Эпоха упадка. Фанфикшен. Общий файл

— Да, у меня много вопросов, — это был хороший способ скоротать время.

Глабр сел напротив, подогнув ноги, как было принято в этих местах. Ему предложили какое-то пойло, которое наверняка гнали из молока лошадей, смешав еще и с вином, которое делали на юге Империи, в самых плодоносных землях, нетронутых пустыней.

— Что ты хочешь узнать?

— Расскажи мне о своем народе.

— Мы — народ равнин. Вы пускаете корни в одном месте, мы свободно двигаемся из одного места в другое. Вы — посторонние друг другу, мы — племя, связанное кровью.

— Я видел ордынцев, что жили в городах...

И они потеряли свои корни.

— А я видела много людей, живущих как мы — пересекающих равнины, ничего не строящих, ничем не обремененных. Они не хотят жить в каменных жилищах и расти слабыми, изнеженными. Ваши орлиные воины живут в палатках, близко к земле, потому что мать земля дает им силу. Мягкие подушки делают людей изнеженными...

— Ты говоришь об Имперской Гвардии? — предположил Глабр.

— Да, вступая в битву, они несут тотем орла — символ свирепости и проницительности. Мы называем их орлиными воинами. Избранный враг народа.

Женщина с уважением говорила о Гвардии. Все-таки стройные ряды воинов с красными плащами кому угодно могут внушить подобные чувства.

— Вы сохраняете предания. И ни разу цепочка не прервалась?

Это было удивительно, Империя столько потеряла, столько знаний, а хранительницы держали всю историю народов Орды в голове.

— Прежде чем волосы хранителя седеют, мы выбираем двух учеников, и каждому из них передаем предания. Но только один стане следующим хранителем... — женщина говорила с гордостью в голосе, что смогла пройти испытание.

— А что случается со вторым? — осторожно спросил Глабр.

— У него удаляют язык, и приносят этот язык в жертву, чтобы умилостивить наших богов и отогнать демонов, потому что ученик оскорблял своей плохой памятью историю наших народов.

Глабра передернуло от этого варварства. Но потом он вспомнил, сколько законов или даже беззакония царит сейчас в остатках Империи. Неужели, когда Орда научится убивать также, как имперцы, то тогда они станут цивилизованными?

— У меня есть последний вопрос... в обрывках одного из документов я нашел сведения, что Орда также воевала с демонами квантари. Вы называли их Тенгри.

— Да. Когда на земле бушевала Великая Война, племена сражались как один народ. И они были такими могучими, что сам Тенгри решил испытать их силу. Он призвал слуг и приказал им нести его в своем золотом паланкине в лагерь великого хана. Там Тенгри бросил вызов великому хану, утверждая, что он сильнее, и требуя, чтобы племена людей поклонились и принесли ему дань. Хотя Тенгри был могучим и ужасным на вид, великий хан не испугался. Он указал на множество туменов, стоящих позади него наготове, и отказался принести дань. Хан предложил Тенгри трижды проверить их силу, если тот пожелает...

Несомненно, это была очередная сказочная передача настоящей истории, искаженной суевериями местных народов. И все же Глабр внимательно слушал, стараясь не упустить ни одной детали. Как же много теряется из общей культуры мира, когда такие народы живут обособленно..

— Разозлившись на дерзость хана, Тенгри хлопнул в ладоши, и тьма поглотила солнце, погрузив землю в тень. Затем пришли гром и молнии, пронзив тьму и ударив по лагерям нашего народа. Это было опустошение. Потом Тенгри хлопнул в ладоши снова, прекратив бурю и явив солнце... но вместе смятения Тенгри лишь видел пригнувшихся людей с угрюмыми лицами, ожидавших приказа великого хана. И тогда в ладоши хлопнул великий хан, и сто тысяч воинов встали и нацелили луки в небо. Взлетели десятки тысяч стрел с черными древками, темный рой закрыл солнце, пролившись смертельным дождем на тенгри и его слуг.

Глабр благодарил судьбу за то, что Орда выродилась также, как это сделали имперцы. Иначе бы кочевой народ давно бы правил в руинах городов.

— Тогда Тенгри хлопнул в ладоши снова, и земля раскрылась огненными реками, что потекли в лагеря нашего народа, поглощая все на своем пути, подобно пожару, бушующему в летней траве. Люди падали тысячами, крича от ужаса и боли, но великий хан стоял твердо, защищенный доспехами, которые не мог опалить даже огонь. Хан хлопнул снова, и из рек появились огненные драконы, оставлявшие позади себя кольца дыма. Тенгри поднял могучий щит, но драконы были неумолимы, снова и снова обрушиваясь на его защиту. Даже Тенгри могут уставать. Его руки ослабли и опустились на миг, и этого было достаточно, чтобы проникнуть за щит и вызвать побоище среди его слуг...

Вероятно, Хан владел древним оружием Империи. Понимая, что в одиночку им не выстоять, Император призвал этот народ на войну и обеспечил машинами и даже броней.

— Раненый и разъяренный, Тенгри остался один, его паланкин перевернулся. Тогда он познал силу людей, но отступать было поздно. И тогда он хлопнул последний раз... сама земля неистово затряслась, разваливаясь на части с ревущим грохотом, поглотив людей и лошадей, когда весь гнев Тенгри обрушился на наш народ. Но когда небеса вновь очистились, Тенгри увидел готовые к атаке тумены. Вот тогда Тенгри впервые поззнал страх, ибо теперь он узнал, что магия воздуха, огня и земли не смогла победить людей. Хан хлопнул и тумены обрушились на Тенгри, как стая степных волков на раненого ягненка. Три дня и три ночи длилась битва, но в конце концов он был убит, его тело четвертовано, части сожжены, а пепел развеян по четырем ветрам. Люди победили и праздновали эту ночь в честь Тенгри, отдавшего свою жизнь, чтобы возвысить славу народу...

Стала бы Империя также прославлять павших демонов квантари? Как же все-таки различались их народы.

Глабр старался отделись сказку от вымысла, но кое-что было однозначно. Орда также пострадала от нашествия квантари, и их земля страдает не меньше. Человеческий род угаснет поодиночке. Но могут ли ордынцы и имперцы жить вместе?..

— У этого Тенгри было имя?

— Его звали Йнгааншунгге, и Юань-Шагга, и Шуун-ае Сияющий змей.

Этого имени не сохранилось в летописях Империи, стоило его добавить...

— Тенгри... это ведь духи, не так ли?

— Тенгри — это духи, — повторила хранительница. — Они не нуждаются в плотских вещах, когда находятся в форме духов, но облачившись в плоть, они несут ее бремя, как и мы.

— Расскажи об этом...

— Давным-давно жил великий шаман по имени Адад. Как и многие шаманы, он искал власти над Тенгри, но легче поймать плывущий дым, чем Тенгри. Однажды, разочарованный своими неудачами, Адад решил отправиться в царство духов и украсть секреты Тенгри. Однако, ни один смертный не может войти в это царство и спастись невредимым, ибо Тенгри не прощают нарушителей и хорошо охраняют свои секреты. Поэтому умный шаман смастерил маску из чистого кристалла, чтобы выглядеть как Тенгри. Одев маску, шаман собрался с мужеством и произнес слова, открывшие Теневые Врата, дверь между царством живого и неживого. Тенгри, числом девяносто девять и девять, приняли его за одного из своих.

Это напомнило историю о том, как Первейший из Магов отправился в другой мир за богами. Насколько похожи могут быть предания?

— Адад отправился вглубь их царства, к Шепчущему Колодцу. Там он загадал желание своего сердца, спросив три вопроса. Колодец прошептал Ададу свои тайны, научив его секретам облечения Тенгри во плоть и как наложить защитные руны.. — девять раз по девять — чтобы удержать их.

'Эти руны выдержат...'. Голос хозяина башни Замеди пронесся в голове Глабра, и он быстро вскочил на ноги.

— Адад... кто это был?

— Он был не из нашего народа, но он хорошо знал наши обычаи, — если хранительница и удивилась поведению претора, то никак это не выдала. — Но с тех пор у нас не было шамана, со времен Великой Войны. Наши традиции запрещают нам, ибо пока у нас нет шаманов, Тенгри не способны нас найти...

— Спасибо... — Глабр едва нашел на их языке, выражающее благодарность, и с отрешенным лицом вышел из палатки.

Свежий воздух после дурманящих благовоний был спасением. Откуда Орде известно про то, что происходило с башне? Неужели Империя потеряла столько знаний?.. Четыре века истории врали множеству поколений.

К этому времени Глабра разыскали охранники и повели его к хану, сказав, что его зовут Торгул, и перед ним нужно упасть на колени.

Это было Глабру не впервой, и он без уязвленной гордости упал на колени и пал ниц перед троном сильного, немолодого воина, с короткой бородой и в красивой железной броне, чей шлем защищал только верхушку головы, а остальное прикрывала кожа, вероятно, лишь от солнца и пыли.

В шатре еще сидели телохранители и военачальники хана, не обращая никакого внимания на гостя. Украшения вокруг были просты, видимо, хан презирал золото, но сам сидел на троне, вероятно, захваченном давно в каком-то из походов в Империю.

Но тут все обратились к гостю, и сам Торгул поднялся с трона.

— Я дарую тебе права гостя в моем лагере и моей юрте. А теперь говори! — он хорошо говорил на родном языке Глабра.

Властный тон, но по-другому нельзя с собственным же народом. Равно как и с чужаками. Непросто ему будет поладить с Гэлием.

— Я принес приветствие от лорда Гэлия.

— Хотя я просил сталь, но южный хан посылает мне еще приветствие. Это в обычаях южных ханов?

— Он ожидает вас в Маадоране, — быстро ответил Глабр, не желая раскрывать бедственное положение своего лорда.

— Я уже говорил человеку, приходившему до тебя — мой народ разделен. Некоторые хотят остаться здесь, не хотят отказывать от наших обычаев и жить в шатрах из камня. Чтобы преодолеть расхождение во взглядах, мне нужно дать им что-нибудь, показать, почему этот союз хорош для народа. Ты понимаешь?

Ситуация усложнилась. Вероятно, тот самый посол погиб и не дошел до Гэлия, иначе бы лорд отправил бы Глабр с четкими инструкциями. А теперь...

— Я могут поговорить с ними.

Это все, что остается.

— Поговорить... — усмехнулся хан. — Это все, что вы, обитатели городов, умеете делать. ЗА тебя должна говорить хорошая сталь. Но ты здесь, а стали нет. Поговори, если желаешь, с Бельтугаем. Он один из моих командиров, Повелитель тысячи воинов. Год назад он бы выпил мою мочу, чтобы доказать свою верность, но сегодня считает, что может мне возражать.

— Почему Бельтугай вам возражает, великий хан?

— Почему? Потому что он не знает, как лучше. Бельтугай молод. Путь воина — это единственное, что он знает. Он верит только в свой меч и не видит дальше его острия. Он думает, что небесный отец проверяет нас, что если мы останемся на равнинах и выживем, то станем сильнее и будем способны победить наших врагов. И он не одинок в своих помыслах. Вот почему мы до сих пор здесь. Я не хочу рисковать своим собственным народом в междоусобной войне. Его поддержит много людей, они называют его перерождением Болада.

— Болада, великий хан?

— Болад был великим воинов, жившим очень давно. Его слава была велика, и сам небесный отец решил почтить его даром. Могущественный шаман предстал однажды перед ханом и сказал ему, что пришел за Боладом. Наши воины напали на него, но ни мечи, ни стрелы не смогли причинить ему вреда. Шаман сказал, что у небесного отца есть дар для Болада, и чтобы получить его, Боладу нужно отправиться вместе с шаманом. Дар от небесного отца — большая честь. Болад не мог отказаться, поэтому они отправились вместе, и больше их не видели. С тех пор мечта каждого воина — не уступать Боладу и получить почесть небесного отца.

Вот так все просто. Впрочем, люди гибли или принимали неправильное решение и из-за меньшего.

— Шаман... Вы говорите об Ададе? — Глабр рискнул и выпрямился, пусть и остался на коленях.

— Да. У него было с собой много амулятов для защиты от духов, шлем, сделанный из кристалла. Легенды гласят, что таким способом он говорил с небесным отцом.

Адад... Адад... Хадад! Вот оно что!

— Хадад. Абу Хассан ибн Хадад? Маг?

— Какая разница? Предание не о шамане. Оно о Боладе, могучем герое, которому оказал почесть небесный отец. Шаман был только посланником. Это было перед Великой Войной.

Все линии сходятся, как же все взаимосвязано... у Глабра закружилась голова, но теперь он все понял.

— Я смогу убедить Бельтугая, великий хан.

И это не будет обманом, как многие могли бы подумать. Лишь игра на суевериях.

Великий воин, перерождение Болада, в это время практиковался на импровизированной арене. Один он сражался против пятерых, и Глабр сразу понял, что совсем неровно великому воину. Он двигался быстро, каждый удар мог убить врага, но он останавливался в последний момент. Бельтугая можно было вызвать на поединок по местным обычаям, и его смерть сделала бы претору честь, вознеся его в глазах всего народа Орды. Но даже с клинком из голубой стали, благоразумно оставленном в тайнике, Глабр бы не смог одолеть столь сильного воина. Вот кто мог бы одолеть каменного демона, без сомнений...

Закончив очередной бой, Бельтугай ловко вонзил меч и полил голову водой из небольшой бурдюка.

Стоило Глабру подойти ближе, как все презрение всех варваров, что когда-либо атаковали Империю, обрушилось на него. Само же лицо молодого воина не выражало никаких эмоций.

— Тебе здесь не рады, южанин.

— Я слышал, что ты не хочешь идти в Маадоран, великий воин, — Глабр, дабы снискать уважение, говорил на его родном языке.

— Наше место — здесь, не в каменных муравейниках. Мы — свободные люди, а не рабы, как вы. Рабы мягкого желтого металла, слабые мужчины, одетые как женщины, — он с отвращением сплюнул рядом с сапогом Глабра, но тот не обратил внимание на такое радушие.

— Мертвецам мало пользы от свободы, а вы ими станете, когда придет зима.

— Кто-то умирает, но сильный выживает, чтобы стать сильнее. Таков путь Орды. Может, тогда мы и придем в ваши муравейники, — он показал свои желтые, но все же здоровые зубы.

— Болад не побоялся оставить равнины и отправиться в Маадоран один. Однако, вы не решаетесь отправиться туда с армией, — Глабр ударил в самое больное место.

— Болад ушел с шаманом Ададом на встречу с небесным отцом... — Бельтугай был в замешательстве, не ожидая таких слов от чужеземца.

— Болад отправился в Маадоран с Абу Хассаном ибн Хададом аль-Сараби, Первейшим среди магов. Не знаю, зачем он пошел за Боладом, и куда они потом отправились, но мы сможем это выяснить. Вместе.

Это было не пустое обещание, но Глабр не знал, захочет ли выполнять его. Это опасно, слишком опасно. Но он решил, что будет скармливать крупицы информации Бельтугаю многие годы, а там уже пусть Гэлий решает проблему.

Да, он принял окончательное решение. Орда отправится в Империю. Ибо эти варвары во многом цивилизованнее прогнившей знати и потерявших ориентиры плебеев. Новая кровь только усилит оба народа.

— Если ты лжешь... — Бельтугай смотрел пристально в глаза претора, ища ложь. — Пусть Торгул знает. Мои люди готовы идти.

После примирения Орда немедленно выступила, но сам перевал уже был подготовлен к осаде. И все же, несмотря на все усилия центуриона Басса, перевал продержался меньше полудня. Защитники храбро сражались, использовали все возможные тактические преимущества, но их было слишком мало, и их время в итоге вышло.