— Ты начал их провоцировать, злить, и из-за тебя вообще начался бой.
— С такими как они и нужно говорить с позиции силы. Если дать им повод, они о тебя ноги вытирать будут, — сердито прищурился он.
— Если ты хотел говорить с позиции силы, тебе нужна было ее доказать. Сразу же. Например стрелой в ногу главному, едва он начал качать права, — фыркнул уже я. — Нет ничего хуже, чем провокация без доказательства действиями... Многие люди на страх реагируют агрессией, и когда кто-то начинает рычать, но не кусает, подобным ребятам кажется, что их боятся. Естественно, они нападают. Да и вообще, наезжать на них не было нужды... Они с самого начала хотели нас лишь припугнуть и выбить для себя больше плюшек. Немного уважения и можно было начать нормальные переговоры, а ты вместо этого начал угрожать и провоцировать.
— И с чего такие выводы?
— Детали, — начал я. — Для начала они нагнетали обстановку, сломав лампочки на некоторых лампах, разбросали мусор и даже встречали нас на специально подготовленном пяточке света. Обычный психологический ход, заставить собеседника почувствовать себя неуютно и зажатым в тесноте, когда вокруг была лишь тьма. Это добавляет стресса для не подготовленного человека.
Эрик явно был не убежден пока.
— Далее пошли насмешки над нами и провокации. Он желал разозлить нас, сбить с мысли и уже самому вести разговор. А ты, вместо того, чтобы принять правила игры, сразу же поддался и начал наезжать. С такими как они, есть лишь два метода общения. Или доказать свою силу сразу же, ошеломив их и вынудив тебя слушать, или говорить на их языке. Они как проблемные подростки из неблагополучных районов, которые не уважают очкариков и ботанов, а ценят лишь таких же. Конечно, конкретного пацанчика из другого района могут избить чуть ли не с большей охоткой, но с ним вначале хотя бы поговорят. Ну, или, получив от 'серьезного человека' пулю в ногу, будут очень трепетно внимать, опасаясь получить ее еще куда-нибудь. Ты же просто нахамил... Другого результата и быть не могло.
— А у тебя я смотрю богатый опыт общения с такими.
— Я жил рядом не с самыми безопасными районами, — лишь ответил я.
— Драться там же учился?
— Постоять за себя пришлось научиться...
Перед глазами вновь появились не лучшие моменты в моей жизни, которые мне пришлось пережить.
— Ничтожество... жалкое и позорное... Терпеть не могу таких слабаков как ты...
Тряхнув головой, я отбросил неприятные воспоминания.
Неприятное давление в груди усилилось и мне начало становиться не хорошо.
Эрик же молчал после моих слов, думая о чем-то.
Ему стоит обдумать собственные ошибки. Если первые два пункта я еще могу понять, то последний для человека его работы не хороший показатель. Если он постоянно так ведет переговоры и вообще так общается, то ничего удивительного, что в участке его мало кто любит.
За неделю я многое наслышался о нем и мало кто говорил об Эрике Эйбоне в позитивном ключе. Все остальные же считали его самоуверенным зазнайкой, который не слушает приказов и делает то, что хочет, и за это никогда не бывает наказан. Потому многие и злорадствовали, когда его заставили возиться со мной, считая, что он это заслужил.
И если раньше я думал, что он просто придурок, который так делает из вредности, то сейчас замечаю, что это просто его манера общения и скорее следствие комплексов.
Все же он невысокий, смазливый, худой, и чего уж молчать, на девчонку похож, потому и хочет явно показать себя крутым, чтобы его не судили только по внешности. Отсюда и позиция силы в разговоре, которую он явно любит подтверждать делом.
У меня был такой друг в прошлом.
Федькой звали его. Он тоже был невысокими, худым и слабоватым, но очень пытался казаться крутым, что удавалось у него не часто. Ему самому не нравилось вести себя как придурок, но он стыдился своей слабости и внешности, вот и хотел как-то соответствовать окружающим, чтобы не выглядеть как довесок к нам.
Эх... воспоминания о друге неприятно кольнули в груди.
Лучше забыть...
— Ладно, — прервал он тишину. — Я подумаю над твоими словами.
О, не ожидал, что он признает это.
Уже неплохо.
Может он и не безнадежен.
Я решил ничего больше не говорить, а то из вредности все наоборот сделает.
— Ох, — вздохнул я, схватившись за грудь. Странный жар и пульсация внутри становились сильнее и уже не казались мне просто переизбытком адреналина.
— Что с тобой? — подошел ко мне Эрик.
— Не знаю, — поморщился я. — Та... пульсация... она растет и...
Мы сошли с лифта, и стоило мне сделать шаг, как пол под моей ногой просел на несколько сантиметров, а все в радиусе трех метров покрылось глубокими трещинами. От произошедшего стены задрожали и с потолка посыпалась побелка.
Давление в груди резко прекратилось, и в теле ощущалась неприятная слабость. Едва стоя на ногах, я поднимаю ногу из образовавшейся ямы и с шоком смотрю на разрушения, которые я случайно учинил.
С помощью Эрика я дошел до стены, и присел на пол, все еще с шоком смотря на яму.
— Живой? — спросил он.
— Да, вроде как, — киваю я. — Что это такое?
— Ну, похоже, это побочный эффект твоей способности, — ответил Эйбон, вытирая платком свои очки. Черт, он сейчас еще больше похож на девушку, особенно без очков. — Если ты поглотил слишком много кинетики и не высвободил ее, то она начинает давить на тебя изнутри. Потому после боя тебе лучше высвобождать лишнее. Не знаю, что могло бы произойти, но лучше бы не рисковать.
— Ясно... а проблем из-за этого не будет?
— Ну, из зарплаты могут вычесть порчу имущества или отправят чинить.
— Да уж...
— Хорошо нас снаружи не слышали, а то пришлось бы объяснять, что произошло. Отдыхай, а я пока позвоню начальству и отчитаюсь, — сказал он, доставая телефон.
Позвонив Бруксу, он быстро, не вдаваясь в подробности, пересказал случившееся, а также сообщил, где мы сейчас и что произошло. Выслушав оттуда явно немало упреков, он осунулся, а затем отложил трубку.
— За нами скоро приедут, — ответил блондин.
— Ясно, — киваю на его слова.
— Ага...
Некоторое время мы оба молчали. Сидим у стены, пялимся в потолок, а думать как-то не хочется. Тут не так жарко как на улице, но все равно в такой одежке не особо комфортно летом.
Эрик вскоре поднялся и, взяв свою сумку, достал оттуда какое-то полотно и балончик с краской. Приложив ткань к стене, он по пшикал краской и оставил на поверхности изображение в виде стрекозы.
Знакомое графити. Примерно такое же я видел у той стройке, когда сноходцем становился.
— А что означает это?
— Стрекоза — это древний символ фей. Кельты считали, что маленькие магические народцы могли превращаться в стрекоз, да и часто фей изображают с такими крыльями. Мы же такими вот рисунками отмечаем Бреши и другие места связанные с феями. Они сделаны особой краской, которую видят только сноходцы и, замечая эти знаки, будут знать, что тут есть связь со Сном.
Пока он говорил это, голос его был слегка мрачным.
— Тебя это не радует.
— За последние годы рисовать его приходилось все чаще... Да и работы прибавляется... Чем больше в городе сноходцев, тем рьянее феи тянутся в реальность, — со вздохом ответил он. — Некоторые считают, что рано или поздно случится что-то нехорошее, и весь город может быть заполнен ими...
Да, не самая радужная перспектива. Я бы не хотел, чтобы такое происходило. Мне и того что сейчас с лихвой хватает, а уж если все усугубится... Даже представить страшно.
Ладно, лучше сменить тему или вообще помолчать, но просто сидеть в тишине скучно.
— А, вспомнил, — сказал я. — Слушай, а кто такая Карни?
— М? — он оторвался от созерцания обвалившейся побелки. — Ты что встретил ее?
— Да, она по пути на работу встретилась. Болтушка сказала, что она 'ее лучшая подруга'.
Эрик фыркнул на эти слова, явно, сам понимая, в чем шутка.
— Никто не знает, — ответил Эйбон. — Карни гуляет по Найзельбергу и Мельхиору сколько я себя помню. Кто она такая никто сказать не может, ведь она ни с кем не говорит, а нас... попросили ее не трогать.
— Кто попросил? — нахмурился я.
— Потом объясню, — отмахнулся он. — Короче, это тот, кто стоит над всеми нами и всем помогает.
— Не понимаю к чему такие туманные намеки и почему прямо не ответить?
— Это сложно объяснить, и придется тебе целую лекцию читать про это. Мне лень сейчас.
— Ладно-ладно, ну так что там с Карни?
— Никто сказать не может, чисто ли она фея, или может чья-то душа, обретшая новую форму в Мельхиоре, — говорит Эрик. — Кто-то даже предполагает, что она воплощение потерь от... — эти слова он произнес почти шепотом, будто боясь их говорить. — Самая правдоподобная теория говорит, что она Подменыш с той стороны, человеческий младенец, утащенный феями и выращенный ими. Она просто блуждающий грустный огонек, который скитается по городу, и говорят — 'ищет свою Алису'. Без понятия, что это означает. Некоторые даже считают, что она не одна такая, а Карни — это не имя, а название ее вида, типа по городу ее копии бегают. Короче, не лезь к ней, и уж тем более не пытайся навредить, ничем хорошим для тебя это не закончится. Говорят, она неприятности приносит.
Как-то все подозрительно и странно.
Хотел еще кое-что спросить, но Эрик в этот момент выглядел каким-то печальным и потому я решил промолчать. Для вопросов еще будет время, а это, скорее всего, что-то личное.
Ну и денек сегодня... чертовски странный день...
Глава 26. Лохматый комок.
— Скорее, он завернул налево! — говорит Эрик через наушник.
— Понял, — подтверждаю услышанное и сворачиваю в нужном направлении.
Вскоре слышу звуки перевернутых мусорных баков, рычание и быстрые шаги четырех лап.
Перепрыгиваю небольшой забор и ускоряюсь, пытаясь догнать убегающего. Сделать это не так просто, как может показаться. Тварь легко пролезает в самых узких местах, и если что — прогрызает стены, вот и приходится ловить его, гоняя по району и заманивая в приготовленную ловушку.
Впереди высокий забор, который так легко не перелезть, но я к подобному уже привык.
Перевожу накопленную кинетическую энергию в мышцы ног и, оттолкнувшись от земли, подлетаю на добрых полтора метра, легко хватаюсь за вершину, затем перелезаю. Мог бы прыгнуть выше, но пока страшновато подниматься слишком высоко. С приземлением еще не разобрался.
Я кое-как научился по желанию включать свою способность, но еще толком применять ее не могу. Постоянно какие-то осечки случаются или нелепые ситуации, когда из-за большого заряда я просто ломаю окружающие вещи, а после того, как случайно запрыгнул на вершину столба, боялся с него прыгать. Вроде и могу гасить энергию падения в момент приземления, но это получается не всегда.
— 'Да, с небоскребов прыгать мне пока еще рано', — хмыкнул я.
Тварь смещается левее, а вот мне там прохода нет, ну кроме чьего-то открытого окна.
Решив, что обходить долго, я запрыгиваю в окно и оказываюсь в чужой квартире.
Там я застаю весьма пикантную картину чего-то БДСМ-веселья. Девушка в костюме госпожи и с плеткой в руках смотрит на меня огромными глазами, как и ее партнер, завязанный в бандаж. Мужик с кляпом во рту уставился на меня и явно не был готов к такому повороту событий.
— Не отвлекайтесь, я — к тому окну, — сказал я.
Думаю, они не ожидали, что к ним в квартиру ввалится какой-то тип в балаклаве и мотоциклетной экипировке.
Я вылезаю через противоположное окно и устремляюсь дальше, решив забыть, что именно мне удалось там увидеть, и в каких подробностях.
Ускоряюсь, чтобы побыстрее нагнать цель, которая куда-то...
Стена передо мной взрывается, и нечто вылетает из нее прямо на моем пути.
Размером с бульдога, очень лохматое, с маленькими черными глазками и огромными щеками... Да, передо мной огромный, одержимый духом хомяк...
— Ва-ВА-А-А-А! — завопил хоминатор и кинулся на меня.
Нападение было столь неожиданным и резким, что я даже испугался.
— У-а-а-а! — вскрикнул я и инстинктивно ударил летящую на меня тварь ногой...
Удар...
— У-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-И-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и-и.... — после судьбоносной встречи зверя с моей ногой крик хомяка затих в полете. Кажется, я слегка перестарался и запустил его достаточно высоко.
Тут же связываюсь с Эриком.
— Хомяк движется в твою сторону, — говорю ему.
— С какой стороны?
— Эм-м-м... сверху...
— Чего?!
— Ну, я его случайно пнул, — ответил я. — С навесом. Мы с пацанами часто в футбол во дворе гоняли, вот и пригодилось.
— Придурок! Мне нахрен не нужны истории твоего детства! Где мне теперь, по твоему, ловить этого урода?! — взбесился мой напарник. — Мы и так его два дня выслеживали! Если он улетит в море, сам поплывешь за ним!
— Скажи спасибо, что я вообще сдержал удар, а то хомяк получился бы космическим.
— АГА, И НАЗВАЛИ БЫ ЕГО БУ! — бесился Эрик. — Еще одна шутка, и я тебе этого хомяка засуну в ж...
БАХ!
В динамике послышался какой-то грохот, а затем уже знакомый мне звериный визг.
А я, оказывается, меткий — сумел точно попасть в нужное место. Повезло. Мне, а не блондинчику.
— Ва-Ва-а-а-а!
— Отпусти мои штаны! — кричал Эрик.
— Бха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Вот умора! — откровенно ржала Болтушка, появившись на моей спине. — Смотри, чтобы он тебя без одежки не оставил!
Я старался сдержаться и не начать смеяться тоже. Уж больно глупо выглядит вся эта ситуация.
— Хватит там ржать! Быстро ко мне! — злится Эйбон. — Получай, лохматая тварь!
Звук пинка.
— Ува-а-а-а...
Далее треск разбитого стекла.
— Черт, он залетел в соседнее здание. Быстрее!
— Уже иду!
Поспешив на помощь напарнику, я ускорился, ведь нужно не только работу выполнить, но и посмотреть, что там хомяк сделал с Эриком — чисто ради интереса, уж больно забавно все это.
Что мы делаем?
Работаем.
Нам поручили поймать одержимое животное, которое угрожает городским коммуникациям. Какой-то то ли чукотский, то ли эскимосский, то ли от эвенков — короче, какой-то такой дух, который обычно вселяется в потерявшихся маленьких детей — те возвращаются, вырастают и начинают поедать все подряд, а потом и родителей съедают. Вроде. Точно сказать нельзя, что это за тварюшка.
На мой логичный вопрос, чего он тогда в хомяка залез, Эрик лишь пожал плечами и предложил спросить у самого грызуна. Наверное промазал, когда в ребенка целился и попал в это, теперь по городу носится здоровенный хомяк. И этот пушистый пид... нехороший зверек заставил нас гоняться за ним два дня.
— 'Я-то думал, после троллей выходной у меня будет больше одного — двух дней...'
Ага, разбежался!
После моего первого задания нам дали пару дней отдыха, а точнее — один, так как нам потом пришлось чинить ту яму, которую я случайно создал. За это Эрик был мне особо 'благодарен', ведь его поставили отрабатывать на пару со мной. Ну, и после незапланированных дорожных работ нам дали передохнуть, а после вызвали и отправили на поиски одержимого хомяка.
