— Шутник. — Погрозил ему пальцем Хольтц. — Значит через час. — Он встал, одернув по привычке китель. — Тогда иду.
— До встречи, комиссар. — Отсалютовал ему Стокер и отключился.
Его когитатор не был подключен к полковой сети, там хранились весьма специфические данные по культурным особенностям огринов и Хольтц не хотел, чтобы его подопечных обвинили в ереси, тем более, что он на досуге изучал их и делал кое-какие пометки. Все же у него складывалась некая теория о том, что все культы и религии так или иначе похожи друг на друга, различаются только способы управления паствой. Комиссар прошел в пустующую канцелярию — помощники были в отпуске, но скоро должны были вернуться. Он включил экран и связался с диспетчером на приемном пункте.
— К... э-э, старший офицер Хольтц, для меня должны были поступить данные по рекрутам с корабля "Завет".
— Принято. — Ответил аугментированный по самое не могу техножрец-оператор, вполне сошедший бы за сервитора, вот только последнему нельзя было поручить сидеть на узле связи. — Хотите, чтобы я переслал их на ваш терминал?
— Да, будьте добры.
— Сделано. — Тот отдал мысленные команды и файлы перекочевали по сети в когитатор канцелярии роты. — Что-то еще?
— Нет, это все, спасибо. — Комиссар отключился и начал изучать поступившие пикто— и видеофайлы.
А там было на что посмотреть — капрал снимал с самого начала посадки челнока на планету. Была у него такая привычка все фиксировать на видеокамеру и она уже не раз спасала жизнь не только бывшему капитану, но и его комиссару, когда их то и дело пытались обвинить в ереси. Сколько таких попыток уже было? Десять, двадцать? Он давно уже не вел им счет, но до сих пор был жив. Не иначе, как заступничеству Бога-Императора.
Первые несколько роликов он промотал — там были болота, джунгли, пески, мертвые равнины с которых забирали огринов и в каждом ролике капрал давал пояснения кто именно, откуда и как выглядит, стоит ли с ними возиться или отдать в общее обучение. Все это он уже слышал не раз и отмечал в памяти. Пока не открыл последний видеофайл.
— Планета ЛВ-семнадцать-дробь-три, известная как Мерзлая Дыра. — Начал капрал. — Температура колеблется от минус десяти на экваторе и до минус семидесяти пяти на полюсах. Средняя на севере — сорок пять — пятьдесят, на юге — двадцать пять, изредка чуть ниже. Средний рост аборигенов — два метра девяносто пять сантиметров и то за счет того, что планета имеет элипсообразную форму, отсюда на экваторе гравитация на пятнадцать процентов ниже чем на севере. Северяне — крепкие физические развитые люди, которые умеют ковать железо и делать отличные прочные клинки, одежду из шкур и доспехи. Вот анализ стали, полученный техножрецами. — Пошли цифры и комиссар понял, что это отличная инструментальная сталь, некоторые миры-кузницы обзавидовались бы. — Северяне выживают за счет взаимовыручки и держатся вместе, тогда как южане больше склонны формировать альянсы, опираясь на выгодные для них условия. Отсюда некоторое разделение среди населения, большинство рекрутов — северяне, для которых южане придумали красивую сказку про Империум вот они и спешат на службу в гвардию. Но главное не это, а вот это. — Стокер обожал монтировать видео и сейчас это было снято с камер наблюдения на корабле. — Среди северян есть устойчивая группа в двести восемьдесят три человека, которые держаться обособлено, но тем не менее с охотой идут на контакт. — Один крупный абориген подошел и занавесил камеры шкурой. — Как они догадались, что за ними наблюдают, я не понял, но сделал он это для того, чтобы у службы безопасности корабля не возникло желания сорвать их ритуал или выборы, я не знаю. — Появилось изображение с других, более далеко расположенных камер, где было заметно, что два огрина дерутся в круге, образованном зрителями. — Или это выборы вождей, но после этого они разбились на двадцать восемь отрядов по десять человек, остаток распихав по случайно выбранным, при этом определив главных. Потом, когда выдали еду, то никто из них не бросился за жратвой как остальные — один из них, тот самый, кто закрывал камеры, организованно раздал еду и пропустил к ней их соседей по этажу. Затем они тихо поели и легли спать, выставив часовых. При этом они менялись через определенные промежутки времени, равные приблизительно двум часам тридцати пяти минутам, именно столько нужно, чтобы вода через проделанную дырочку вытекла из чаши. Так как полет продолжался почти две недели, а туалетов в казармах нет, также как и у сервиторов нет обонятельных рецепторов, то все огрины гадят где придется, но не эти. Обратите внимание, комиссар, что они сломали часть кроватей, чтобы сделать отхожее место. И спали на оставшихся по очереди. Конечно, срать в одному углу нехорошо, но хоть сервиторы явно не будут возражать, когда станут убирать дерьмо за огринами, но и до туалета никто из них больше не догадался. И это еще не все — в их подразделении поддерживается дисциплина, причем наказывают всех провинившихся, даже кого-то из сержантов, если можно их так назвать. Одного разжаловали и перевели в рядовые, назначив другого — разбирательство было быстрым. По мнению собрания он вел себя неподобающе, склоняв одну из женщин к сексуальным отношениям. У них есть женщины, комиссар, хотя с этой планеты мы всегда получали только мужчин. К тому же температурный режим, поддерживаемый на корабле слишком жаркий для огринов, поэтому они все разделись до пояса, перешили часть своей одежды, получив что-то вроде меховых шорт, а их женщины щеголяют в купальниках из шкур, может быть поэтому у кого-то и слюнки потекли. — Капрал засмеялся, но быстро прекратил. — Рекомендую вам заняться ими лично, с уже имеющейся дисциплиной и организацией они могут стать хорошими штурмовиками или же солдатами. И да, комиссар, говорят они на староморранском диалекте пустошей, так что проблем с коммуникацией у вас быть не должно. — Стокер замолчал, видео закончилось.
Комиссар побарабанил пальцами по столу — штурмовиков из них не получится, слишком мало времени отводится на переподготовку. Сначала гипнограммы по низкому готику, в которые частенько святоши пытались впихнуть свои установки, но Хольтц первое время лично контролировал процесс и сейчас подобного не повторялось. Также как и серьезного вмешательства в подготовку, похоже Экклезиархия махнула на все это рукой, сосредоточившись на интригах внутри своих орденов, потому что на столичной планете вроде как кто-то из них помер и сейчас решали, кто следующим поведет Орден нести разумное, доброе, вечное. Хольтц усмехнулся своим словам. Вот так и превращаются в еретика, подумал он, сначала мысли о том, а так ли все хорошо в Империуме, потом поиск истины ну и как результат — вступление в культ. Да только я знаю, что из себя представляет Хаос. Империум — это порядок. Коррупционный, дышащий на ладан, закостенелый в своих догмах и консервативный, но порядок, тогда как Хаос — это анархия реальности в квадрате. И это самое страшное.
Хольтц встал, одернул китель и вышел из канцелярии, не запирая дверь — здесь, в части, кроме ратлингов воровать было некому, огрины не опускались до такого. Это за крысятами надо присматривать, чтобы не сперли у тебя ОСД из кармана, здоровяки даже понятия не имели о воровстве. Комиссар вызвал транспорт и, когда солдат приехал, удобно устроился на пассажирском сиденье, повелев ему прибыть в космопорт. На острове была своя посадочная площадка и сейчас, когда капитан транспорта доложил о прибытии, атмосферные челноки прогревали двигатели, чтобы поскорее произвести разгрузку, а техножрецы готовились к плановому обслуживанию корабля.
Старших учебных офицеров в космопорту толкалось как мирных жителей на параде в честь Императора — все уже получили сообщение о прибытии и теперь дожидались подопечных. Хольтц вызвал своих помощников, часть из которых были огринами, чтобы некоторым особенно упертым вколачивать знания через голову, но остальные — обычными людьми. Сейчас они бросали свои дела и возвращались в казарму, чтобы подготовить все к прибытию, поставить здоровяков на довольствие и решить еще кучу бюрократических проволочек, о которых огрины даже понятия не имели.
Первые два транспорта привезли пустынных олухов и джунглевых бородавочников, которых сразу же увели офицеры, понукая электрошоковыми дубинками и изредка пинками. Эти огрины достаточно смирные и говорят на низком готике, так что с ними проблем никогда не возникало. А сейчас пойдут рекруты из диких и варварских миров, где об Империуме слышали краем уха и то из рассказов стариков. Третий транспорт как-то странно трясся в воздухе, но потом прекратил. Похоже, огрины веселились вовсю, подпрыгивая при низкой гравитации, подумал с усмешкой комиссар. За время полета они уже должны были попривыкнуть к стандарту, принятому в Империуме и научиться передвигаться более плавно и осторожно. Особенно с их-то силой.
Огромный челнок для перевозки бронетанковых войск плюхнулся на опоры, его аппарель откинулась и огрины повалили шумной толпой. Они создали что-то вроде круга или примитивного построения, причем Хольтц сразу же увидел своих — отдельная маленькая группка, за которой следовали их соседи по этажу, откололась от стада и встала рядом, но не с ними, причем образовав ровные ряды. Молодцы, подумал комиссар, какое-то понятие о построении у них есть, с такими будет приятно работать. Он подошел к строю — огрины смотрели на него одобряюще, заметив висящий на поясе меч в ножнах, сравнивая с другими офицерами, которые применяли непонятное жалящее оружие. Кураторы групп начали разгонять толпу по открытым транспортерам с помощью электродубинок, у некоторых рекрутов была клаустрофобия и они панически боялись крыши над головой и железных гремящих коробок, поэтому неохотно лезли внутрь. Хольтц вынул планшет и посмотрел на данные — эта группа была подсвечена зеленым, значит точно его, только вон те левые затесались, их пока в сторону.
— Так. — Он посмотрел на строй. — Меня зовут старший офицер Карл Хольтц, но вы можете обращаться ко мне товарищ офицер или комиссар. — Огрины молчали, изучая своего наставника, привычно сравнивая каков он в бою. Что ж, уже хорошо, если попросят продемонстрировать навыки, то это мы легко. — Вы пройдете учебный курс перед тем как отправиться по распределению в действующие полки Имперской Гвардии и моя задача обучить вас, дуболомов, работе с огнестрельным оружием. Это ясно?
— Да, товарищ офицер. — Ответил один из них, тот самый, что занавешивал камеру. — С нами проблем не будет, мы знаем, что такое дисциплина.
— Хорошо. — Кивнул Хольтц. — Тогда вон та группка останется, за ними придут другие офицеры и доставят вас на распределительный пункт. А вы сразу же в казарму. Напра-во! Шагом марш!
Огрины не шелохнулись, продолжая стоять и пялится. Вперед вышел тот самый говорун и произнес:
— Господин офицер, я вижу в вас в ножнах меч и прежде чем выполнять ваши приказы, мы бы хотели убедиться каковы вы в бою.
Они никогда не меняются, со вздохом подумал Хольтц. Он отложил планшет на бортик транспортера, рука привычно легла на рукоять меча, который он извлек бесшумно, активируя лезвие. Сталь окуталась пленкой силового поля и огрины заворожено посмотрели на это. Вышедший вперед молча вынул из ножен свое варварское оружие, оставив обоюдоострый топор висеть на ремнях за спиной и внезапно атаковал комиссара. Двигался он на удивление быстро и плавно для своего роста и размера, даже не подпрыгнул, привыкнув к малой гравитации, а его оружие метило в голову комиссару, но тот был уверен, что до убийства не дойдет — огрин мог задержать или изменить удар, если бы захотел. Поэтому Хольтц просто ушел в сторону, встречая изменивший свою траекторию клинок своим силовым мечом — огрин среагировал быстро, что говорило о его многочисленных рукопашных схватках. Он был опытным и сильным бойцом, это чувствовалось в его движениях и был их лидером, а лидер по определению не может проиграть. Но в то же время комиссар понял план этого громилы — его приятели не стали бы подчиняться никому кроме него, а значит комиссар не имел бы над ними власти. Этот огрин очень умен, подумал Хольтц, когда оружие здоровяка разлетелось на две половинки, а кромка силового меча оказалась прижата к его горлу, где уже выступила кровь, но огрину было наплевать на раны — на его теле было столько шрамов, что еще один совсем не портил картину. Здоровяк улыбнулся и сказал:
— Хочу такой же взамен сломанного.
— Я сломал, мне и платить по счетам. — Ответил ему комиссар, деактивируя меч и вкладывая его в ножны. — После вашего обучения я приму решение модернизировать ли твой топор или нет. — Он указал на оружие за спиной, — до уровня моего.
— Если у врагов Империума есть такое оружие, то мы против них останемся с голыми руками. — Заметил огрин.
— Не у всех, — ответил комиссар, — о ксеносах вы узнаете позже, что же касается ваших сабелек, то, как говорит один мой друг: поживем — увидим. А теперь напра-во! Шагом марш!
Огрины повернулись и потопали. Не в ногу, повернулись не вовремя, а так, как каждый успел или захотел, но это уже был прогресс. Они тут, в учебке, шагистикой заниматься не будут — стрельба, изучение устройства оружия, изучение ксеносских рас, их уязвимые места и не очень. Отдельная тема будет посвящена Хаосу и как бороться с его проявлениями. Особо одаренные будут обучаться вождению транспорта, предназначенного для огринов, те, у кого склонности к технике. Такие, как правило, были кузнецами в их родных мирах и работали с металлом. Мимо комиссара прошли полуголые тела в меховых шортах — было видно, что им жарко, что они потеют, но здоровяки не жаловались. Что ж, придется включить кондиционеры и залезть в теплую одежду, подумал Хольтц, а то эти ребята сдохнут от перегрева.
Огрины подошли к транспортерам и, когда комиссар уже хотел отдать приказ рассаживаться, услышал команду:
— Занять места в железных повозках поотрядно! — кричал побежденный им низкорослый огрин, все же Хольтц еще не привык к их лицам, которые были чем-то похожи на узкоглазых жителей планеты Пухет. Может быть носами? — В каждую повозку по три отряда! Бегом!
Комиссару даже делать ничего не пришлось — сами покомандовали, сами расселись, красота. После демонстрации силы он поставил себя выше их вождя, авторитет которого, однако, не упал в их глазах, даже вырос, ведь он пытался сражаться с тем, кто превосходил его технологически. Они даже не смогли понять как тонкий на вид меч перерубил оружие лидера и были явно впечатлены мощью кузнецов Империума, иное объяснение они себе придумать не могли. Да и надо бы приглядеться к их вождю — из него может получиться толковый офицер. Хольтц сел рядом с солдатом, который только ждал команды.
— В казармы. — Просто сказал он и транспортеры вырулили с посадочной площадки.
Когда прибыли в расположение части, Хват почувствовал себя дома, единственное что окна отсутствовали, но яркий свет ламп легко решал эту проблему. Даже сердце чуть защемило от таких родных стен казармы, которая совершенно не отличалась от тех, что остались в прошлой жизни — каптерка с обмундированием, оружейка, кабинет ротного и канцелярия, ну и расположение конечно. И туалет. А то пришлось огородить ширму на корабле и срать за нее, никто даже не удосужился показать где там находятся отхожие места, да и вообще из заперли и никуда не выпускали. Пришлось проводить строевые учения, пока летели — объяснять порядок построения, выдумывая объяснения, о том, какие команды надо выполнять и как, оправдываясь рассказами стариков. Так что никто ничего странного не заподозрил и Хвату поверили. Да и народ, пускай из четырех родов, но подобрался сознательный и дисциплинированный, даже тот случай с Пышкой и Жевуном случился скорее от перегрева и присутствия рядом полуголого женского тела. Некоторые совершенно не могли сдерживать свои инстинкты, в том числе и Горелый, так что приходилось не просто их бить по рукам, а давить на правила и законы их мира. Если мы далеко от него, то не значит, что должны превращаться в дикарей, так сказал тогда Хват на общем собрании и сотники с десятниками его поддержали, так что Жевуну вынесли выговор, сместили его с поста десятника, а на его место назначили Молота, молчаливого кузнеца, который одним своим видом вгонял в панику.
