Тэр молча вошел и прикрыл за собой дверь, погружая комнату в полную темноту. Он сам не знал, почему решил, что так будет правильно, но, судя по тому, как крепкая рука бережно подхватила его под локоть и аккуратно усадила на единственный в комнате стул, он не ошибся.

— Итак, у тебя появились вопросы. Я слушаю. — Голос Дэна звучал абсолютно бесстрастно, и Тэр вдруг обнаружил, что все вопросы вылетели у него из головы. Словно поняв его состояние, Дэн продолжил:

— Позволь я отвечу на вопросы, которые ты никак не можешь сформулировать. Зачем я подвел отряд под наказание? Мне нужно было время для того, чтобы обучить твоих друзей хотя бы элементарным приемам защиты и нападения, а от тренировок нашего достопочтенного лейтенанта нет никакого толку, — только лишняя усталость, впрочем, так и было задумано с самого начала.

— Зачем?!

— Вспомни, небольшая стычка на границе и потери составили половину личного состава гвардии. И еще один нюанс — в королевскую гвардию набираются только провинциальные разорившиеся дворяне, у которых нет ни семьи, ни полезных связей.

— Все равно не понимаю. — Тэр окончательно растерялся.

— Ну, хорошо. — В голосе Дэна зазвучала усталость. — Добавлю еще несколько штрихов. Всем известно, что жалование гвардейца такое маленькое не из-за жадности короля, а потому что он заботится о своих подданных, ибо после семи лет службы в гвардии каждый гвардеец получает сумму, достаточную для восстановления своего поместья и безбедного существования до конца жизни.

— Да это так. И что в этом плохого? — Тэр не понимал, куда клонит Дэн, но не мог не выразить одобрение этого закона.

— А куда идут деньги тех гвардейцев, которые погибли на службе? — раздался из темноты насмешливый шепот Лэйста. — В государственную казну между прочим, если ты не знал. — Тэр повертел головой, стараясь определить, откуда идет голос, но не смог этого сделать и, решив для себя, что будет разговаривать, глядя прямо перед собой, спросил:

— И что ты хочешь этим сказать? — в ответ раздалось раздраженное шипение. Гвардеец испуганно вскочил и принялся озираться по сторонам, не смея двинуться с места.

— Сядь! — голос Дэна, казалось, просто сочился сарказмом. — Здесь нет никакой змеи! Но зато теперь я понимаю, как наследнику удалось заманить вас всех в ловушку. Интересно только, что помешало ему вас прикончить?

Тэр вздрогнул и без сил рухнул на стул. Перед его внутренним взором снова закружились картины недавнего прошлого. Приглашение принца на охоту не вызвало у него опасений. Пусть и утверждали, что с таких охот не всегда возвращались, он не верил сплетням. Принц был его другом, они часто охотились вместе, и он не ни разу не заметил ничего, что подтверждало бы подобные слухи. В этот раз он взял с собой своих друзей и отправился в Западные горы на охоту за горными ормами. Но обычное развлечение превратилось в кошмар. Он до сих пор не мог забыть свои ужас и потрясение, когда в ущелье они наткнулись на отряд регулярной армии, и охрана принца блокировала путь к отступлению, а тот, кого Тэр называл другом, с презрительной улыбкой заявил, что не намерен позволять ему стать угрозой для своего будущего правления. Его клятвы в верности вызвали только глумливый смех и побои, а потом принц Нерен объявил им свой приговор. Их заклеймят как предателей и бросят умирать в горах. Если же они вернутся — их повесят как бродяг. Зная обычаи своего народа, он поверил в это. Крик Лета, выбранного наобум с помощью детской считалочки. Отчаянная попытка добраться до чудовища, которое пряталось под мужественной внешностью и приятными манерами Его Высочества. Снова побои. А затем его заставили смотреть, как мальчишке, никогда в жизни не слышавшему грубого слова, ставят на спину клеймо, используя для этого самый большой пыточный инструмент, который только смогли найти. Веселый хохот мучителей над криками и слезами жертвы и принц, важно заявляющий, что так будет с каждым, кто посягнет на основы государства. Каждый день палачи собирались клеймить по одному из них. Ему позволили быть последним. Отчаянный на грани безумия побег. В бурной горной реке их не стали искать. Безнадежность и боль пяти дней, в течение которых они добирались до жилья, скрываясь и передвигаясь ночью, в темноте. Глупая попытка спрятаться в гвардии.... Он вынырнул из воспоминаний, когда крепкая рука схватила его за плечо и сильно встряхнула. Подняв голову, он встретился глазами с Дэном, который с молчаливым сочувствием глядел на него из темноты.

— Прости. Я не должен был этого говорить. — Тэр только кивнул, он был не в силах произнести ни слова.

— Принц всегда стремился упрочить свое положение, расправляясь заранее с теми, кто в будущем могли стать для него угрозой.

— Откуда ты знаешь? Почему я этого не знал!? Это моя вина, что мои друзья попали в такое положение!

— Нет, не твоя. — Голос Дэн стал резким, — сейчас правит династия, дикая жестокость у которой гармонично сочетается со звериной хитростью и чутьем на опасность. Если бы они не планировали убить и твоих друзей тоже, их бы не было вместе с тобой в том ущелье. Поверь.

— Они?

— А ты думаешь, что сын чем-то отличатся от отца? Кстати, это возвращает нас к вопросу гвардии.

— Я не понимаю.

— А должен был бы понять. И если хочешь выжить, тебе придется не только идти путем чести, но и хорошо понимать тех, кто его не признает. А с гвардией — все просто. Семь лет проживают единицы, и, соответственно, казна экономит огромные деньги, а король имеет воинское подразделение, которым всегда можно пожертвовать, но которое в отличие от ополчения селян может довольно дорого продать свою жизнь. К тому же король избавляется от лишних дворян, неспособных быть ему полезными, но требующими своих исконных привилегий. Вот тебе и ответ.

Тэр потрясенно смотрел на Дэна. Боже! Он был старше его лет на восемь. Он был герцогом и знал все, что сейчас ему рассказали не понаслышке, и все-таки он не сумел понять, что жил в мире, который был соткан изо лжи. В мире, где человеку давалась привилегия, которая на проверку оказывалась смертным приговором. А этот юнец легко разобрался в происходящем и еще умудряется извлекать из этого пользу. В темноте раздался легкий смешок. И Дэн бесшумно оказался рядом с ним и протянул ему бутылку вина.

— Вот выпей. После таких откровений полезно. И не беспокойся больше, я вытащу вас отсюда, когда придет время, а пока просто положись на меня.

— Кто ты?

-Тебе действительно важно знать кто я? Достаточно и того, что я твой друг.

— Почему?

— О, подозрительность! Мило.... Потому что ты мне нужен живым и здоровым, и, следовательно, твои друзья должны быть живы и здоровы, дабы ты не наложил на себя руки от сознания собственной вины. Как видишь, я неплохо тебя изучил мой благородный герцог. — Последнее слово прозвучало как скрытая насмешка, и Тэр невольно вздрогнул. Из темноты снова раздался смех.

— Чувствительность к оттенкам голоса — это просто прекрасно, но с твоей впечатлительностью придется что-то делать. Нельзя же, в конце концов, так реагировать на малейшее недружелюбие собеседника. А теперь отправляйся в казарму, пока наши детки не начали задумываться над тем, что происходит. Им это вредно. — Последние слова заставили Тэра вздрогнуть, таким холодом повеяло от голоса Дэна. Он так и не смог вспомнить, как оказался стоящим за дверью. Тэр прижался горячим лбом к скользкой от плесени стене. Единый Бог, с кем же он заключил сделку?!! И теперь он не сомневался, что его отказ от взятых на себя обязательств будет стоить его друзьям и ему самому жизни.

А Дэн, наблюдающий за ним из темноты комнаты, только фыркнул в раздражении, ну почему Великие боги опять наказывают его встречей с твердолобым поборником чести, с головой забитой романтическими балладами и полным незнанием жизни? И чем он умудрился так прогневить их?! Ладно, придется работать с тем, что есть. Этот парень слишком ценен, чтобы оторвать ему голову и забыть о том, как его звали. Проклятые сроки! А пока стоит проверить, что узнали остальные. Он бесшумно выскользнул из комнаты, быстро миновал замершего часового, бессмысленно пялящегося в пустоту и растворился в кривых улочках пригорода. У него еще были сегодня дела.

Глава 4

Осень выдалась хмурой, дождливой и на удивление безрезультатной в плане ответов на стоящие перед ним вопросы. Если бы не последнее обстоятельство, то стоило бы сказать, что ему везет. Дэн невесело улыбнулся, даже изнеженные дворянские детки, волею судьбы оказавшиеся на его попечении, показывали неплохие результаты на занятиях и становились все более опасными противниками даже для опытных бойцов. Ветер неожиданно хлестнул его по лицу холодным осенним дождем, и Лэйст поднял голову, чувствуя, как мелкие капли стекают по его щекам. Холод совершенно не тревожил его, а вот непредвиденная задержка раздражала.

Он молча окинул взглядом голые ветви деревьев, трещащих под порывами шквального ветра, пожелтевшую траву и небо затянутое тяжелыми черными тучами и, глубоко вздохнув, быстро пошел по давно знакомой тропинке. Ему было необходимо вернуться в казарму, пока его не хватились. Хотя в такую погоду не один человек нос на улицу не высунет, всегда существует вероятность случайности, а его подопечные и так задают последнее время слишком много вопросов. Дэн покачал головой, вспоминая, что два дня назад вытворил Вэйс и негромко рассмеялся, даже он такого от этого тихони не ожидал.

Все началось утром солнечного дня, наверное, единственного этой осенью. Именно этот день выбрал Лет, чтобы решить, что он поправился и попытаться покинуть казарму пока его никто не видит. К всеобщему удивлению, в том числе и его собственному, ему это удалось. И он совершенно счастливый своим достижением заковылял к единственному в гарнизоне клочку зеленой травы, расположенному, как на зло, у задней стены, в непосредственной близости от места, где господа гвардейцы любили распивать контрабандой протащенное на территорию гарнизона низкопробное поило, которым отоваривались в ближайшей лавке. У этого напитка было только одно достоинство — его феноменальная крепость. И надо же было такому случиться, что когда счастливый своим выздоровлением новобранец устало упал на вожделенную траву и собрался в свое удовольствие погреться на солнышке, трое гвардейцев как раз прикончили в кустах неподалеку единственную бутылку, приобретенную на последние деньги. Одной бутылки им, естественно, не хватило, но на приобретение второй уже не хватало денег, и, соответственно, настроение у гвардейцев было, мягко говоря, отвратительным, а присутствие счастливо улыбающегося мальчишки вызвало вполне понятное желание исправить свое настроение за его счет. Когда Вэйс, чья очередь была присматривать за Летом, выскочил из казармы в поисках своего пропавшего пациента, двое здоровенных лбов уже подняли Лета с земли, а третий намеревался, как следует проучить его за дерзость — ни один новобранец не смел сидеть в присутствии таких важных персон как они.

Дэн невольно улыбнулся, вспомнив удивление, не успевшее исчезнуть с тупых физиономий местных буянов, после того, как зеленый новобранец потребовал отпустить его друга. Немедленно! А затем, получив на свое требование вполне ожидаемый ответ, бросился в драку. Двигаясь со скоростью, которую гвардейцы никак не ожидали от неопытного мальчишки, он подлетел к своим противникам и со всего размаха влепил ближайшему к нему гвардейцу между глаз. Тот еще не успел упасть, как Вэйс развернулся ко второму и отработанным приемом двинул ему в солнечное сплетение. Все это случилось настолько быстро, что хулиганы так и не поняли, что произошло. Главарь растерянно топтался на месте, переводя взгляд со своих дружков на неожиданного защитника, осторожно укладывающего на землю парнишку, с которым они собирались развлечься. Его приятели были явно не в состоянии продолжать драку. Один мотал головой как загнанная лошадь после удара по лбу, а второго выворачивало на изнанку, и он мог только стонать между приступами тошноты.

Наконец осознав, что произошло, главарь взревел и бросился на новобранца, не осмотрительно повернувшегося к нему спиной. Он уже ощущал, как сдавит шею этого самоуверенного юнца и заставит его умолять о пощаде. Его руки легли на плечи парнишки, и он, торжествующе захохотав, приготовился, как следует его отделать. Когда крепкие пальцы неожиданно стиснули его запястья и гвардеец, потеряв опору, перелетел через присевшего противника и растянулся в пыли у его ног, он сначала даже не понял, что произошло. Попробовав вскочить, главарь взвыл от дикой боли в плечах. Хитрым приемом новобранец выбил ему оба плечевых сустава. Тут уж пришлось вмешаться Дэну и потребовать суда капитана. Вообще-то это было его право. Вот только этим правом командиры отрядов не пользовались ни разу за все время существования Королевской гвардии.

Бесшумно прикрыв дверь своей коморки, Лэйст с удовольствием потянулся и, сдернув с крючка у двери полотенце, принялся вытирать свои мокрые волосы. Послышался тихий стук в стекло, и Дэн, в два шага преодолев расстояние до единственного окна, расположенного на другом конце комнаты, распахнул створки. В комнату влетел сокол и уселся на спинку узкой кровати, занимающей почти все свободное пространство в помещении.

— Что нового? — негромко спросил Дэн. Сокол удивленно покосился на него и распушил перья, демонстрируя свое неудовольствие. — Прости. — Уже мысленно продолжил Дэн, — привычка. Так что нового случилось в столице за последние два дня?

— Сегодня вечером был подписан приказ о проведение парада, — зазвучал у него в голове голос друга. — Гвардия тоже участвует.

— И что?

— Будет присутствовать наследник, который выберет отряд, достойный чести сопровождать его на следующей охоте в королевском лесу. — Дэн улыбнулся.

— Прекрасно! Естественно он выберет кого-нибудь из гвардии, а капитан постарается подсунуть ему самых никчемных своих людей.

— Тебе как-то придется удостоиться чести стать самым худшим.

— Об этом не волнуйся. Я еще в начале осени не видел другого способа попасть ко двору кроме попытки отличиться, выжив на одной из охот принца, и постарался, чтобы наш лейтенант меня просто ненавидел. — В ответ в его голове зазвенел смех, и он с удовольствием к нему присоединился. Все еще смеясь, сокол вылетел в открытое окно и оставил Дэна в глубокой задумчивости. На самом деле он не был уверен, что достаточно разозлил своего непосредственного начальника. Он снова вызвал в памяти события двухдневной давности и принялся тщательно их анализировать.

На вой главаря прибежали несколько гвардейцев, в том числе и лейтенант Лерт. Они застали любопытную картину. Три самых известных драчуна прибывали в плачевном состоянии, а их предводитель так и вообще катался по земле вопя от боли, а рядом один из новобранцев, осторожно поддерживая какого-то худого изможденного паренька без формы, помогал ему поудобнее устроиться на примятой траве.

— Что здесь происходит? Дэвол вас заешь! — взревел Луженая глотка, оглядывая место происшествия.