Воины пустоты

Адмирал Уто вновь устремил взор к голограмме, описывающей текущую обстановку. К Удрэину приближался флот дагро. Их звездолёты доставляли мониторы с различных точек системы Эдеон, постепенно формируя ударный кулак. Бесполезно, к моменту огневого контакта эоксы окончательно развернут магнитосферные концентраторы и обрушат мощь газового гиганта на врага. Пускай в центре системы у кентавридов есть циклопические гелиоконцентраторы, массивы зеркал и излучателей, что обеспечивают работу фабрик отрицательной материи, они слишком далеко. Дифракция и временной лаг просто не позволят нанести хоть какой-то урон. Даже релятивистский удар не пройдёт сквозь плёночные дефлекторы и облака картечи, развёрнутые вокруг врат.

И всё равно дагро продолжали сближаться, более того они дали первый ракетный залп. Пока их флот был закрыт от основных сил газовым гигантом, лишь сами реактивные снаряды находились в зоне прямой видимости отделённые световыми секундами. Это была явная разведка. С сигарообразных машин шли потоки радиоизлучения, ищущие притаившихся в облачном слое боевые платформы. Бесполезно, там ничего нет, кроме дипольных отражателей. Пускай дальше гоняются за призраками.

Зиль Уто позволил узору радости расцвести на чешуйках. Всё шло весьма благоприятно. В ближайшие часы излучательные мощности возрастут достаточно, чтобы сжечь флот чужих. Он заказал у адъютанта тонизирующий напиток и скользнул глазами по параметрам приближающихся ракет. Внезапно, интуиция подсказала что, что-то не так. Адмирал вновь бросил взгляд на приборы. Среди цифр скоростей, массы и всего остального один из наборов символов стремительно рос. Альбедо ракет резко подскочило. Так же рос угловой размер объектов.

Первая мысль была о вновь включившихся двигателях, однако спектр излучения совпадал со звёздным с дополнительным пиком светимости в районе ста пятидесяти нанометров. К тому же его интенсивность многократно превышала ожидание и разнилась на отдельных датчиках. Подтверждая опасения поступил вызов с одного из кораблей близ червоточных врат:

— Наблюдаем резкое повышение светимости ракет, линейный размер каждой достиг уже пяти километров. Они ослепят наши сенсоры через...

— Всему флоту, перевести лазгены на двести семьдесят нанометров. Огонь по ракетному залпу!

Сотни лазерных излучателей обрушили свою мощь к далёким целям. Однако там, куда ушёл ливень когерентных фотонов, рефокусировочные зеркала уже успели расправить свои многокилометровые диэлектрические поверхности. Пришедший с далёкой звезды луч отразился, заставив двигатели коррекции взвыть под тяжестью петаваттов излучения. Невидимый ультрафиолет отбросил оберегающие врата дефлекторы и прожёг облака дроби. Раскалившийся корпус порождения чужеродного разума разразился фонтанами искр. Призрачное свечение плазмы окутало пространственное искривление.

Лазерный залп флота всё же достиг цели, обратив зеркала в невесомые хлопья графена, однако успевший быть сфокусированным удар гелиоконцентраторов продолжал падать к конструкции стабилизатора. Ещё через секунду число отказавших систем превысило допустимое значение. Червоточина схлопнулось, разрядив в обе свои горловину всю ту терратонную энергию, что держало мост через десятки парсеков открытым. Вспышка гамма излучения вторым солнцем осветила Удрэин. Обрамлённый медленно гаснущей короной газовый гигант ярко светился остаточным теплом на всех телескопов флота дагро. Лишь переизлучённые кванты достигли кораблей чужих, оказавшихся в момент взрыва за стеной из триллионов тон водорода.

В это время далеко в родной системе эоксов вспыхнул подобный взрыв. Миниатюрная сверхновая вгрызлась немилосердной гаммой в корпуса похожих установок и их систем защиты от релятивистских снарядов.

* * *

У неё никогда не было имени. Оно было ей не нужно. Когда-то её построили на одной из фабрик близ звезды, снабдив самым маленьким подпространственным двигателем из возможных. Для его запуска она имел небольшой антипротонный реактор. Также создатели снабдили её квантовым передатчиком и достаточно мощным вычислительным аппаратом, для удара на межзвёздные расстояния. Ещё у неё когда-то были паруса. Многокилометровые плёнки отражали свет гелиоконцентраторов, создавая тягу достаточную для разгона до шести десятых скорости света. Теперь эти плёнки стали двухсоткилограммовыми графеновыми стрелами, каждая способная сжечь всё в сотнях километрах от зоны удара.

Но вот, наконец-то, спустя годы прибывания в межзвёздной пустоте, пришла заветная команда выхода на позицию. Несколько дней перехода и вновь мёртвый космос вдали от небесных светил. Установление связи со штабом и ожидание нового приказа. Он не заставил себя ждать. Среди колючего света, идущего от тысяч далеких звезд, вспыхнула короткая искра погружения. Релятивистская бомбардировочная платформа нырнула в подпространство, готовая появиться близ цели, имея ту же скорость и вектор, что до погружения в бездну. Мощная компьютерная система, была занята лишь одной псевдомыслью. Непрерывные корректировочные расчёты, направленные против обитаемой планеты. Платформа летела убивать.

* * *

Лена Морган сидела рядом со смотровым окном уже не первый час. На самом деле это было не совсем окно, а световод, идущий от приёмников излучения на внешней стороне корпуса в глубину жилых отсеков. Впрочем, сейчас и он был перекрыт. Транспортный корабль, в котором находилась семья Морганов, повис на тончайших углеродных нитях, закреплённых на гигантском плёночном отражателе. Он падал к разрастающемуся с каждой секундой пятнышку Юпитера. В спектре газового гиганта, среди отражённого солнечного света и ИК излучения планеты, были неразличимые человеческим глазом линии ультрафиолета.

Лазерные батареи юпитерианского роя магнитосферных концентраторов посылали гигаджоули лучистой энергии, что отражались от гигантского диэлектрического зеркала, сбрасывая скорость, набранную термоядерным двигателем корабля.

Лена прекрасно это понимала и поэтому смотрела на синтезированную картину. Далеко в условном низу вокруг газового гиганта крутились его луны. В том числе и их новый дом — Каллисто. На поверхности спутника чернели панели солнечных батарей и сияли невидимым светом поднятые из своих казематов лазеры. Сверкающими воронками то тут, то там наблюдались входы световодов, подающих концентрированный солнечный свет к укрытым под ледяным панцирем жилым вертушками и оранжереями. В последних, отливались изумрудом пласты генномодифицированных растений, первичного сырья для биорепликаторов.

Не так уж много отличий от Миранды. Те же ледяные пустоши и подземные убежища. Неужели брату пришлось перекраивать мозг ради этого? Нет, он пошел, чтобы уберечь от вредных производств, угнетающих даже микронитный иммунитет. Да и наверняка, это не последняя остановка. Ведь от Юпитера да Марса рукой подать. А может даже до сказочной Земли, с её гигантскими водными лужами, коврами из живой травы и голубыми от азота небесами. А ещё Солнце. Даже здесь свет материнской звезды достаточно плотный для питания техники. Что же будет ближе к центру системы?

Мечты девочки о прогулках под парящими замками облаков были прерваны сиреной боевой тревоги. Лена мгновенно вынырнула из виртуальной реальности и уставилась на ближайший мегафон.

— Внимание, боевая тревога. Всему экипажу, занять посты по боевому расписанию. Всем пассажирам, надеть скафандры и занять противоперегрузочные кресла. Это не учение. Повторяю, это не учение.

Лена услышала это сообщение ещё два раза, прежде чем смогла преодолеть оцепенение. Она попыталась встать, но вместо этого кувыркнулась в воздухе. Сразу сориентировавшись, пассажирка оттолкнулась от переборки и проплыла в направлении лифта — вертикальной шахты с тросом, на котором были закреплены поручьни. Сила притяжения, вызванная световым парусом, исчезла. Корабль летел по инерции.

Не успев добраться до лифта, она увидела отца. Он уже надел скафандр и направлялся к ней с запасным. Умная ткань быстро обтянулась вокруг её хрупкой фигурки. Короткий полёт через дыру в межпалубном перекрытии и вот уже их каюта с готовыми принять людей ложементами. Один из них занимала мать. Застегнуть ремни, кресло принимает форму тела и подключает к скафандру систему внешнего питания. Теперь остаётся лишь ждать.

— Так, всем спокойно, — проговорил отец. — Что бы сейчас не происходило снаружи, мы совсем близко к Юпитеру. Чужим найдётся куча гораздо более привлекательных целей для атаки, чем транспортное судёнышко.

Глава семейства не знал, что кроме основного груза их внутрисистемник вёз пеналы моноблочных ракет со взрыволазерными боеголовками. И что корабль специально отбыл с Миранды именно так, чтобы начало войны застало его в пути. Это был не транспорт, а охотник на рейдеров. И, похоже, что кто-то клюнул на приманку.

* * *

Очередная серия симуляций несколько отличалась от предыдущих. Размер САДа увеличился, дополнившись семью "Каракуртами" и двумя "Тарантулами" на человека. То и дело в моём распоряжении появлялись гусеничные дроны, названные в честь пород собак. Информационный канал часто становился достаточно широким, чтобы мысли рождённые в разных платформах переплетались и комбинировались в единую систему. А может после сержантских курсов я стал лучше воспринимать роевую природу современных солдат.

Как бы то ни было, тренировки были прерваны. Вырвавшееся из плена нейроимпантатов самосознание вычленило из потоков информации новый виртуальный пейзаж. Это было поле. Земная степь. Зелёные полосы травы медленно колыхались на ветру. Вдалеке серела громада города-улья. Бесконечную синеву над головой разрезала тонкая линия комплекса орбитальных колец. Знаменитый "Ёрмунгард", что опоясывал колыбель человечества, служа как в роли транспортной системы, так и в роли бастиона.

Рядом со мной находились другие бойцы роты. Они также разглядывали пейзажи. Мои товарищи по отделению, разумеется, были здесь же. Алекса и Касара, стоя почти вплотную, активно о чём-то беседовали почти шёпотом. До погружения в электронные грёзы им не удалось поговорить.

— Трогательно, не правда ли? — раздался у меня за спиной голос Штульца.

Я кивнул.

— Я думал, им дадут встретиться в реальности после лечения.

Я снова кивнул. Астероидянин появился в поле зрения и продолжил:

— Алекса выглядит совсем нормально. И не скажешь, что чуть ли заново не собрали.

— Мы в симуляции. Она здесь может быть хоть динозавром, хоть вихрем частиц.

Штульц как-то с укором посмотрел на меня и проговорил:

— Я о поведении.

— Знаю, просто... Ничего. Забудь.

— Пойдем, спросим Эстреса?

— Пойдём, — произнёс я со вздохом.

Второй переживший полное восстановление организма член отряда стоял по стойке смирно. Вокруг него крутился Мишеро, пытаясь понять по компьютерной проекции что происходит у того в голове. Рядом замерла Аэнора, вглядываясь в бегающие из стороны в сторону глаза. Плохой знак.

— Чего это он? — спросил Штульц у девушки.

— У него гиперсакады... Разум...

Я внимательно посмотрел на бегающие зрачки. Что-то в них было не так. Они чем-то отличались от техники, используемой для повышения зрительного поля.

— Ну как, сколько пальцев я показываю?

Моя ладонь замерла перед лицом Эстреса.

— Пять, — сухо проговорил он.

Я согнул мизинец и безымянный.

— А теперь?

— Три, — ответ с небольшой задержкой.

Большой сжать, а остальные расставить веером.

— Сколько?

— Четыре.

Тут я резко сжал все пальцы кроме среднего и развернул кисть тыльной стороной к сослуживцу. Его глаза на секунду замерли, уголки губ поднялись вверх.

— Один, — сказал он, еле сдерживаясь.

— Ах ты сволочь! — прокричала Аэнора, одновременно совершая молниеносный удар в живот.

Эстрес согнулся, давясь еле покинувшим горло смехом.

— Мозг не повреждён по причине его отсутствия, — проконстатировал я результат эксперимента.

— Что, испугались? — радостно сказал Эстрес, растянувшись на траве.

— С таким не шутят! — тут же отреагировала Аэнора.

— А почему нет? В конце концов, я явно продемонстрировал собственное превосходство в актёрском мастерстве.

— Пошёл ты!

— И тебе здоровья.

Аэнора отвернулась, что-то бубня себе под нос. Стоящий рядом Штульц, тихо хихикал. Мишеро же произнёс что-то про подтверждённую догадку и пошёл подслушивать продолжавшийся диалог Алексы и Касары.

— Эй, Алекс? — обратился ко мне Эстрес?

— Чего?

— А как ты меня раскусил?

— Глаза двигались неправильно. Как именно не спрашивай. Да и наша медицина бессознательных овощей не плодит. Иначе бы мы сейчас не разговаривали.

— Ясно. Кстати, не видел Вестат?

Я указал пальцем на подкравшегося незаметно командира. Эстрес тут же поднялся на ноги в прыжке. Совершив воинское приветствие, он разразился потоком слов, в смысл которых я решил не вникать. Тем более с направления на город-улей раздался звуковой сигнал.

Под всеобщий взор в воздухе появилась пиктограмма обозначающая членов Совета Стратегического Развития.

— Внимание, обращение членов Совета перед войсками.

— Граждане, храбрые воины, защитники человечества. Сегодня в 13:54 по Гринвичу, Единение Дагро Ра совершило беспрецедентный поступок. По обитаемым мирам Терранской Федерации, Пентакратии Аматэ и Сообществу Эоксов были нанесены удары релятивистскими бомбардировочными платформами...

Над виртуальным городом ульем возник огненный столб. Внутри него раскалённая графеновая стрела вонзилась в рукотворную гору. Ярчайшая вспышка была нарисована компьютером, меньше чем в миллионную долю своей истинной мощи. Испарившаяся степень ушла у нас из под ног. Зрители оказались на орбите, среди быстро гаснущих конусов субсветовой плазмы и облаков зарядов сэндкастеров[43] и баблганов[44] — спутников предназначенных бороться с околосветовой угрозой.

Обращение продолжалось, повествуя о массовых огневых налётах взрыволазерных бомб рейдеров, что повредили множество станций. О применении боевых вирусов. Об опустошении кобальтовыми бомбами Хребта и оккупации Геи. Вместе с этим пелась ода терранскому оружию, что смогло отразить большую часть атаки, о геройстве защитников и о неминуемой победе в грядущих сражениях. Искины утверждали, что верят в нас, могучих воинов, что сокрушат врага.

Искин верит, то ли ошибка в подборе слов, то ли речь лишь копия давно произнесённых текстов. Но зачем они это говорят. Полностью контролируемые бойцы не зависят от мотивации. Её нам заменяет вшитый в продолговатый мозг компьютер. И всё равно они говорят с нами, подобно древним генералам и адмиралам, будто связанные стереотипами и ограничениями. Может это просто то, что было в их основе? Такой же базовый протокол, как желание оберегать людей?

Но вот речь подошла к концу, нам разослали последние сообщения от тех, кто остался в тылу. Семьи и друзья, стремились сообщить, что не пострадали, заняв своими письмами лишь незначительную часть пропускных каналов сети квантовых передатчиков. Я тут же открыл свой ящик электронной почты. Он оказался пуст.