Болотный кот

— Да свободен ты! Иди куда хочешь.

— Куда же я пойду-то? Лавку отца в городище сломали, его самого забили палками, с ведома судейской стражи, а во флигеле нашем поди уже и живет кто-то.

— А за что отца-то?

— Оговорили его, будто обманывал он на деньги...

— Ясно, а тебя за что? Не ты же обманывал.

— Я кинулся с ножом на судейскую стражу... за отца заступался.

— Ну судя по тому, что тебя на каторгу отправили, не сильно ты их поцарапал, — сказал я, положив себе добавки из котелка.

— Куда там... я вот из лука хорошо стреляю, а с мечом да ножом не особо умею...

— Покажи, — Тарин бросил ему к ногам колчан.

— А куда стрелять-то?

— Вон на сучке веревка висит, — показал Тарин пальцем в сторону коней, рядом было не толстое дерево, а на высоте примерно полутора метров от земли Тарин повесил моток веревки, которой были закреплены вьюки, — в середину веревки и стреляй.

Парень взял лук, достал стрелу и почти не целясь выстрелил... до дерева было метров двадцать пять и стрела воткнулась точно в середину эллипса, образованного мотком веревки.

— Да, действительно, хорошо стреляешь, — кивнул Тарин, — вот при Туске тогда будешь да помогать в походе.

— А куда поход ваш?

— Это уже как получится, — сказал я, — как твое имя?

— Даук.

— А тебя как звать? — спросил я не уступающего Варасу в размерах крепыша.

— Берак.

— Тоже кузнец?

— Нет, камнетес я.

— За что на каторге был?

— За налоги...

— Не заплатил?

— Нет, отобрал у сборщика...

— О как! — рассмеялся я. — Наш человек, с нами останешься или в родные края подашься?

— Нельзя мне в родные края, снова поймают, да и весь род накажут из-за меня. А с вами это куда, разбойничать?

— А мы на разбойников похожи?

— Нет, вроде не похожи.

— Мы наемники, и у нас дело есть одно важное, которое мы должны завершить... И не буду скрывать, опасное.

— Все равно лучше, чем на копях, — ответил Берак и вытер жирные губы рукавом.

— Мечом владеешь?

— Конечно, все в моем роду через ополчение прошли.

— Хорошо, — кивнул Тарин и, развернувшись, достал из баула два коротких меча в ножнах и протянут Варасу и Бераку, — вот, небогатые, зато для боя в самый раз. Никитин, а ты дай Дауку свой лук, пока своим не обзаведется.

— Хорошо, — ответил я и обратился к Дауку: — Вон с ранца отвяжи.

— Как ты жил все это время? — спросил меня Варас.

— По-разному, — ответил я и вкратце рассказал ему о своих приключениях. Особенно его потряс рассказ о битве на Ровном Камне, а узнав что он сидит рядом с наследником князя Васлена, так вообще растерялся и минут двадцать сидел и "переваривал" информацию, молча шевеля губами, разговаривая сам с собой.

— Отличный ты меч выковал, Варас, — вывел его из ступора Тарин, — Никитин упустил кое-что, он тебе еще не рассказал о судном бое.

— Его вызвали на судный бой?

— Да, попался на уловку, вот и пришлось драться, — сказал я.

— И как?

— Ну, — вздохнул я, — убил его.

— Ага, я даже подымить не успел, только трубку набил, а слышу люди загудели, рубанул, мол, чужак, гляжу, а он его уже и добил...

— Ты его мечом владеть учил? — спросил Варас у Тарина.

— Угу... толковый он, быстро соображает, что и как.

— Понятно... — вдохнул Варас, а потом спросил, — Стало быть, вы мятеж удумали?

— Ну... это с какой стороны посмотреть, — ответил я за всех, — по мне так и не мятеж вовсе, я за восстановление справедливости и возвращение в Трехречье законной власти.

— А с какой стороны не смотри... Но мне нравится! — улыбнулся Варас, а потом погрустнел, вдохнул и добавил: — Ох, Никитин, я столько понял в тех подвалах у Хранителей...

— Ничего, — засопел Талес, — скоро рассчитаешься, кузнец Варас... и я рассчитаюсь.

Угольные копи. Корен, помощник председателя суда,

Группа из десяти всадников судейской стражи, телега и крытый фургон остановились на развилке, Корен обратил внимание на следы копыт и нескольких пар следов босых ног на пыльной обочине. "Опять продали кого-то", — подумал он, а потом его как шилом в задницу ткнули, и он истерично прокричал:

— Гони в копи!

Выяснив, что удача прошмыгнула мимо носа, Корен был взбешен настолько, что даже загнал себя в гипертонический криз, тяжело дыша и мучаясь головной болью, он тихо скомандовал десятнику судейской стражи отправляться в погоню. Пыля по дороге, всадники умчались, а Корен, попросив о помощи, прошел с главным надзирателем к нему в дом.

— Ну что, поели, попили? — спросил Тарин у Даука и Берака.

— Да, — довольно улыбнулся Берак.

— Тогда вот кожушок берите один на двоих, да идите к дороге... следы мы оставили, а ну кто решит проверить, кто свернул в лес?

— Караулить?

— Да, на дорогу только не выходите, из лесу наблюдайте, а ежели что — свистите... Стемнеет, возвращайтесь, тут будете караулить, ночью я и Никитин вас сменим.

— Ну, пойдем мы тогда.

— Идите, — кивнул Тарин.

— Куда дальше? — спросил Варас, когда наши новички ушли к дороге.

— Надо подумать... Никитин, достань лоскут подорожный, я в южные земли не часто ходил, — ответил Тарин.

Я подтянул за лямку ранец, достал "карту" и передал Тарину.

— Ну вот сюда, думаю, надо, эти два многодворца небольшие, а в этом я бывал, тут и постоялый двор большой, и баня есть... отмоете от себя грязь каторжную.

— Да, хорошо бы, — согласился Варас, — а дальше?

— А дальше сюда, — ткнул Тарин веткой на "населенный пункт", — тут живет глава одного богатого рода, сотником у меня был при Васлене, заручимся его поддержкой и попробуем созвать Совет Родов.

— А не побоятся? Совет Родов распущен уже двадцатое лето как, — почесав бороду, спросил Варас.

— В последнее время, Варас, многое произошло в княжестве, два рода так вообще обет верности отозвали.

— Ого! Не слышал... тогда да, это серьезно... им теперь или сгинуть в битвах, или с нами пойти, только можно ли будет им доверять?

— Ну вот поговорим и выясним, — ответил Тарин.

Подбросило меня на месте примерно за минуту до того, как мы услышали свист, словно током шибануло...

— Что такое? — тоже подскочил Тарин, он уже доверял моему чутью.

— Будем драться, — ответил я и быстро отвязал завернутый в тряпку арбалет от ранца, натянул тетиву и вложил болт, — по дороге идут... за нами.

И мы услышали свист... переглянулись и быстрым шагом пошли к дороге. Словно разъяренный кабан, ломился сквозь плотный кустарник Берак, Даук бежал за ним, ловко перепрыгивая и огибая препятствия.

— Что там? — спросил Тарина у наших дозорных.

— Всадники, когда мы уходили, двое в лес съехало по следам, остальные еще на дороге были.

— Сколько их? — спросил Талес.

— Да все одно уже сколько, — ответил Тарин и сплюнул, — "подковой" встаем и ждем, как крикну "Бой" — атакуем.

Мы, выбрав дистанцию шагов пять друг от друга, постарались спрятаться за деревья или кустарник, заняв позиции "подковой", то есть полукругом к дороге.

Я и Варас оказались в середине засады, и он кивнув за арбалет, стоя за деревом, спросил:

— Это еще что?

— Потом... — ответил я ему шепотом, продолжая вглядываться в темнеющий вечерний лес.

Никого... прошло минут пять.

— Тсс... Тсс... — привлек я внимание Берака, и он повернулся ко мне. — И что?

Берак лишь растерянно пожал плечами... Впереди хрустнула ветка, ага, вот они... Три всадника медленно едут меж деревьев, пригибаясь под ветками, позади еще три... еще двое в стороне слева, вот их и буду вести. Кто из наших пустил первую стрелу, неясно, но один, из первой тройки, свалился, схватившись за шею, понятно... это Тарин, стрела в шею его фишка. Я тут же выстрелил в одного из тех, кто был слева, не выпендривался, выстрелил просто в грудь, арбалет в землю, присел, крючок на тетиву, встал, вложил болт... Щелк! И второй, который уже начал разворачивать коня, получил стрелу под левую лопатку и свалился... скорее всего замертво. Раздался свист, а потом крик Тарина: — "Бой!" Натягивая тетиву, я услышал, как пару раз звякнул металл, следующий болт, прицелился и выстрелил в ближайшего врага, а то, что это враги, уже не было никакого сомнения, все они были бойцами судейской стражи.

Бой был коротким, некоторые из стражников даже не успели что-то сообразить, как их выдернули из седел и повалили на землю, им собственно и повезло, двое... они пока живы, усажены на землю и связаны спина к спине. Варас по-хозяйски свалил в кучу трофейное оружие, а потом привел четырех лошадей, остальные убежали в глубь леса. Я извлек из тел болты и, обтерев, убрал в подсумок. Тарин, поговорив немного с пленными, ткнул их по очереди ножом в сердце, и со спокойным видом стал сматывать веревку... и чего он так их не любит, этих стражников судейских?

— Что сказали? — спросил я Тарина, когда мы собрались у костра.

— Сказали, что приехали они за Варасом, что некий Корен очень хотел его забрать в городище и поговорить с ним в подвалах более тщательно.

— Что за Корен? — спросил Варас.

— Не знаю, — пожал плечами Тарин, — но среди Хранителей первый кандидат на место главного.

— Это, наверное, тот, что из сна Чернавы, — подумал я вслух.

— Похоже, — согласился Варас, — иначе чего им еще от меня надо? Только про тебя разузнать... я-то им ничего не сказал, соврал про то, что нашел тот череп... соврал, что не видел никого. Ну помордовали, конечно.

— Собираемся, придется уходить, один из них отстал по приказу старшего, и когда понял, что бой проигран, наверняка ускакал на копи, — сказал Тарин. — Даук, палок наруби, одежу с мертвых покромсай на факела, лошадей стражников навьючь их добром и оружием.

За полчаса мы собрались и, пока еще было не сильно темно, тронулись в путь, семь всадников и две вьючные лошади.

Глава 33

Угольные копи. Корен, помощник председателя суда

Сказать, что Корен расстроился, получив известие от единственного уцелевшего стражника, это ничего не сказать... он бесновался в истерике, хватая за грудки перепуганного стражника, потом заехал по физиономии главного надзирателя.

— Сколько их? Кузнец с ними? — не успокаивался Корен, опять накинувшись на стражника.

— Я... Я не знаю, десятник приказал мне... если засада, скакать обратно и сообщить.

— Сообщить, — уселся за стол Корен, подперев руками голову, — спасибо... сообщил.

— Так приказал же десятник, — чуть ли плача, сказал стражник.

— Ладно... завтра с рассветом выезжаем обратно... И выпить мне принеси, — сказал он главному надзирателю...

* * *

Мы проехали около полутора часов, прежде чем совсем стемнело, но на небе не было ни облачка, и гигантский желтый диск Большой Луны достаточно хорошо освещал нам дорогу. Но спустя еще пару часов факела все же пришлось зажечь, так как мы въехали в густой лес, ветви больших и старых деревьев плотно нависали над не широкой дорогой и полностью закрывали свет луны. Я и Тарин ехали впереди, за нами Варас и Талес, потом Туск и Даук, последним ехал Берак, ведя за собой двух вьючных лошадей. Спустя еще пару часов мы проехали маленький многодворец, свет в окнах не горел, на улицах никого не было, только лающие волки проявляли к нам интерес, рыча из-за заборов.

Ехали всю ночь, и большого многодворца, о котором говорил Тарин, мы достигли уже к обеду, изрядно устав. Нам повезло, на постоялом дворе почти никого не было и два конюха, суетясь, но все больше по делу, приняли наших лошадей и увели в конюшню. Хозяину заплатили за баню, обед и за то, чтобы коней накормили, напоили и обиходили. Задерживаться мы тут не собирались, подождали, пока наши каторжане отмоются от грязи копей, пообедали и выехали дальше, на заимку к Мануку — другу Тарина. Заимка находилась на границе хартских земель и княжества, и по расчетам Тарина, мы должны были прибыть в нее только к следующему утру.

— Надеюсь, и эта ночь будет светлой, — сказал Тарин, посмотрев на небо, когда уже начало смеркаться.

— Хорошо бы, — кивнул я.

Вообще уже сильно болела поясница, с непривычки, и очень хотелось спать, чему еще способствовало убаюкивающее раскачивание в седле. Но Тарин не угадал, примерно через час пути, когда уже стемнело, поднялся мерзкий холодный ветер, по небу побежали тучки и пошел промозглый мелкий дождь... А ехать надо, мы накинули плащи, кто свои, кто трофейные, и продолжили путь и под утро уже добрались до заимки. Немного рассвело, и наша кавалькада остановилась у первого дома с забором из почерневших от времени толстых жердей. Лающий волк, большой и лохматый, очень похожий на кавказскую овчарку, не желая вылезать под дождь из будки, громко лаял, высунув только голову. Из крепкого сруба вышел рослый парень с увесистой дубиной в руках и посмотрел на нас.

— Хотели чего? — крикнул он и, поняв, что его дубина выглядит смешно, прислонил ее к стене.

— Мы к Мануку, в гости... Тут он? — крикнул в ответ Тарин.

— Тут, где ж ему быть... проводить, или знаете дорогу?

— Знаем, — ответил Тарин.

Парень кивнул, забрал дубину и, вернувшись в дом, закрыл за собой дверь. Мы тронулись дальше и, доехав до каменного одноэтажного, но большого дома остановились. Дождь усилился, лошади фыркали и беспокоились. Тарин соскочил с коня и пошел к дому, он хотел было постучать в дверь, но она открылась раньше и в дверях показался бородатый мужик, вылитый Карл Маркс с картинки, в руках он держал короткий меч. Тарин скинул капюшон и показал лицо, а мужик от удивления аж присел, потом сунул меч в ножны на поясе и, широко расставив руки, заулыбался и что-то сказал. Они крепко обнялись, похлопав друг друга по спинам, перекинулись парой слов, и Тарин, развернувшись к нам, крикнул:

— Коней в сарай, вьюки снимайте и все в дом.

Все мы были продрогшие, мокрые и уставшие, и теперь, сидя прямо на полу рядом с очагом и попивая горячее вино, мы все испытывали просто сказочные ощущения. В доме тепло, комната большая и всех вместила. Манук был не только сотником княжеского войска в прошлом и хорошим другом Тарина, еще он был главой не богатого, но уважаемого рода, и в этих землях, рядом с хартами... его уважали, и с ним считались и харты и другие соседствующие рода. Я прислонился к стене, вытянув босые ноги поближе к очагу и наслаждаясь его теплом, горячее вино уже разогрело меня изнутри, и, допив кружку, я поставил ее на пол и закрыл глаза. Уже задремывая, сквозь сон слышал, как Тарин рассказывает Мануку правду о смерти князя Васлена, о наследнике, не забыв представить Талеса, и обратился с просьбой собрать всех глав родов окрестных земель на Совет Родов. Дальше уже не слышал, вырубился...

Проснулся от того, что рядом что-то звякнуло, открыл глаза и увидел просто монументальную женщину, которая возилась у очага и что-то готовила в большом медном котелке, от которого, к слову, по всей большой комнате распространялся вкусный запах тушеного мяса.

— Проснулся? — спросила меня женщина.

— Угу, — кивнул я и осмотрелся. — А где все?

— Во дворе...

Намотал портянки, влез в сапоги, вышел во двор и сразу зажмурился. Яркое солнце, на небе ни облачка и тепло, хоть и пахнет осенью... Этот запах ни с чем не перепутаешь. Вся наша компания вместе с хозяином дома сидела за длинным столом рядом с сараем. Варас, увидев меня, махнул рукой.