался охватить взглядом как можно больше деталей и хоть как-то оценить то что вижу. Это же просто с ума сойти! Все оказалось правдой! Потрясение, вызванное самим фактом перехода медленно, но верно переходило в жгучее любопытство. Колотун, бивший меня с самого начала движения, потихоньку унимался.
За спиной у меня завозились, потом на плечи оперлись подрагивавшие руки и Катя вытягивая голову выглянула у меня из-за плеча. Охнула тихонько. Я присел на корточки в дверном проеме, спрятал пистолет в кобуру под мышку, вытер потные ладошки о собственные штанцы и спросил:
— Ну вот, моя любимая маленькая радиослушательница, вот те вам и здрасте, ну теперь-то хоть веришь?
— Невероятно!
— Однако Катюха, факт на лицо! Ночь на дворе! А минуту назад солнышко светило. Ты воздух-то понюхай, чуешь чем пахнет? Другой тут воздух!
Между нами возник спрыгнувший из кокпита Морсик, и принялся энергично продираться наружу, толкаясь мордой и локтями. Был он сильно не в себе. Потряхивало его слегка, шерсть на холке дыбилась, и в нем всерьез рычание переливалось и булькало. Тихое, но злобное.
— А ты куда это лезешь, молодой военный?
— Ты чего наделал? Ты куда меня завез, сволочь?! Почему я этих запахов не понимаю? Кто тут пахнет?! Я как слепой тут! И запахи все непонятные, страшные!
— Ладно тебе, угомонись. Все образуется. Я, успокаивая барбоса, принялся поглаживать его. Постепенно дрожать он перестал, но недоверия к новому миру не утратил. Прижался к моей ноге и нервно и жадно нюхал окружающую нас явь.
Платформа на малом ходу приткнулась к формирующемуся составу, упиравшемуся в маневровый тепловоз стоявший впереди и остановилась. Нас тряхнуло, сработала автосцепка. Потом еще разок тряхнуло. И так раз за разом, пока последний вагон не присоединился к составу. После того как, вагоны образовали единое целое, тепловоз свистнул и потянул вопящий на разные сельскохозяйственные голоса состав влево, к длинному пандусу, покачивая на стрелках. Протянув вагоны вдоль пандуса, тепловозик тормознул состав, отцепился и переехал на другой четвертый путь. Внезапно в воротах, над которыми светилась оранжевая неоновая тройка, на полумиг высверкнуло, заклубилось внутри перегретым воздухом знакомое уже марево и из ворот этих снова один за другим покатились крытые вагоны, цистерны, платформы набитые какими-то джипами, и даже два пассажирских, забитых людьми и ручной кладью, как бочки селедками. Первый вагон добежал до тепловоза, стукнулся об него и там тоже стал собираться состав. Этот был поменьше. Всего полтора десятка вагонов.
От иррационального зрелища отвлек нас усиленный мегафоном голос сделавший объявление на греческом, каком-то из славянских и английском языках:
— База по приему переселенцев 'Западная и Центральная Европа' приветствует вновь прибывших. Просим сохранять спокойствие, вы находитесь под охраной патрульных сил Ордена. Безопасность гарантируется.
Слово 'орден' прозвучало с большой буквы. А это что еще за зверь? А голос между тем сменился и продолжил раздавать ценные указания:
— Переселенцев прибывших через терминал "Тессалоники" просим немедленно упаковать имеющееся у вас огнестрельное оружие в пригодную для хранения тару и предъявить сотруднику патрульных сил Ордена для опломбирования. Затем пройти на иммиграционный контроль, имея при себе Ай-Ди. Пребывание на территории базы с неопломбированным огнестрельным оружием является нарушением закона. При отбытии с базы пломбы с оружия будут сняты на контрольно-пропускном пункте. Мы заботимся о вашей безопасности!
— Душевное вам спасибо за такую заботу! — Пробормотал я и принялся заталкивать стволы в длинную брезентовую торбу, специально припасенную на подобный случай. Понадобится — ножиком в секунду вспорю. Если она будет, секунда эта! Однако вроде спокойно все, никаких угроз не наблюдается. Будем играть по их правилам. Пока.
Я спрыгнул на пандус с высоты десять сантиметров , и положил у сумку с оружием у своих ног. Из стальных дверей длинного, тянувшегося вдоль пандуса здания, вышли десяток молодых, крепеньких военных. Четверо остались на широком перроне-пандусе, растянувшись в редкую цепь, а шестеро направились к вагонам. Чернявый парнишка в светлого оттенка форме, с короткоствольным, явно американского вида автоматом, висевшим его на плече стволом вниз, подошел прямо ко мне. Козырнул, кинув ладонь к малиновому берету с какой-то непонятной блямбой на нем, представился на греческом. Катерина легонько оттерла меня чуть в сторону и взяла переговоры на себя. Показала носком кроссовки на сумку с оружием и заявила:
— Все здесь. Больше у нас ничего нет.
Воин в контейнер не полез, кивнул согласно, и присев на корточки вынул из кожаного подсумка на ремне шильце, проколол насквозь застегнутый на молнию и ремешок с пряжкой клапан, прихватив и сумку, продернул в проделанное отверстие толстую леску, надел на леску пломбу и зажал возникшим в руке пломбиром.
— Вы уверены, что оружие нам не понадобится? Спросила его моя скво.
— На территории базы — абсолютно уверен. База охраняется исключительно надежно. — И он кивнул на настенные скорострелки.
Я тоже на них кивнул и заметил
— Именно поэтому и возникает сомнение. Часто приходится отбиваться?
Парнишок улыбнулся и сказал:
— На моей памяти они не выстрелили ни разу! Соваться сюда — дураков давно нет!
— А где есть? — уцепился я за оговорку.
— На дорогах случаются нападения. Мы боремся с этим. Кроме нас, бандитов отстреливают все остальные. За убитых бандитов положена неплохая денежная премия. Извините господа, но я должен проверить еще два вагона. А вам следует пройти туда.
Он показал рукой на другую дверку, рядом с той из которой вышел он сам, и побежал к следующему вагону. Я закинул сумку назад в контейнер, засунул туда же Морса, велел ему все тут сторожить и никого не пускать, прикрыл дверку, и мы с Катериной взявшись за руки направились в указанном направлении. Перешли тридцатиметровой ширины пандус и прочли надписи горевшие над дверьми. Над первой, из которой появились военные — "Караульное помещение". Над нужной нам — 'Иммиграционная служба Ордена'. Ее то я и отворил пропуская вперед Катерину. Тяжелая, собака! Бронированная! И нехило бронированная. Не соврал солдатик. Безопасностью тут точно не пренебрегают!
В светлом просторном помещении, похожем на гостиничный холл и совершенно не похожем на пограничный иммиграционный контроль за низкой стойкой стояла молодая рослая симпотная, темноволосая, смуглая, коротко стриженая девица. И с малыми холмиками вместо нормального бюста. В форменной рубашке и брюках песочного цвета, с заткнутым под погончик кокардой вперед беретом. На поясе висела открытая кабура с автоматическим пистолетом. Девица приятно нам улыбнулась. И с незнакомым акцентом сказала по аглицки голосом исполненным самоуважения и официоза:
— Здравствуйте господа, мы рады вас видеть в Новой Земле. Могу я посмотреть на ваши идентификационные карты?
Отнял я у Кати ее карточку, присовокупил к ней свою, и стрельнув глазом на бейджик с именем— Isolda Vigas, протянул девушке:
— Пор фавор, миз Изольда!
Она мимолетно сморщила носик и взяла у меня карточки. Затем скормила их по очереди какому-то внешнему компьютерному устройству. Я внимательно рассмотрел кокарду на ее берете. Такого же вида цацка, как и на наших новых документах. Глазастая пирамидка из крашеного люминия. Уж точно, не из чугуния. И такого же рисунка шеврон на коротком рукаве рубашки.
Катерина отошла к кулеру, нацедила в белый пластиковый стаканчик водицы охлажденной и выпила мелкими глотками. Выкинула стаканчик в урну и улыбнулась мне сказав по-русски
— Жарко! Заметил? Даже здесь нет кондиционера! Похоже, с грузом ты угадал!
— И сказал я, что это — хорошо!
Катя засмеялась, и вернулась к стойке. Не стесняясь девицы повернула к себе поцеловала крепко в губы:
— И да не будет у тебя других богов перед лицом Его! Дать бы тебе по шее за святотатство, но попку жалко!
И шаловливо потерла означенное место. Хулиганка... комсомолка... красавица!
Девица за стойкой, старательно каменея лицом, с трудом вымучивая из себя данную мне папашей фамилию, объявила:
— Ваше прибытие зарегистрировано, госпожа Ружейникофа, господин Ружейникоф! Если у вас сохранились документы из вашей прошлой жизни, но вы хотите расстаться с ней навсегда, можете бросить их сюда, в бумагорезку. Здесь ваше прошлое не интересует никого, и оно исчезнет, превратившись в бумажную труху. Вы в Новой Земле и имеете все права на новую жизнь.
— Да нет, пусть пока побудут в память о доме!
— Как хотите. Это совершенно не имеет значения. Однако в мои обязанности входит инструктаж по основам проживания в Новой Земле. Я обязана помочь вам разобраться в финансовой системе и при необходимости снабдить вас первоначальным набором необходимого для жизни здесь. Более подробную информацию вы можете взять из этой памятки.
Изольда Вигас взяла со стенда небольшую глянцевую брошюрку в голубой обложке с надписью 'Памятка переселенца'.
— Рекомендую ознакомиться на досуге, — она протянула мне книжицу — настоятельно рекомендую: это не безопасный мир! Могу также предложить вам подробные карты местности и путеводитель по основным населенным пунктам Новой Земли. Если у вас остались наличные деньги Старой Земли, лучше их потратить сейчас. Они не везде принимаются. Путеводитель стоит десять долларов. Набор карт стоит двадцать долларов.. Всего тридцать долларов. Евро конвертируется к доллару по староземному курсу, а потом из долларов — по местному.
— У меня нет. Последние свои евро я поменял у фрау Мюллер на золотишко. Катя?
— У меня тоже... хотя... — она сунула ладошку в задний карман своих джинсов и выудила пятьдесят евро. — Вот, чуть не забыла! — гордо объявила Катя протягивая бумажку офицерше, и заговорила с ней по-испански:
— Заверните пожалуйста, сеньора Вигас ... она помедлила секунду и по-русски шепнула в мою сторону, незаметно мне подмигнув — Толстозадова. Вот беда с этими девочками. Никогда случая не упустят другую клюнуть. Подумаешь — Толстозадова! Мне дома и покруче фамилии встречались, поэкзотичнее. И жили люди. Не помирали. Женились даже. Посмотрел я на фамильное достояние означенной Изольды — так себе объемы. Ничего выдающегося. Вполне среднестатистические параметры.
Изольда ответила Катерине по-английски, упаковывая в пакет карты и путеводитель:
— Сеньорита, с вашего позволения! Сегодня курс евро к доллару 1.2176. Вам учтено 60 американских долларов 88 центов. Текущий курс экю к доллару — 3,31. С вашего разрешения, сдачу в размере 9 экю 33 цента я зачислю на ваш счет в Банке Ордена, сеньора Ружейникофа.
Сеньорита Вигас-Толстозадова слегка повернула к нам дисплей на котором был высвечен счет с Катиным именем, номером ее идентификационной карты и крупным красным шрифтом цифры — 'E 9,33'.
— Именно экю является единственной имеющей хождение в Новой Земле денежной единицей и именно Банк Ордена является эмитентом экю. Экю обеспечены золотом, поэтому вы можете обменять банкноты на соответствующее его количество в слитках и монетах в любом отделении орденского Банка в любое время. Вы можете открыть дополнительный депозитный счет, на который вы можете внести имеющееся у вас золото по весу. Необходимое вам количество золота вы можете в любом отделении орденского Банка конвертировать в экю и зачислить их на основной счет. Золото конвертируется по курсу — одна десятая грамма за один экю минус процент за конвертацию. Закрывая депозитный счет, вы получаете золото в виде золотых монет Ордена за вычетом такого же процента... Или по желанию — банкнотами.
Катя подняла руку и включилась в беседу:
— Имею вопрос по депозиту. Под какой процент банк принимает золото на депозит?
— От трех до пяти процентов в зависимости от срока вклада.
— И какой процент снимается за конвертацию?
— Около десяти процентов. В среднем.
Меня слегка долбануло цифрой.
— Скока-скока?! Нехило! Десять процентов туда, десять процентов сюда! Итого двадцать процентов! Нехило. "...имел Бобби хобби — он деньги любил, ... любил и копил..." Жадность — это плохо!
