Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию

Эти мысли, конечно, роились в Маше от уныния, а не потому, что она так думала на самом деле. Да чего скрывать — девушка попросту жутко завидовала интересной и бурлящей неожиданностями работе парней, как маленький мальчик с игрушечным автоматом на плече впадает в восторг, завидев на улице настоящих дядей-солдат.

Вспомнила про чай вернулась на кухню, погладила дремлющую на своём любимом подоконнике Мурку. Взяла ноутбук...

Ноутбук, надо сказать, формально принадлежал Сергею, у Маши имелся планшет. Однако идти за ним не хотелось, да и тайн от домовой Иванов не имел. Позёвывая, включила, запустила браузер. Лениво пощёлкала по новостным вкладкам, мазнула, взглядом, закрыла...

— Ой! А что это? — на последней, уже закрытой вкладке глаз зацепил какую-то картинку. То ли реклама нижнего белья необычной формы, то ли акция на зимнюю резину. Любопытная кицунэ открыла вкладку "История" и принялась искать последнюю просмотренную страницу.

— Не поняла... — растерянно протянула домовая. История за последнюю неделю, да и за месяц, кроме сегодняшнего дня, оказалась девственно чиста. Совсем ничего. И это в высшей степени странно! Она точно знала, что помощник интернета не чурается и иногда любит посидеть на различных развлекательных порталах, посмотреть подборки в стиле 16+ или видеоролики со всякими занимательными сюжетами.

Открыв от удивления ротик, девушка принялась усиленно соображать. Когда Сергей в последний раз держал компьютер в руках? Дня три назад, не более. Она ему ещё на занимательных котят ссылку сбрасывала, чтобы он просмотрел. Тогда почему стёр? Что стёр? Зачем стёр?

Руки затряслись, мысли лихорадочно запрыгали в голове, играя в чехарду. Вот оно! Вот дело! Что такого может он от неё скрывать? От своей персональной домовой?!

...Аж зубы свело от любопытства...

Пальцы быстренько набрали в поисковике "Восстановление стёртой истории браузера". Гугл услужливо выдал список наиболее подходящих по запросу сайтов. Выбрала первый и... нажала на красный крестик в правом верхнем углу.

От избытка чувств заплакала. Ей стало стыдно вот так, без разрешения, предавая полное доверие, копаться в чужой жизни. Но интересно... Но стыдно.

Успокоилась конфеткой, с ненавистью осознав, что она очень вкусная и с орехами внутри. Не помогло. Пришлось схватить пирожок — бушующее внутри домовой море сомнений и самых противоречивых эмоций просто необходимо было заесть! Ещё поплакала — теперь уже над своей талией. Зло посмотрела на оставшуюся сдобу, обозвала ни в чём неповинные плоды собственного труда "Растижопами" и смело убрала их в шкаф, с глаз долой. Туда же отправились и конфеты.

И тут на кицунэ снизошло озарение! Она сама, без посторонней помощи, проведёт полноценное расследование и докопается до истины! По-честному, без пошлого хакерства! У Сергея точное есть какая-то страшная тайна! Она ещё всем покажет!..

Девушка повеселела. В мыслях Маша уже представляла, как загоняет наивного и испуганного Иванова и его пьяницу-приятеля в угол своими неоспоримыми доказательствами, железной логикой, изящностью умозаключений. А они в ответ прячут глаза, стыдливо мычат, невнятно и вынужденно признавая её превосходство!

Насладившись выдуманной картиной, домовая в порыве радостных чувств выдала обалдевшей Мурке внеплановую порцию еды и приступила к обдумыванию первых шагов на неблагодарной ниве сыска.

Долго размышляла. И так, и этак, и даже фильмы про Бонда припомнила. Не то... В конце концов, решила начать с наблюдения. Да-да, именно с наблюдения, а не слежки. За своими следить вроде как некрасиво, а наблюдать — ничего зазорного. А если случится какая неприятность — она тут как тут и всех спасёт!

Начало новой ипостаси определённо требовалось отпраздновать. Ну хоть той же конфеткой, теперь уже заслуженной. А лучше двумя — не каждый день сыщиком становишься. Что и было сделано немедленно...

* * *

— Как день прошёл? — дружелюбно, с улыбкой спросила Маша у только что вернувшегося Сергея.

— Нормально... устал очень... Сегодня весь день по помойкам рысачили, бесов гоняли. Так что вещи мои в стирку...

Домовая присмотрелась и ахнула. Иванов более всего походил сейчас на бомжа, измазавшегося в самых странных субстанциях.

— Да я же эту рубашку только погладила... А брюки... Вы там что, совсем офонарели?! Так никакой зарплаты не хватит! Какая стирка?! Иди в душ, переодевайся и вынеси эту мерзость в мусорник, чтобы она здесь не воняла!

Парень было неуклюже направился в ванную, однако кицунэ возмутилась ещё сильнее.

— Куда по помытому! Там и снимай, где стоишь, сейчас пакет дам, сложишь... И туфли... Горюшко ты моё... А где твой начальник?! Я ему сейчас расскажу, всё расскажу...

— Ушёл, — угрюмо буркнул помощник, с отвращением стаскивая грязную одежду и заталкивая её в поданный Машей полиэтиленовый мешок. — Дела у него.

— Дела... Ишь ты, какой хитренький! Как табачищем квартиру прованивать и ром жрать — так он тут как тут! Ничем не занят!.. Карманы проверь.

— Угу.

На пол полетели скомканные денежные купюры, смартфон, зажигалка, сигареты, пара ярких визиток. Последним на свет появился памятный крест на длинной цепочке. Его Сергей протянул девушке.

— На. Положи на холодильник, пожалуйста. Потом заберу.

... Через полчаса посвежевший, свежевымытый и благоухающий мылом Иванов сидел на кухне и уплетал пирожки. Домовая присела рядом, издалека начав разведбеседу. Вдруг проболтается?

— Так чем вы занимались сегодня?

— Говорю же, на свалке местных бесов развоплощали. Резвые, сволочи... Чавк... чавк... — от сдобы оторваться было действительно трудно.

— А потом?

— Домой пошёл... В такси не садили, из автобуса выперли... Даже полиция останавливаться побрезговала. Чавк...

— Я думаю, — хохотнула Маша. — И долго топал?

Иванов неожиданно зло посмотрел на кицунэ.

— Четыре часа. Рысцой. Свалка за городом.

Девушка прикусила язык.

— Бедненький... Ты отдохни... Хочешь, компьютер включу? Новости там полистаешь или статьи какие...

Наскоро придуманный план заключался в том, что парень, по привычке всех скрытных людей, непременно зайдёт на ту самую, заветную, страничку, а Маша подсмотрит. Это честно, по детективному, не то что в "историях" или смартфонах тайно копаться.

— Да ну его... Спать пойду...

Минула полночь. Помощник сладко спал, похрапывая, а домовая никак не могла успокоиться, всё ворочалась в кровати. Ей было очень обидно, что гениальная затея с ноутбуком провалилась.

* * *

С утра, выпроводив Иванова на работу, девушка еле дождалась, пока он выйдет из подъезда и опрометью бросилась следом. Наряд она подобрала правильный: большие очки в роговой оправе "а-ля черепаха Тортилла", тёмная шапочка, неброская чёрная юбка до земли и серенький, невзрачный топ. Ни за что не узнает!

Так она думала до выхода на улицу. Солнышко сегодня радовало — как минимум +30 по Цельсию, и это в тени. Короче, припекало знатно. Девушка мгновенно вспотела, проклиная собственную подверженность стереотипам о незаметности.

Однако делать было нечего — Серёга уже выходил на проспект. Впервые не поздоровавшись с приподъездными бабками, кицунэ бросилась следом. Наблюдать.

Помощник шёл медленно, явно никуда не спеша. Глазел на раздетых (или слегка одетых) по погоде девиц, беззастенчиво пялясь на обтянутые тоненькой тканью округлости. С парочкой даже подшутил, заработав оценивающие взгляды и благосклонные улыбки.

Домовая не ревновала. Она относилась к Сергею как к хозяину жилища и старшему братику одновременно, что в среде домашней нечисти редкость несусветная. И найди он себе постоянную спутницу — она бы только порадовалась. Но Иванов не спешил. Случайные интрижки его вполне устраивали.

Беспокоило другое. Так на работу не ходят. Даже если бы Антон где-то задержался, то ответственный подчинённый обязательно поглядывал бы на часы, нервничал. Служба есть служба, шуток и опозданий не любит. А тут — ни дать, ни взять — прогулка.

Перебегая от дома к дому, стараясь держаться поближе к углам и подворотням, Маша упрямо следовала за парнем. Добрались до самого центра. Табло на одном из красивых, полустеклянных зданий показало 10 утра.

Ровно в этот момент помощник достал смартфон и недолго с кем-то переговорил. Слов было не слышно, однако выражение его лица говорило само за себя. Недовольное. А потом Иванов сменил темп. Расслабленная походка сделалась упругой, стремительной. Кицунэ засеменила следом, проклиная свой маленький рост и короткие для такой ходьбы ножки. Хорошо хоть бежать далеко не пришлось. Ровно до огромного кафе быстрого питания с логотипом, на котором посетителям улыбался Михаил Иванович Калинин, бывший всесоюзный староста.

Юркнув следом, девушка облегчённо вздохнула. Даже такое большое, переполненное помещение — это дом и, следовательно, сила для домовой. Немного, крохи, однако лучше, чем ничего. На улице она себя вообще беззащитной чувствовала.

Ничего не замечая, Сергей приобрёл что-то в ярких коробочках и уселся за первый попавшийся свободный столик. Маша пристроилась в другом конце зала, по-прежнему усиленно делая вид, будто её тут нет.

Через пару минут вошёл Антон. Прямо так, в своей одежде по моде начала восьмидесятых прошлого века. На него никто не обратил внимания. Город крупный, тут и не такие фрики шляются. Сел напротив подчинённого, губы призрака зашевелились.

"Я не подслушиваю, а уличаю в ходе наблюдения" — подумала донельзя заинтригованная кицунэ, растворяясь в воздухе. Сил минуты на три хватит, да и не заметит никто. Строго говоря, домовые не имеют полноценной невидимости, как тот же инспектор. Они попросту в совершенстве освоили умение отвода глаз.

Тихо приблизилась с дальней стороны стола, присела, забравшись под столешницу. Не хватало, чтобы кто-нибудь из посетителей об неё споткнулся или парни Печать всевидящую ненароком активировали и увидели — позора не оберёшься. Вслушалась. Из-за царящего вокруг гама доносились лишь обрывки фраз.

...— Только девочкам ни слова.

— Ясное дело, не скажем...

— Тогда новый домовой нужен, без этого никак.

— Да я понимаю. Но Маша... Ты же её знаешь... Может заплакать от обиды.

— Придётся объяснить...

Дальше девушка ничего не слышала. "Новый домовой" — этого оказалось вполне достаточно, чтобы повергнуть её в бездну ужаса и горя. Выгоняют... не долго длилось счастье...

* * *

Когда кицунэ наконец-то пришла в себя, парней уже не было. Их место заняли какие-то пахнущие духами молодцы в узких штанах с подворотами и напомаженными стрижками.

— Девочка, — обратился к ней один из них. — Ты что-то потеряла? Нужна помощь?

— Да пошёл ты, козёл! — и Машка пулей вылетела из-под стола, совершенно не обращая внимания на раскрывших в удивлении рты молодых людей.

Домой почти бежала. Зло, целеустремлённо, ежесекундно вытирая слёзы обиды на личике. Ей очень хотелось уйти, не повстречавшись с Ивановым. Только записку оставит, не больше. Вот ещё, будет она ждать, пока на двери укажут! У кицунэ гордость имеется, до такого опуститься она себе не позволит!

Вот и подъезд, вот дверь — домовым ключи не нужны... А вот премерзкая рожа Сергея... Ещё и улыбается, сволочь!

Не в силах более себя сдерживать, Маша набросилась с кулачками на помощника, не забывая ещё и пинать его ножками.

— Гад! Гад! Гад! За что?! — не помня себя от обиды, выкрикивала она через поток рыданий. — За-а-а что-о-о?

— Ты чего? — Иванов даже не думал сопротивляться, обалдев от такого поведения своей домохранительницы.

— Я-а-а всё-о зна-а-а-ю-ю, — продолжала биться в истерике девушка. — Мерза-а-вец! Все вы-ы таки-и-е...

В реал вошёл Швец. Он деловито, без сантиментов, сгрёб вырывающуюся Машку в охапку и понёс её в ванную.

— Воду открой. Холодную, — на ходу бросил инспектор впавшему в ступор подчинённому. — Сейчас приведём в чувство...

— Ага, — и Иванов бросился в ванную, мешая приятелю в узком коридоре.

* * *

-А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-!!! — в квартире раздался такой визг, что завибрировали стёкла, а вазочка с конфетами лопнула пополам, хоть и стояла в шкафу. — Уро-о-о-ды!!!

— Ноги!!! — из ванны вылетели Иванов, за ним Швец, следом бутылка с шампунем шмякнулась о стену. Потом полетели предметы помельче: флакончики с кремами, мыло, мочалка, зубные щётки.

— Запирай! — в азарте боя и руководствуясь инстинктом самосохранения, крикнул помощник. — Иначе Машка нас тут поубивает!

— Бесполезно, — гробовым голосом ответил Антон. — Она в своём доме пространство в два счёта искривит, и нас вместе с ним. Крест доставай, Печать активируй. Может, и отмашемся...

В ванной воцарилась тишина. А затем зазвенело медленное, неотвратимое, вгоняющее в первобытный ужас "Шлёп... шлёп... шлёп...". Из двери показалась мокрая, вся в стекающих ручьях воды, Маша. Лицо девушки было словно высечено из камня, только в глазах отчётливо вспыхивали разряды молний.

— Порву...

— Да что случилось? — сам не свой от ужаса, истошно взвизгнул помощник. — Что мы тебе такого сделали?!

— Он ещё спрашивает... — из её носика определённо вырвалась струйка пара.

Стало совсем страшно. И тут Иванов с утробным воем бросился на домовую, повалил её на пол и заорал:

— Антоха! Вяжи!

Инспектор упрашивать себя не заставил. В два счёта, со знанием дела стянули извивающейся кицунэ руки и ноги собственными ремнями. Выдохнули.

Усадив рычащую от злости девушку на табурет, отошли на всякий случай подальше и приступили к прояснению ситуации.

— Рассказывай. За что ты на нас так?

— Козлы, подлецы, засранцы...

— Да это понятно. А дело хоть в чём? — устало допытывался Сергей. — Поясни, будь любезна...

И тут домовая успокоилась, осунулась, сгорбилась, словно от неподъёмной ноши.

— Я понимаю, это твоя квартира и ты волен сам решать, кому здесь место, а кому на выход... Извини за скандал. Просто я думала... думала...

— Ты о чём? — в унисон задали один и тот же вопрос парни. — Какой выход? Машуля, что за дичь ты несёшь?

— Не делайте удивлённые физиономии. Сами говорили — новый домовой вам нужен. А я, значит, побоку...

— Какой домовой?.. С чего ты это взяла?

Девушка, хлюпнув носом, уставилась на помощника.

— Да час назад, в кафе. Я всё слышала. Решили прогнать — сама уйду, но издеваться то зачем?

Инспектор с подчинённым непонимающе переглянулись.

— Ты за нами следила?

— Не следила, а наблюдала. Это разные вещи.

— Но зачем?

— Интересно было, что ты от меня скрываешь, раз даже историю в компьютере почистил.

Иванов заржал, аки конь. Необузданно, искренне, нервно.

— И ты решила докопаться до правды?

— Да!

— И хочешь знать истину, которая где-то рядом?

— Да!!! И знаю уже!

— Да ничего ты не знаешь! Смотри! — на стол легла цветастая папка с изображением пальм, яхт и прочей пляжной мишуры. — Это был наш подарок вам!

Швец согласно кивнул, с грустью посматривая на домовую. Он тоже всё понял.

Между тем помощник продолжил: