Завершение проекта Повелитель

В темноте подвала Виктор Андреевич разглядел аккуратно застеленный топчан, и папочку документов на нем. Он поднял папку в руки, пытаясь ощутить тепло сыновей руки, державшей папку, уловить его запах. И конечно ничего не ощутил. Прошелся по подвалу. Постоял у вырытого колодца, у ванны полной воды. В эту минуту ему нестерпимо захотелось кого-нибудь убить.

— Суки! Расстрелять вас мало! Трудностей испугались? Без воды сдохнуть? А это, что? Хрен собачий? Пей — не хочу! Не докопали самую малость. Андрей сам без вас докопал!!! Бросили командира! Предатели! — Так хотел сказать Сивуч. Проорать во всю глотку на присмиревших и поникших бойцов. Они сами все видели и поняли. Лицо полковника налилось кровью. Его бросило в жар. И отчего-то стало невыносимо душно в подвале, и тесно. Тесно рядом с этими людьми, которые пришли сюда вместе с ним, и стояли рядом. Но Сивуч ничего не сказал. Сдавило сердце, и он молча вышел из подвала. Навстречу ему подбежал Барчан.

— Товарищ полковник там труп нашли.

Если бы сейчас к своим словам Барчан добавил всего одно слово — Андрея. То сам в ту же секунду стал бы трупом. Сивуч так взглянул на Виталия, что тот ожегся и шагнул назад.

— Чей труп? — сквозь зубы спросил полковник.

— Местного.

— Показывай.

Труп оказался неподалеку, через дом. Разведчики случайно наткнулись. На запах заглянули в подъезд, а там он. Труп на жаре раздуло. Лицо посинело, что опознать в нем местного можно было только по странному наряду из костяных пластин из жуков-мутантов. Зеленые мухи вились над трупом роем, ползали по лицу, по открытым мутным глазам, по подсохшей черной луже крови. От трупа несло так, что стоять рядом с ним было невозможно. Только Сивуч стоял и все смотрел и смотрел на труп, словно не чувствовал запаха вовсе.

— Барчан! — позвал он.

— Здесь, — отозвался Барчан, стоящий у подъезда.

— Раздевай его.

— Кого?

— Труп раздевай. Пойдешь в его вещах впереди разведчиков. Если на местных нарвешься, они тебя за своего примут. И нас предупредить успеешь.

— Да..я? — опешил Барчан, — Да не налезет на меня его одежка?

— А мне кажется, в самый раз будет, товарищ прапорщик. Или нет?

Как не был ошарашен приказом Виталий, но слово "прапорщик" мимо его ушей не пролетело.

— Так точно, как раз будет.

— Хорошо, — кивнул полковник, пряча улыбку, — десять минут на переодевание.

— Полк! Всем десять минут на отдых и прочие нужды. Кому нужно, пополните запас воды!

Крикнул Сивуч, обращаясь к бойцам. Бойцы расселись в тени под стеной дома и вяло переговаривались между собой. Когда через некоторое время из подъезда вышел Барчан, его лицо было все в испарине. Пару раз его стошнило, и рвотные крики были слышны далеко.

— Подошло по размеру? — спросил Сивуч, внимательно рассматривая одеяние нового прапорщика.

— Подошло,— чуть слышно прошептал Барчан, мученическим голосом. Каска покойного на его вихрастой голове не держалась, то и дело норовила сползти то на затылок, то на глаза. Видимо потому, что завязать ее на подбородке, он в спешке забыл.

— Ты смотри, как похож! — усмехнулся Шубенок.

— Ага, — подмигнул Мельченко, — и цвет лица как у покойного, фиг отличишь.

Бойцы дружно заржали.

* * *

— Что происходит? Я задался себе этим вопросом, блуждая по пустой каменной норе. Здесь я, несомненно, был. Память услужливо подсказывала мне, что эти коридоры я видел. Когда? Тогда, когда жил здесь. Это мой дом. Все казалось знакомым и одновременно чужим. Где-то наверху, на первом ярусе обосновалось много-много существ. Они спали. Вернее пребывали в стадии наименьшей жизнедеятельности. Может быть, они звали меня? Но нет, однозначно не они. Не чувствовал я от них зова. А других живых существ, зовущих меня, я не ощущал. Поэтому, блуждал по каменному лабиринту, принюхиваясь и прислушиваясь. Судя по запаху, некое живое существо тут изредка бывало. Может, это оно и звало меня? Может, я опоздал? И его больше нет? Оно ушло? Смутное ощущение близости того, к кому я стремился, заставило меня открывать двери и проверять каждую комнату, каждый закоулок.

За разговорами прошла ночь. Немного вздремнули. Я на столе, Андрей на стульях. Хаймович не ложился вовсе. Когда я продрал глаза, Хаймович все так же сидел носом к монитору и что-то читал. Только бы он его носом не проткнул, Буратино наш престарелый, подумал я, поглядывая на деда.

— Какие новости?— спросил я зевая.

— В город вошли враги, и поступила команда атаковать, — перевел дед с письменного на устный.

— Ну, слава Богу! Хоть теперь двери откроются?

— Это вряд ли. Кто-то посторонний сюда попал.

— Кто посторонний? — спросил Андрей, — Кого ОН считает посторонним, меня или Максима?

— Скорее всего, того, кто свалился в шахту лифта после вас,— ответил Хаймович, отстранено смотря на Андрея. Мы с ним не договаривались, но я для себя решил, как только Андрей поведет себя странно или откровенно враждебно, кончаю его тут же. Во избежание, как сказал бы тот же дед.

— Я не очень понимаю, Хаймович как он свой-чужой распознает, и находясь в машине мухами командует?

— Думаешь, я это понимаю? Скорее всего, по всему бункеру полно датчиков и камер слежения. Не может быть, чтобы такой засекреченный объект тщательно не охранялся. Другой вопрос, что из них работает, а что повреждено. Мне не так много удалось узнать за этот месяц, что я здесь нахожусь.

— Так что вы для него делаете? — встрял Сивуч.

— Лампочки закручиваю, — улыбнулся дед, — Дело в том, что для управления людьми, ему постоянно нужно некие символы своего могущества демонстрировать. И желательно чтобы это был человек не из племени, никому не известный, и не посвященный в технические детали "чудес". Но имеющий определенный знания, как эти чудеса организовать.

То, что знания нашего Хаймовича почти бездонны мне было известно очень давно, поэтому я даже вопросом не задавался, чем он может для ИР быть полезным.

— Не очень понятно, зачем вы на него работаете, если собираетесь уничтожить, — недовольно пробурчал Сивуч.

— Есть такая поговорка, молодой человек. Держи друга рядом, а врага еще ближе. Чтобы знать, как его уничтожить, нужно знать чем, — сказал Хаймович, поворачиваясь к плану подземелья.

— И так, на плане хорошо видно как размещены подсобные помещения и собственно электростанция. Вот здесь у нас серверная, — палец с заусеницей ткнулся в квадратик, — это и будет самое уязвимое место. Тут у него любовь с интересом, тут у него лежбище. Все это конечно замечательно, но как попасть на несуществующий этаж, если лифт опускается только до пятого? Можете мне поверить, пятый этаж я исследовал досконально. Никаких лестниц ведущих вниз, никаких закрытых кабинетов, которые бы можно было принять за тайные кабинки лифта. Существуют еще какие-то документы, где вход указан? У полковника Андрея есть соображения?

Сивуч отрицательно замотал головой, словно отгоняя соображения, чтоб не дай Бог не появились.

— А как ты собирался туда попасть? — спросил я. Может это и предвзято, но не доверяю я Сивучам.

— Я думал главное просто всё: здание найти, и в подвал попасть.

Ну, что тут скажешь? Святая простота. В нашей жизни просто, можно только пулю схлопотать.

— Все, с меня хватит, буду дверь ломать, — заявил я, слезая со стола.

Три патрона, три патрона, — засела мысль в голове как слова песни, — три патрона, это много или мало? Застрелится много, а на замок сломать может и не хватить.

— О! Господи! Максим ты опять собрался пальбу устроить? — взмолился Хаймович, приготовив пальцы, заткнуть уши.

— И что ты будешь делать выйдя? Мы же все равно не знаем выхода на шестой этаж? Пока есть время надо подумать, и решить это здесь спокойно, не торопясь. Благо и документы под рукой.

— Кстати о документах, — обронил я, — ненужной бумажки не найдется?

Хаймович открыл ящик стола в поисках бумажки. Только Сивуч как всегда не врубился.

— Ты хочешь поджечь дверь? Она же железная?

— Если она падла сейчас не сдастся, я здесь навалю, и дышать вместе будем!

— Стреляй Максим! Стреляй! — махнул рукой Хаймович, благословив открытие дверей.

* * *

Пусто. Ничего живого. Я досконально обследовал второй этаж, и ничего не нашел кроме множества останков двуногих. И пришел к выводу, что сюда они приходят умирать. Спустился на третий, но ничего интересного не обнаружил. Все двери были почему-то закрыты, а коридоры пусты. Спустился еще ниже. И опять-таки, никого и ничего. Бродя по пустым и холодным коридорам, поймал себя на мысли, что уже видел их. Чувствовал этот запах. Где-то на нижнем уровне что-то громко хлопнуло, заявив о себе. Там кто-то есть, решил я и устремился к отвесной норе, чтобы спуститься ниже.

— Там!

— Они идут!

— Жуки идут!

— А сзади люди!

Запыхавшиеся разведчики перебивали друг друга. Впереди по улице в сторону полка летел клуб пыли, это Барчан торопился на воссоединение с основными силами.

— Как идут? Направление? — сухо спросил Сивуч.

— Прямо сюда.

Полковник оглянулся вокруг. Привычных деревьев и буреломов, за которыми можно было устроить засаду, не было. Но стояли дома с множеством входов и выходов.

— Сколько их?

— Много! — сказал Битер

— Точное количество?

— А хрен его знает, — отозвался Давыденко.

— Еще раз так доложишь, твой хрен не будет знать ничего, кроме как на земле валяться! — закричал Сивуч.

— Бойцы! Слушай мою команду! Взвод Шубенка в тот дом, — указал рукой Сивуч, — Мельченко в этот! Сержанты ко мне!

Сержанты были поблизости, поэтому уже стояли рядом с полковником.

— Значит так, Шубенок, засядешь со своим взводом в дальнем доме. И сидите тихо. Пропустишь противника, пока они не пройдут до этого дома. А ты Мельченко, как только они выйдут сюда — Сивуч ткнул пальцем в землю, — встретишь их. Расположитесь в окнах первого этажа, стрелы не жалеть. Как кончаться, только потом врукопашную. Вы мне ребята еще живыми нужны. А ты Шубенок со своими не дашь им уйти. Ударишь в спины. Все понятно?

— Так точно!

— Выполнять.

Сержанты заспешили. Полковник присоединился к взводу Мельченко, занявшему пристройку у дома. Собственно это был какой-то магазин с таинственной надписью "Эльдорадо". Куча битой техники непонятного назначения. Россыпи стеклянных осколков. Что полковнику понравилось, так это большие высокие жестяные ящики, выкрашенные белой краской. Внутри ящики были пусты, но куча полок. За таким спрятаться милое дело, стрелой не прошьет, да и пистолетная пуля, насквозь не пройдет. Что пистолета с ним нет, Сивуч очень жалел. Нет, он никогда с него не стрелял во время военных действий. Просто его наличие всегда давало уверенность в себе. Знание того, что всегда можешь в трудную минуту на него положится. А он вот так взял и подвел его. Это скорее всего из-за песка. Проклятая пустыня. Чистить каждый день в присутствии мутанта пистолет он не мог, за что чуть жизнью и не поплатился.

Враги не заставили себя долго ждать. Сивучу на мгновение показалось, что в глазах стало черно от черных как уголь поблескивающих под раскаленным солнцем панцирей. Улица наполнилась шумом и скрежетом конечностей. Выглянув из укрытия, полковник сразу людей и не приметил. Они были такие же черные и блестящие.

— По моей команде,— Виктор Андреевич поднял руку, — огонь!

И стрелы из луков застучали по панцирям, зазвенели по асфальту. Ни одна из них не воткнулась, не пробила панцирь. Напрасно, мелькнула мысль, еще не оформившись, не определившись, почему напрасно. Сивуч потянулся рукой за шашкой.

— Итр чо! Итр цна! — заорали погонщики, корректируя движение жуков.

И те послушно развернулись и поперли в сторону нападавших. И тут им в спину ударили стрелки Шубенка. Одна из стрел пронзила ногу человеку в панцире, и он упал.

— В людей стрелять! Целься в людей! — заорал Сивуч, чувствуя в этом решении их спасение. Почему спасение, непонятно. Но Сивуч верил своему звериному чутью не раз выручавшему его в трудную минуту в бою. Стрелы послушно посыпались на людей, но большинство отскочили, столкнувшись с костяными доспехами, и не причинили им вреда

— В голову стреляй! — прокричал он, натягивая тетиву.

Стрела скользнула по широкой почти круглой каске, от чего голова человека дернулась в сторону на миг, открыв шею и горло. И в то же мгновение другая стрела воткнулась, найдя желанную цель. Слабеющая рука погонщика вцепилась в древко, сминая оперение. Меж тем первый ряд бойцов Мельченко, уже отбивался от жуков шашками. Погонщики, прячась за спинами насекомых, подошли в плотную к сражающимся, подняли к губам трубки и плюнули. Несколько бойцов страшно закричали и упали, забившись в конвульсиях. Впрочем, мучения их длились не долго. Насекомые мутанты быстро прикончили раненых. А сражение, еще не начавшись, быстро переместилось с улицы в помещение магазина.

— Отходим! — выкрикнул приказ Сивуч, отступая к витрине магазина. Нагромождение разного хлама давало шанс. Жуки в отличие от людей были бесстрашны и неуязвимы. Стрелять из луков первому ряду было некогда, они только, что пытались сдержать натиск врага. А второй ряд стрелять не мог, боясь попасть в своих. Взвод Шубенка высыпал в полном составе из засады и атаковал врагов с тыла. Пытаясь в рукопашной достать погонщиков.

— Итр кача! Итр мга! — закричали погонщики, разворачивая часть торков при появлении нового противника. Они опять поднесли к губам трубки, чтобы плюнуть ядовитыми стрелами. Но выскочивший вперед, Шубенок прикрылся невесть откуда взявшимся в его руке щитом. С изумлением, Сивуч опознал в этом "щите" крышку от гигантской кастрюли. Мелкие ядовитые стрелы отскочили от крышки, а Шубенок, проскочив между жуками, кубарем прокатившись по земле, рубанул погонщика по ногам.

— А-а-а! — закричал раненый падая. Его стопа в пыльной сандалии осталась на земле, а с окровавленной культи толчками выплескивалась кровь, тут же впитываясь в пыль и песок, обильно смачивая растрескавшийся и расплавленный под солнцем асфальт. Следом за Шубенком, Чередников и Капот с подобными же щитами поспешили на выручку командиру, попавшему в самый центр врага. Погонщики развернулись к Шубенку, в их руках заблестели ножи. Ну, это не серьезно, усмехнулся Сивуч, наблюдая одним глазом за происходящим, парируя выпад клешни и рубя, стараясь попасть в узкую щель сочленения, на сгибе. И шашка прорубила, прорезала хитин. Клешня отдернулась назад, и согнулась. И точно. Шубенок успел порешить двоих, прежде чем на него набросились жуки, а погонщик отступили, прячась за их спинами и готовясь плюнуть. Сивуч отскочил в сторону от протянувшейся и клацнувшей клешни и опрокинул на нее тяжелый большой шкаф. Жука придавило. И полковник с ненавистью сунул шашку в черный ничего не выражающий глаз. Лезвие вошло глубоко. Мутант быстро-быстро заскреб конечностями и затих.

— В глаза их бейте! В глаза!